Г. Кутерьма. Положим, что я.
Г-жа Кутерьма. Не положим, а точно ты.
Г. Кутерьма. Ну, я, я, я; только сделай милость, дай мне слово, при Миротворе не спорить.
Г-жа Кутерьма. Дай же и ты.
Г. Кутерьма. Вот тебе моя рука. Я с тобою во всем согласен буду.
Г-жа Кутерьма. Вот и моя; да смотри ж!.. а чтобы не показать нам смятения, которое от спора видно на лице, пойдем в сад прогуляться.
Г. Кутерьма. Пойдем. Ты, Марина, останься здесь и извини как-нибудь нас.
Г-жа Кутерьма. Не лучше ли нам не вместе прогуливаться, а по разным дорогам?
Г. Кутерьма. Разумею... чтобы опять нас черт не попутал. (Уходят в разные стороны.)
Марина(одна). Бедный этот черт. Люди всеми своими шалостями его винят... а! да вот и гости. Господин Миротвор, а с ним конечно тот, которого имени барин, читая письмо, не мог выговорить. И он, так же, как имя его, туг, неповоротлив и неловок. Какая странная тварь!
Миротвор. Где же хозяева?
Синекдохос. Сие не благоговейно, что они не кажутся. По обычаю гостеприимства древних, надлежало бы хозяину и хозяйке, встретя гостей у врат дома, разрешить ремень их сапогов.
Миротвор. Да вот их горничная.
Марина. Барин и барыня, не ожидая вас так скоро, занялись домашними делами. Я пойду сказать им, что вы изволили приехать.
Миротвор. Это не к спеху. Когда отделаются, то сами придут. Я не хочу им мешать... мне кажется, я тебя знаю.
Марина. Я имею эту честь... я, сударь, Марина.
Миротвор. Как же ты выросла! Мы все переменились в шесть лет.
Марина. То правда, что вы несколько переменились. (Указывая на Синекдохоса.) А его милость, не знаю, переменился ли, потому что я его в первый раз вижу.
Синекдохос(Миротвору). Эта девушка, без сомнения, училась логике. Она доказала, почему не знает, переменился ли я.
Миротвор(Марине). Это человек ученый.
Марина. Нижайше кланяюсь его учености.
Миротвор. По приязни своей, он мне сделал одолжение и согласился со мною ехать в деревню, чтоб мне не так было скучно.
Марина. Я думаю, вам очень с ним забавно, потому что лишь только я взглянула на него, то мне так весело стало, что все хочется смеяться.
Синекдохос(сам себе). У нее везде есть потому. Нельзя, чтоб она не училась логике; а потому нельзя, чтобы не могла тронуть, как должно по хрии, сердца моего.
Миротвор(Марине). Скажи, как поживают твои бари? Так ли они счастливы, как прежде, любя друг друга безмерно.
Марина. Почти так же.
Миротвор. Что значит это «почти»?
Марина. Это значит, что их любовь та же, которую и вы знали; да как все переменяется... Вот и вы, и я, хотя мы те же, однако уже не таковы, как прежде были; то и в их любви есть отмена небольшая, хотя их любовь та же самая, какая была.
Синекдохос. Неоцененное сокровище! Это не девица, но сущий вживе аргумент.
Миротвор(Марине). А я слышал от верных людей, что они живут как кошка с собакой.
Марина. Эти, сударь, верные люди великие клеветники.
Миротвор. Нет, очень честные люди. Они меня уверяли, что твои господа только тогда не ссорятся, когда вместе не бывают; что их все упражнение в том, чтобы вздорить с утра до вечера.
Марина. Я, сударь, так настращена спорами, что и в этом вам не смею противоречить.
Миротвор. Итак, я правду слышал?
Марина. Я этого не говорю, а только не спорю.
Миротвор. Пожалуй, не притворяйся. Я не для того выспрашиваю, чтобы во зло употребить то, что от тебя услышу. Ты ведаешь, я их друг, и больше всех им добра желаю. После моей отставки я затем и поспешил сюда на другой день приехать, чтобы все средства употребить сделать их жизнь спокойною. Я это почитаю моею первою должностью.
Марина. Я вам желаю счастия. Только вы, сударь, приняли на себя должность безмерно трудную, и, можно сказать, невозможную. Сделать чтобы они не спорили, все равно что сделать, чтобы кошка не ловила мышей, чтобы пух по реке против воды плыл, чтобы на березе огурцы росли, чтобы щука петухом запела...
Синекдохос. Хорошо! прекрасно! изрядно! optime! Это мастерское риторическое сравнение, и притом также гипотипозис. Оле! красоты ученые! оле учености прекрасной!
Марина(к Синекдохосу). Это, сударь, находит часом на вас; или вы отроду таковы?
Синекдохос. Нет, существо, заключающее в себе неопровержимую силлогизму, не отроду я таков и не часом на меня находит. Не отроду, потому что, спустя несколько лет после рождения моего, начали меня погружать в учение; а не часом, потому что я с тех пор, как изучился, всегда и беспрестанно ученый.
Марина. Тем хуже.
Синекдохос. А почему? О... по метафору, светило души моей!
Марина. А потому, что вы перебиваете мои речи... О!.. затмение моего ума!
Синекдохос. Опять доказательство, однако не без возражения; ибо я могу сказать, что мое удивление о твоих совершенствах тому причиною; и каждое слово устен твоих воскриляет криле восторга моего, меня окриляющего.
Миротвор(к Синекдохосу). Опустите криле вашего восторга... Говори, Маринушка.
Синекдохос. Маринушка! уменьшительное женского существительного, как например: голубица, голубка, голубушка.
Миротвор(Марине). Продолжай.
Марина. Словом сказать, спорить между собою у моих господ сделалось их душою, жизнью, Они не споря дышать не могут; и это в них так сильно вкоренилось, что даже ночью, во сне, если барин какое слово пробредит, то барыня, не просыпаясь, не пропускает заспорить. Барин также, как наяву, ни для чего ей не уступает; и часто выходит у них сонный весьма забавный спор, о котором, проснувшись, не помнят и начинают новый.
Миротвор. Какая перемена! Поэтому их вся прежняя любовь исчезла?
Марина. Никак, сударь. Они друг без друга жить не могут, и притом такие добрые господа, что лучше бы их не было, если бы охота спорить их не одолела. Вот теперь же, на этом месте, они так разгорячились, что им самим стыдно стало в расстройке вам показаться; и вот те домашние дела, для которых они от вас скрылись.
Миротвор. Я очень рад, что они могут меня стыдиться. Это мне подает надежду.
Синекдохос. Стыд ничего не подействует, а надлежит иметь прибежище к моей логике. Без логики несть спасения ни душе, ни телу.
Марина(в сторону). Он с своею логикою точно как наш Яков Ростер с своею поваренною наукою.
Миротвор. Зная, сколько учение, просвещая разум, должно способствовать к счастию людей, я об этом-таки и хотел говорить с вами, друг мой господин Синехдохус.
Синекдохос. Синехдохус!.. Вы меня изволили унизить.
Миротвор. Чем и как?
Синекдохос. Вы меня так обидели, что если бы я не был столько вами одолжен, то непременно надлежало бы мне искать бесчестия.
Миротвор. Я очень сожалею, и хотя не знаю, чем виноват, но прошу прощения.
Синекдохос. Вы меня назвали Синехдохус вместо Синекдохос.
Миротвор. Только?
Синекдохос. Чем же можно более обидеть такого человека, как я?
Марина. Вот еще какое имя: хоть немного проговорись, так и обидишь!
Синекдохос.Ос переменить на ус — величайшее оскорбление!
Миротвор. Да почему ж?
Синекдохос. Я это докажу вам логически.
Миротвор. Пожалуй, помоги моему неведению.
Синекдохос. Какою силлогизмою хотите быть доказательству? барбара, целарент? ферио, баралиптом? или какою иною?
Миротвор. Как-нибудь, лишь только поскорее, для того, что мне нужда с вами об ином говорить.
Синекдохос. Извольте. Я стану сколько возможно сокращенно говорить. Преклоните ухо. Надобно предпочитать то, что благороднее другого. Вот первое положение. Что возможно против сего сказать?
Миротвор. Ничего.
Синекдохос. Ergo оно истинно, неопровержимо. Надобно предпочитать то, что другого благороднее. А как частица ос греческая, а частица ус латинская; а греческий язык благороднее, по старшинству и по всему, латинского, следовательно, и частица ос благороднее частицы ус А как тот, кто пременяет благородное на унизительное, обижает: следовательно вы обидели меня.
Миротвор. Это очень ясно.
Марина. Какой легкий способ все доказывать! Этак я могу доказать, что вы козел.
Синекдохос. А каким образом?
Марина. У козла два глаза и у вас два глаза: следовательно вы козел.
Синекдохос. О, хитросплетательное испытание! хотите меня уловить фальшивою силлогизмою; но я...
Миротвор. Не зная старинных языков, всякий может, подобно мне, ошибиться, и так было бы выгоднее по-русски называться. Не силлогизму ли я сделал?
Синекдохос. Это силлогизма, только не по форме; а притом не весьма справедлива, потому что привлекает возражение.
Миротвор. А какое?
Синекдохос. Если бы я не греческим словом назывался, кто бы знал, что я ученый? Следовательно, по греческому наименованию всем известно и ведомо, что я ученый и такой, который притом знает греческий язык как свой собственный.
Миротвор. Согласен... теперь я хочу вам сказать...
Синекдохос. Позвольте вкратце подать вам извещение о том, чего ради я слово Синекдохос предпочтительнее другим еллиногреческим словам употребил к наименованию себя?
Миротвор. Я верю, что это кстати, только теперь...