Блондинка все держит под контролем?
Эх, обернуться бы! Желательно, застав врасплох. Но черта с два это у меня может получиться, учитывая скорость её реакции. Значит, зайдем с другого фланга.
Хочет провести проверку? Отлично. Устроим обоюдку. Вся штука в том, кто из нас сможет зайти дальше: я со своими выкрутасами или адъютант со своим терпением. Главное, не сдрейфить. Она же не допустит крушения? Ведь не допустит же?
За спиной не ощущается даже дыхания. Зато взгляд чувствуется очень даже хорошо. И похоже, совершенно неподвижный, выбравший точкой прицеливания мой затылок.
Странно только, что она перестала подгонять и пояснять. Хотя, тут и так все ясно.
Погружаемся, значит?
На ощупь кисель– никакой. Ни холодный, ни теплый, да и вообще совершенно нематериальный. Это раньше мне казалось, что пальцы в нем вязнут, а теперь понимаю: физически все происходит ровно наоборот.
Не среда тормозит, а я сам. Потому что большая часть чисто телесных реакций тратится на передачу информации. Вполне возможно, именно такая постоянная нагрузка и привела к зарождению пресловутого второго контура. А там уже в дело вступил процесс эволюции и…
Интересно, сколько поколений им понадобилось, чтобы стать суперменами? И у всех ли это получилось? Ведь наверняка возникали и побочные эффекты, и неудачные результаты. Что сталось с отбракованными моделями? Умерли и забылись или же все ещё где-то шалят? Вернее, уже не они сами, а их родственники?
"Начать погружение".
Иллюзорная клавиша вдавливается и продолжает тонуть, даже когда мои пальцы выныривают из студня. Наверное, уходит в ту самую ночь, что разлита вокруг. А потом становится ясно, что вокруг вовсе не так уж темно.
Да, очертания скорее угадываются, чем различаются глазами. Ощущаются. Чувствуются кожей, потому что нас окружает совсем не статичная картинка.
Это словно переплетение кровеносных сосудов, к тому же непрерывно пульсирующих. И вот они как раз совсем темные, темнее космической черноты, из которой вырастают и в которую вонзаются. Сеть. Густая. Меняющая свой рисунок на каждом…
Я дышу, и она– дышит. Ритм другой, конечно, но вот объяснение напрашивается единственное.
Она живая. Или оно, если это все-таки пространство.
– Адъютант.
– Да, сэр?
– Что вы… Вокруг нас. В темноте. Что это такое?
– Стартовая зона, сэр.
Да уж понятно, что не финишная, если мы только начали наше безнадежное предприятие. Интереснее другое.
– Она реальная или…
– Проекция, сэр. С сохранением всех исходных характеристик.
То есть, мы находимся в клочке того, что сейчас на самом деле окружает базу? Пусть и смоделированном, но…
– Принцип подобия, сэр. Масштабирование действий.
Ну да, без масштаба точно было не обойтись: достаточно вспомнить размеры базы. Правда, она– всего лишь песчинка по сравнению с…
– Мы находимся в измененном пространстве?
– В его особой части, сэр. Пространство меняться не способно.
Хорошо. Но такое утверждение тащит за собой другую странную вещь. Как там говорится? Мир– реальность, данная нам в ощущениях? Так если наши ощущения изменились при том, что сам мир остался прежним, стало быть, мы сами претерпели определенные…
Не вникать. Не думать. Не сейчас.
– И куда мы… э, должны двигаться?
– Я покажу, сэр. Разрешите включить инфо-графику?
Пресловутые световые линии, ага. Что ж, с ними стало куда как веселее, хотя карта получилась пунктирно-контурная. Правда, с подписями. Видимо, для выделения особо выдающихся местностей или мест.
Порт Аден. Порт Бомбей. Порт Ройял…
А где же находимся мы? О, понял. Вот в этой точке, откуда линии, собственно, и начинают свой бег. Точнее, маршруты. Курсы. Проложенные автоматически, за что системе искренняя моя благодарность. Но любая карта бесполезна, если в твоем распоряжении есть одна только точка "А".
– Адъютант.
– Да, сэр?
– Вы говорили о резервной зоне. Она здесь одна-единственная?
– Никак нет, сэр. Для отстойников отведено достаточное количество территорий. Как вам будет угодно выбрать, сэр.
– Они как-то отмечены на этой… э, карте?
– На ходу станет понятнее, сэр. При достаточном приближении.
Ну конечно. А правило о том, что большое видится исключительно на расстоянии, нам не указ? Ладно, поверим снова, не впервой.
Значит, нужно трогаться? Так я вроде давно уже. И блондинка тоже, если допускает меня до руля. С другой стороны, все это жутчайшим образом напоминает симулятор, а такие программы, насколько помню, в плане управления обычно достаточно просты. Даже ребенок справится. Осталось только найти педаль газа…
А вот и она. Игриво декларирующая: "Куда хочу, туда лечу".
По опыту общения с предыдущими пунктами меню, можно было ожидать чего-то наподобие клавиатуры со стрелочками и кнопками, но вместо того, чтобы преобразиться в геймпад, клавиша чавкнула, заглатывая мою руку. По запястье, не меньше. И никакие попытки вырваться из кисельного плена не помогли: даже когда кисть поднялась над экраном повыше, студенистые сопли, склеившие меня с системой управления, лишь слегка растянулись. То есть, не сопли, а поле.
Правда, заодно выяснилось, что любое изменение положения пальцев меняет и картинку меня перед глазами, поворачивая и…
Неужели это мы сами крутимся?
– Не так резко, сэр.
Ей бы инструктором по вождению работать, с таким бесстрастным голосом.
А картинка, кстати, приближается. Наплывает. Только очень медленно.
– Это вся наша крейсерская скорость?
– Малый ход, сэр. Локальное маневрирование.
– И его можно увеличить?
– Сожмите немного пальцы, сэр. Как если бы собирались сделать хлопок одной ладонью.
Как-то уж слишком интуитивно. До примитивности. Хотя, наверное, лишние заморочки тут и ни к чему.
Надо же, получилось: ускорились примерно вдвое.
– Каждое сжатие добавляет полтора узла, сэр.
И речь, конечно, идет не о веревках. Другое дело, что для представления о соотношении скоростей мне все равно придется строить свою собственную шкалу.
– Входим в канал, сэр.
Скорее, в тоннель, потому что разлинованная световыми линиями чернота становится совсем густой. А дальше… Дальше я, кажется, сам все знаю.
И правда, симулятор. Вверх, вниз, влево, вправо. Повороты. Развилки. Препятствия. Ничего сложного, если не считать очередного неприятного нюанса.
Одно дело только изредка нажимать на призрачные клавиши, и совсем другое– не отрываться от них ни на секунду, не выходить из поля. В первом случае пальцы слушались, лишь немного запаздывая с исполнением каждой команды, а вот во втором…
– Адъютант.
– Да, сэр?
– Мы сейчас разобьемся. То есть, сначала врежемся, а потом разобьемся. Наверное. Или разнесем этот парк аттракционов к чертовой матери.
Я не сразу понял, что рука немеет. Наверное, потому, что обошлось без покалываний и прочих прелестей. Видимо, ещё и кисельное поле делало свое дело, скрадывая ощущения, а может, медузки работали на износ, не знаю. Но когда стало ясно, что ладонь реагирует на мои пожелания со скрипом, никакие барахтания помочь уже не могли: скорость набрана, и машину понесло.
– Сэр?
Этот раунд я проигрывал. Хреново, что не по своей воле: если бы сам выбрал курс на стенку, и черт бы с ним, но вот так, всего лишь потому, что снова оказался совершенно неприспособленным для…
– Я не чувствую пальцы.
Она не стала брать торжественную паузу: просто шагнула вперед и положила свою ладонь поверх моей.
– Все в норме, сэр.
Ну да, конечно, как я сразу не сообразил? Даже если блондинка и не могла погрузить руку в этот кисель, то совершенно ничего не мешало ей с самого начала поработать вторым пилотом. Стерва.
Поворот. Штурвал от себя. Ещё поворот. Ускорение.
– Выход на стоянку всегда осуществляется из "кармана", сэр.
О чем это она? Об этих ответвлениях в каждом канале?
– Если мест нет, "карман" перекрыт.
Логично. Интересно только, кто тут вообще занимается регулировкой дорожного движения? Мы ведь наверняка не одни на этой трассе.
– Остановимся здесь, сэр?
Да где угодно, лишь бы поскорее. Пока рука совсем не отнялась.
Часть 4
Для того чтобы затормозить, пальцы тоже требовалось сжать. В кулак. Но моё тело отказывалось слушаться, как выяснилось, не только меня: ладонь блондинки оказалась не настолько крупной, насколько требовалось, соскользнула, не захватив большой палец, и мы снова взяли с места в карьер. Прямо на стенку канала.
Страшно не было. Вернее, не в том смысле, как должно быть. Ведь мы сейчас вовсе и не мы, а коктейль из молекул, смешанный по особому рецепту. И осознаем себя измененных только в этом странном переплетении сосудов, а когда покинем его, станем…
Прежними. Если, конечно, бармен оставил точную запись об исходных ингредиентах.
– Решительный маневр, сэр.
А с виду кажется скорее самоубийственным.
– Простите, адъютант, я…
– Вы бы не смогли этого сделать, если бы это не было возможным.
Железная логика. Я бы даже сказал, железобетонная.
– Но мы же двигаемся не по…
– Система каналов– правило, но не догма, сэр. Не для базы, на которой запущена главная энергетическая установка.
Разлинованная светом чернота пропустила нас сквозь себя и осталась где-то позади. Но остановиться все-таки надо, да? Значит, придется брать себя в руки. Вернее, руку в руку и гнуть пальцы себе самому.
– Очень хорошо, сэр.
Ну, если вас все устраивает, то и мне жаловаться не на что. Тем более, кисельные сопли скатились с ладони целиком и полностью. Значит, приехали. А дальше у нас по плану, видимо… Всплытие, ага. И соответствующая клавиша уже призывно подмигивает.
– Мы должны сейчас вернуться в обычное пространство?
– Так точно, сэр.
– Даже если прибыли не туда, куда надо?
– Согласно инструкциям, значение имеет только начальная точка маршрута. И срок пребывания на ней. Основное предписание выполнено, остальные решения– ваша прерогатива, сэр.