Квартира напоминала привокзальную станцию. Скандалы стихли, но мир не установился. Родители по отдельности готовились к другой жизни. Отец уже переехал и заходил только за некоторыми вещами. Во время этих своих визитов он вел себя, почти как посторонний, словно не был здесь раньше полноправным хозяином. Он отыскивал какой-нибудь нужный ему предмет и мимоходом спрашивал у дочери всегда одно и то же:
– Как дела?
– Нормально. Каникулы начались, – примерно так отвечала ему Нория. – Отдыхаю. Веселюсь. Песни пою. Я ненавижу тебя, не-на-ви-жу, жу-жу-жу!
– Это ты о чём? – как-то встревожено поинтересовался отец.
– Это песня такая, папа! – резко выпалила дочь. – Очень модная!
Он кивал головой, не смотрел ей в глаза и уходил, унося за собой последние осколки прежней жизни. Мать куда-то исчезала по своим делам, возвращалась поздно и тоже что-то нервно искала, паковала.
На кухне неопрятной горкой выглядывала из раковины грязная посуда. В ванной висели затёртые полотенца. По пыльной поверхности мебели можно было водить пальцем и писать слова. Нория так и делала в задумчивости. Она мстила родителям своим безразличием, неряшливостью. Ей даже иногда умываться не хотелось. Утром она подолгу валялась в постели, бесцельно переключая пультом телеканалы. Насмотревшись безрадостных новостей и музыкальных клипов, девушка всё же начинала свой новый день. Нория предпочитала исчезать из дому надолго, оставив неубранной постель.
Чаще стала появляться бабушка, мать отца. Она молчаливо бралась за уборку и готовку. С Норией бабушка была ласкова, изредка просила ей помочь. Нория откровенно отлынивала от домашних дел, понимала, что огорчает бабушку, раздражает мать, но ничего с собой поделать не могла.
– Кызым, кто с тобой шёл вчера вечером по двору? Такой высокий парень? – осторожно поинтересовалась как-то бабушка.
– Вовка Смирнов. Он из Москвы, – ответила внучка. – А что?
– Да ничего. Ты уже девушка, надо уже быть осмотрительней. Мало ли…
– Чего, чего мало ли?! – вспыхнула Нория. – Договаривай!
– Ну, я видела, как ты смотрела на него. А он приехал и уехал. Я просто знаю, какая ты порывистая, доверчивая, неосторожная, – мягко предостерегала бабушка. – Ты сейчас нервничаешь часто…
– Боишься, что залечу? Да он не такой, под юбку не лезет, – грубо огрызнулась Нория. – И я не дура. Если хочешь знать, так я, может, скоро к нему в Москву поеду. Поняла?
– Ой, кызым! – всплеснула руками бабушка. – Как так? Да ты не знаешь его совсем.
– Знаю. Он в нашей школе раньше учился.
– Так это когда было! – бабушка села на кухонный табурет. – Вы ещё дети были. А теперь…
– А теперь мы взрослые! – опять перебила Нория. – И он лучше всех! Лучше всех, кого я знаю! И лучше вас – тебя, мамы и сыночка твоего, моего папочки! Я его, может, люблю! И какое вам дело, что будет со мной? У папы новая семья, маме надо нового мужа и денег, а тебе…
– Мне, кызым, надо, чтобы только ты счастлива была, – подсказала ей бабушка.
– А я и счастлива! – Нория перешла на крик. – Слышала песню – жениха хотела, вот и залетела, ла-ла-ла-ла-ла?
– Не до песен мне, кызым. Нервная ты стала, грубая, – пожурила внучку бабушка. – Мы, конечно, виноваты пред тобой. Давай уж, моя хорошая, будем как-то дальше жить. Я не враг тебе. Только добра желаю. Веришь?
– Не очень, – буркнула Нория. – Ладно, не обижайся на меня, нанай. Пойду я.
За ужином Володя спросил у матери:
– А можно мне в Москву девчонку одну пригласить?
Мать, Елена Юрьевна, ответила не сразу. Отец возмущённо вскинул брови, жена молча накрыла его руку своей ладонью и мягко спросила сына:
– А кто она тебе?
– Так, учились в одной школе. Она хочет Москву посмотреть на каникулах. Я бы ей показал.
– Ты с ней дружишь? Она тебе симпатична? – продолжала мать.
– Да, дружу, наверно, – пожал плечами сын. – Нормальная такая девчонка. Добрая. А что, нельзя? Так и скажи. К чему допросы?
– Нет, ты смотри, собирается кого-то в дом приглашать, а ты его не спрашивай ни о чём! – не сдержался отец. – Тебе сейчас не о девчонках надо думать, а о рейтинге и об учёбе! Надо будущее своё ковать сейчас! Для чего мы с матерью себе во многом отказываем, тянем тебя в светлое будущее, вывезли тебя в столицу! На, сынок, получи на блюдечке все условия, все возможности для хорошей карьеры!
– Не заводись, Саша, – попросила Елена Юрьевна мужа.
– Да слушать противно! – возмутился Александр Аркадьевич. – Надо заявки на следующие соревнования рассылать, а он про какую-то девочку речь ведёт. У него рейтинг падает, его же зарабатывать надо!
– Да что ты заладил – рейтинг, рейтинг! С малых лет только об этом и слышу! – возмутился сын. – Я сам разберусь, что мне делать. Не маленький.
– Не маленький, это верно! Но в тебя столько средств вложено, мой дорогой! Все планы у нас с тобой согласованы, а ты – девочка добрая! Девочки никуда не денутся! У тебя их будет немало. И вообще, в дом не каждую девицу можно вести. Должен понимать, раз повзрослел.
– Саша, помолчи, – спокойно сказала жена. – Сынок, ты должен понимать, что в твоём возрасте надо осторожнее быть с девушками. Приглашая её в дом, ты тем самым берёшь на себя ответственность, обязательства. Её родители в курсе ваших планов?
– У-у, как всё серьёзно у вас! – досадливо сказал сын. – Всё, беру свои слова обратно. Пока. Я ушёл гулять. Буду поздно.
– Я видел его вчера с какой-то кнопкой, – небрежно бросил Александр Аркадьевич. – Пигалица такая шла рядом, почти у него подмышкой. Я значения не придал. А тут на тебе!
– Саша, я умоляю тебя! – остановила его жена. – Мальчик растёт. Естественно, что он общается с девочками. Это нормально. И замечательно, что Вова задаёт вопросы напрямик. Значит, доверяет нам, открыт для общения. Надо же деликатнее! Что ты набросился на него!
– Он приведёт тебе завтра эту пигалицу, а ты с ней будешь деликатничать? – не унимался Александр Аркадьевич. – Сейчас девицы наглые, лезут напролом, не дожидаясь приглашений.
– Как бы то ни было, мы должны уважать своего сына, если даже тебе не очень нравится то, что он иногда говорит! – заявила Елена Юрьевна мужу.
– Э-э, это ты в книжках начиталась! – кипятился муж. – Ты сыночка своего не знаешь? Милый такой мальчик, только лентяй и понимает всё с пинка. С ним нужно твёрдо и строго, а иначе он поплывёт не в ту сторону.
– Ты прав по существу, но не прав в своих методах, – упорствовала жена.
– Вот окрутит его местная халда, затащит в постель, собьёт с пути, тогда я посмотрю на твои методы, – предостерёг Александр Аркадьевич.
– Всё, Саша. На сегодня мы достаточно сказали друг другу, – сухо остановила супруга Елена Юрьевна. На душу липкой сажей лёг неприятный осадок.
Сидели у Альбинки. Смотрели клипы по каналу MTV, пили чай с пирожными и трепались. Альбинка порезала лимон и добавила в чашки понемногу коньяку. Получилось ароматно и вкусно. Капелька спиртного подогрела девичью откровенность.
– Ну, посидели в кафе, и чё? – пытала подругу Альбинка.
– Погуляли, поболтали.
– И он чё?
– Отвянь. Сегодня обещал, что встретимся.
– Где? Во сколько?
– Знаешь, он такой странноватый, никогда ничего точно не говорит. И занят часто.
– Чем? – недоумевала Альбинка.
– Он говорит, что ему надо форму поддерживать. У нас с кортами здесь напряжёнка. Ему кто-нибудь позвонит, скажет, что корт свободный есть, так он сразу ракетки в зубы и вперёд. Сразу забывает обо всём. Ещё к какому-то тренеру своему бывшему ходит. Говорит, ему надо что-то разработать. Ноги, что ли.
– Во, даёт! По-моему, у него всё классно разработано! Такой кадрик! Ты давай, постарайся, подруга! Слушай, у меня мысль! Регинка говорила, что хочет свой день рождения на даче устроить. Родители ей разрешили. У них дачка такая классная! Надо Смирнова туда пригласить. Тусанёмся! Потанцуем!
– Хорошо бы.
– А он поедет?
– Не знаю пока.
– Смотри, Глюкоза твоя поёт. Прикид такой прикольный. Ой, ой, ой, это между нами любовь! Ла-ла-ла-ла, любовь! – запела Альбинка, пихнув подругу в бок. – Ты не кисни. Действовать надо.
– Да, я думаю, что бесполезняк, – сказала Нория. – Он уедет скоро.
– Не упускай случай. Хоть будет, что вспомнить, – советовала Альбина. – Ведь зачем-то он с тобой гуляет по вечерам.
– А сейчас возьму и позвоню ему, – решилась Нория.
На звонок ответила мать Смирнова.
– Володи нет, – сообщила она. – А могу я спросить, кто это?
– Нория. А что?
– Ничего, ему предам, кто звонил. Скажите, о вас мне говорил Володя, якобы вы хотите приехать к нам в Москву? – спросила Елена Юрьевна.
– Ну. И что? – не найдя подходящих слов, ответила Нория и почувствовала, что начинает нервничать.
– Как что? – опешила Елена Юрьевна. – Я его мать, хотела уточнить, в качестве кого вас приглашает мой сын в наш дом.
– Подруга я ему. И что? – Нория понимала, что выходит как-то невежливо, но остановиться уже не могла.
– Милая моя, но в вашем возрасте не приезжают в незнакомый дом запросто. Это не совсем удобно. Я вас не знаю…
– Зато я знаю вашего сына.
– А ваши родители в курсе ваших планов?
– Нет пока. Но им всё равно.
– Боже мой, как это? – ужаснулась Елена Юрьевна.
– Я сама решаю, куда мне ездить.
– Извините меня, но ваш тон мне не нравится. Я в таком случае тоже буду решать сама, кого мне принимать в своем доме.
– Ваше дело, – согласилась Нория и положила трубку.
– Ты чё, свихнулась? – Альбинка таращила накрашенные глаза и энергично крутила пальцем у виска.
– Стрёмно вышло, да? – поинтересовалась Нория у подруги.
– Не то слово! – подтвердила её худшие опасения Альбина. – Что теперь будет!
– Не кисни, подруга, разберёмся! – с вызовом заявила Нория, хотя у самой тряслись поджилки. Чтоб взбодриться, она пропела подруге:
Ты выходишь ко мне, весь похожий на торт,