Вася ведь всегда успешно избегает повреждений. В смысле, слишком ловок для того, чтобы получить примитивный синяк, не говоря уже о порезе. Уж я-то знаю, видел этого приключенца, в чем мать родила. И на всем протяжении его голой кожи не было ни единого, скажем так, изъяна. Никаких особых примет. Словно он нарочно с самого раннего детства только и делал, что уклонялся от всего подряд. А тут вдруг и не успел? Не верю.
– Рука дрогнула?
– Вроде того.
И ещё странность: если бы я трясся так над собственной шкурой, то явно был бы сейчас не в духе, а Вася, похоже, вполне доволен жизнью. Почти счастлив.
– Может, залечить нужно? Аптечек здесь вроде всяких вдоволь, так ты бы…
– Само заживет. Не к спеху.
Да и по тону можно подумать, что это не досадная бытовая травма, а чуть ли не награда. Знак отличия, ага. Исходя из заезженного принципа: шрамы украшают мужчину. Только лично я очень сильно сомневаюсь насчет правдивости этой фразы. Потому что имею сомнительное удовольствие наблюдать себя в зеркале. Позже, когда волосы отрастут, наверное, вид станет вполне приемлемым, но пока что…
– Лучше не трогай.
– М?
– Шов не береди. Он вряд ли разойдется, но береженого, сам знаешь.
Хотя, волосы волосами, а со лба шрам все равно никуда не денется. И челка тут не особо поможет, потому что спускается он под бровь, к самому глазу. Который теперь, наверное, до конца жизни будет казаться прищуренным, от чего нормальный человек наверняка заимел бы вид загадочный и глубокомысленный, а я выгляжу покалеченным придурком.
– Варс.
– Чегось?
– А как тут у вас с пластикой?
– С чем?
– Ну, природу свою правите? Тут подрезать, там нарастить. Для эстетики и косметики.
– Членовредительство подсудно и наказуемо.
– Это когда насильственно. А если по собственному желанию?
– Если желание, то да, тогда сразу к врачу. Чтобы мозги вправил, пока не поздно.
– Да причем тут…
– С чем пришел в мир, с тем и уходишь. Правило такое. Вроде из древних времен вырастает. У вас оно тоже давно должно быть.
– У нас… Ну да, есть. Только болше к моральным категориям относится, а над телом обычно изгаляются, кто во что горазд.
Кажется, на меня посмотрели с сожалением.
– Нет, если губы и грудь качают, конечно, часто форменное преступление получается, согласен. Но если травма, рубцы опять же, разве плохо их подправить и сгладить? И окружающим приятнее, и тебе самому.
– Следы когда путают? Когда убегают. А бегут обычно те, кто трусит.
Намек понял. Только от понимания легче не стало.
Маловероятно, что я в скором времени повстречаюсь с мышкой, но даже год спустя уродливая отметина вряд ли куда-то денется с моей головы. Честно говоря, представлял себе здешнюю бытовуху иначе. Прогресс, наука, технологии опять же. И такая мелочь, как регенерация тканей, должна вообще быть привычным повседневным…
А вот фиг, оказывается.
Всем подряд они занимаются через этот свой контур. Сами себе врачи в девяноста процентах случаев. Когда не могут справиться, да, специалистов вызывают, вроде Миши и Бори, но только для тонкой настройки все тех же, врожденных подручных средств. Вон, хоть того же Васю взять: полная и завидная автономность практически в любой ситуации.
– Я бы лучше убежал.
– От чего?
– От…
А с другой стороны если глянуть? Что мне мешало сидеть и ждать нормального исхода событий? Уже понятно, не тронул бы меня никто, да и тогда опасности не ощущалось. В конце концов, о насильственном уходе из жизни комендантши сами завели разговор, значит, всего и требовалось, что…
Не получилось. И по той же самой причине, которую я осознал только сейчас.
Эгоизм чистейшей воды, ага.
Моё. Не отдам.
– Серьезно, Лерыч?
– Чего?
– Тебя это напрягает?
Ага, как мне, так трогать нельзя, а как ему– можно щелкать пальцами прямо по рубцу?
– Больно, кстати.
– И хорошо. Значит, живой.
Бредовое сочетание, иначе не скажешь. Наполовину возвышенная мораль, наполовину– примитивизм на уровне пещерных предков. Ну да, тычком палки определять, дохлый перед тобой мамонт или только дремлющий. И как они со всем этим уживаются? Видимо, легко и просто, если бороздят космос и почти ни в чем не нуждаются.
– Мне все равно. Правда. Пару дней в зеркало не посмотрю, вообще свою рожу забуду. Но для тех, кто смотрит снаружи…
Для той. Единственной.
Фиг их поймешь, почему они в нас влюбляются. Может, и за красивые глаза тоже, но в этом случае мне теперь ловить нечего.
– Брось, Лерыч. Это все от лукавого.
– Легко говорить, когда сам гладенький, как младенец.
– Я…– Наверное, он хотел возразить, но почему-то осекся. И почему-то от этого мне стало совсем неуютно.
– И всегда будешь таким. Ведь будешь, да?
Жаль, что зрение шалит: часто достаточно посмотреть на чужое лицо, и не надо никаких ответов, ни в стихах, ни в прозе. Потому что слова… Слишком уж они многозначные, ага. Бывает, прячут в себе такие глубины, куда лучше не заглядывать.
– Буду. Хотя и не хочу.
Получил? Ну и? Доволен?
– Не хочешь?
– Желания это ещё не все, Лерыч. Есть много чего другого на свете.
А то я не знаю! Есть ещё, к примеру, противная привычка останавливаться ровно на той грани, за которой находится настоящий смысл сказанного.
– Иногда просто не можешь иначе.
Подтверждаю. С чистой совестью и личным опытом. Знаешь, умеешь, плюсы и минусы рассчитываешь на раз, а все равно: наступает момент, и весь аутотренинг летит псу под хвост.
– Тут такая штука, Лерыч. Когда из передряг невредимым выходишь, честь тебе и хвала, конечно, да только кто это понимает? Ни сучка же, ни задоринки не остается. А вот если вроде и места живого нет, а небо продолжаешь коптить, значит, ввязался в драку, из которой живым выйти не мечтал, но вышел. Как думаешь, что почетнее?
Звучит лестно, не спорю. И даже разумно.
– В этом смысле ты у нас личность заметная. И жених завидный. С приданым, как-никак.
А это-то тут причем?
– Вот увидишь, как в свет выйдешь: отбоя от невест не будет.
Куда-то не туда Васю понесло. Какое приданое? Какие невесты? Он про базу, что ли? Ну да, есть у меня имущество. Движимое в любую точку Вселенной. Возможно, ценное хоть и подержанное. И возможно…
Черт. А если в этот раз он не врет? Если, в самом деле, должность все определяет? Вернее, определила, ещё тогда?
Там, на балконе, мышка ведь уже могла знать о моем назначении. Да наверняка знала. И очень может быть, что…
Понятно теперь, откуда эта фривольность за гранью приличий. Товар лицом надо было показать купцу. И додавила бы, сомневаться не приходится. Не случись всего того, что случилось, была бы у нас и постель, и остальное ещё в пингвиньем заповеднике. И поцелуй тот лечебный значил ровно все то же. Не хотела упускать добычу, ага. А то, что недоделанный и убогий, так это и к лучшему: хомутать легче.
– Не вдохновляют невесты?
Ни капельки. Особенно такие, которые…
– Господин комендант, господин комендант!
Можно быть готовым к чему угодно, но когда в пустынном коридоре вас вдруг резко становится трое, причем третий собеседник складывается, как фрагменты мозаики, прямо перед вами, ступор обеспечен. Тем более, если снизу вверх вам строит верноподданнические глазки не кто иной, как начальник порта собственной персоной.
– Господин комендант, есть новости!
А мгновением спустя в наушнике раздается запоздалое объяснение новому аттракциону:
– Заработало, Вашбродие! Заработало, едрит-мадрид!
– Я, э… вижу, товарищ Джорег.
Наладил местную АТС, значит. И теперь я буду иметь удовольствие получать такие "звонки" на всей территории базы. Возможно, даже в границах санузла. Прогресс, мать его. За что боролись, на то и напоролись.
– Господин комендант, все точно как вы хотели!
Я чего-то ещё и хотел? А, концертную программу. Для увеселения прибывающей гостьи. Только в свете недавно вскрывшихся подробностей ещё задумаешься, стоит ли вот так лезть из кожи вон.
Дама в затруднительном положении, прибившая кого-то насмерть. Не удивлюсь, если опостылевшего муженька. Зачем нужен старый хлам, если на горизонте новое заманчивое предложение маячит? Странно даже, что всего одна охотница за сокровищами прорезалась. Но это наверное, пока. Первая ласточка, ага.
– Вы имеете в виду…
– Труппа небольшая,– доверительно понизил голос начальник порта, всей голограммой стараясь придвинуться ко мне вплотную.– Мало известная. Но говорят, что в узких кругах…
– Надеюсь, репертуар достойный? Достойный внимания леди?
– В лучших традициях, господин комендант. Традиционный, но имеющий успех у самой разной публики, от совершенно непритязательной до…
То ли тон его голоса, то ли подбор слов сработал, но ассоциации у меня в голове начали всплывать самые отстойные. Но ради порядка и собственного успокоения все же стоило предположить:
– Шпагоглотатель, жонглер, женщина-змея и карточные фокусы?
– О, господин комендант, ваша осведомленность…
Так я и знал. Шапито проездом из Парижа в Жмеринку. Последняя гастроль.
– Может, и заклинатель огня имеется?
– Я уточню, господин комендант. Непременно уточню. При необходимости можно выдвинуть обязательный перечень услуг дополнительным условием, и уверен, понадобится совсем немного времени, чтобы…
– Пусть так едут. Тем составом, который есть. А то у меня пожарные щиты на профилактике.
– Как прикажете, господин комендант! Как прикажете!
Все перевернуто с ног на голову. Все, от начала и до конца.
Ну где, скажите, можно увидеть, чтобы начальник порта заискивал перед транзитными судами? Наоборот же должно быть, верно? Порт– приют и защита, корабли– мимолетные гости. Но это на Земле, а тут…
Порт можно сварганить, где угодно. Ткнуть пальцем в карту наугад, и никаких проблем. Только чтобы его построить, нужно начала пригнать в место назначения базу. Потому что она– дом. Источник. Начало.