— До меня дошли слухи, что ваши сыновья планируют покушение на товарища Сталина.
— Что вы имеете в виду?
— То, что сказал, — ответил Абакумов.
— А вы знаете, сколько им лет?
— Какая разница.
— Товарищ министр, я не знаю, кто вам об этом доложил, но подобные обвинения смехотворны. Моему старшему сыну восемь лет, а младшему пять.
Абакумов бросил трубку, и впоследствии Павел не слышал от него ни одного слова на темы, не касавшиеся работы. Они ни разу не встретились лично, все вопросы решались по телефону.
Однажды около четырех часов утра раздался такой звонок.
— В десять будьте готовы для выполнения срочного задания. Вылет из Внукова, — раздался в трубке голос Абакумова.
На аэродроме, куда Павел приехал с провожавшим его Эйтингоном, уже ждал заместитель министра генерал-лейтенант Селивановский. Без каких-либо объяснений, пожав прибывшим руки, он пригласил Судоплатова в самолёт, бортмеханик, убрав лесенку, задраил входной люк, «Дуглас», взревев двигателями, покатил по взлетной полосе.
Лишь на подлете к Киеву всё это время молчавший замминистра сообщил, что конечная цель их пути — Львов. Однако густой туман помешал самолету приземлиться в точке назначения, пришлось вернуться в Киев, откуда уже поездом выехали во Львов. По дороге Селивановский сообщил о злодейском убийстве бандеровцами известного украинского писателя-антифашиста Ярослава Галана и крайнем недовольстве Сталина работой органов безопасности по борьбе с бандитизмом в Западной Украине. В этой связи Судоплатову было приказано сосредоточиться на розыске главарей националистического подполья и их ликвидации. Сказано это было непререкаемым тоном. Павлу стало ясно — его будущее ставилось в зависимость от выполнения этого задания.
Львов встретил последними красками осени в городских парках, хмурыми костелами и мокрой булыжной мостовой. С вокзала сразу же попали на партактив, который проводил Хрущев, специально прибывший из Киева, чтобы взять под личный контроль розыск убийц Гала-на. На этом совещании у Судоплатова с Хрущевым возник спор. Никита Сергеевич был явно не в духе, над ним висела угроза Сталинской опалы из-за того, что не удалось положить конец национализму в этом регионе. Москвич ещё больше вывел его из себя, когда возразил против предложения ввести для жителей Западной Украины специальные паспорта.
Первый секретарь Украинского ЦК также предложил мобилизовать молодежь на работу в Донбасс и на учёбу в фабрично-заводские училища Восточной Украины, лишив таким своеобразным методом бандеровские формирования пополнения.
— Никита Сергеевич, — не согласился Судоплатов, — введение особых паспортов и фактическое переселение молодежи с тем, чтобы оборвать всякую связь с националистически настроенными родителями и друзьями — явная дискриминация. Это может ещё больше ожесточить местное население. Более того, уклоняясь от насильственной высылки, молодые люди наверняка уйдут в леса и вольются в ряды бандитского подполья.
— А вот это уже не ваше дело! — повысил голос первый секретарь. — Вас сюда прислали, чтобы обезглавить бандеровское движение. Со всем остальным мы разберёмся сами!
Вмешательство, однако, оказалось весьма своевременным, и идея насчёт специальных паспортов была похоронена, а планы мобилизации молодежи осуществились частично — только на учёбу в ФЗУ. Объявленная вскоре амнистия распространялась на тех, кто согласится добровольно сдать оружие в отделение милиции или в местные органы безопасности. Этот шаг оказался особенно эффективным, и уже в первую неделю нового, 1950-го года оружие сдали восемь тысяч человек. В подавляющем большинстве их действительно не преследовали. Кстати, как впоследствии удалось выяснить, из этого числа более половины составляла молодежь от пятнадцати до двадцати лет, которые бежали из дома в банды после того, как услышали о принудительном труде на шахтах Донбасса.
Сразу же после совещания Судоплатов вместе с Селивановским убыли в Львовское областное МГБ, где создали штаб по борьбе с националистическим подпольем на Западной Украине.
По имеющимся сведениям, с 1943 года вооруженное сопротивление в этих местах возглавлял Роман Шухевич. Это был ярый враг советской власти, в годы войны — гауптман, заместитель командира батальона «Нахтигаль», отличившегося зверствами в отношении местного населения на территории Украины и Польши, организатор Волынской резни. Обладая незаурядной храбростью и специальной подготовкой, он считался неуловимым.
В то время как чекисты разыскивали его в окрестностях Львова, Шухевич находился в кардиологическом санатории на берегу Черного моря под Одессой.
Спустя месяц Судоплатов получил агентурные сведения о возвращении объекта в город, где тот встретился с несколькими видными деятелями культуры и даже послал от своего имени венок на похороны одного из них. Этот рискованный жест вызвал разговоры в городе, и агент МГБ, внедренный в их круг, подтвердил присутствие Шухевича в районе Львова. Оперативному штабу, в свою очередь, удалось установить личность четырех его телохранителей-женщин, которые одновременно были любовницами бандита. Далее была спланирована операция, в результате которой Шухевича планировалось захватить живым, однако в ходе задержания тот оказал вооруженное сопротивление и был убит. Оставшееся без лидера вооруженное националистическое подполье пошло на спад, полугодовая командировка Судоплатова во Львов закончилась, он был отозван в Москву, откуда продолжил начатую работу.
В результате органами МГБ был установлен и изъят архив бандеровского движения, тайно вывезенный националистами из Львова и хранившийся в Ленинградской публичной библиотеке; захвачен начальник оуновской службы безопасности Матвиенко, заброшенный англичанами в Ровно. Последний был склонен к сотрудничеству и дал ценные сведения. А ещё выступил на пресс-конференции, устроенной в Киеве украинским руководством, с осуждением бандеровского движения, призвав эмиграцию и оуновцев, сражавшихся в бандитских отрядах, к примирению.
Наступил март 52-го и Судоплатова отправили в очередную командировку, на этот раз — в Узбекистан.
Пять лет назад вооруженные отряды курдов под командованием муллы Мустафы Барзани вступили в бой с шахскими войсками, перешли советско-иранскую границу и оказались на территории Азербайджана. Эта этническая группа, проживавшая в Ираке, Иране и Турции, испытывала всяческие притеснения, а представители английских властей, заигрывавших с ней в период оживления прогерманских настроений в руководящих кругах Тегерана в 1939–1941 годах, после ввода английских и советских войск в Иран отказали ей в поддержке.
Прорвавшиеся через границу боевые отряды Барзани насчитывали до двух тысяч бойцов, с ними находилось столько же членов их семей. Советские власти сначала интернировали курдов и поместили в лагерь. Затем по приказу Абакумова, согласованному со Сталиным, туда для переговоров выехал Судоплатов. Он предложил Барзани с его людьми политическое убежище с последующим временным расселением в сельских районах Узбекистана поблизости от Ташкента.
Барзани Павел был представлен как Матвеев, заместитель генерального директора ТАСС и официальный представитель советского правительства. Впервые в своей жизни Павел встречался с настоящим вельможей-феодалом. Вместе с тем Барзани произвел на него впечатление весьма проницательного политика и опытного военного руководителя.
Барзани рассказал, что за последние сто лет курды поднимали восемьдесят восстаний против персов, иракцев, турок и англичан и множество раз обращались за помощью к России, которая, как правило, её оказывала. Поэтому, по его словам, с их стороны вполне естественно обратиться к советскому правительству за помощью в тяжелое для них время, когда иранские власти ликвидировали Курдскую республику.
Советский Союз же со своей стороны был заинтересован в использовании курдов в проводимой им линии по ослаблению английского и американского влияния в странах Ближнего Востока, имеющего с ним общую границу. Судоплатов объявил Барзани, что советская сторона согласна, чтобы он вместе с частью офицеров прошли спецобучение в советских военных училищах и академии. Заверив при этом, что расселение курдов в Средней Азии будет временным, пока не созреют условия для их возвращения в Курдистан.
И вот теперь предстояла очередная встреча. Барзани не устраивало положение пассивного ожидания и отношение местных властей. Он обратился за помощью к Сталину, требуя выполнения ранее данных обещаний и настаивая на формировании курдских боевых частей.
Встреча состоялась на правительственной даче.
Разработанный Судоплатовым по поручению нового министра госбезопасности Игнатьева план заключался в том, чтобы сформировать из курдов специальную бригаду — полторы тысячи человек, для диверсионных операций на Ближнем Востоке. Её можно было использовать и для намечавшегося свержения правительства Нури Сайда в Багдаде, что серьёзно подорвало бы влияние англичан во всем ближневосточном регионе. Курды также должны были играть определённую роль в советских планах, связанных с выведением из строя нефтепроводов на территории Ирака, Ирана и Сирии в случае вспышки военных действий или прямой угрозы ядерного нападения на СССР.
Барзани согласился подписать соглашение о сотрудничестве с советским правительством в обмен на гарантии содействия в создании Курдской республики, которую видел, прежде всего, в районе компактного проживания курдов на стыке границ Северного Ирака, Ирана и Турции.
В этот период между ними случилась ещё одна, незапланированная встреча. Без отрыва от службы Павел заканчивал Военную академию и столкнулся там с тоже обучающимся Барзани. Судоплатов был в военной форме, и лидер курдской оппозиции лукаво подмигнул ему: «Не предполагал, что представители правительства у вас генералы».
5 марта 1953 года умер Сталин.
Судоплатов, участвуя в похоронах, обратил внимание, как непрофессионально контролировалось положение в столице. Прежде чем он смог добраться до Колонного зала, чтобы встать в караул от своего министерства, кордон из грузовиков перекрыл путь, так что пришлось пробираться через кабины грузовиков. Не продумали даже как разместить все делегации, прибывавшие на мероприятие. Отмечалась преступная неразбериха, из-за которой сотни людей погибли в давке.