Подтвердилось многое из предположений и расчетов командующего фронтом. Несмотря на наше превосходство над противником в численности пехоты и в боевой технике, сопротивление фашистов все пять суток было крайне упорным! Как и предполагал Говоров, на флангах полосы прорыва 42-й армии в укрепленных городах оно оказалось особенно длительным. Гвардейские дивизии Симоняка в этих условиях с честью выполнили роль тарана и вершины клина. Например, 63-я гвардейская стрелковая дивизия до последних суток первого этапа операции уже в районе Красного Села, Дудергофа и Вороньей горы шла в вершине клина. Ряду командиров этой дивизии, в том числе и полковнику А. Ф. Щеглову, было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Не все шло в первые пять суток так, как планировал командующий. Были разгромлены две фашистские дивизии, нанесли тяжелое поражение еще пяти дивизиям, но эти пять дивизий продолжали упорно сопротивляться. Захвачено в плен более тысячи солдат и офицеров, осадные орудия и материальная часть Петергофско-Стрельнинской группировки, однако значительная часть войск противника успела все же отступить в Красное Село. А это свидетельствовало, что Линдеман всеми мерами сохранял силы для дальнейшей борьбы. Многое зависело теперь от того, как Говоров продолжит стремительный темп операции в дальнейшем.
Страна отметила 19 января — начало победы под Ленинградом — салютом Москвы войскам Ленинградского фронта от имени Родины. Радио передало при-
каз Верховного Главнокомандующего генералу арыг : Говорову с объявлением благодарности войскам н о присвоении соединениям и частям, отличившимся з этих боях, наименования «Красносельских» и «Роп-шинских».
В эти же дни войска 59-й армии генерала И. Т. Ко-ровникова на Волховском фронте перерезали дороги, идущие от Новгорода на запад и юго-запад, и 20 января овладели Новгородом, захватив в плен более трех тысяч фашистских солдат и офицеров.
На вторые сутки после взятия Красного Села войсками Ленинградского и Новгорода войсками Волховского фронтов резко изменилась обстановка на мгин-ском участке. Кюхлер под явной угрозой окружения своих главных сил в результате разрастающегося наступления Говорова и Мерецкова на флангах решил быстро и скрытно вывести группировку 18-й армии Линдемана из района Мги.
67-я армия Ленинградского фронта, которой командовал генерал-лейтенант В. П. Свиридов ', была своевременно предупреждена Говоровым о вероятности такого развертывания событий. Войска генерала Свиридова едва успели заметить начало этого скрытно готовившегося отхода. 21 января ленинградцы и волховчане одновременно ворвались в поселок и на станцию Мга. Теперь пришли в движение силы еще двух армий — 67-й и 8-й — на стыке двух фронтов. Немецко-фашистские части очень быстро отступали в общем направлении на юго-запад к городу Луге.
Началась как бы цепная реакция. В быстром темпе наши войска штурмуют или окружают опор- 5
ные пункты противника — города Пушкин, Слуцк (Павловск), а затем Гатчину. Этот «узел узлов» особенно силен. Линдеман хотел бы продлить там сопротивление, чтобы успеть отвести как можно больше дивизий на тыловую полосу «Пантера». Говоров торопит командармов, а те — командиров корпусов.
24 января гитлеровцы разгромлены в Пушкине и Слуцке, а 26 января после ожесточеннейших боев завершается штурм Гатчины.
Эго особый день в летописи Ленинградской эпопеи, ибо взятие Гатчины знаменовало, по существу, полную ликвидацию блокады города Ленина, окончательное прекращение обстрелов города дальнобойной артиллерией.
27 января Военный совет Ленинградского фронта издал специальный приказ войскам Ленинградского фронта в ознаменование победы. Его подписали генерал армии Л. А. Говоров, члены Военного совета генерал-лейтенант А. А. Жданов, генерал-лейтенант А. А. Кузнецов, генерал-майор Н. В. Соловьев и начальник штаба фронта генерал-лейтенант Д. Н. Гусев.
Приказ был обращен не только к войскам фронта и морякам Краснознаменного Балтийского флота, но и к трудящимся города Ленина.
«В итоге боев,— говорилось в нем,— решена задача исторической важности: город Ленина полностью освобожден от вражеской блокады и от варварских артиллерийских обстрелов противника.
...Граждане Ленинграда! Мужественные и стойкие ленинградцы! Вместе с войсками Ленинградского фронта вы отстояли наш родной город. Своим героическим трудом и стальной выдержкой, преодолевая все трудности и мучения блокады, вы ковали оружие победы, отдавая для дела победы все свои силы».
27 января в 20 часов 324 орудия дали в Ленинграде салют 24 залпами. Все ленинградцы вышли на улицы, площади, набережные. Никто не хотел оставаться дома.
Сражение без паузы продолжало развиваться все глубже и шире.
Были освобождены Любань, Чудово. Октябрьская железная дорога очищена от противника.
1 февраля взят Кингисепп, войска Федюнинского двинулись на Нарву; 12 февраля войска Свиридова овладели Лугой.
Этот быстрый и сокрушительный разгром немцев под Ленинградом и Новгородом вывел на новые оперативные направления войска Ленинградского, 2-го Прибалтийского и 1-го Прибалтийского фронтов. Изменилась вся обстановка на северо-западном театре военных действий. 13 февраля Ставка расформировала Волховский фронт, передав три его армии Ленинградскому и одну 2-му Прибалтийскому фронту.
Для командующего Ленинградским фронтом Л. А. Говорова наступил новый этап полководческой деятельности на обширном театре: на запад и юг — под Нарвой, Псковом, на север — на Карельском перешейке.
В финальных сражениях 18 июня 1944 года Леониду Александровичу Говорову указом Президиума Верховного Совета Союза ССР было присвоено звание Маршала Советского Союза. Это случилось в разгар, точнее на заключительном этапе одной из финальных операций войск Ленинградского фронта — операции по разгрому финской армии на Карельском перешейке.
Из исторических трудов, изданных после Великой Отечественной войны, известно в деталях, как блестяще была она подготовлена и проведена. Напомним, что, начав прорыв первой полосы обороны финнов 10 июня, войска 21-й армии генерала Д. Н. Гусева 6 уже к 12 июня, преодолев 30—40 километров, вышли к мощному железобетонному поясу — новой «линии Маннергейма», 14 июня начали штурм и за шесть суток прорвали и ее, и третью, перед Выборгом, полосу. (В 1939—1940 году на «прогрызание» старой «линии Маннергейма» потребовалось 100 суток.)
В это время штаб Ленинградского фронта возглавлял генерал-полковник М. М. Попов — талантливый военачальник (до сентября 1941 года он командовал этим же фронтом). Маркиан Михайлович был участником крупнейших сражений Великой Отечественной войны — под Сталинградом, Воронежем, Брянском, Курском. Именно он, командуя 2-м Прибалтийским фронтом, преследовал 16-ю немецкую армию. В Смольный Маркиан Михайлович пришел, как в знакомую квартиру, оглядел старых сослуживцев, и, улыбаясь, сказал:
— Что ж, товарищи, знакомые все вижу лица...
В 21-ю армию к Д. Н. Гусеву был переведен ряд опытнейших генералов и офицеров из 42-й, начиная с начальника штаба Г. К. Буховца и командующего артиллерией М. С. Михалкина. Над Гусевым подшу-
чивали, что он опять «подходящую собрал семейку». В центре созданной ударной группировки встал 30-й гвардейский стрелковый корпус Симоняка.
Успех операций Ленинградского фронта был обусловлен не только этими обычными для каждой наступательной операции организационными мероприятиями и конечно не только тем, что Говоров по-прежнему строго контролировал деятельность каждого начальника рода войск в штабе и лично проводил оперативные штабные учения, хотя и то и другое играло в подготовке войск к операции далеко не второстепенную роль. Главное заключалось в обогащенном опытом минувших лет войны высоком полководческом искусстве командования Ленинградского фронта, прежде всего самого Говорова, в слаженности, огромной работоспособности и высокой культуре штаба фронта, всех его звеньев.
Самой, пожалуй, характерной в ходе боев за Карельский перешеек была ночь на 12 июня, когда в центре полосы прорыва, как раз на середине перешейка, дивизии гвардейского корпуса Симоняка, достигнув рубежа мощных железобетонных укреплений второй полосы финнов, замедлили темп продвижения и стали нести значительные потери. В эту ночь Ставка, следившая за успешным, даже бурным развитием операции, установила Говорову срок взятия Выборга — через шесть-семь суток. А до Выборга было еще 90 километров!
Симоняк доносил, что перед ним — мощный узел в районе Кивенаппы — 48 железобетонных дотов, по 12 на каждый километр. Они вписаны в разветвленную систему рвов, траншей, надолб. Лесистые сопки, вроде Вороньей горы. И Маннергейм, по данным разведотдела фронта, уже стягивает против Симоняка резервы: 18-ю пехотную дивизию, части танковой дивизии; с севера, с Карельского фронта, перебрасывается 4-я пехотная дивизия.
«Думай, думай,— твердил себе Говоров,— на твоей ответственности тысячи и тысячи человеческих жизней, успех или провал прорыва».
Получив от Ставки директиву о завершении прорыва в такой жесткий срок, Говоров решил позвонить лично Сталину. Штурм мощного железобетонного пояса без хотя бы короткой подготовительной паузы— серьезное дело. В Москве успех ленинградцев в первые двое суток могли объяснить слабостью противника, там могли и не знать деталей реальной обстановки и состояния долговременной оборонительной полосы финнов. Сравнивать обстановку с той, что была в 1939—1940 годах, неразумно. Верховный Главнокомандующий ответил Говорову, что предоставляет ему право самому решить — прорывать ли укрепленный район с ходу или сделать паузу для подготовки. Он знал Говорова достаточно хорошо и доверял ему.
Это была бессонная ночь для командующего и всего Военного совета. Еще и еще раз взвесив и проанализировав обстановку, сложившуюся в полосе прорыва и на всем фронте, Леонид Александрович решил — паузы не делать, но главный удар быстро, неожиданно для противника, перенести из центра финского железобетонного пояса на побережье Финского залива. Не предполагаемый никем маневр. Маинергейм ждет развития прорыва в центре, в районе Кивенаппы, где действует и прославленный в штурмах гвардейский корпус Симоняка, боевые качества которого ему известны, и вся мас