Фаддей. А кто его знает?
Волдырев. Это за то, что ему было весело с Пашей. (К Паше.) И тебе было любо?
Паша. А как же!
Волдырев(в сторону). Какое мученье! Может быть, должно бы, для спокойства моего, не спрашивать более ни о чем... Но сколько боюсь знать, столько боюсь и не знать... Может быть... нет нужды. (К Фаддею и Власьевне.) Подите отсюда и дожидайтесь, покуда вас кликну.
Волдырев. Ну, Паша! станем говорить по-дружески. Ты не знаешь опасностей от сетей, которые дьявольское наваждение ставит повсюду таким молодым девочкам, как ты. Я тебя люблю, ты это ведаешь. Ты от простоты проступилась передо мной, что позволила офицеру быть с собою. Я тебя в том прощаю; но скажи мне, да скажи только всю правду, что он делал, когда был с тобою?
Паша. Он все мне говорил, что меня любит так, что нельзя больше; что меня любит самою большою любовию.
Волдырев. А ты ему веришь?
Паша. Как же! он так хорош, так хорош, что не станет лгать. Ах! если бы вы видели и то, как он говорил, и то, что он делал, — вы бы сами поверили, что он меня любит.
Волдырев(с смущением). Да что ж он такое говорил, и что он делал?
Паша. Он говорил, что от меня болен, что я его ранила; я очень испугалась, однако он сказал, что я его вылечу, ежели ему дам...
Волдырев(испугавшись). Что такое?
Паша. Руку поцеловать.
Волдырев. Уф!
Паша. Я на то согласилась, и ему тотчас полегче стало... Ох! кабы вы видели, как он целовал...
Волдырев. А больше он ничего не делал, как только целовал?
Паша. Да разе еще что делают?
Волдырев. Нет... Да чтобы вылечиться, не требовал ли он у тебя еще чего-нибудь?
Паша. Нет, право нет; а если б попросил, то как бы отказать? Он только говорил, что хочет на мне жениться.
Волдырев(в сторону). Уф! насилу мое мучительное сомнение миновалось. Слава Богу! Я не дорого заплатил за мою оплошность. Теперь не буду дурак. Господин Болтай, я ручаюсь, что ты ее более не увидишь, или я достоин буду, чтоб ты на мой счет веселился. (К Паше.) Ты не знаешь, Пашенька, душа моя, какой опасности твоя простота тебя подвергала. Я тебе все растолкую. Слушай: все это, что тебе так приятно казалось, не что иное, как самый душепагубный грех, за которой в аду варят в горячей смоле. Все эти молодчики со сладкими словами, с гладкими щеками, с душистыми кудрями, с подщипанными кафтанчиками, не что иное, как приманка сатаны. Подожди, покуда выйдешь замуж.
Паша. Так это уже не будет грешно замужем?
Волдырев. Нет.
Паша. Выдайте ж меня поскорее.
Волдырев. Я не менее тебя того желаю, и для этого со двора ходил.
Паша(в сторону). Так он, конечно, сам офицера-то мне и сыскал. (К Волдыреву.) Как я рада! да вправду ли вы говорите?
Волдырев. Вправду. И я рад, что ты хочешь замуж. (В сторону.) Все, что я почитал в ней любовью к офицеру, есть не что другое, как только охота замуж.
Паша. Когда выйду замуж, как я вам буду благодарна! Я вас расцелую.
Волдырев. И с моей стороны то же будет (В сторону.) О, невинность сердечная! О, миленькая овечка! Как я ее люблю, и как буду счастлив, женясь на ней!
Паша. Да когда же мне замуж идти?
Волдырев. Завтра.
Паша(смеясь). Завтра?
Волдырев. И ты от радости смеешься?
Паша. Да.
Волдырев. Я очень рад, когда увижу тебя довольною.
Паша. Как будет мне с ним весело! Я за ним теперь же пошлю.
Волдырев. За кем?
Паша. За офицером.
Волдырев. Постой, постой, не торопись: я не о нем думал; у тебя другой будет муж.
Паша. А кто?
Волдырев. Я.
Паша. Да говорят, за двумя быть нельзя?
Волдырев. Нельзя; да я один и буду.
Паша. Ни для чего этого не сделаю. Какая жалость! Он так пригож! Мне без него до смерти будет тошно.
Волдырев. Я сделаю, что не будет тошно.
Паша. Нельзя статься: с ним одним я только могу быть весела.
Волдырев. А со мною?
Паша. Нет.
Волдырев. Так ты его любишь?
Паша. Люблю.
Волдырев. А меня?
Паша. Нет.
Волдырев. Как нет, негодная!
Паша. За что вы сердитесь? разве вы хотите, чтоб я лгала?
Волдырев. Да за что ж ты меня не любишь, окаянная?
Паша. Не ведаю.
Волдырев. Ты знаешь, как я старался, чтоб ты меня любила, и все это понапрасну.
Паша. Что делать! офицер это лучше вас умел сделать. Он без всякого труда мне тотчас полюбился.
Волдырев. Или и то ни во что, что я тебя вскормил?
Паша. За это офицер вам заплатит до полушки.
Волдырев. Я его платы не хочу. Кто чего не продает, того продать никто принудить не может.
Паша. Да я ведь не товар.
Волдырев. Что с тобою говорить. За такие дерзкие слова надобно до полусмерти прибить, и все тут.
Паша. Вы это можете сделать, ежели вам угодно.
Волдырев(в сторону). Это слово и этот взгляд опять меня обезоружили, и я растаял. О, любовь! о, женщины! что вы такое? Ну, Пашенька, помиримся.
Паша. С охотою. Я на вас не сержусь; лишь только любить не могу.
Волдырев. Неблагодарная! что мне делать, чтоб ты меня любила? И чем этот мой злодей тебе нравнее меня? Посмотри на меня. Во всем во мне увидишь постоянство, крепость: стан ли? есть что обнять; рука ли? есть чем хватить; нога ли? есть чем ступить. А в нем ветреность, жидкость. Плюнь на этого негодника. Ты будешь со мною счастливее.
Паша. Неправда.
Волдырев. Нет, полно мне терпеть. Теперь я все сделаю, что, за твою неблагодарность, мне сердце велит. Я тебя запру в четырех стенах. Ты у меня никогда и света не увидишь. Все окна, все двери, ворота глухо-наглухо заколочу, законопачу, и сам буду в слуховое окно лазить... Фаддей! Власьевна! (Фаддей и Власьевна приходят.) Подите, отведите ее в спальню; закройте все окна. Заприте ее там, и сами сюда приходите.
Волдырев(один). Я дрожу! кровь кипит и мерзнет. Не помню, что делаю. Зачем черт меня со двора носил? Я так сердит, что разбил бы себя по щекам, а Болтая убил бы до смерти. Пойду, поищу Степана-сбитенщика. Он на все провор, да и мне дружен. Поговорю, посоветую с ним. Он мне поможет найти, по желанию моему, старушку для присмотра за Пашею; а между тем, чтоб беды не сделалось, обласкаю Фаддея и Власьевну, чтобы они, когда придет этот мерзкой, этот негодный повеса Болтай, хорошенько бы ему бока наколотили.
Власьевна. Заперли Пашу.
Фаддей. Вот и ключ.
Волдырев. Вы мои верные, добрые, истинные друзья.
Фаддей. Конечно так-ста.
Власьевна. Мы и спим и видим только то, чтоб тебе было все в угоду.
Волдырев. Благодарствую. У меня есть до вас просьба.
Фаддей, Власьевна(вместе). Изволь-ста, все сделаем.
Волдырев. За крайней нуждой мне надобно со двора.
Фаддей, Власьевна. Поди-ста.
Волдырев. Коли офицер придет без меня, что вы сделаете?
Власьевна. Мы его не пустим, черт с ним.
Волдырев. Это мало, что не пустите; надобно его хорошенько отучить дубиною.
Фаддей. Изволь-ста, я его отдубашу так, что у меня и ног не унесет.
Власьевна. Уж мы ему бока натолкаем. Позабудет у нас за чужими девками гоняться.
Волдырев. Какую вы мне свою любовь по его спине покажете! Как я вам буду благодарен! Вы увидите; да только смотрите ж хорошенько.
Фаддей. Положись-ста на меня: уж я на свою руку охулки не положу.
Власьевна. И я, — даром, что у меня кулак поменьше.
Волдырев. Не верьте его сладким словам.
Власьевна, Фаддей(вместе). Не бось.
Волдырев. Хоть деньги станет давать, не берите.
Фаддей, Власьевна(вместе). Не бось.
Волдырев. Как вы поступите, если он станет вас просить вот так:
Фаддеюшка, сердечушко мое!
Ты покажи мне хоть на час ее.
Прочь, прочь отсюда убирайся.
Ладно.
О Власьевна! любезный светик мой!
Надежда вся моя в тебе одной.
Ну к черту! отвяжись, пошел.
Изрядно.
Какие в вас свирепые сердца!
Потешьте хоть немного молодца.
Ты плут, мошенник и бездельник;
Не барин ты, не барин, ты кисельник.