Мы сидели на кухне. Вика из-под дивана достала маленький кальян, который уже около полугода прятала от матери. Там же находились табак и угли. Я научился забивать кальян в реальности ещё во времена учёбы в университете, но делал это всегда паршиво, поэтому доверил забивку Вике. Пока она разогревала угли на конфорке, мы открыли по первой бутылке пива.
Кристина, Вика и Вадим начали разговаривать о школе и о том, что с ними происходило интересного в последнее время. Я мог лишь изредка вставить слово, так как больше половины того, о чём они говорили, я не помнил, хотя сидел с лицом человека, который понимает суть разговора. Меня посещали воспоминания об историях, которые они рассказывали, но всё было как в тумане, поэтому я даже не пытался продолжить их мысль, а только в связи с этим всё чаще брался за бутылку. Когда они выпили всего по половине первой, я уже открывал вторую и всё сильнее начинал уходить в себя. Из общей компании, частью которой я должен был являться, они для меня превратились в кинофильм с очень реалистичными спецэффектами. Я снова поймал себя на мысли, что мой опыт не даёт в полной мере ощутить атмосферу подростковых посиделок. Для меня это было чем-то чуждым и родным одновременно. Словно я читал свои старые переписки в соцсетях, во время чего постоянно ловил себя на том, что мне стыдно за самого себя, но при этом чувствовал приятную ностальгию.
В какой-то момент на мне начали акцентировать внимание в попытках разговорить, но я уже находился не с ними. Мне было интересно смотреть на происходящее, а не участвовать в нём.
После второй бутылки пива я немного охмелел и стал более разговорчивым. К тому же кальян ударил в голову, поэтому постепенно я стал активизироваться. Мои юношеские гормоны, которые с каждым днём становились все буйнее, подтолкнули на приставания то к Вике, то к Кристине. Недолго поразмыслив, я решил, что будет неплохо сегодня создать небольшую интрижку с кем-то из них. Всё-таки опыт сыграл мне на руку, поэтому особых проблем во флирте я не видел. Вот только разгонялся долго, потому что так сильно погрузился в себя, что вышел оттуда лишь после того, как меня закидали многочисленными вопросами в попытках хоть как-то растормошить. Время было около 9 вечера, когда мы решили пойти в комнату, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм. Перед этим я уже сам забил кальян, так как захотел вспомнить, как это в принципе делается. В результате он вышел неплохим, чему я удивился.
Вадиму нужно было домой к 11, впрочем, как и мне. Но мои родители работали в ночную смену, поэтому мне никто не мог помешать их обмануть. Было одно условие – позвонить маме с домашнего телефона из квартиры, чтобы она точно убедилась в том, что я вернулся. В конце вечера я решил проводить Вадима, чтобы забежать домой, позвонить маме и по необходимости вернуться к Вике.
Мы включили ужастик. Этот жанр всегда был одним из главных развлечений молодёжи, который я никогда не понимал. Суть этих фильмов казалась мне бессмысленной, хотя некоторые из них мне нравились. Я все активнее начинал присматриваться к Вике, так как воспоминания из сауны оставили о ней очень приятное впечатление. Она была достаточно умной, интересной и симпатичной девушкой.
По счастливой случайности, устроившись на диване напротив телевизора, я оказался с ней рядом. Мы с Вадимом сидели по центру, а Вика лежала слева от меня. В процессе просмотра фильма на различных пугающих моментах она всё чаще дотрагивалась до меня, а это был верный признак того, что ты симпатичен человеку. В какой-то момент Вика снова прикоснулась к моей руке, а я сразу стиснул её, дав понять, что я не хочу, чтобы она её убирала. Наши ладони сплелись воедино. Наверное, в этом возрасте каждая интрижка начинается именно с этого: два подростка ищут доступ друг к другу, а начинается всё с прикосновения рук. Я пододвинулся к ней ближе, и мы уже лежали совсем рядом. Это было похоже на то, что у меня происходило с Машей за несколько дней до этого.
Когда фильм закончился, будто по установленному таймеру, раздался телефонный звонок, Вике звонила мама. После диалога, который не продолжился и минуты, она повернулась к нам.
– Надо сматываться. Мама будет через 20 минут.
– Так ты же говорила, что она уехала к подруге, – сказала Кристина Вике.
– Ну, что-то у неё поменялось. Давайте быстрее собирать бутылки и кальян.
Через 10 минут не осталось никаких свидетельств того, что в квартире кто-то был.
– Так, пойдём ко мне. У меня сегодня точно ночью никого, – предложил я.
– Нет, я точно домой, – отрезал Вадим.
– Ой, тебе всё равно идти туда же, куда и мне.
– Ну, я в общем говорю, что пойду домой.
Потом сказала Вика:
– Я не против, сейчас только быстро оденусь.
– Я тоже не пойду, домой уже надо, – ответила Кристина.
Тут я испугался того, что Вика без Кристины не пойдёт.
– Блин, Кристина, пошли. Отпросись у родителей.
– Нет, я итак недавно лоханулась, поэтому даже пытаться не буду.
– Ладно, как хочешь.
Вот здесь я удивился. Будто Вика для приличия попыталась уговорить Кристину, хотя на самом деле ей было плевать, пойдёт она ко мне или нет.
Мы все вместе пошли до двора, рядом с которым находились наши с Вадимом дома. Кристина вызвала такси. Дождавшись, пока она уедет, мы попрощались с Вадимом и пошли ко мне.
Тут во мне проснулась какая-то неловкость. Наверное, это было связано с тем, что из-за холода моё опьянение немного спало. На улице был март, но всё-таки в среднем температура не поднималась выше -15 днем и -20 ночью. Однако Вика сама завела разговор, поэтому через 10 минут неловкости уже не было. Я вспомнил о запасах отцовского алкоголя и предложил ей что-нибудь крепкое, потому что другого у меня и не было: папа предпочитал лишь высокий градус. Она не отказалась, и я смешал нам в стаканах водку с колой. Дальше мы решали, какой фильм включить на фоне, хотя оба понимали, что не из-за фильма мы оказались наедине в моей квартире. В этот момент в моей голове промелькнула мысль – как же с этим было проще в 19 лет. Всё-таки моральные устои в подростковом возрасте – вещь интересная, так как они ничем не отличаются от тех, которые у нас есть в 25 или даже в 30 лет, вот только юноши и девушки пытаются скрыть свои желания и подвести к банальному поцелую через огромные тернии, которые для меня с учетом опыта студенческой жизни казались такими долгими и бесполезными, что в какой-то момент я боялся поспешить и напугать Вику. В целом общение между парнем и девушкой похоже на рыбалку, только если в подростковом возрасте важно то, насколько аккуратно ты вытягиваешь свою добычу, рискуя упустить её, то, становясь старше, начинаешь понимать, что важно не то, как ты вытягиваешь, а то, на какую наживку ловишь.
Вика предоставила выбор фильма мне. Я решил включить «Реквием по мечте». В принципе я даже не задумывался, поэтому решил включить первое, что пришло мне в голову. Спустя 15 минут мы уже лежали, обнимая друг друга, и я решил перейти к более активным действиям: начал целовать её сначала в шею, а затем поднялся выше и поцеловал в губы. Я верил, что, возможно, сегодня у меня может случиться секс, о котором я уже начинал потихоньку забывать, так как из-за сложившейся ситуации добиться его становилось всё сложнее. Естественно, все мои попытки она отвергала, поэтому приходилось ограничиваться лишь поцелуями, но со временем её отстраненность угасала, и я всё ближе подходил к тому, чего на самом деле хотел.
Я не могу поверить, что постепенно раздеваю её, впрочем, она занималась тем же самым. Это было для меня в какой-то степени дико, так как ещё никогда в жизни у меня не было секса с девушкой, которая младше 18. А тут передо мной обнажённое тело 16-летней школьницы, а мне, по сути, уже стукнуло 29, а если учитывать мои периодические суициды, из-за которых приходилось проживать один и тот же день несколько раз, то все 30.
Это было интересно. Тело Вики ничем не отличалось от тех, с которыми мне приходилось спать до этого, так как в 16 лет люди уже полностью сформированы физиологически. Но всё-таки чувствовалась её неопытность, которая соседствовала с интересом. Это было больше похоже не на обычный половой акт, который происходит, когда два человека хотят удовлетворить свои животные и в какой-то степени эмоциональные потребности, а словно стало чем-то особенным, как минимум для неё, ведь в этом возрасте запоминается почти каждый секс, особенно если он с новым партнёром.
Мы лежали на кровати и разговаривали. Она всё чаще подводила к тому, что нам нужно начать встречаться. Я не стал этому препятствовать, потому что спорить было бессмысленно, а если просто соглашаться, то наутро уже ничего не будет. Правда, мне и самому было приятно ощущать этот внутренний трепет перед началом новых отношений. В какой-то момент, когда мы уже забыли про фильм, а стрелки часов давно перевалили за полночь, Вике позвонила мама и сказала, чтобы она возвращалась уже домой. До этого Вика сказала ей, что сидит у Кристины, поэтому мама отпустила её до такого позднего времени.
На часах было почти 3 ночи, когда я проводил её до дома и страстно поцеловал на прощание. Тогда я прощался с той, которая мне открылась и доверилась и которую я больше никогда не увижу, точнее, она будет обычной знакомой девушкой из моей школы, которая учится в классе вместе с Вадимом. Она точно останется на подкорке моей памяти, как и Аня, Маша, та девушка из театра и все другие девушки из коматоза, с которыми мне удавалось завести интрижку на одну ночь. Мне им всегда было легко открываться, так как они бы наутро всё равно ничего не вспомнили. Ведь когда ты открываешься, к тебе гораздо сильнее тянутся люди, а с девушками это очень важно. Намного приятнее общаться с человеком, а не с его подобием, натянувшим на себя маску.
Кажется, у меня какой-то странный пунктик насчёт масок. Не обошлось здесь без той самой, которая оставила свой отпечаток.
Всё это помогло мне отвлечься, вот только я вновь поймал настроение, в котором не хочу возвращаться в реальность. Но мне всё же нужно разобраться с тем, что со мной происходит. Я уже несколько раз пересмотрел блокнот, но так ничего и не нашёл, что могло бы мне помочь. Однако есть такое чувство, будто ответ лежит где-то на поверхности, а я просто пока не могу его заметить. В чём он может быть? Какой тут шифр? Я прочитал абсолютно всё об издательстве и его владельце, проштудировал все новости о его закрытии, но никак не смог найти чего-то стоящего.