Нет, я не злоупотреблял этим делом, просто выпил, наверное, стопки три водки, чуть не насильно сунутые мне братом, который даже с каким-то беспокойством на меня смотрел.
Когда чуть очнулся, огляделся вокруг, отметив, что некоторые, приняв на грудь, уже начали улыбаться и активно между собой общаться, и, наклонившись к брату, произнес:
— Ваня, ты извини, но я пойду, наверное, как-то неуютно мне здесь.
Тот на меня посмотрел внимательно и коротко ответил:
— Вместе пойдем.
Нашего исчезновения, похоже, народ в принципе не заметил, что, как по мне, и к лучшему. Как-то не настроен я был ни с кем прощаться и тем более объясняться, почему ухожу так рано.
Когда мы вышли из ресторана, брат предложил:
— Давай, Серёга, немного погуляем по городу, а потом посидим где-нибудь в тихом месте, помянем маму по-настоящему.
Я согласился, и он подошёл к ожидавшей его машине, что-то сказал водителю, и мы молча направились вдоль по улице, куда глаза глядят.
Шагали, думая каждый о своём довольно долго, и первым заговорил я, спросив:
— Скажи, Ваня, а кем были наши мамы?
Тот даже споткнулся и, чертыхнувшись, ответил вопросом на вопрос:
— Почему ты спрашиваешь? Вроде же все знаешь.
— Предполагаю, что не все. Мама в прошлый приезд отдала мне шкатулку с драгоценностями, которая принадлежала моей маме. Не верю я, что подобные ценности могли быть у простой мещанки.
— Правильно не веришь, но и говорить об этом не следовало бы. А мама,,значит всё-таки решилась… — задумчиво произнес брат, как-то встряхнулся и добавил: — Наверное, ты имеешь право знать. Только я тебя попрошу, не вздумай распространяться о том, что я тебе сейчас расскажу, а то подведешь под монастырь не только нас с тобой, но и ещё кучу хороших людей.
Я на это только кивнул и брат, выдержав небольшую паузу, начал неторопливо рассказывать.
— Наши с тобой мамы, Серый, из старинного графского рода. Так уж случилось, что…
Иван рассказывал, а я, слушая его, охреневал напрочь. Да и как иначе, если в такое время у высокопоставленного партийного деятеля жена — графская дочка, а его сын при этом занимает совсем не маленький пост в ГУГБ НКВД. Маразм, иначе не скажешь.
Но самое интересное, что, по словам брата, много наших с ним родственников по маминой линии живут и здравствуют за границей. Успели сбежать ещё до революции, это нашим мамам не повезло вместе и с их дедом и нашим, соответственно, прадедом.
Иван, надо сказать, и сам не знал всего с этим связанного, но рассказал немало такого, над чем стоит подумать, а в перспективе, так, может, и использовать.
Выслушав его со всем возможным вниманием, я только и произнес:
— Прямо тайны мадридского двора, как только удалось сохранить все это в секрете.
— Сергей, ты даже не представляешь, чего это стоило, и лучше бы тебе забыть обо всем этом.
Больше мы к этой теме не возвращались. Погуляли примерно час, по большей части молча, и потом зашли в какой-то пафосный ресторан.
Я, честно сказать, задумавшись, даже не сообразил глянуть на название этого заведения, но то, что дорого-богато, — это точно. Да и простых людей здесь не было вообще.
Здесь, приняв на грудь по несколько стопок ледяной водки под горячее мясо, приготовленное непонятным способом, но очень вкусное, мы наконец чуть отошли от похорон, смогли нормально поговорить и на самом деле расслабиться. По крайней мере меня действительно отпустило и на душе полегчало.
Когда мы расслабились, как-то сам собой завязался разговор, сначала ни о чем, а потом и о серьезных вещах, когда брат поинтересовался:
— Ты бы, Серый, хоть рассказал, как у тебя там обстоят дела с формированием роты. Осназовцы, кстати, вместе со снайперами уже в пути, может даже раньше тебя доберутся.
— В целом все хорошо, только увлекся я слегка, и у меня вместо роты, по словам отправленного тобой старшины, личного состава набирается, чуть ли не на батальон.
Брат с удивлением на меня посмотрел, улыбнулся как-то по доброму и спросил:
— Это как так? Рассказывай, что ты там начудил.
— Да, не чудил я особо, просто увлекся чуток. Но чувствую, что делаю все правильно.
Брат снова с улыбкой протянул:
— Нууу раз чууувствуешь… рассказывай давай.
Ну я и рассказал все про структуру подразделения и штатное расписание в подробностях.
Наша беседа перемежалось поднятиями стопок, и как-то незаметно мы слегка даже перестаралась с потреблением водки. Нет, до стадии, когда задают вопросы типа «ты меня уважаешь?» не дошло, но приняли мы нормально.
Иван, выслушав мой рассказ, легкомысленно махнул рукой и произнес:
— За штат не переживай, отправишь кого из молодых с документами ко мне, я все сделаю как надо, вопросов не будет. А вот с вооружением твоего подразделения вопросы могут появиться. Если до Ворошилова дойдёт, как ты грабишь на автоматическое оружие его любимые склады, мало нам с тобой не покажется.
Мне так и хотелось ляпнуть что-нибудь в духе «все равно все немцами достанется», но сдержался и вместо этого произнес:
— Мы ему не скажем.
Брат, осознав, что я ему сказал, ржал, как лошадь пожарная, да так заразительно, что и я тоже не удержался от улыбки.
Просмеявшись и с трудом успокоившись, он произнес:
— Насмешил, конечно, но если серьёзно, ты там старайся меру знать, а то и правда можно нажить неприятностей.
Мне ничего другого не оставалось, кроме как обещать, что буду работать аккуратно и без перегибов.
Вот тут нас и отвлекли. Через пару столиков от нашего гуляла компания молодых людей, человек десять парней и девчонок. Притом парней было трое на семь девушек, и, наверное, это стало поводом для разгоряченных спиртным двух дядек уже в возрасте, которым захотелось женского внимания.
Все бы ничего, и, возможно не будь у этих двоих группы поддержки (похоже, охраны) все могло закончиться благополучно. А так, когда парни встали на защиту своих девчонок, к которым дядьки подкатили совсем не по-джентельменски, эта самая группа поддержки из четырех человек снесла ребят, не заметив. И это ещё ничего, вроде бы не наши дела, хотя мы с братом при любом раскладе вмешались бы. Но когда один из этой группы поддержки, такой себе шкафоподобный бугай на весь ресторан прогудел «че из себя строите недотрог, мокрощелки?», у меня по непонятной причине реально снесло крышу, и я сам не понял, как подорвался со своего места и вырубил этого бугая. При том как его при этом не убил, сам не понимаю, всё-таки бил, не сдерживаясь, правый боковой в челюсть, а попал сбоку в шею. Очень уж неудачно дернулся здоровяк во время удара. Шею я ему сломал качественно, но жить, наверное, будет, по крайней мере так сказал мужик, назвавшийся врачом, который нашёлся среди посетителей ресторана.
Собственно, на этом все и закончилось, потому что никому почему-то не захотелось связываться с двумя НКВДшниками, один из которых при этом находится в немалых чинах.
Правда, брат не захотел спускать все на тормозах, и дебоширам пришлось разбираться с вызванным нарядом милиции. Два зачинщика беспорядка пробовали о чем-то там договориться с братом, но тот, что-то коротко сказав, заставил их замолчать и вести себя ниже травы тише воды. Да они, похоже, даже протрезвели после братовой отповеди.
Как бы там ни было, а этим дятлам не удалось испортить нам посиделки, наоборот, у меня даже настроение поднялось после того, как отвёл душу. Брат же, после того как милиция забрала дебоширов, усаживаясь за стол, произнес:
— Ты чего так вспылил? Только чудом не убил этого придурка, замучились бы отписываться.
— Да не знаю, что на меня нашло, как этот урод начал говорить гадости девушкам, так меня и понесло. Извини, не сдержался, — провинился я перед братом, на что тот улыбнулся и ответил:
— Да нормально. Мужики, конечно, серьезные, но против меня не пляшут, поэтому все хорошо. Пусть молятся, чтобы я о них завтра не вспомнил.
Собственно, на этом мы о происшествии забыли. Просто сидели, трепались ни о чем, приняли ещё по пять капель, и все было хорошо ровно до того момента, пока к нам не подошли девушки, которых мы защитили со словами благодарности.
Я как-то особо не присматривался к ним раньше, не до того было во время стычки, а тут, встретившись с одной из них взглядом, пропал и невольно пробормотал:
— Афродита?
Среди девушек действительно стояла если не полная копия Афродиты, то очень близко. Во всяком случае чертами лица и фигурой похожа была до невозможности. Поэтому неудивительно, что я, глядя на неё, прямо чувствовал, что пропадаю. Что говорить, если у меня, казалось, даже волосы в самых потаенных местах вздыбились, не говоря про все остальное.
Брат, глядя на меня со смешинкой в глазах, пошутил:
— Что, Серёга, зацепила тебя Афродита?
Девушка пропищала возмущенно:
— Я не Афродита, меня Настя зовут.
Я же, глядя на ей в глаза, ответил брату:
— Нет, хуже, я, похоже, пропал.
Глава 8
— Все вы как выпьете, так сразу и пропадаете, — тут же бойко отреагировала стоявшая рядом со смущенной Настей эффектная шатенка. — Не обижайте нашу Настеньку, она у нас скромница и тихоня.
— И в мыслях не было обижать самую красивую девушку на свете, — парировал я.
— Ой, все, засмущали девушку совсем, — ответила шатенка и повернулась к подругам. — Все, девчонки, поблагодарили, пора и честь знать. Не будем мешать военным отдыхать.
С этими словами без всякого преувеличения стайка красавиц дружно развернулась и отправилась к себе за столик. Только и того, что Настя стрельнула в мою сторону коротким взглядом, от которого у меня в груди разлилось тепло. Даже не заметил, как брат сунул мне в руку стопку, которую я опрокинул в себя, не почувствовав вкуса.
— Зацепила тебя красавица, да, Сергей? — спросил брат. А я не задумываясь ответил:
— Зацепила, чего уж тут.
Брат хмыкнул и произнес:
— Завидую тебе, по-доброму завидую. Я вот после Люси не могу завязывать серьезные отношения, так и сидит во мне страх снова потерять родного человека. Боюсь снова привязываться.