Три дня продолжался поход к маяку Вердер, где личный состав был посажен на пароход и доставлен в Гапсаль, а оттуда по железной дороге – в Ревель.
На «Корейце» оказалось всего семь попаданий, из коих только три снаряда разорвались внутри корабля. Два попали в нос и, пробив оба борта, разорвались снаружи; два других попали в надстройки. Артиллерия, машины, котлы не пострадали.
Командир канонерской лодки «Сивуч» капитан 2 ранга П. Н. Черкасов посмертно был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени и произведен в следующий чин. Начальник Минной дивизии, он же начальник обороны Рижского залива, капитан 1 ранга П. Л. Трухачев за блестящую защиту вверенного ему района был произведен в контр-адмиралы.
7/20 августа рано утром подводные лодки «Дракон» и «Минога» вышли из Куйваста для защиты минного заграждения, поставленного накануне заградителем «Амур». В море были все те же штиль и туман – погода самая убийственная для деятельности подводных лодок.
В 5 часов утра у банки Ларина в расстоянии двух с половиною миль «Минога» увидела германский миноносец, шедший полным ходом прямо на нее. Лодка шла под дизель-моторами. Когда остановились машины, оказалось, что клинкет[99] трубы отработанных газов не закрывается и погружаться невозможно. Положение создалось критическое. Миноносец несся на «Миногу» со скоростью 30 узлов. Однако мотористы быстро расходили клинкет и закрыли дымовую трубу. Лодка успела погрузиться, но миноносец пронесся над ней так близко, что «Миногу» сильно качнуло волной от его хода.
Пройдя некоторое время под водой, лейтенант Кондрашев захотел всплыть, но при неоднократных попытках подняться каждый раз слышал работу винтов миноносца. В восемь часов утра, то есть через три часа подводного хода, лодка поднялась на поверхность.
Через четверть часа из тумана выскочил целый дивизион миноносцев. «Минога» быстро погрузилась; над нею снова носились германские миноносцы, которые на этот раз рвали подрывные патроны. Когда миноносцы ушли, лодка поднялась на поверхность.
В девять часов утра видели неприятельский трехтрубный крейсер, но атаковать его не удалось. В полдень опять появились миноносцы. В 13 часов показался крейсер типа «Аугсбург» с двумя миноносцами, но выйти на курс не успели, так как из-за тумана открыли его слишком поздно. На этот раз концевой миноносец заметил перископ и бросился на лодку, с судов открыли огонь. В 15 часов обнаружили четырехтрубный германский крейсер, быстро скрывшийся в тумане.
Такая же точно история случилась и с подводной лодкой «Дракон», его тоже гоняли миноносцы и заставили долгое время продержаться под водой.
Вечером обе лодки вернулись в Куйваст, а им на смену вышли «Гепард», «Макрель» и «Касатка».
«Аллигатор», имея повреждение в машине, остался в Куйвасте.
Того же 7/20 августа в 7 ч. 45 м. утра с острова Кюно видели крейсер типа «Кольберг», четыре миноносца и три транспорта, шедших к Пернову. В 11 часов утра крейсер, два миноносца и три парохода подошли к городу и застопорили машины. В Пернове началась паника; все бежали куда глаза глядят.
Ополченская дружина немедленно отступила, предварительно взорвав городскую электрическую станцию и завод «Вальдгоф». Когда начались взрывы, крейсер и миноносцы открыли огонь по городу. Пароходы подвели к устью реки Перновы и затопили поперек фарватера, так как немцы полагали, что гавань служит базой для русских подводных лодок. Однако благодаря течению закупорка не удалась, и портом можно пользоваться по-прежнему.
От бомбардировки начались пожары, а так как в городе дома преимущественно деревянные и тушить их было некому, то Пернов значительно выгорел.
Отправив шлюпки на берег, немцы схватили бывших на пляже нескольких человек и увезли на миноносце, после чего неприятельские суда ушли в море. В газетах все это расписали как победу ополченцев.
8/21 августа. Расшифрована радиотелеграмма немецкого адмирала, доносившего, что ввиду наличия русских подводных лодок и неблагоприятной погоды он отказался от операции против Моонзунда и демонстрации у Риги, но, усилив партию тральщиков, предполагает через десять дней вернуться для блокирования Риги.
В 13 ч. 40 м. неприятель покинул Рижский залив, направляясь в Свинемюнде, Данциг и Либаву.
Двухнедельные усилия противника, обладавшего подавляющим превосходством в силах, оказались напрасными. В течение операции немцы потеряли пять миноносцев, пять тральщиков, надолго были выведены из строя крейсер-дредноут «Мольтке» и легкий крейсер «Тетис».
За это мы заплатили гибелью двух канонерок – «Сивуча» и «Корейца», причем последний был взорван собственной командой.
Сентябрь
2/15 сентября
Транспорт «Хабаровск», подводные лодки «Окунь» и «Касатка» перешли в гавань Рогокюль. Стоять там спокойно и хорошо: можно гулять по деревянному молу и выходить на берег, но кругом так пустынно и безжизненно, что все предпочитают оставаться на своих судах или на молу, где иногда образуется своеобразный клуб.
Близость Гапсаля, соединенного с гаванью железной дорогой, позволяет регулярно получать газеты и быть более или менее в курсе событий, происходящих в России и за границей.
3/16 сентября
При входе в Моонзунд (с севера) на мине, поставленной германским подводным заградителем, взорвался тральщик № 1[100], причем убито тринадцать и тяжело ранен один человек. Тральщик моментально затонул.
5/18 сентября
Начальник Минной дивизии контр-адмирал Трухачев, сходя на берег в гавани Рогокюль, оступился, упал и сломал себе руку. Пришлось везти его в ревельский госпиталь.
Законченная постройкой на Балтийском заводе в Петрограде подводная лодка «Вепрь» пришла в Ревель.
8/21 сентября
Флаг-капитан по оперативной части штаба флота капитан 1 ранга А. В. Колчак вступил в командование Морскими силами Рижского залива, заменив на время болезни контр-адмирала Трухачева.
Вечером пришло извещение о выходе из Киля значительных сил противника на север.
В 22 часа по тревоге все миноносцы, подводные лодки «Макрель», «Окунь» и «Касатка» вышли в Куйваст.
9/22 сентября
В шесть часов утра «Окунь» и «Касатка» вышли к мысу Кави, где нас должен был ждать один из миноносцев. «Макрель» по неисправности дизель-мотора осталась в Куйвасте.
Через час совместного плавания на «Касатке» отпаялся наконечник проводника у динамомашины, и ей пришлось возвращаться обратно. Дальше пошел один «Окунь».
Ветер понемногу свежел, волна увеличивалась. Южнее острова Абро встретился с группой миноносцев 5-го дивизиона, шедших от Цереля в бухту Пия, чтобы укрыться от крепкого норд-веста. Подойдя к мысу Кави и не найдя здесь обещанного миноносца, пошел в Аренсбург, где стал у пристани Раммасар.
10/23 сентября
Утром с маяка Церель передали по телефону, что один неприятельский аэроплан летит в Аренсбург.
Не имея на «Окуне» ни пушки, ни пулемета, а только ружья, заменившие бывшие до того пистолеты Маузера, вынужден был обратиться к начальнику Моонзундской позиции капитану 1 ранга Зарубаеву[101] с просьбой прислать к Раммасарской пристани хотя бы два полевых орудия.
Начальник позиции и его начальник штаба отнеслись к моей просьбе очень внимательно, любезно предложив прислать целую полевую батарею, и через час она уже примчалась к пристани. Пушки оказались германскими, взятыми в различных боях, на некоторых имелись следы от русских пуль и шрапнели.
Пушки пушками, но, чтобы не привлекать внимания противника, приказал убрать мачту и флагшток с флагом, а лежавшие на пристани огромные бревна – свесить концами над «Окунем» и тем скрыть его от взоров неприятеля.
В полдень пришла «Макрель», командир которой, узнав о приближении германского аэроплана, хотел было выйти на рейд и принимать атаки на ходу, но, видя, как я хорошо устроился, ошвартовался у пристани и тоже свесил бревна над лодкой.
Немец появился только в 17 часов и, найдя рейд пустым, направился к Аренсбургу, где сбросил две бомбы, разорвавшиеся на дворе одной из рот Морского батальона.
Вызванная мною батарея сделала три выстрела шрапнелью, но без всякого успеха.
12/25 сентября
«Макрель» и «Окунь» вернулись в Куйваст, где у борта «Хабаровска» уже стояли обе привезенные по железной дороге из Владивостока подводные лодки «Касатка» и «Фельдмаршал граф Шереметев».
«Касатка», выйдя вместе с «Макрелью» 10 сентября, так и не дошла до Аренсбурга, ибо у нее сломался пополам коленчатый вал дизель-мотора, и лодке снова пришлось возвращаться в Куйваст. На «Касатке» мотор точно такой же, как на «Окуне», вот и доверяй после этого изделию завода Нобель в Петрограде!
Интересно, что подумает начальник дивизии капитан 1 ранга Подгурский, когда узнает, что только что отремонтированная подводная лодка «Касатка» через месяц вышла из строя благодаря капитальной поломке дизеля? Признает ли он, хотя бы в глубине души, что я был прав, когда для сбережения дизель-мотора в безопасных от неприятеля районах стремился ходить на буксире других судов?
Теперь он в этом окончательно убедится, так как «Макрель», «Окунь», «Касатка», «Фельдмаршал граф Шереметев» – лодки одного типа, одного водоизмещения, имеют одинаковые моторы и будут по очереди выходить из строя вследствие поломки дизелей.
Линейный корабль «Слава», канонерские лодки «Грозящий», «Храбрый» и миноносцы обстреливали сегодня германские сухопутные позиции у Раггацема и Шмардена. По данным начальника Шлокского отряда, стрельба с судов была превосходна, ибо один из командиров полевых орудий подобрался очень близко к позициям противника и удачно корректировал по телефону судовую стрельбу. Провод был проложен до самого берега, где сидели матросы-сигнальщики, которые передавали все данные на миноносец, а тот передавал дальше. Обстрел флота привел к молчанию несколько батарей, разрушил прибрежные немецкие окопы и хода сообщения.
13/26 сентября
Погода быстро засвежела, потому подводные лодки ушли в Рогокюль.
14/27 сентября
Германский аэроплан, сбрасывавший бомбы на Усть-Двинскую крепость, прогнан тремя шрапнелями; хотя, вероятно, он улетел, израсходовав весь запас бомб, и шрапнели тут ни при чем.
Получил целую пачку газет и с интересом в ней разбираюсь. Жизнь наша в новой гавани Рогокюль окончательно наладилась. Каждый день имеем свежую провизию из Гапсаля, почта приходит исправно, газеты получаем регулярно, а в случае надобности посылаем кого-нибудь в Ревель. Желающие могут прогуливаться по стенке гавани, здесь же, у корня мола, в какой-то сторожке идет картежная игра «по маленькой».
В карты я не играю, потому никогда там не бываю, предпочитая оставаться в своей каюте на транспорте «Хабаровск», занимаясь чтением и выписками из книг, столь нужных для понимания развертывающихся перед нами событий.
Как бывший заведующий ревельской Морской библиотекой (в начале войны), я по первому требованию получаю оттуда нужные книги и журналы и, пользуясь свободным временем, обогащаю дневник самыми разнообразными справками.
Офицеры пользуются книгами из библиотеки на транспорте «Хабаровск», основанной мною в 1906 году в бытность помощником командира подводной лодки «Сиг». Правда, за время моего пребывания во Владивостоке и службы во 2-м дивизионе подводных лодок библиотека сильно захирела, но по возвращении на «Хабаровск» в 1912 году я привел библиотеку дивизиона в порядок и все время пополнял и пополняю новыми книгами, для чего офицеры согласились ежемесячно удерживать один процент от морского довольствия. Команда пользуется такими же удобствами от стоянки в Рогокюле и, видимо, вполне довольна ею, хотя поблизости все голо и безжизненно.
28 сентября/11 октября
Сегодня с 17 до 18 часов над минным заграждением Ирбенского пролива и вдоль берега между Михайловским и Люзерортским маяками низко летал германский аэроплан.
Во время стрельбы по аэроплану осколком своего же 100-мм снаряда выбило глаз старшему офицеру миноносца «Забайкалец».
Вообще, русские снаряды очень чувствительны и не первый раз рвутся у дула орудия, но жертв до этого случая у нас не было.
29 сентября/12 октября
На заводе «Ноблесснер» в Ревеле спущена на воду подводная лодка «Львица» типа Бубнова 650 тонн водоизмещением.
30 сентября/13 октября
Артиллерийским огнем английской подводной лодкой Е-19 близ маяка Гиедзер 27 сентября потоплен германский пароход «Лулео» водоизмещением 3400 тонн, шедший из Швеции с грузом железа и меди.
Этот поход лодки был богат всякими приключениями. Так, увидев около остров Рюген немецкий крейсер, Кроми пошел в атаку, но попал в специальную сеть для поимки подводных судов. Сеть была под наблюдением, так как вскоре поблизости оказался германский вооруженный пароход. Давая то полный ход вперед, то полный назад и ударяясь при этом кормою о дно, Е-19 долго билась, пока ей не удалось разорвать сеть и уйти невредимой. Хорошо, что немецкие сети не имеют подрывных патронов (как наши русские), иначе англичане покоились бы теперь на дне морском.
На обратном пути между островами Эланд и Борнхольм Кроми повстречался с большим числом германских коммерческих судов.
Давая личному составу 10–15 минут на сбор вещей и уход с корабля, англичане открывали кингстоны, взрывали подрывные патроны, и пароходы шли ко дну. Движение здесь большое, потому лодке приходилось очень торопиться; всего утоплено в этом районе шесть судов.
Обстрелянный другой английской подводной лодкой, Е-9, немецкий пароход выбросился на шведский берег, команда его в панике бежала. Во избежание снятия парохода с мели Хортон подал буксир и пытался сам стащить судно, чтобы утопить его на глубоком месте, но из этого ничего не вышло. Тогда он приказал открыть кингстоны и взорвать пароход подрывными патронами.
Идя дальше, Е-9 остановила груженный железной рудой шведский пароход[102] и конвоировала его до Дагерорта, где передала вызванному по радио миноносцу, приведшему судно в Балтийский Порт.
Немцы прекратили сообщение со Швецией; их пароходы, спасаясь от воображаемых подводных лодок, бросились в шведские шхеры, где многие сели на камни. Высланные в разведку цепеллины тщетно искали подводные лодки.
Шведское железнодорожное управление сняло свои пароходы-паромы с линии Треллеборг-Зассниц[103] и заменило пассажирскими пароходами.
Само же потопление немецких судов в Балтийском море вызвало в Швеции большое волнение. Еще бы! С начала войны, то есть в течение 15 месяцев, германские и шведские пароходы беспрепятственно, как в мирное время, плавали по Балтийскому морю, перевозя какие угодно товары из Швеции в Германию и обратно, так как подводные лодки имели приказание не трогать коммерческие суда.
Русское правительство лишний раз желало показать всему миру, что ведет войну честно и благородно, не прибегая к «жестоким» и «варварским» способам, в которых союзники обвиняли немцев. Что столь благородное поведение затягивало войну, вело к излишним жертвам и напрасному истощению России, правительство, как видно, не думало, заботясь только о чистоте своих риз. Опять эта игра в «европейцев», желание быть больше европейцами, чем сами европейцы!
Между тем, если подводные лодки начнут регулярно топить или уводить к себе пароходы на Балтийском море, то положение в Германии значительно усложнится, так как шведам придется значительно сократить торговлю с немцами. Пока что шведское правительство заявило протест по поводу нарушения нейтралитета, ибо Е-9 потопила германский пароход, когда он уже стоял на камнях у шведского берега.