– Как ты считаешь, Рита? – глухо спросил Вадим.
Мне стало зазорно. Я мигом прочувствовала, что человек очень слаб, и зависим от своих пристрастий, а жизнь противоречива до абсурда. Впервые я была готова бесстыдно назваться хоть невестой, хоть чёртом в ступе, лишь бы приблизиться к своей заветной мечте. Я молчала. Я не узнавала себя. Мне требовалось время, чтобы привыкнуть к себе такой.
– Папа, если Рита пообещает мне сейчас, при тебе, что будет всегда со мной, то я готов взяться за издательское дело, – заявил коварный «жених».
– Не будем смущать девушку, сын, – рассудил Элем Васильевич. – Рита, по-моему, согласна, но прирождённая скромность мешает ей пылко выражать чувства. Не правда ли, деточка?
Он опять был похож на мудрого удава.
Я поняла, что мне действительно больше никогда не отделаться от Вадима. Наш личный счёт изменился и стал 3:0 в пользу пижонистого бизнесмена.
Мечты иногда сбываются и застигают мечтателей врасплох. Мне предстояло принять окружающий мир таким, каков он есть, и себя в нём вместе со всеми открывшимися обстоятельствами. Впереди предстояло много событий и интересной работы!Московская ламбада или Война полов
Ссориться начали с вечера. Продолжили рано утром. Муж собирался в командировку, я – на работу. Хотелось выговориться, завершить, поставить точку, но поджимало время. В спешке мысли путались, а слова выскакивали сами собой. Я горячилась, а муж обдавал холодком. Он участвовал в диалоге как-то лениво, небрежно бросая редкие ироничные фразы. Меня обижала его колкость, и злила моя запальчивость. Выйти из ситуации красиво не получалось.
– Слушай, я тороплюсь, – досадливо заметил супруг. – Давай по кофейку и разбежимся.
Мне тоже хотелось выпить кофе, но я не собиралась комкать разговор. Напряжение висело в воздухе и мешало расслабиться. Не хватало пары-тройки метких, точных фраз с моей стороны и немного душевной теплоты с его стороны, да видно день не задался. И кофе перекипел, безобразно разлился по начищённой плите. Я схватила банку с растворимым напитком, насыпала гранулы в две чашки и впопыхах залила холодной водой из графина. Муж увидел и рассмеялся.
Всё, утро без кофе – день наперекос! Резкий телефонный звонок и вовсе сбил с толку.
Звонил мой начальник. Мы с ним ровесники, работаем вместе ровно столько, что успели стать друзьями. Но в то утро он проявил не лучшие свои качества. Он просто подставил меня. Мол, выручай, Ленка, езжай сама к этим упёртым чудикам-испанцам на переговоры, а я не могу, не хочу, не буду, а ты всё сможешь. И без результата не возвращайся!
Всё было сказано быстро и безапелляционно. Короткие гудки раздались раньше, чем я успела опомниться. Друг щёлкнул по носу, показал, кто в фирме хозяин. Знай, женщина, своё место, исполняй указания!
С утра мужская половина человечества двинула против меня свои силы по всем фронтам. Везде бой, и тылы в огне. Вот это да! Настоящая война полов!
Муж напрягся. Его рука с жужжащей бритвой зависла в воздухе. Сам он замер, стоя вполоборота между мной и зеркалом, собираясь пошутить. Я опередила его и выдала, что пришло на ум:
– Все вы мужики одинаковы: и дома, и на работе! Конечно, я для вас будто лошадь ломовая! Там вертись, тут крутись! Ничего, я докажу вам и себе самой, что я женщина!
Прозвучало эмоционально по форме, но, признаться, банально – по сути. Но слово не воробей…
И тут произошло нечто! Муж с ловкостью фокусника подчистил оставшиеся щетинки, отложил бритвенный инструмент и ловко обхватил меня сзади. Он горячо зашептал прямо в ухо:
– Ленка, ты прекрасна во всех проявлениях! Ты притягательна в этом халатике. Ты блистательна в гневе. Я люблю тебя всю и всегда. Ты бесспорно талантлива во всём, за что берёшься, потому тебе приходится многое делать. Так опиши всё, с чем ты сталкиваешься в своей жизни. Накропай повесть, рассказ, сочини мелодраму! Опиши вечный поединок мужчины и женщины. Тонкая душа и грубая сила. Твои попытки пробиться в мужском мире и боль разочарований. Всё женское население будет обливаться слезами. Твой начальник Саша будет растоптан твоим успехом. Дерзай, Ленка! Я верю в тебя!
Выдав тираду, супруг накинул пиджак, схватил портфель и был таков.
Я прислушалась к себе. Вначале внутри плеснулось довольство: за себя, за мужа и нашу неувядающую любовь. Но здравый разум подсунул другой вывод: опять едкая ирония! Эти лукавые глаза, эта ухмылка в уголках любимых губ… Мы знаем друг друга давно, с первого курса института. Все нюансы характеров хорошо изучены за долгое время. Раздоры между нами образуются редко и протекают примерно одинаково. Свежая ссора понеслась рваным зигзагом, начавшись с пустяка, подкрепляясь упрямством с каждой стороны. «Ах ты, Вовка-морковка, сзади барабан! – подумала я про мужа словами детской дразнилки. – Шуточки-прибауточки тебе!» Уехал в командировку. Схохмил на пороге.
Чем хуже у меня настроение, тем тщательнее я наряжаюсь. Я надела своё самое любимое платье из красного шёлка, подобрала к нему туфли и пошла в парикмахерскую. Предстояли переговоры с испанцами, а они – большие ценители прекрасного. Надо было соответствовать.
Мы живём на улице Брянской, дом 4. Это тихая улочка в центре Москвы между помпезной Дорогомиловской и неряшливой площадью Киевского вокзала. Наш уютный дворик расположен на границе двух миров – роскоши и неустроенности. Из здания вокзала вываливаются потрёпанные жизнью люди, с тюками и неопрятными сумками. Те, кто состоятельнее, предпочитают самолёты. Мама говорила мне, что в советские времена поезда из Киева доставляли в столицу весьма солидную публику. Теперь всё изменилось. На Дорогомиловской расположены шикарные супермаркеты и бутики, а мимо них плывут потоком дорогие иномарки. У вокзала всё дешевле, но я направилась на Дорогомиловскую.
Салон красоты был дорогой, престижный. Основные его клиенты ещё спали дома. Пользуясь этим, мастерицы наслаждались вторым завтраком и чирикали наперебой, как весенние пташки: девушки сверяли взгляды на жизнь и любовь. Несколько пар глаз со свежим искусным макияжем неприветливо глянули в мою сторону.
– Садитесь, – процедила одна.
– Гриша! – крикнула другая особа куда-то вглубь помещения.
Из подсобных комнат появился он. «Война полов продолжается! – подумала я, устраиваясь в кресле. – Сейчас он меня оболванит, и выйду я отсюда чучелом». Но отступать было поздно и глупо. Я приготовилась к бою с грубой силой противника.
Григорий подошёл сзади, я видела его отражение в зеркале. Изящный, как стилист Сергей Зверев. Интеллигент и брюнет, как модельер Валентин Юдашкин. Умный, проницательный взгляд, как у психолога Владимира Леви. Он чуть наклонился, запустил руки в мою шевелюру, молча, с минуту, поиграл волосами.
Я внезапно ощутила облегчение. Он обезоружил меня. Все накопленные обиды невидимо испарялись, и лишь одинокая солёная слёзка медленно поползла по щеке, но мастер нисколько не удивился. Его глаза, отражённые в зеркале, успокаивающе говорили, что он видал в этом кресле красавиц и дурнушек, капризниц и скромниц, счастливиц и неудачниц. Он, конечно, расколол меня, как грецкий орех: все мои страдания, желания и полные 34 года.
Некоторое время мы контактировали без слов, и это было упоительно.
– У вас замечательные волосы: сильные, густые. Им не надо противоречить, совершать насилие против их природы. Я лишь поправлю линию тут и тут, немного уложу феном. Всё будет выглядеть вполне естественно, – наконец сказал он ровным тоном.
– Делайте, что хотите, – согласилась я, чувствуя, как напряжение покидает меня, тело становится пластичным, а волосы – послушными его рукам.
Гриша священнодействовал, а я отдыхала. Завершая работу, мастер пророчески молвил:
– У вас сегодня всё сложится очень хорошо!
Денег он взял немного, по какому-то не престижному тарифу. Потом мой кудесник совсем по-простому подсел к своим товаркам выпить кофе.
Маникюрши-парикмахерши уже откровенно скучали. Видно, темы вечной любви и вероломного предательства были исчерпаны. Гриша внёс заметное оживление в их беседу, влился в компанию коллег, а ко мне повернулся спиной. Наше интимное взаимодействие завершилось. Меня никто не выпроваживал, но никто и не учитывал моё присутствие.
Я, как царевна-лягушка, сбросившая ненавистную кожу, придирчиво и неторопливо осмотрела себя в зеркало. Оставалось проверить Гришино пророчество на практике.Не успела я спуститься с крылечка, как странный незнакомец с огромной папкой перегородил мне дорогу. Он быстро выпалил:
– Девушка, я должен показать вам свои фотоработы! Отойдём, отойдём в сторонку! Вот, вот смотрите!
– Очень мило с вашей стороны, но я спешу! – я пыталась отделаться от него.
Этот чудак энергично совал мне какие-то постановочные студийные снимки.
– Очень симпатично, но причём здесь я?
– Я увидел вас через стекло салона, дождался вашего появления. Выслушайте меня, прошу! Вы должны стать моей фотомоделью!
Вот это да! Такого мне ёще не предлагали. Любопытство взяло верх. Я приосанилась и с грацией светской львицы выслушала Николая – так он представился. На израненную душу минут пять лился бальзам его лестных отзывов обо мне. Он предлагал опробоваться в новом проекте для глянцевого журнала.
Я знала о себе всю правду, которую не разглядел незадачливый фотограф. Моё лицо плохо проецируется на плоскость, то есть я весьма нефотогенична. И в 34 года модельную карьеру следует завершать, а не начинать. Однако разочаровывать Николая не хотелось. Я с благодарностью приняла его визитку и пообещала перезвонить в ближайшее время.
Сниматься для журнала я не собиралась. Фотохудожник уже сыграл в моей жизни маленькую, но очень важную роль – он подарил мне уверенность в женском естестве и тем самым подтвердил Гришино предсказание. Вдохновлённая, я поспешила выполнять задание шефа.Каблучки выстукивали озорной ритм, любимое платье струилось, волосы развевались лёгким ветерком. Я спешила по Ленинскому проспекту, мимоходом ловя мужские взгляды. Как здорово вот так стремительно идти по весеннему городу! Я искрилась энергией, я фантазировала на ходу! Я представляла себя женщиной-мечтой, женщиной-загадкой, которую хоть на одно мгновение желал каждый прохожий в это утро! Вот вам, мужланы, моя изящная месть!