пешно справились, с другой, мы думаем, также справитесь. Теперь за вашим флотом, помимо поимки и уничтожения германского дредноута, или, в крайнем случае, полного перекрытия этому кораблю доступа в Черное море – остались те же самые задачи, что вы осуществляли и раньше. Обеспечить бесперебойное снабжение Кавказской армии и поддержать ее приморский фланг. А еще готовиться к предстоящему десанту в проливе. Подготовка к нему у вас, по всей видимости, уже началась.
– Да, ваше высокопревосходительство. Транспортная флотилия практически готова, флот тоже, дело только за десантными войсками.
– И сколько у вас готовых судов для перевозки войск?
– Сто двенадцать транспортных судов плюс боевые корабли. По осени должны вступить в строй первые шесть специально спроектированных десантных судов.
– Так вы планируете высадку десанта этой осенью?
– Конечно. У нас все готово. Только нет войск, кто будет высаживаться на турецком берегу.
– А сколько солдат вы сможете за один раз перевезти на своих кораблях?
– Транспортная флотилия возьмет полноценный корпус со всеми припасами и вооружением. Еще дивизию можно погрузить на боевые корабли.
– Но этого мало, надо, чтобы можно было одновременно принять и доставить на кораблях два корпуса.
– А почему сразу два корпуса, можно после выгрузки первого корпуса корабли отправить на погрузку, и через двое суток они доставят в зону высадки и второй корпус.
– Можно и так, но желательно одновременно перебросить не менее пяти дивизий.
– Если мы будем ждать постройки всех заказанных судов, то операцию по захвату пролива придется отложить на год.
Я знал, что и в моей реальности генерал Алексеев вначале противился высадке десанта для занятия Босфора и специально завышал число судов для транспортировки войск. Но после летнего наступления он был уже не так категоричен. Вот и сейчас он запел эту же песню про нехватку судов. Хотя и этого количества, что мы имеем в данный момент, должно хватить. Главное – захватить плацдарм и обезопасить от артобстрелов с берега суда второй волны на подходе к побережью.
– Если вы считаете, что вам хватит транспортных судов, то прорабатывайте план и к августу представьте его на обсуждение. Возможно, у нас к этому времени высвободятся войска для десантной операции. Но только по окончании летнего наступления, не раньше. Алексей Алексеевич, – переключился Алексеев на Брусилова, – вы уверяете всех, что ваш фронт хоть сейчас готов к активным действиям. Так вот, через две недели ваши войска первыми начинают боевые действия. Ваша задача как можно больше оттянуть на себя войск противника с других участков фронта. Для того чтобы ваш удар получился более сильным, по распоряжению государя вам передается гвардейский корпус из состава Северного фронта. Из резервов получите две пехотные дивизии и одну кавалерийскую. Для вас есть еще девять батальонов маршевого пополнения, но без оружия. Как понимаете, нам их нечем вооружить, так что, если у вас есть запасы, можете сразу привлечь и их. Передаем и все имеющиеся у нас танкетки и бронеходы Пороховщикова, их почти столько же, сколько имеется в распоряжении Западного фронта у Эверта, но зато у вас больше бронеавтомобилей и бронепоездов. Самолетов поменьше, но в два раза больше, чем у генерала Гурко. Алексей Алексеевич, с вашим предварительным планом я уже ознакомился, так что дня через четыре жду вас с более подробным и окончательным планом на предстоящую наступательную операцию.
На другой день после совещания я опять встречался с царем.
– Ваше императорское величество, как я понимаю после вчерашнего совещания, вам не удалось убедить генерала Алексеева перенести главный удар южнее Полесья и предоставить это право не генералу Эверту, а генералу Брусилову.
– Как вам ответить на это, адмирал… Я разговаривал об этом с генералом Алексеевым, и он согласился с вашими доводами насчет боеспособности австро-венгерских войск и считает, что нам там сопутствовал бы успех. Но он также считает, что по договоренности с союзниками мы должны наступать именно в Полесье. Это прямая угроза Пруссии – если наше наступление будет развиваться успешно. А боясь потери Пруссии, кайзер снимет войска с французского фронта и начнет перебрасывать их на наш фронт, и этим мы поможем нашим союзникам.
– Опять эти союзники диктуют нам, где и как надо наступать. Но если мы ударим Юго-Западным фронтом, германцы также начнут снимать свои войска с других участков, в том числе и с французского фронта, так как побоятся разгрома Австро-Венгрии. А перспектива остаться один на один со всей Антантой их не привлекает.
– Мы будем иметь и это направление в виду и, как только убедимся, что именно там намечается успех, сразу перебросим ему дополнительные силы и повернем направление удара Западного фронта на юг. А для этого у нас будет две недели в запасе, прежде чем генерал Эверт начнет наступление на своем фронте.
– Я уверен, что генералу будет сопутствовать успех.
– Вот и посмотрим, окажетесь вы правы или нет.
– Ваше императорское величество. У меня есть еще одно предложение. Я даже не знаю, как его выразить, но суть заключается вот в чем. Во время прошедшего совещания министр иностранных дел Сазонов высказал просьбу наших союзников предоставить им наших солдат, а если возможно, и людей для работы на их заводах. Насчет солдат я ничего говорить не буду, а вот относительно посылки во Францию рабочих я предложил бы их просьбу частично удовлетворить – направить туда несколько тысяч человек.
– Адмирал, что вы такое говорите? Вы прекрасно знаете, что мы испытываем большую нехватку рабочих рук на своих заводах, что приходится к работам привлекать женщин и подростков. И при этом советуете взять и направить рабочих куда-то за границу. Я еще раньше ответил на эту просьбу, что никаких рабочих и никуда посылать не намерен.
– Ваше императорское величество. И я за то, чтобы рабочих не посылать за границу. Но есть такие рабочие, и не только рабочие, но и из других сословий люди, от которых надо поскорее избавиться.
– Как это – избавиться?
– Я предлагаю всех – нет, всех, конечно, не получится, но многих – политически ненадежных, а это в первую очередь те, кто связан с большевиками, эсерами, анархистами и им подобными, отправить во Францию, поработать на их заводах. Мы на некоторое время избавимся от многих в политическом плане неблагонадежных людей. Которых, мягко говоря, не совсем устраивает политика в стране. Многие из них хотят свергнуть в стране законную власть, а вот что из этого выйдет, даже страшно представить. И это дело надо предоставить Николаю Алексеевичу Маклакову, в его ведомстве хорошо известно о таких людях, и во всех сословиях.
– А не выйдет так, что некоторые управляющие захотят избавиться от ненужных им людей, к политике не имеющих никакого отношения?
– Я не исключаю, что и такое может случиться, но это один-два человека на сотню, не больше. Но все равно, даже несмотря на такие ошибки, это надо сделать. Во-первых, мы избавляемся от опасного контингента в виде политически несогласных. А во-вторых, предоставляем нашим союзникам рабочие руки, выполняя их просьбу. Может, поработав там, некоторые из них поумнеют, поглядев на западную демократию. Ну а если не поумнеют, так пусть ими занимаются тамошние власти, и уже они-то, испытав на себе все прелести лозунга «пролетарии всех стран, соединяйтесь», придумают, как с этим бороться.
– Хорошо, я сегодня переговорю с Маклаковым и дам ему такое распоряжение, но попрошу, чтобы он отнесся к этому со всей ответственностью и вначале подготовил такие списки. А как мы таких людей будем отбирать, не арестовывать же на самом деле? Это может иметь негативные последствия для нас.
– Да, может подняться шумиха в газетах – царское правительство избавляется от неугодных. А мы поступим так. По этим спискам проведем мобилизацию. В трудовую армию для отправки за границу с целью срочного выполнения нашего военного заказа, так как у французов или англичан не хватает рабочих рук даже для выполнения собственных заказов. Тех, кто не согласится ехать, ждет фронт, а там всякое может случиться. Да придумать можно много чего, лишь бы спровадить их подальше от России.
Вечером этого же дня поезд уносил меня на юг, в соседнем вагоне ехал на Кавказский фронт и генерал Юденич. Государь на прощание пообещал еще раз в этом году побывать на Черном море и даже посетить освобожденные армянские территории.
А Николай-то действует осторожно – и ко мне прислушивается, и не хочет конфликтовать с Алексеевым. Эверта не снял, хотя и без меня знает, что генерал уже не тот, каким был хотя бы год назад. Возможно, решил посмотреть, как тот поведет себя в предстоящем наступлении, и если все пройдет хорошо, то Эверт и дальше останется командовать Западным фронтом, если нет, то не послушает Алексеева и заменит его на другого генерала. А что я помню о подготовке Юго-Западного фронта к наступлению? Если мне не изменяет память, то Брусилов в первую очередь сделал ставку на разведку, в том числе и на воздушную. Потом на обучение войск преодолевать инженерные препятствия, которые соорудил противник перед своей обороной. Он, как некогда Суворов под Измаилом, воспроизвел один из участков обороны австрияков и гонял там по очереди свои войска, обучая их преодолевать и занимать полосы обороны противника.
При подготовке операции командующий Юго-Западным фронтом генерал Брусилов решил нанести одновременно три удара своими четырьмя армиями. Хотя это распыляло силы его войск, противник также лишался возможности своевременно перебросить резервы на направление главного удара. Главный удар Юго-Западного фронта на Луцк, Ковель и далее на Брест-Литовск наносила самая сильная 8-я армия генерала Каледина. С севера навстречу Каледину должна наносить удар 3-я армия Западного фронта, командовал ею генерал Леш. Вспомогательные удары на Львов наносила 11-я армия генерала Сахарова, совместно с 7-й армией генерала Щербачева. 9-я армия генерала Лечицкого наступала на Черновцы, Коломыю и Станислав. Командующим армиями была предоставлена свобода выбора участков прорыва. К началу наступления четыре армии Юго-Западного фронта насчитывали с учетом переброшенного перед самым наступлением подкрепления шестьсот восемьдесят четыре тысячи штыков и семьдесят тысяч сабель, две тысячи сто семьдесят легких и двести четырнадцать тяжелых орудий. Против них были четыре австро-венгерские армии и одна немецкая, общей численностью почти четыреста пятьдесят тысяч штыков и тридцать восемь тысяч сабель, имевшие тысячу триста легких орудий и пятьсот сорок пять тяжелых. На направлениях ударов армий Брусилова было создано превосходство над противником в живой силе (в два с половиной – три раза) и в артиллерии (в полтора – два раза). Наступлению предшествовали тщательная разведка, обучение войск, оборудование инженерных плацдармов, приблизивших русские позиции к австрийским. В свою очередь, на южном фланге Восточного фронта против армий Брусилова австро-германские союзники создали мощную, глубоко эшелонированную оборону. Она состояла из трех полос, отстоящих друг от друга на четы-ре-пять верст. Самой сильной была первая полоса обороны, имеющая две-три линии окопов. Основу ее составляли опорные узлы, между ними