д». Потому и об истории тоже имел, гм, определенное представление. Или – если выражаться языком генерал-лейтенанта Роднина – «являлся отцом-основателем отечественной машины времени, как бы вы ни спорили с этим, соглашусь, достаточно дурацким термином, уважаемый профессор».
Спорить со своим непосредственным начальником Сергеев прекратил еще лет пятнадцать назад. Тем более прекрасно знал, что Иван Федорович на самом деле куда умнее и дальновиднее, нежели предпочитает казаться. Ну, вот такая у него манера поведения, разыгрывать из себя простого армейца, при этом разбираясь в предмете едва ли не лучше многих сотрудников спецлаборатории в должности до эмэнэса включительно! А уж зачем? Так кто ж его поймет? Раз ведет себя подобным образом, значит, имеет на то достаточно веские причины.
Самым же смешным было то, что в глубине Виталий Александрович весьма гордился своим статусом, запрещающим ему покидать пределы не только планеты, но даже и континента. Да и как не гордиться, ведь это однозначно ставило его в один ряд с теми легендарными учеными и конструкторами прошлого, что осуществляли величайшие открытия, так или иначе обеспечившие мир на Земле! И что с того, что на девяносто с лишним процентов это были исключительно военные разработки? Во многом именно благодаря им человечество и не угробило окончательно ни себя, ни всю планету, в конечном итоге добравшись до звезд! Практически все новые технологии являлись разработками двойного назначения, в первую очередь используясь как оружие сдерживания и лишь во вторую – в мирных целях. Можно подумать, его собственное детище, «Тренажер» – сугубо гражданский проект, ага! Вполне так себе военный, причем, если судить в стратегическом плане, куда более масштабный, чем то же атомное оружие! Или, если уж окончательно углубляться в заклепки, то проект двойного назначения. В двадцатом веке ядерная бомба не позволила человеческой истории завершиться крахом, а его проект позволяет уберечь от краха ВСЮ историю! Как надзирая над прошлым, так и предупреждая еще несвершившееся. Ведь человек, как ни крути – просто большой ребенок со спичками, следи за ним да туши, потому какое уж тут мирное применение, не смешите даже!
Виталий Александрович зябко поежился, поплотнее запахивая домашний халат, и ткнул пальцем встроенную в подлокотник кресла сенсорную панель. Соответствующая пиктограмма мигнула, и широкое панорамное окно кабинета плавно закрылось. Стекло потемнело, переходя в ночной режим, и едва слышно заработала система поддержания микроклимата. Вот так-то лучше, а то продрог весь. Жить на самом побережье, конечно, романтика и все такое, жена всю жизнь о подобном мечтала, но под вечер порой становится достаточно прохладно, особенно когда с моря дует свежий черноморский бриз, пахнущий солью и йодом. А весна в этом году выдалась прохладная.
Сходить на кухню и заварить себе крепкий, как он любит, чай? Можно даже с медом, супруга как раз на прошлой неделе принесла с местного рынка свежий. Нет, не стоит, пожалуй. Неохота спускаться на первый этаж, а попросить некого – супруга улетела на материк, навестить внуков, а Маечку он вчера отпустил, поскольку майские праздники – это святое. Вот и кукует в одиночестве, словно закоренелый холостяк. Зато и размышлять никто не мешает, да! Подводить, так сказать, итоги долгого научного пути.
Сергеев иронично усмехнулся: эк он сказанул, а?! Ну уж нет, итоги подводить пока рано, знаете ли! Не дождетесь, как предки говорили! Все только начинается. Поскольку параллельный мир, к созданию которого он, так или иначе, приложил свою руку… и знания, пока еще только стабилизируется. Или «устаканивается», как со свойственной ему грубоватой прямотой выразился бы генерал-лейтенант Роднин. Зато, если все пойдет согласно планам, эта параллель окажется куда лучше и успешнее породившей ее базовой реальности. Хотя бы потому, что в нем удастся избежать множества ошибок, совершенных ИХ предками! Фатальных, заметьте, ошибок! Одной из которых стала, к примеру, тотальная милитаризация человечества, едва не приведшая к его гибели.
Но сейчас, когда теория ответвления от основного потока полностью подтверждена, появилась возможность этого избежать, устранив саму необходимость наращивания ядерных потенциалов до точки невозвращения, суть – гарантированного взаимного уничтожения. Ничего настолько уж сложного, между прочим: единственной сверхдержаве, которой в новом мире должен стать СССР, просто нет необходимости иметь столько оружия массового поражения, сколько необходимо для превращения планеты в безжизненный каменный шар. Ну, и так далее. В их исторической реальности чудом удалось остановиться на самой грани, причем не один раз. В этой – все будет иначе. По крайней мере, так планируется…
Как удалось этого достичь? Сложный вопрос. Примерно к концу двадцать первого века во все сферы, так или иначе сопряженные с риском для жизни, будь то хоть военные действия, хоть исследования дальнего космоса, постепенно выбились почти исключительно русские. Западники же, получив в первой четверти века очередной хороший урок от ненавистных славян, занялись тем, что у них испокон веков получалось лучше всего: финансовыми махинациями и жонглированием словами. Вот только на этот раз Россия поостереглась наступать на старые грабли, всерьез занявшись наукой.
В итоге к двадцать второму столетию именно жители «Большой России», многие из которых, впрочем, по традиции носили фамилии, отнюдь не оканчивающиеся на «ов» или «ев», составляли основу научной и военной элиты планеты. Представителей западной цивилизации подобное в целом вполне устраивало: пусть русские станут первопроходцами в космосе, пусть берут на себя – тем более им не привыкать – защиту гражданских. Пусть гибнут, в конце концов, причем чем больше – тем лучше. Им не привыкать, коль за столько веков так и не научились воевать чужими руками! А мы пока понаблюдаем. Ну, а уж там, если обещанная их учеными дальняя экспансия не окажется пропагандистским мифом – вмешаемся. Вмешаемся осторожно, разумеется, внешне всесторонне продолжая поддерживать красивую идею «объединенного человечества», а на самом деле – реализуя древние принципы «разделяй и властвуй» и «деньги решают все».
К чему это привело в конечном итоге – известно. Началась эпоха новых колониальных войн. Не тех, что сотрясали человеческую историю в XVII–XX веках, других. Поскольку сейчас речь шла не о завоевании новых территорий, а строго наоборот – об «освобождении» от зависимости от Единого Правительства далекой прародины. Земная Федерация попыталась действовать жестко, однако вскоре выяснилось, что для противодействия множеству частных планетарных армий сил ВКФ просто не хватит – космодесант физически не способен вести долговременные и масштабные боевые действия на поверхности миров-колоний. Единственной альтернативой оставались орбитальные удары, но это бы означало миллионы невинных жертв… и полный крах самой идеи мирной человеческой экспансии.
Именно тогда, как несимметричный ответ на очередную подлость «партнеров», и был создан «Тренажер», целью которого стало научить командиров вновь созданных сухопутных войск грамотно воевать. А чуть позже, когда стало окончательно ясно, что теория множественности миров верна и непротиворечива, в его рамках родился и проект «Сосед», на порядок более секретный. Секретный настолько, что о нем знало не более десятка сотрудников спецлаборатории, контрразведки и Военно-Космического флота, имевших максимальный доступ к информации…
Нет, все-таки без горячего чая никак не обойдешься. А затем можно будет посидеть в Сети, просматривая галактические новости. Тяжело вздохнув, Виталий Александрович поднялся из кресла. Ладно, сходит на кухню, корона не упадет. Заодно и перекусит немного, поскольку до этого как-то не особо и хотелось. Кстати, нужно не забыть позвонить супруге, иначе снова станет упрекать…
Резкий сигнал коммуникатора прервал мысли академика. Удивленно хмыкнув, Сергеев активировал канал связи. Небольшой голоэкран высветил хмурое лицо начальника академии:
– Виталий Александрович, не отвлекаю?
– Разумеется, нет, товарищ генерал. – Несмотря на то что Сергеев являлся человеком исключительно штатским, к непосредственному начальнику он предпочитал обращаться именно по званию. Или по имени-отчеству, если разговор этому соответствовал.
– Виталий Александрович, пожалуйста, обратите внимание на цвет индикатора защиты вашего комма. Это важно.
– Ого, красный? – скосив взгляд, хмыкнул Сергеев. – Если память мне не изменяет, впервые подобное вижу. У нас что-то случилось?
– Помните, что означает «Карантин-2»?
– Помню… – внезапно охрипшим голосом ответил ученый. – Значит, выяснять подробности смысла нет. Сколько у меня времени?
– Транспорт уже на подлете, так что минут пять максимум. Охрана предупреждена, пропустят. Успеете собраться?
– Разумеется.
– Добро, жду. Да, и вот еще что: всю имеющуюся на данный момент информацию я вам сбросил, изучите в полете. Ключ вам известен. Конец связи.
Высветив «звонок завершен», экран свернулся.
«Вот и попил чайку, – мелькнула краем сознания несвоевременная мысль. – С медком, понимаешь ли…».
Швырнув на спинку кресла халат, Сергеев зачем-то оглядел кабинет и торопливо двинулся к ведущей на первый этаж лестнице.
Создатель проекта межвременного вмешательства слишком хорошо знал, что означает код «Карантин», да еще и с числовым индексом.
Индекс «1» означал разрыв связи между временными потоками по некой внешней причине, не связанной с техническими проблемами, «двойка» – угрозу существованию проекта и, вероятнее всего, самой параллельной реальности.
Индекса «3» не существовало в принципе…
– Ну, и что вы, собственно говоря, ожидаете от меня услышать нового? – Иронично ухмыльнувшись, Виталий Александрович поочередно оглядел обоих собеседников, генерал-лейтенанта Роднина и своего бывшего любимого ученика Виктора Кравца. Любимого, поскольку еще в аспирантуре тот подавал большие надежды, которые впоследствии только подтвердились. Нынче последний, понятное дело, заматерел, возглавив лабораторию, однако ж для Сергеева оставался все тем же аспирантом с горящими неподдельным энтузиазмом глазами, два десятка лет тому приглянувшимся профессору за неординарный ум и смелость до хрипоты спорить с научным руководителем.