Клянуся,
Что надо кровь тебе с племянником пустить.
Однако же, как всё на свете может быть,
Пойду разведаю, чтобы не ошибиться.
Ну, можно ль так кому от зависти беситься?
К сенаторству ума старайся припасать.
Уж не твоя беда в Сенате заседать.
Действие четвертое
Как я несчастлива и как судьбой гонима! —
Одной любовию ко счастию манима,
В Замире видела я всё, что льстило мне!..
Но, ах, исчезло то и было как во сне!
Неверный! позабыв, как верным быть мне клялся,
Забыв, как он любил, как мною восхищался
И как любила я изменника сего...
Любила?.. Ах, люблю еще теперь его!..
Но тягостная честь, как сердце ни страдает,
Презревшего меня презреть повелевает!..
А что и боле, с тем должна в союз вступить,
Кто так противен мне... Как можно то свершить!..
Граф этот, знатностью одною лишь гордяся,
Мне мыслит делать честь, со мной соединяся...
Замир жестокий! чем виновна пред тобой,
Что поступаешь так бессовестно со мной?
Со нравом то твоим, с твоей душой не сходно,
Чтоб...
Вашей матушке, сударыня, угодно,
Чтоб одеваться вы изволили спешить.
К вечерне скоро уж везде начнут звонить,
А после должно вам тотчас и повенчаться.
Марина! а Замир?
Где видите его?
Чего ж пугаешься Замира?
Ничего.
Я думала, он здесь.
Да разве то ужасно?
Немного для меня то было бы опасно.
Желала б я, чтоб он пришел в последний раз.
На то, чтобы еще обидеть больше вас?
Ну, если он придет, мою узнает штуку,
Что я сыграла с ним.
Мою несносну муку
В сей горький час и ты не хочешь облегчить
И от меня бежишь?
Мне надобно спешить;
Мне ваша матушка накрепко приказала,
Чтобы от вас я к ней немедленно бежала.
А вот и этот граф... Несносный вид глазам!
Еще я ничего о том не молвил вам,
Что, половиною я вас избрав моею,
О выборе таком никак не сожалею;
И не смотрю на ту безмерну высоту,
С которой нисходя, я вашу красоту
Украсить знатностью, как бисером, желаю.
Я очень добр и в том утеху обретаю,
Что удовольствие могу вам показать...
Хотя могу притом я нечто потерять,
Но вам хочу добра... и этого довольно.
Что сердцу вашему не может быть то больно,
Об этом спрашивать совсем и ну́жды нет;
И если граф чего захочет Верхолет,
Я мыслю, никому не будет то противно.
Мне самолюбие такое очень дивно...
О том, мне кажется, нет ну́жды говорить,
Что сердца гордостью не можно покорить;
Что знатности не всех блистанье ослепляет;
Что часто человек и графство проклинает;
Что титла для иных не что, как только груз.
Вы знаете, суда́рь, у всякого свой вкус,
И всякий счастьем то лишь только почитает,
Что мило для него, что сердце услаждает.
Иные, видя вас сияния в лучах
И только спесь нося в бесчувственных сердцах,
Чтя пышность знатности, несметное богатство,
В вас могут находить душе своей приятство.
Но я, не быв горда, к спокойству, к счастью века,
Желала бы иметь супругом человека.
Так я не человек?
Вы больше, может быть.
По крайней мере тем могу себя я льстить.
Но для меня, суда́рь, вы меньше...
Человека?
Такого, надобен какой к блаженству века.
А что ж препятствует, когда спросить мне сметь,
Со мной, сударыня, вам счастие иметь?
Позвольте вам сказать, мне это не обидно,
Но вам, сударыня, как это вам не стыдно,
Когда, оставя я различных здесь госпож,
Блестящих знатностью и красотою рож,
Которы на меня со всех сторон стреляют,
Не видя, мучатся, а видя, воздыхают;
Которы...
Любят вас.
А вы?
Я не люблю.
Да я, сударыня, того не потерплю,
Чтоб, безрассудством вы толико ослепленны,
Могли бы своего быть счастия лишенны,
Которое хочу я вам собою дать.
Иных ведь надобно и к счастью принуждать.
Я вашей нелюбви нимало не боюся
И, несмотря на вас, на вас тотчас женюся.
Когда не можно мне в задаток милым быть,
Вы после станете ж таки меня любить,
Поверьте, станете, за это я беруся.
Любить вас не могу, я вам, суда́рь, божуся.
Пустое... видите, я сам себе не льщу;
Но вам ручаюся, что после вас прельщу.
Хотите ль об заклад?
Я выйграть не желаю.
Именьем всем моим против того дерзаю,
Что ваша матушка в приданое дает.
Хотите ли держать?
Мой барин знает счет.
Уверить вас могу без всякого заклада,
Что вас, суда́рь, любить была б я очень рада,
Да этого уже никак не может быть,
И прямо можно лишь однажды полюбить.
Я сердце не для вас имею сотворенно.
Да сердце лишь тому и будет покоренно...
Кто для кого, суда́рь, произведен на свет.
Хоть молодость моих еще незрелых лет
Не всё так, может быть, как должно, понимает,
Но чувство в том меня неложно уверяет;
И спорить об это́м я стану до конца,
Что друг для друга есть рожденные сердца;
Они должны к себе взаимно устремиться
И в сердце наконец едино претвориться.
Тогда такой союз есть небо на земли,
Пред счастьем их ничто и сами короли.
А если же сердца, корыстью увлеченны,
Без всякой склонности лишь ну́ждой сопряженны,
Находят не любовь в себе — один товар,
Тогда супружество не есть небесный дар:
Негодование и грусть его вся доля;
И не супружество оно, сударь, — неволя;
И словом, на земле оно-то сущий ад, —
И проиграете вы графский свой заклад.
Для девки молодой в вас много уж искусства.