— Я поправила кромку, — Бронислава подала Алексею обоюдоострый немецкий окопный кинжал.
Лекса вложил его в ножны и провел ладонью по волосам Брони.
— Не скучай, я скоро.
Бронислава улыбнулась:
— Я знаю. Можно я у тебя останусь ночевать, а не у этих… — девочка пренебрежительно наморщила носик и посмотрела в сторону санчасти. — Можно? Остальное оружие, как раз перечищу. И саблю поправлю.
— Можно, — Алексей закинул за спину пистолет-пулемет и вышел из землянки. Снаружи его уже ждал дневальный из легкораненых с кобылой Плотвой. Той самой трофейной лошаденкой, на которой Лекса вернулся с последнего дела. Как ее звали на самом деле, никто не знал, но кобылка охотно откликалась на любое прозвище.
Расстояние от базы до оружейного склада составляло всего около восемнадцати-двадцати километров. Но это только по-прямой, через непролазные для непосвященного человека топи. По-прямой и отправились, так как проводники знали в этих местах каждую бочажину и кочку. Дорога заняла весь остаток светового дня и часть ночи, лошади и люди до предела вымотались и превратились в грязевые мумии, но, ровно в полночь Лекса уже лежал на пригорке в кустах и наблюдал в бинокль за складом.
Склад устроили на окраине поселка Задворье, на большой ферме, которую, для надежности, обнесли колючкой и поставили пару неказистых вышек. Судя по всему, место размещения обуславливалось близостью к непосредственным тылам планируемой провокации на границе, а так же тем, что в самом Задворье стоял эскадрон улан. Да и городской гарнизон Столбцов, вместе с балаховцами, тоже находился в непосредственной близости.
В любом случаем, в настоящий момент, как расположение объекта, так и его охрана, не выдерживали никакой критики — сам Алексей, ни за что не оставил бы запасы оружия в таком месте. А если бы оставил, то только под охраной, как минимум, батальона.
Однако, подобная беспечность его почти не удивляла — польские власти, в том числе армия и даже контрразведка, порой отличались удивительным разгильдяйством.
Прошелестел порыв неожиданного ветерка, слегка разогнав вездесущий туман, консервные банки на колючей проволоке уныло зазвякали. На ближайшей вышке вяло пошевелилась сгорбленная фигура, закутанного в башлык часового.
— Все понял? — Алексей оперся на локоть и посмотрел на Семку. — Время пошло.
— Угу… — Ненашев кивнул и сразу стал отползать назад.
Лекса дождался, когда едва различимые в темноте фигуры сосредоточатся за зарослями ивняка в низинке, после чего толкнул в плечо кулаком Петьку, самого меткого стрелка в группе, с говорящей фамилией Борщ.
— Работай…
— Угу… — Борщ приник у своему Манлихеру.
Почти сразу же тишину разогнал резкий выстрел. Фигура на вышке сложилась и вместе с обломками досок полетела вниз. Через мгновение стеганул выстрел с другой стороны, а потом сразу второй и третий.
Лекса пообещал образцово-показательно вздрючить Сашку Пузика, второго стрелка, а дальше взялся за свой Льюис — с пригорка отлично просматривался сарай с каменными стенами — импровизированная караулке, где базировалась остальная охрана.
Прогрохотала короткая очередь, сразу за ней вторая — выскочивший из караулки солдатик кубарем покатился по земле, второй просто плашмя рухнул, а третий — шустро заскочил обратно.
Лекса дал еще две очереди по входу для пущего устрашения и принялся наблюдать за своими людьми, как на просмотре кинофильма.
Тем временем, обе штурмовые группы уже подошли к самой караулке. Два бойца, с разных сторон скользнули вдоль стен и почти синхронно закинули в узкие окошки гранаты.
Через несколько секунд раздались глухие взрывы, а из всех щелей здания вырвались языки чадного дыма.
Собственно, на этом все закончилось. Лекса кивнул сам себе, вскинул Льюис на плечо и потопал к складу.
В успехе начальных этапов операции Лешка совершенно не сомневался. Самое сложное, выдвижение к месту — уже было позади, а караул, с таким-то уровнем организации службы, по определению ничего не мог противопоставить обученной группе.
О том, что на звуки взрывов и пальбы немедленно примчится подмога, он тоже почти не беспокоился — остальные отряды партизан перерезали все дороги к ферме, в том числе главную, Столбцы-Задворье, а сам поселок надежно блокировали.
К тому времени, как Алексей добрался до склада, из караулки уже вытащили единственного оставшегося в живых поляка — пожилого подхорунжего. Все лицо и китель подофицера были залиты кровью, но матерился он на удивление бодро и забористо. Впрочем, недолго — его почти сразу стукнули прикладом по башке, связали и уложили под стену караулки.
Сенька уже было собрался рапортовать, но Алексей его оборвал:
— Выставь посты. И поищите, чем вскрыть ворота…
Оружие складировали в двух больших коровниках с каменными стенами. Ярик Дуля, сутулый детина с длинными, как у обезьяны руками, играючи сдернул с пожарного щита лом, зачем-то сунул его Лексе, но сразу же смутился и ловко сковырнул засов, вместе с замками.
С протяжным и противным скрипом распахнулись ворота.
В лицо ударил плотный запах железа и оружейной смазки.
Дуля снял с полки у входа керосиновую лампу, через мгновение темнота отступила, стало видно высокие ряды крашенных в защитный цвет армейских ящиков.
— Етить, матка боска! — восхищенно ахнул Дуля. — Добра-то сколько…
Лекса сбросил защелки с первого ящика. Внутри масляно блеснули стволы и казенники немецких винтовок Gewehr 98.
Лешка не удержался и довольно выругался вслух:
— Кобылье гузно!
Несмотря на уверенность в успехе операции, он подсознательно ждал какого-то подвоха.
Первый коровник, на первый взгляд, оказался полностью заполнен винтовками и патронами к ним. Во втором, нашлось, как минимум, около двух десятков австро-венгерских станкачей Шварцлозе, столько же немецких Bergmann MG 15 и очень много другого оружия, в том числе ручные гранаты и даже две русских трехдюймовки образца 1902 года со снарядами к ним.
— Ракетницу…
В руки Алексею вложили увесистую ракетницу, с бронзовым стволом. Через секунду в черное небо взмыла ярко-зеленая ракета.
Почти одновременно, со стороны Задворья и Столбцов, начали лупить пулеметы длинными очередями, а еще через полчаса, к складу потянулась длинная вереница подвод.
Бойцы группы и возчики начали таскать ящики в телеги, а Лекса следил, чтобы на каждую подводу грузили не только оружие, но и боеприпасы.
В процессе погрузки ему неожиданно попались на глаза пара оружейных ящиков, немного отличающихся от других: похожие на винтовочные, узкие, но более длинные и широкие.
— Стой… — Алексей откинул крышку и с удивлением уставился на странные винтовки. — Что за кобылья неожиданность?
Лекса сначала подумал, что это крепостные ружья, о которых он читал, но при ближайшем рассмотрении, это оказались немецкие Tankgewehr M1918, то есть, первые в истории противотанковые ружья.
Алексей восхитился и тут же реквизировал в свое распоряжение обе штуки и ящик патронов к ним.
К рассвету оба склада опустошили примерно наполовину, а заградотряды отрапортовали, что успешно отбили все попытки прорваться.
Но как только первые лучи солнца показались над лесом, прилетели три польских аэроплана…
Глава 19
Глава 19
Самолеты Алексей заметил первым.
Аэропланы показались со стороны всходящего солнца, похожие на стрекозы два больших биплана и один маленький, в два раза меньше, чем остальные. Для того, чтобы понять куда они летят и зачем, долго думать не пришлось. Не имея возможности быстро отбить склад с оружием, поляки решили его просто разбомбить. Благо, сравнительно недалеко, в Барановичах, находился военный аэродром с десятком самолетов
— Воздух!
— Ась? — Дуля недоуменно посмотрел на Алексея. — Чегой-то, командир? Чего там?
Остальные только недоуменно завертели головами по сторонам.
— Рассредоточится, кобыльи дети, чтоб вас…
Алексей вмиг истратил весь свой небогатый арсенал ругательных терминов. Впрочем, больше костерил себя, за то, что не отрабатывал с личным составом команду «воздух». Любой современный индивидуум понял бы все с полуслова, но, увы, подавляющее количество бойцов из отряда видели летательные аппараты только на картинках, а многие вообще даже не подозревали, что аэропланы могут быть смертельно опасны.
Первым пришел в себя Сенька и принялся матерком разгонять личный состав.
— Выгоняйте подводы и уезжайте подальше! — Лекса поймал за шиворот одного из возчиков и толкнул его к телеге. — Живо! Пошел, пошел…
Тем временем аэропланы стали на боевой курс. Лекса сначала думал встретить самолеты из пулеметов, но очень быстро передумал. Судя по всему, летчики собирались бомбить склад с высоты, как минимум, нескольких сот метров, так что стрелять по ним из пулеметов винтовочного калибра являлось занятием только для убежденных оптимистов. К тому же, ни один из пулеметчиков в группе даже близко не представлял, как ведется огонь по воздушным целям.
У Алексея задергалось правое веко. Любую военную летающую дрянь, как малую, так и большую, он успел искренне возненавидеть еще в прошлой жизни.
— Ляксейч, ну дай-ка пальну по этим стрекозлам из энтой дурынды! — начал возбужденно поскуливать Дуля, не выпуская из рук немецкое противотанковое ружье. — Ну, дай, а?
Но очень быстро заткнулся, потому что примостившийся рядом с ним в канаве Семен без лишних слов ткнул Ярика башкой в грязь.
Тем временем, с первых двух бипланов медленно посыпалось неожиданно много мелких точек, словно они рассыпали горох.
Быстро увеличиваясь в размерах «горошины» полетели вниз.
— Каменюками, что ль, сыплють? — удивился Дуля, оттирая рукавом грязь с физиономии и опасливо косясь на Семена.
Дробно загрохотали разрывы, в воздух взметнулись доски, грязь и комья тины.
Но…
Но на ферму попало всего две бомбы. Одна разнесла в щепки штабель пустых ящиков, а вторая саданула в пустую караулку. Остальной «пакет» благополучно перепахал заболоченное поле с недолетом в сотню метров.