Конечно, как пел Владимир Высоцкий, «нам не писать: “считайте коммунистом”». Официальных парторганизаций штрафников не создавалось, но политработники батальона знали партийно-комсомольское прошлое штрафников, и иногда сами проводили с ними в боевой обстановке, а тем более, вне её, индивидуальные, а когда позволяла обстановка, и групповые беседы с этой категорией переменного состава.
В периоды, когда батальон находился на формировании или отдыхе, и мы, постоянный командный состав, интенсивно готовили штрафников, особенно не имеющих опыта пехотного боя (лётчиков, артиллеристов, моряков, танкистов и других специалистов, например интендантов, техников и т. п.), то из 12–14 часов боевой подготовки выделялось 1–2 часа политических занятий, которые проводились штатными агитаторами из политсостава батальона. Была ли от них польза? Наверное, это зависело, прежде всего от того, смог ли расположить к себе слушателей, был ли он авторитетен у них, а это функция многих личностных качеств и факторов.
Относительно бесед священников – не могу представить их в Красной Армии, но судя по тем священнослужителям, с которыми я поддерживаю контакты, если бы и те были такими же, как, например, дьяк о. Владимир Василик, они бы были полезны (см. в поисковике в связи с моей фамилией).
В свободное от боевых действий время или на отдыхе, формировании, вечерами, после напряжённых занятий по боевой подготовке, когда нет ночных занятий, или до них ещё остаётся достаточно времени, майор Пиун находил возможность организовать хоровые песни, так просветлявшие души и сердца штрафников. Не любили болтунов, вроде капитана Виноградова, тоже агитатора, за которым кроме нотаций и выспренных слов не видели дела.
Несколько слов о том, как подбирался политсостав в штрафбат.
Первым комиссаром нашего штрафбата был (тогда ещё были комиссары и политруки) батальонный комиссар Павел Прохорович Ларенок. Меня тогда в батальоне ещё не было, и его воспоминания прислал его сын, Анатолий Ларенок. К сожалению, Анатолия Павловича уже нет в живых, но, полагаю, он не был бы на меня в обиде, если я поведаю об этом и вам. Вот фрагмент из воспоминаний Павла Прохоровича Ларенка об этом. «В первых числах августа 1942 года меня вызвали к начальнику политуправления фронта тов. Галаджеву. Судя по всему, он внимательно изучил моё личное дело. После непродолжительной беседы предложил мне должность… комиссара штрафного батальона»!
К тому времени отец имел немалый боевой опыт. Будучи старшим инструктором по пропаганде политотдела 1-й воздушно-десантной бригады 5-й армии Юго-Западного фронта, вывел с боями из окружения (с 14 сентября по 3 октября 1941 года) 214 человек в полной форме и при всех документах. С ноября 1941-го по август 1942 года был партследователем при парткомиссии Юго-Западного фронта.
«Вы проявили себя с наилучшей стороны при выходе из окружения, – сказал Галаджев, – за что представлены к Ордену Красного Знамени… Трудности будут большие. Вот, ознакомьтесь с приказом Народного комиссара обороны Иосифа Виссарионовича Сталина 227 от 28 июля
1942 года и Положением о штрафных батальонах. Командный состав этих специальных формирований подбирался из проявивших себя в боях коммунистов». Из Положения я узнал, что права командира штрафбата приравниваются к правам командира дивизии, что подчиняется он непосредственно командующему фронтом, что год службы в штрафбате идёт за шесть лет, а не за три года, как в обычных частях, находящихся на фронте. Я согласился, заверил Галаджева, что сделаю всё возможное, чтобы оправдать доверие.
– Вот и отлично! – улыбнулся Галаджев. – Через два часа вы будете представлены командующему Фронтом Константину Константиновичу Рокоссовскому.
Был час ночи, когда я впервые в жизни увидел прославленного генерала.
– Не струсите? – спросил Рокоссовский. – Это более опасная служба, чем в обычных частях. В бой поведёте командиров. И сами пойдёте рядом.
– Не струшу, – ответил я.
Дальше разговор вёлся в непринужденной форме. Рокоссовский расспросил меня о родителях, о семье, которая оказалась на оккупированной территории, о службе в армии».
Далее Анатолий Ларенок рассказывал, что его отец в августе 1943 года был тяжело ранен. С поля боя его вытащил штрафник по фамилии Попелыш, который сам получил ранение в ногу. Их вместе доставили в госпиталь. Своего спасителя отец вспоминал всю жизнь. После госпиталя отца направили на краткосрочные фронтовые курсы, в группу командиров полков. Курсы находились в Мичуринске, а затем – в Рыльске. В районе Жлобина отец был снова (в пятый раз!) ранен и контужен. Почти полгода находился на излечении. Потом участвовал в боях на Одере. Войну закончил в Берлине, где был назначен заместителем коменданта района Вайсензее. Там он встретился с… майором Александром Попелышем, который участвовал в штурме рейхстага.
Вот так обычно складывались взаимоотношения офицеров-штрафников с офицерами постоянного состава. Примеров тому в моих книгах читатель встретит немало.
Вот таковы были в основном политработники штрафбата. У меня есть очень краткие и далеко не полные данные о некоторых из них.
Я уже упоминал Ларенка, Оленина, Пиуна, несколько слов ещё о них.
Ларенок Павел Прохорович. Первый комиссар штрафбата, в батальон прибыл к началу его формирования в 1942 году в звании старшего батальонного комиссара. Впоследствии – майор, заместитель комбата по политчасти. Перед боями на Курской дуге в мае 1943 года убыл в резерв Отдела Кадров Политуправления Центрального Фронта.
Оленин Семен Тарасович, майор. Парторг и агитатор батальона с февраля 1944 года. Кто читал мои книги, знает о его смелости. Откомандирован в распоряжение Начальника Политотдела спецчастей 1-го Белорусского Фронта 28 апреля 1945 года, когда штрафбат, подойдя к окраинам Берлина, был выведен из боя, так как штрафбаты запрещалось использовать в боях за крупные города, в том числе и на советской территории, и в Польше, и в Германии.
Пиун Павел Ильич, майор, агитатор батальона. Родился в 1918 году. Образование – 3 курса техникума в 1939 году и Смоленское военно-политическое училище в 1941 году. На фронте с июня 1941 года. В 8 ОШБ прибыл в первые дни его формирования в сентябре 1942 года на должность заместителя командира роты по политчасти (вначале политрука роты), а с августа 1943 года – на должность агитатора батальона. В боях в населённом пункте близ города Жлобин (Белоруссия) неожиданно столкнулся с вооружённым немецким солдатом, готовым нажать на спусковой крючок своего шмайссера, но был спасён находившимся рядом штрафником. Убыл из батальона на должность заместителя командира стрелкового батальона после взятия Бреста.
Желтов Александр Матвеевич. Старший лейтенант. Агитатор – парторг батальона. Погиб во время рейда в тыл врага в районе г. Рогачева 21 февраля 1944 года, вырвавшись вперёд при уничтожении моторизованной колонны немцев. Это его заменил потом майор Оленин.
Казаков Кирилл Моисеевич, майор. Заместитель командира батальона по политчасти с августа 1944 г. Родился в мае 1913 года в Могилёвской области, Белоруссия. Прибыл из резерва Политуправления 1 Белорусского Фронта. До этого имел 2 ранения. Был под стать другому комбату Батурину, который, в отличие от прежнего комбата Осипова, не любил нас, и командиров, и штрафников. Убыл Казаков из батальона после Победы.
Лоптев Михаил Иванович, майор, заместитель комбата по политчасти. Прибыл в батальон из резерва Политуправления Центрального Фронта 14.05.1943 г. Родился в 1911 году в Кировской (Вятской) обл., образование общее среднее и Ленинградское военно-политическое училище в 1941 году. Убыл в Отдел кадров Политуправления Белорусского Фронта 25.01.1944 г.
Вот все, кого я знал и о ком у меня есть какие-то данные.
15. Российское телевидение постоянно навязывает зрителям тезис, будто победа в Великой Отечественной войне была достигнута «не благодаря, а вопреки Сталину». А как относились к Сталину штрафники?Мы, фронтовики, возмущены теми масштабами «десталинизма», которые развёрнуты уже не первый год во всех средствах массовой информации, замыкающихся на современные власти. Эти СМИ правильнее было бы называть средствами дезинформации. Фактически сегодня нет никаких телепередач, ни художественных фильмов о советском времени, ни в документальных передачах, в которых бы не сквозила эта тема. Уж на что популярным был вроде бы и историческим, и не ангажированным канал «365», но теперь и здесь обосновался некто Правдюк, который с пеной у рта просто клокочет тем самым «десталинизмом».
Канал НТВ давно уже стоит на этих позициях, и достаточно вспомнить специальную передачу «Сталин с вами?» 20 декабря 2009 года, в канун 130-летия со дня рождения Генералиссимуса Советского Союза И.В. Сталина. В ней молодые, агрессивные журналисты устроили позорный, непристойный даже для современных «ток-шоу» шабаш, словно свора злых шавок набрасывались на всех, кто говорил добрые слова о Сталине.
Наиболее употребляемый ими аргумент против сталинского периода Советской власти был: «А мясо вы тогда ели?». Да ели мы и рыбу, и мясо! Может быть, не столько, сколько на Рублёвке или во французском горнолыжном Куршавеле ест сейчас наш «высший класс». У них «барбекю» свиные и куриные, мясо на ребрышках, говяжьи стейки и другие деликатесы, приготовленные в маринаде с виски, – чуть ли не ежедневное меню. Но шашлыки на бесплатных курортах Грузии, Абхазии, бешбармак и узбекский плов в советских общедоступных санаториях Средней Азии – ели! А замороженные на зиму сибирские пельмени не переводились ни в самой Сибири, ни на Урале, ни на Дальнем Востоке.
Кинодокументалист из Зауралья Александр Голубкин, создавший первый документальный фильм по моим книгам под названием «Штрафбатя», по поводу этого непристойного телевизионного шабаша написал мне: «Смотрел эту гнусную, в очередной раз сделанную на НТВ передачу. Смотрел с Вовкой, который в конце сказал по поводу передачи и её ведущих: