Огонь перенесли на второй. На нем тоже начались пожары. Видя, что дело плохо, миноносцы окутались дымовой завесой. «Новик» продолжал стрелять, руководствуясь верхушками их мачт, но, подойдя к минному заграждению, вынужден был прекратить преследование.
Противник скрылся в тумане. Головной миноносец затонул у Михайловского маяка, второй, прорвавшись через заграждение, ушел в Виндаву. Неприятель стрелял отвратительно. В «Новик» не было ни одного попадания, никаких повреждений, никаких потерь в личном составе[92].
Подошедшая «Слава» попала под огонь невидимых в тумане германских линейных кораблей[93]. Для корректировки стрельбы немцы воспользовались не взорванной при отступлении башней Михайловского маяка, на которой устроили наблюдательный пункт, и, надо отдать справедливость, стреляли очень хорошо.
Залпы одиннадцатидюймовых орудий ложились очень близко, и три снаряда попали в «Славу», причем один из них, пробив броню, угодил в шахту шестидюймовой средней башни и зажег приготовленные заряды. Несколько мгновений броненосец находился на краю гибели от взрыва патронного погреба, но пожар успели потушить, и все обошлось благополучно.
Видя, что германская эскадра прошла минное заграждение и дальнейшее сопротивление невозможно, начальник обороны Рижского залива (он же начальник Минной дивизии) капитан 1 ранга П. Л. Трухачев, оставив в дозоре миноносец «Новик», ушел со всеми судами в Куйваст.
В этот день, 4 августа, в 4 ч. 45 м. утра подводные лодки «Дракон», «Макрель» и «Касатка» вышли к маяку Церель. В 12 ч. 30 м. прибыли на место, а на ночь ушли к мысу Кави.
Подводная лодка «Минога» занимала позицию между маяками Домеснес и Михайловский. Английская подводная лодка Е-1 вышла из Ревеля на позицию перед Ирбенскии проливом.
Находившиеся в Риге для обстрела сухопутных позиций противника канонерские лодки «Сивуч» и «Кореец», неоднократно разбивавшие окопы и заставлявшие замолчать его артиллерию, успешно бомбардировали немецкие батареи у Кеммерна.
5/18 августа с рассветом, еще не зная о прорыве германского флота, «Дракон», «Макрель» и «Касатка» вернулись к маяку Церель, откуда получили телефонограмму начальника Минной дивизии занять свои позиции в Рижском заливе. В море стоял густой туман и был полный штиль.
В 10 ч. 30 м. утра высланный на разведку 5-й дивизион миноносцев, обнаруживший противника у маяка Домеснес, на обратном пути в Моонзунд повстречался с шедшими на позицию и еще не успевшими далеко разойтись подводными лодками, которым передал приказание капитана 1 ранга Трухачева вернуться в Куйваст.
Продолжая путь, «Макрель» заметила, что что-то чернеет на воде[94]. Подошла ближе и узнала стоявшую в боевом положении подводную лодку «Минога», которой сообщила о приказании идти в Моонзунд.
Таким образом, к вечеру 5 августа все наши силы сконцентрировались в Куйвасте, и Рижский залив перешел в руки неприятеля. Последний бой должен был разыграться на плесе между Куйвастом и островами Вердер и Шильдау, после чего уцелевшие суда могли удирать на север. Линейный же корабль «Слава», ввиду своей большой осадки, не мог пройти Моонзундом, но, посылая броненосец в Рижский залив, командующий флотом заранее примирился с его возможной гибелью.
Ночью канонерки «Сивуч» и «Кореец» поставили минное заграждение на подступах к Усть-Двинской крепости.
6/19 августа. В море все те же туман и штиль. Английская подводная лодка Е-1, находясь на позиции перед Ирбенским проливом, заметила в тумане немецкие миноносцы и, погрузившись, пошла под водой. За миноносцами показались два крейсера-дредноута типа «Мольтке». Маневрировать было незачем, так как корабли сами шли на лодку.
«Товсь!.. Пли!..» – и с расстояния в 3–4 кабельтова, кэптэн Лоренц выстрелил одной миной. Результата видеть не пришлось, ибо миноносцы сейчас же бросились на Е-1 и заставили ее скрыться под водой. Мина попала в головной крейсер «Мольтке», который удержался на воде и ушел в Либаву[95].
Утром командующий флотом приказал находившимся еще в Риге канонеркам «Сивуч» и «Кореец» немедленно идти в Куйваст. В одиннадцать часов утра начальник Минной дивизии повторил приказание адмирала Канина.
В это время неприятельские суда, являясь хозяевами положения, беспрепятственно ходили по всему Рижскому заливу, осматривая берега и протраливая заранее намеченные курсы для движения эскадры.
В 15 ч. 15 м. неприятельский крейсер[96] с двумя миноносцами подошел к Аренсбургу и, открыв огонь по пристани Рамассар, потопил стоявшую здесь баржу с грузом.
В 15 ч. 20 м. у острова Кюно показался крейсер типа «Кольберг»[97] с двумя миноносцами, шедший к Пернову.
К вечеру выяснилось, что главные силы противника направляются к Куйвасту, потому командующий флотом телеграфировал из Гельсингфорса канонеркам: «Идите под восточный берег и ждите темноты. С темнотою идите в Моонзунд».
Капитан 1 ранга Трухачев, сообщая о постановке минного заграждения при входе в Моонзунд, известил канонерки, что у банки Ларина они будут встречены миноносцем, который укажет дорогу.
В море – все те же туман и мгла. В 19 ч. 17 м. с острова Кюно видели крейсер и два миноносца, возвращавшихся из Перновского залива. Позднее с маяка Вердер слышали в море стрельбу. «Сивуч» донес: «Неприятель преследует». Начальник Минной дивизии телеграфировал курсы, которыми надо было следовать, чтобы обойти минное заграждение перед Куйвастом.
От канонерок никаких известий. Ночью было принято радио без подписи: «Выскочил на камни». Трухачев ответил: «Показать свое место». Кто-то телеграфировал: «Потерял свое место».
Тогда начальник Минной дивизии, чтобы помочь канонеркам подойти к Моонзунду, приказал стоявшему у банки Ларина дозорному миноносцу светить прожектором вверх и запросил по радио: «Видите ли прожектор? Где находитесь?» Ответа не последовало.
А в это время в Рижском заливе происходила следующая трагедия.
Получив радио командующего флотом: «Идти под восточный берег и ждать темноты», «Сивуч» и «Кореец» подошли к нордовой вехе у острова Кюно и застопорили машины. Солнце склонялось к горизонту. Кругом стояла мертвая тишина. Время, как всегда бывает в таких случаях, текло убийственно медленно.
Но вот среди мглы показались дымки, и вскоре можно было различить трехтрубный крейсер и два миноносца. Канонерки дали полный ход (10 узлов) в надежде, что их не заметят и они смогут скрыться в надвигающейся темноте.
Напрасно. Крейсер сделал опознавательный сигнал. Суда молча продолжали уходить. Прогремел залп, на который канонерки отвечали из всех орудий. К неприятелю подошли еще три миноносца. Выстроившись в кильватер с крейсером посередине, немцы открыли убийственный огонь, стараясь отжать канонерки к берегу и закрыть дорогу в Моонзунд.
Минут через пять от начала боя у «Сивуча» что-то случилось с рулем, и он покатился в сторону неприятеля, который усилил огонь. Один из залпов пришелся в среднюю часть канонерки.
С «Корейца» видели огонь и дым от разрыва снарядов и различные обломки, высоко взлетевшие к небу.
На «Сивуче» начался пожар. Темнота и туман мешали прицелу. Неприятель открыл прожектора, ослепляя личный состав обреченных русских судов. Желая вступить «Корейцу» в кильватер, «Сивуч», управляясь машинами, пошел ему под корму. Но кораблю фатально не везло.
Находясь в 25–50 саженях от «Корейца», канонерка попала в предназначавшийся последнему залп германского крейсера. Скорость хода резко понизилась; «Сивуч» стал сильно отставать, на нем стреляла одна носовая 120-мм пушка. Пользуясь этим, три миноносца, подойдя с кормы и будучи в полной безопасности, стреляли в упор. Быстро разрастаясь, пламя охватило несчастный корабль с носа до кормы. Борт накалился докрасна, но чудом сохранившаяся носовая пушка продолжала стрелять. Наконец, после одного из залпов противника[98] «Сивуч» опрокинулся и с прощальным выстрелом скрылся под водой…
Тем временем «Корейцу» удалось сбить на крейсере прожектор, и немцы потеряли канонерку из виду. Воспользовавшись наступившей темнотой, она начала склоняться к острову Сангэ – и села на мель. Положение стало отчаянным. Командир приказал сжечь секретные карты, книги и документы. Однако случилось нечто странное.
Неприятельский отряд, выпуская большое количество осветительных ракет, не мог найти «Корейца», хотя с него в каких-нибудь двух-двух с половиной милях ясно видели немецкие суда. Одно время думали, что все пропало, так как кто-то, задев случайно за боевой шнур 120-мм пушки, произвел выстрел, а когда дали машинам самый полный ход назад, из дымовых труб выбросило большие огневые факелы. Но, несмотря на это, противник так «Корейца» и не нашел.
Быстро снявшись с мели, канонерка начала осторожно пробираться к берегу. Всю ночь шли по лоту, настойчиво пробираясь на север, раза три становясь и снова снимаясь с мели. На рассвете подошли к восточному берегу Рижского залива и стали на якорь, имея полфута воды под килем.
Посланный на берег офицер доложил командиру, что «Кореец» находится у мыса Тестома, а ближайший пост пограничной стражи сообщил, что наши войска отступили от Пернова и немцы высадили там десант, который распространяется по берегу.
Дав знать командующему флотом и начальнику Минной дивизии о местонахождении канонерки, командир получил следующий ответ: «Помощи не будет. Приготовьте корабль к взрыву. Без крайности не взрывайте».
К этому времени на горизонте показались крейсер и несколько миноносцев. Не зная, как обстоят дела в Рижском заливе и не имея сведений о неприятельском десанте, команда и офицеры съехали на берег, и в шесть часов вечера 7 августа «Кореец» был взорван.