— Как мой человек сюда доберется, так и уеду.
— То есть сегодня, — задумчиво произнес он и, увидев моё удивление добавил — Он уже в воздухе, скоро будет.
Я только и успел произнести «откуда…», как майор перебил и пояснил:
— Случайно узнал. Разговаривал с товарищем из Белостока, он служит по нашей части в авиадивизии, вот он и рассказал, что его попросили из УМВД пристроить одного воентехника на самолёт до Минска, я и сопоставил.
— Так, может, это не мой человек, — тут же усомнился я.
— Может, и не твой, но что-то мне подсказывает, что это он. Вряд ли ещё каких воентехников станут пристраивать на самолёт, а вот твоего человека, судя по тому, как тебя опекают вышестоящие руководители, — запросто.
Ничего на это не стал отвечать, но подумал: «надо всё-таки мне залезть куда поглубже в леса и носа оттуда не казать, слишком уж я свечусь как лампочка в ночи. Нехорошо это».
Майор как в воду глядел, прилетевший воентехник действительно оказался Борисов. Его привезли часа через полтора подчинённые майора, и я, честно сказать, зауважал этого особиста ещё больше, особенно после того, как мы с Борисовым прямо при нем начали обсуждать что-то типа проекта будущего броневика.
Здесь меня майор по-настоящему удивил. Дело в том, что Борисов предложил делать броневик, используя платформу Т-26, а майор тут же начал убеждать, что база от Т-126 или Т- 40 подойдёт гораздо лучше. В общем, эти двое нашли друг друга. Если с базой Борисов согласился, высказав при этом сомнения, что её получится добыть, то вот по всему остальному между ними разгорелась настоящая баталия вплоть до пены из рта. Притом спорили они буквально по каждой мелочи, начиная от количества бойниц или месторасположения спарки крупнокалиберных пулемётов и заканчивая формой чехла для укрытия боевой части от непогоды.
Майор, в какой-то момент поймав задумчивый взгляд, которым я на него смотрел, с улыбкой произнес:
— А что ты хотел, я почти пять лет проработал на заводе, который сейчас этим всем занимается.
Этим замечанием он действительно снял все вопросы.
Уже перед тем, как нам пришла пора прощаться и выезжать на аэродром (майор договорился о посадке нас на самолёт), он неожиданно спросил, кивая на Борисова:
— Ты где нашел такой кадр? Может, отдашь его мне после того, как закончим с броневиками?
Я покачал головой, и он добавил:
— Так и думал, что не отдашь. Он очень перспективный парень, а главное, как внешность подходит для нашей работы.
Ну да, внешность у Борисова действительно обманчива, не даром же мне его так и хочется назвать ботаником.
Распрощались с майором чуть не друзьями, договорившись предварительно о способе связи. С этим оказалось просто: в Ленинграде он будет жить у родителей, а у них есть телефон, поэтому поддерживать связь можно без проблем, а я очень хочу держать руку на пульсе.
Перед отъездом прошептался и с Борисовым тоже, велев ему выжимать из ситуации все, что возможно, и постараться сделать в Ленинграде не только броневики, но и топливозаправщики и машины обеспечения. Понятно, что эту технику мы с майором не обсуждали, но мало ли, вдруг на шару прокатит, тем более что Борисов явно пришёлся майору по душе. Глядишь, что-то и вымутит полезное.
В самолёте в этот раз я не успел нормально уснуть, только начал дремать, как уже прилетели, это не с Москвы добираться. А вот на аэродроме зависли до утра, просто не на чем было уехать. Нет, машина была, только дежурный категорически отказался отправлять её в ночь, очень уж это было небезопасно из-за распоясавшихся бандитов, ладу которым до конца так и не могли дать.
Пришлось ночевать на аэродроме, благо места для этого нам выделили и даже ужином накормили.
Утром рано мы выехали в Белосток и к УНКВД подъехали как раз к появлению там начальства.
Первым делом, не успев поздороваться, меня начали поздравлять с наградой и новым званием. Начальник пошутил, что такими темпами я скоро его в звании обгоню, что в очередной раз навело меня на мысль, что пора прятаться.
В кабинете у начальника я передал ему пакет от брата, и мы немного поговорили, можно сказать, ни о чем. Начальник уведомил, что ему из Москвы прилетела благодарность за оперативность в доставке важных сведений. В целом он ни о чем меня не расспрашивал, только тонко намекнул, что догадывается, почему я совсем недавно так стремился оказаться в Москве.
С ним тоже распрощались по-доброму, и он, пожимая на прощание руку, предложил не стесняться и при необходимости обращаться к нему в любое время и напомнил об обещанной саперной роте, уведомив, что я смогу привлечь её к выполнению работ в любое время.
Я поблагодарил его от души, с тем и расстались.
Прежде чем отправиться в лагерь, озадачил своих топтунов новой работой. Рассудил, что нечего терять время и везти их в расположение роты, а потом доставлять обратно. Я велел им понаблюдать за двумя местными контрабандистами, сведения о которых я получил от главаря захвативших меня бандитов. Есть у меня желание притащить кое-что с той стороны, но только в том случае, если сделать это получится без особого риска. Поэтому прежде чем контактировать с этими контрабандистами, я решил немного за ними понаблюдать. Только поставив ребятам в эту задачу, я со спокойной душой отправился на место службы.
До расположения роты снова доехал на машине, принадлежащей УНКВД, и в который раз пожалел, что у нас нет своей техники. Вернее, есть, можно сказать, арендованная, но это не то, что нужно.
Полевой лагерь встретил меня какой-то нервной обстановкой. На первый взгляд как бы и ничего необычного, но вот витает в воздухе какое-то напряжение, да и народ какой-то нервный, что ли. И в лагере на удивление мало людей, а из командиров я так и вовсе обнаружил только старшину. Он ситуацию и прояснил, естественно, после уже привычных поздравлений. Рассказ свой он начал с жалобы на разведчиков и осназовцев, которые устроили между собой что-то вроде соревнований.
Эти два подразделения оказались единственными на данный момент полностью укомплектованными, и если с разведчиками все было понятно, то осназовцы, по словам, старшины тоже организовались в полноценный взвод. Притом в обоих взводах сейчас числилось по пятьдесят человек, и осназовцами командовал Виктор, которого ко мне прислали как бы для охраны.
Так вот эти два подразделения организовали как бы игру: перед разведчиками ставилась задача выкрасть любого человека из расположения роты, а осназовцы в свою очередь должны были этого не допустить. В случае, если у разведчиков получится взять языка, задача осназовцев — организовать преследование и вернуть украденного человека.
Все бы ничего, но веселой эта игра получилась только для разведчиков с осназовцами, которые действительно развлекались. Всему остальному подразделению было совсем даже не весело.
Старшина, который экспрессивно рассказывал новости, насмешил меня до слез, когда, в сердцах выругавшись, произнес:
— Что говорить, командир, если эти олени меня уже два раза воровали.
Оказывается, разведчики с осназовцами, что называется, отселились и организовали ещё два изолированных друг от друга лагеря, так что теперь живут наособицу. Более того, они договорились между собой меняться ролями и через сутки по очереди изображают из себя охрану и разведку.
Казалось бы, меня не было всего ничего, а новостей немерено.
В принципе все более менее складывалось приемлемо, рота стремительно пополнялась, народ притирался друг к другу, единственная проблема, по словам старшины, со снайперами. Там с пополнением если не беда, то близко. Несмотря на то, что в роте довольно много хороших стрелков, в снайперы удалось отобрать менее двадцати человек.
Слишком уж, по мнению старшины, завышенные требования предъявлял к пополнению лейтенант Хаустов.
На самом деле было ещё одно дело, где пока ещё конь не валялся. Будущую минометную батарею мы пока ещё в принципе не начинали формировать, и это плохо. В планах уже начать работу по окружающим лесам и заняться их чисткой от бандитов, чувствовавших себя вольготно, и огневая поддержка в этом деле точно лишней не будет.
Я пометил для себя заняться этим вопросом в первую очередь, тем более что с вооружением батареи проблем теперь в принципе быть не должно.
Порадовало полностью сформированное отделение связи, здесь политрук и правда расстарался. По словам старшины, он смог даже с гражданки людей выдернуть, организовав каким-то образом их призыв.
В общем, учитывая, что и хозвзвод был укомплектован на все сто, подразделение условно можно было назвать боеготовым. Конечно, работы ещё было немерено, но и так уже можно было начинать потихоньку обкатывать народ в реальных делах.
Но сначала, конечно же, было перевооружение и обеспечение всем необходимым, что как раз и должно было лечь на плечи старшины. Он как будто специально попался мне на глаза первым.
Естественно, я не стал откладывать все на потом и озадачил его по полной программе, передав ему записку майора, и обозначил приоритеты. Попросил его в первую очередь обеспечить снайперов и разведчиков, особо акцентировав внимание на бесшумном оружии, револьверах и винтовках с глушителями. Майор обещал, что с ними проблем не будет, как и со спецбоеприпасами.
Только закончил со старшиной, как в лагерь с разницей минут в десять примчались командиры разведчиков и осназовцев, похоже, где-то у них сидели наблюдатели, которые уведомили их о моем прибытии. Вернее, осназовцы, которые сегодня изображали охрану лагеря, и так не могли меня не увидеть, а вот разведчики наверняка узнали через наблюдателей.
С этими двумя пришлось разговаривать довольно долго, да и работой я их загрузил по полной программе.
Командиру разведвзвода Чумаку поставил задачу организовать наблюдение за двумя хуторами в глуши. Как их найти, пришлось объяснять на пальцах, так как карты района, где они находятся, у нас пока не было. Обозначил, чтобы вели себя разведчики крайне осторожно, потому что, по имеющимися сведениям, там время от времени могли отсиживаться довольно большие банды.