Глава 9. Предвоенные годы
В апреле 1938 года резидент НКВД в Финляндии Рыбкин был вызван в Кремль, где Сталин и другие члены Политбюро поручили ему совершенно секретное задание. Он получил директиву неофициально предложить финскому правительству соглашение, втайне от советского посла.
Финнам гарантировалось экономическое сотрудничество с Советским Союзом с учетом их интересов в Скандинавии и Европе в обмен на подписание Пакта о ненападении, экономическом и военном сотрудничестве в случае агрессии третьей стороны. Пакт сулил экономические выгоды для обеих сторон. Предложение Сталина включало также разделение сфер военного и экономического влияния в Балтийском регионе между Финляндией и Советским Союзом. По его указанию Рыбкин также передал сто тысяч долларов на создание партии мелких хозяев, которая выступала за нейтральную Финляндию.
Во время беседы в Кремле резидент выразил сомнение, что финны, тогда враждебно относившиеся к восточному соседу, согласятся на подписание такого договора, но Сталин подчеркнул, что это зондаж, поэтому предложение должно быть сделано устно, без участия в переговорах нашего полпреда, то есть неофициально.
Рыбкин поступил, как ему приказали, однако предложение было отвергнуто. Тем не менее оно инициировало раскол в финском руководстве, который позднее советское руководство использовало, подписав сепаратный мирный договор с Финляндией в 1944 году.
Не увенчались успехом и попытки разведки найти тайные подходы к Маннергейму[81] через его бывшего сослуживца по царской армии — графа Игнатьева, перешедшего на службу в Красную Армию в двадцатых годах.
Судоплатову ничего не было известно о подобного рода неофициальных предложениях немецкой стороне, однако он полагал, что маршал Финляндии Маннергейм проинформировал Гитлера о советских предложениях, так что фюрер, посылая своего министра иностранных дел Риббентропа в Москву летом 39-го для переговоров о подписании Пакта о ненападении, полагался не только на спонтанную реакцию Молотова и Сталина. Он был осведомлен о том, что Советский Союз готов принять предложение подобного рода, поскольку сам уже пытался заключить аналогичный договор с соседней Финляндией.
Финский отказ последовал осенью 38-го года. Финнам было куда важнее оставаться союзниками Англии, Швеции и Германии. К тому же они не видели для себя никаких выгод в роли буферной зоны между Востоком и Западом. Позднее, однако, эта роль все же была им навязана. За то, что Финляндия напала на Советский Союз вместе с немцами, она должна была заплатить дорогую цену. В результате финны получили куда менее выгодные для себя условия, чем те, которые первоначально предлагал Рыбкин.
В августе 1939 года объем разведывательной информации резко возрос.
Закордонная разведка получила достоверное сообщение о том, что французское и британское правительства не горят желанием оказать Советскому Союзу поддержку в случае войны с Германией. Это вполне совпадало с данными, полученными тремя или четырьмя годами раньше от кембриджской группы. Согласно этим данным, британский кабинет министров, точнее, Невилл Чемберлен и сэр Джон Саймон рассматривали возможность тайного соглашения с Гитлером для оказания ему поддержки в военной конфронтации с Советским Союзом.
Особое внимание заслуживала информация трёх надежных источников из Германии: руководство вермахта решительно возражало против войны на два фронта.
Полученные директивы обязывали Иностранный отдел быстро рассмотреть возможные варианты сотрудничества со странами, готовыми подписать соглашения о противодействии развязыванию войны. Речь шла не только об Англии и Франции, с которыми велись консультации с начала 1939 года, но также и о Германии. Там за мирное урегулирование отношений с Советским Союзом выступали в среде влиятельных военных лишь выходцы из Восточной Пруссии.
Рассматривая в соответствии с полученными директивами альтернативные варианты, Судоплатов не мог даже представить, что экономические переговоры завершатся пактом о сотрудничестве Берлина и Москвы. Когда его информировали о предстоящем прибытии министра иностранных дел Германии в Москву 23 августа 1939 года — всего за несколько часов до того, как это произошло — он был немало удивлён.
После прибытия Риббентропа и последовавшего через тринадцать часов подписания Пакта о ненападении (это событие произошло в Кремле в два часа ночи) стало ясно: принятое решение не было внезапным. Стратегической целью советского руководства было избежать любой ценой войны на два фронта — на Дальнем Востоке и в Европе.
Такая линия дипломатических отношений, не привязанных к идеологическим соображениям, установилась ещё с 20-х годов, когда Советский Союз осуществлял экономическое сотрудничество и поддерживал нормальные отношения с Италией после прихода к власти фашистского режима Муссолини. Кремлевское руководство было готово к компромиссам с любым режимом при условии, что это гарантировало стабильность Советскому Союзу. Для Сталина и его окружения воплощение в жизнь их геополитических устремлений — преобразовать Советский Союз в мощнейшую державу мира — всегда было приоритетом.
Страна получила возможность более или менее стабильно развиваться лишь после завершения коллективизации в 1934 году, переживая последовательно до этого гражданскую войну, голод, разруху. И лишь к середине 30-х свои плоды начала приносить индустриализация. Растущая мощь государства была продемонстрирована в успешных военных действиях против Японии в Монголии и Маньчжурии. Хотя страна установила дипломатические отношения со всеми ведущими державами мира, её тем не менее держали в изоляции, что наглядно проявлялось, когда мировые державы не допускали СССР к участию в решении кардинальных мировых вопросов, от которых зависели их интересы. Все соглашения по Европе и Азии принимались западными странами и Японией в ущерб интересам Советского Союза. Англо-германское соглашение 1935 года, признававшее перевооружение немецких военно-морских сил, и последующие соглашения между ведущими державами мира по оснащению современными видами оружия своих флотов даже не упоминали Советский Союз.
Французская и английская делегации, прибывшие в Москву летом 39-го, чтобы прозондировать почву для создания возможного союза против Гитлера, состояли из второстепенных фигур. Таким образом, политика Сталина по отношению к Гитлеру основывалась на правильном соображении, что враждебность западного мира и Японии к советскому строю сделает изоляцию СССР от международного сообщества постоянным фактором.
Оглядываясь назад, нельзя не прийти к выводу, что все три будущих союзника по антигитлеровской коалиции — СССР, Британия и Франция — виноваты в том, что позволили Гитлеру развязать Вторую мировую войну. Взаимные неприязнь и противоречия помешали достижению компромисса между Англией и Францией, с одной стороны, и Советским Союзом — с другой. Компромисса, который бы позволил сообща остановить агрессию Гитлера против Польши.
Историки Второй мировой войны почему-то упускают из виду, что англо-франко-советские переговоры в 1939 году были начаты фактически по инициативе президента США Франклина Рузвельта. Британский дипломат и советский разведчик Дональд Маклэй сообщал, что Рузвельт направил своего представителя британскому премьер-министру Чемберлену с предостережением: господство Германии в Западной Европе было бы губительным для интересов как Америки, так и Британии. Рузвельт побуждал Чемберлена для сдерживания Гитлера вступить в переговоры с европейскими союзниками Великобритании, включая и Советский Союз. Закордонные источники сообщали, что британское правительство с явной неохотой отнеслось к американской инициативе, так что Рузвельту пришлось оказать на британцев нажим, чтобы заставить их всё-таки пойти на переговоры с Советами по выработке военных мер для противостояния Гитлеру.
Тем не менее быстрота, с какой был подписан договор о ненападении с Гитлером, поразила Судоплатова: ведь всего за два дня до этого он получил приказ искать возможные пути для мирного урегулирования отношений с Германией. Лубянка ещё продолжала посылать стратегические предложения Сталину и Молотову, а договор уже был подписан: Сталин проводил переговоры сам в обстановке строжайшей секретности.
Судоплатов ничего не знал о протоколах Пакта Молотова — Риббентропа, но сами по себе такого рода секретные протоколы обычная вещь в дипломатических отношениях, затрагивающих особо сложные вопросы. Накануне войны британское правительство подписало секретные протоколы с Польшей. В них речь шла об оказании ей военной помощи в случае войны с Германией. Так что в протоколах Пакта Молотова — Риббентропа нет ничего тайного. Директивы, основанные на подписанных соглашениях, были весьма четкими и определенными: о них знали не только руководители разведки, но и военное руководство с дипломатами. Фактически знаменитая карта раздела Польши, приложенная к протоколам 28 сентября 1939 года, появилась на страницах «Правды», конечно, без подписей Сталина с Риббентропом, и её мог видеть весь свет. К тому времени, однако, Польша уже была оккупирована германскими войсками.
Осенью этого же года вместе с начальником разведки Фитиным и Меркуловым Судоплатов принял участие в совещании у Молотова в его кремлевском кабинете. Там находились также начальник оперативного управления Генштаба генерал-майор Василевский, заместитель наркома иностранных дел Потемкин, зампред Госплана Борисов, начальник штаба ВМФ адмирал Исаков и начальник погранвойск генерал Масленников. На повестке дня стоял один вопрос — защита стратегических интересов в Прибалтике. Молотов хотел услышать соображения приглашенных. Советские войска уже находились там в соответствии с договорами, подписанными с правительствами Литвы, Латвии и Эстонии. Открывая совещание Молотов заявил:
— Мы имеем соглашение с Германией о том, что Прибалтика рассматривается как регион наиболее важных интересов Советского Союза. Однако ясно, хотя германские власти и признают это в принципе, они никогда не согласятся ни на какие «кардинальные социальные преобразования», которые изменили бы статус этих государств, их вхождение в состав Советского Союза. Более того, советское руководство полагает, что наилучший способ защитить интересы СССР в Прибалтике и создать там надежную границу — это помочь рабочему движению свергнуть марионеточные режимы.