Глава 8
— Скукотища!
Девочки в переднем ряду захихикали. Это тут же выбило Меган из колеи и заставило забыть продолжение речи.
А ведь она всегда свято верила в то, что с детьми нужно общаться так же, как с взрослыми! Однако теперь она осознала всю ошибочность этой теории. Во взрослой аудитории никто не шептал бы: «скукотища!», никто не дергал бы соседку за косички, не дрался и не передавал бы друг другу бесконечные записки.
Меган собралась с духом и храбро продолжала:
— Динамичная энергия, присущая живописи эпохи Ренессанса во многом связана с желанием художников найти собственный стиль…
В сотый раз она спросила себя, какого черта вообще ввязалась в эту затею. Рэйчел упросила ее выдержать еще один день, пообещав объяснить все в мельчайших подробностях. Между тем Меган прекрасно знала, что именно заставило ее согласиться: она слишком боялась рассказать Рэйчел о Сэме, и вот теперь должна была расплачиваться за собственную трусость.
По большому счету она понимала, что дети совершенно правы. Речь, которую сочинила Рэйчел, и впрямь была нудной. Поняв, что ее все равно никто не слушает, Меган решила немного сократить последнюю часть рассказа.
— Я раздам каждому из вас копию этой лекции, чтобы те, кому это интересно, мог ли бы самостоятельно все прочитать. У кого-нибудь есть вопросы? — поинтересовалась она и ободряюще кивнула.
Ответом ей была гробовая тишина. Одни смотрели на нее, другие уставились в пол, третьи переглядывались между собой, но никто не сказал ни слова.
— Знаю, — нашлась вдруг Меган, вспомнив недавний разговор с Сэмом. — Я расскажу вам о своем любимом занятии. Когда я хожу на выставки, то обычно присматриваю там картину или статую, которую мне хотелось бы украсть.
Учителя скептически переглянулись, а какая-то девочка в первом ряду подняла руку:
— Воровать нехорошо.
— Вот именно! — поддакнул ее сосед. — Если у вас что-то украдут, вы очень расстроитесь.
— И вас посадят в тюрьму, — крикнул другой.
— Конечно, красть — это неправильно, — поспешила признать Меган, — я рада, что вы все такие послушные. — Она кивнула мальчику, который поднял руку.
— А как вы узнаете, что картина неправильная?
— Неправильная? — растерянно переспросила Меган.
— Он имеет в виду подделку, — пояснила одна из учительниц.
— Хороший вопрос, — ответила Меган. — Существует множество способов понять, настоящая картина или поддельная. Эксперты годами учатся это определять.
— Как?
— Ну… — Меган почувствовала, как на лбу у нее выступил холодный пот, однако, к счастью для нее, в разговор вмешался другой мальчик:
— Например, на поддельной картине одежда у человека другого цвета, чем на настоящей, или другая прическа.
Остальные дети тут же принялись тянуть руки:
— Да, или у собаки пять ног, а не четыре.
— Или люди не туда смотрят.
Теперь все кричали наперебой, пытаясь придумать, чем же еще фальшивка может отличаться от оригинала. Между тем Меган заметила, что неподалеку стоит Сэм и внимательно наблюдает за происходящим.
— А мой папа говорит, что все современное искусство — это полная чушь! — раздался детский голос в переднем ряду.
Все захихикали. Меган улыбнулась:
— Должна с ним согласиться. Что-то действительно может показаться ужасной ерундой, и понятно, что людям это не очень нравится. Но если тебе не нравится картина, это еще не значит, что она не понравится кому-то другому. У всех разный вкус, и это здорово! Как бы то ни было, все произведения искусства создаются для того, чтобы на них смотрели зрители. Сейчас ваши учителя разделят вас на группы и проведут по залам, чтобы вы смогли посмотреть на всю эту ужасную ерунду. То есть, я имею в виду произведения искусства, — прибавила она, заслышав смешки. — Попробуйте зарисовать кое-что из того, что вы там увидите.
Она проводила учителей с детьми в первый зал, а сама вернулась назад, чтобы поговорить с Сэмом.
— Ты слышал мою речь? — серьезно спросила она.
Он улыбнулся:
— Это была самая лучшая лекция в моей жизни. Собаки с пятью ногами? Люди, которые не туда смотрят?
— Видишь ли, все это — верные способы узнать подделку, пусть и не очень известные.
— Ах да, конечно, — подтвердил он. — Это первое, на что смотрят эксперты. Кстати, ты знаешь, мне пришло в голову еще одно слово.
— Что? — не сразу поняла Меган.
— Ну, я имею в виду тот список из десяти слов. Тебе интересно?
— Конечно. И что же это за слово?
— Йиппи! — крикнул он, так что окружающие удивленно обернулись в их сторону.
Меган испуганно вздрогнула: никогда раньше она не слышала, чтобы в музее кто-нибудь так кричал.
— А это еще что такое? — строго осведомилась она.
— Я сам придумал это слово. Это мой клич восторга. Без него мне не обойтись. Вдруг я выиграю в лотерею или побью мировой рекорд? Ну, знаешь, это что-то вроде «ура».
Однако у Меган были свои соображения:
— А если ты ударишь себя по пальцу молотком? Что ты будешь кричать тогда?
Сэм немного смутился:
— Ты права. Такое слово мне тоже пригодится. Но мне как-то неловко его называть.
— Ладно, значит, ты выбираешь «извините», «помогите», «йиппи» и какое-то ругательство. Неплохо.
— Спасибо. Теперь твоя очередь назвать два слова.
Меган вспомнила слово из своего списка:
— Мороженое. Просто я его очень люблю.
— Так, что просто не можешь без него жить?
— Не могу, — призналась она. — А мое следующее слово — это «Меган».
— Меган? — удивленно переспросил он.
Она прикусила язычок, но было уже поздно. Пришлось выкручиваться:
— Я хотела сказать «Рэйчел», то есть мое собственное имя. — Ее лицо залилось краской. — Ну и «Меган» тоже.
«И еще «идиотка», — прибавила она про себя.
Сэм задумался:
— А это мысль. Ты же не хочешь, чтобы все называли тебя просто «Эй, ты». Пожалуй, в качестве пятого слова я тоже назову свое имя.
— Вот видишь, поэтому я и не хотела раскрывать тебе свой список раньше времени. Он влияет на тебя, и ты начинаешь выбирать те же самые слова. Все. Больше я тебе ничего не скажу.
— Как хочешь, — улыбнулся он. — Кстати, ты выглядишь очень усталой.
— Большое спасибо, — недовольно сказала она.
— Я просто намекаю, что мы могли бы пообедать вместе.
Меган вздохнула:
— Да, я устала, но это не повод, чтобы увиливать от работы.
— А ты и не увиливаешь, — возразил ей Сэм. — Тебе просто нужно немного зарядить батарейки. Предлагаю пообедать в парке.
Через пять минут Меган действительно почувствовала, как у нее понемногу прибавляется энергии. Она откусила еще кусочек от своего сандвича.
— Признаю, это была неплохая идея, — сказала она.
— Знаю, — улыбнулся Сэм. — Я подумал, что немного свежего воздуха тебе не повредит. Я не хочу, чтобы у тебя случился нервный приступ от перенапряжения.
— Не беспокойся, нервные приступы мне не грозят, — рассмеялась она.
Какое-то время они ели в молчании и рассматривали проходящих мимо людей.
— Кераунофобия, — неожиданно произнес Сэм.
— Что?
— Кераунофобия, — повторил он. — Это мое шестое слово.
Она наморщила нос:
— А это еще что такое?
— Это — паническая боязнь грома и молнии.
Меган изумленно приподняла брови:
— Неужели ты боишься грома и молнии?
— Нет. Наоборот, я очень люблю грозу. Просто в этом слове много гласных.
— А при чем здесь это?
— Видишь ли, из этого слова можно составить кучу других.
— Э нет, так не пойдет! Это жульничество.
— Ну почему же? Это называется не жульничество, а креативное мышление. Я хочу оставить это слово, — он с вызовом посмотрел на нее. — Неужели ты дисквалифицируешь меня за нарушение правил?
— Ну ладно, — сдалась она. — Пусть будет «кераунофобия». Надеюсь, в чужой стране это слово тебе действительно пригодится. Что касается меня, то я предпочитаю самые заурядные, но разумные слова.
Он покачал головой с наигранным разочарованием:
— Ну, знаешь… Тогда тебе лучше вообще никуда не ездить и остаться в Глазго.
Меган с удовольствием рассказала бы ему, что уже давно без особых проблем путешествует по всему миру, но ограничилась лишь таинственной улыбкой.
— Ты давно живешь здесь? — поинтересовался он.
Она на секунду задумалась над ответом, который бы звучал правдоподобно:
— Всю жизнь. Мы с сестрой здесь выросли. Сейчас родители переехали в пригород, а дом на севере города оставили нам.
— Вы с Меган живете вместе?
— Нет, у нее квартира в центре. А ты?
— В смысле, где я живу?
Она кивнула.
— Мне как-то неловко признаться в этом, но вот уже два года я живу в отелях, — сказал Сэм. — Моя работа требует частой перемены мест, поэтому не вижу смысла покупать дом. По той же самой причине у меня не ладятся отношения с женщинами. Иногда я думаю, что с удовольствием осел бы где-нибудь и купил небольшой домик, но, по большому счету, мне нравится мой теперешний образ жизни. Наверное, это не прибавит мне шансов у женщин.
— Ах, Сэм… — сказала Меган, — как бы я хотела…
— Что?
Она махнула рукой:
— Да нет, ничего. Найдется немало женщин, которых привлекает именно такая жизнь.
Он отвел глаза в сторону и заметил:
— Я был бы рад услышать, что это привлекательно именно для тебя. — Он снова взглянул на нее. — Чему ты улыбаешься?
Меган внезапно почувствовала себя на седьмом небе от счастья и совершенно перестала следить за тем, что говорит:
— Уму непостижимо! Твой образ жизни, твой характер… Ты просто идеально подходишь для меня… — Она вдруг осеклась и поспешно прибавила: — То есть для Меган.
У Сэма вытянулось лицо.
— Что-то я не понимаю, — медленно проговорил он. — Ты что, хочешь свести меня с твоей сестрой?
— Да нет же, я вовсе не это имела в виду! Разве я это сказала? Ничего подобного! Просто я хотела намекнуть, что у вас очень много общего.