— Господин Адзисава? — осведомился гот, что постарше. Очевидно, они специально поджидали его здесь.
— Да, а в чем дело?
— Мы из полиции. Вы вызываетесь повесткой в управление для беседы, — вежливо, по решительно заявил пожилой.
— В полицию? Зачем?
— Там вам все объяснят.
— Я сейчас занят. Нельзя ли позже?
— Нельзя.
— Так что, вы силой меня потащите?
— Нет. Но, отказываясь следовать за нами, вы поставите себя в весьма сложное положение, — мрачно усмехнулся полицейский. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, а молодой, казалось, в любой момент был готов броситься на задержанного. Адзисава понял: случилось что-то весьма серьезное. Его очень беспокоила участь Норико, но, очевидно, надо было подчиниться.
В управление Адзисава встретили с пугающей торжественностью. «Дело, кажется, нешуточное», — насторожился он.
— Добро пожаловать, — приветствовал его комиссар полиции. — Меня зовут Хасэгава, я возглавляю отдел уголовного, розыска. Позвольте узнать, чем вы занимались минувшей ночью, а точнее — около четырех часов утра?
Преемник комиссара Такэмура, видимо, не любил терять времени даром. Голос его звучал весьма уверенно.
— В четыре утра? Спал, конечно. Что я еще мог делать в такое время? — удивился Адзисава.
— Вы говорите правду? — Хасэгава посмотрел допрашиваемому прямо в глаза.
— Конечно. — Адзисава не отвел взгляда.
— Оч-чень странно. Дело в том, что именно в этот час вас видели совсем в другом месте.
— Я был у себя дома и крепко спал.
— И кто-нибудь может это подтвердить?
— Моя дочь.
— Ну, свидетельства дочери нам будет недостаточно.
— А в чем, собственно, дело? Это смахивает на выяснение алиби.
Адзисава замолчал, пораженный внезапной догадкой. Он вышел на убийц Томоко, заставив сознаться Сюндзи Кадзами. Теперь он держит всю шайку Ооба за горло. История о групповом изнасиловании и убийстве не только ляжет несмываемым пятном на всесильное семейство, но может вообще стать для него началом конца. Ооба пойдут на все, чтобы спрятать концы в воду. Единственное доказательство вины Наруаки — показания Кадзами. Если Кадзами замолчит, обвинение останется безоружным улик-то нет! Неужели…
— Что это с вами, господин Адзисава? Догадались, о чем пойдет речь?
— Послушайте, неужели… — начал Адзисава, страшась услышать страшную весть.
— Что — неужели?
— Неужели что-то случилось с Сюндзи Кадзами?
— Надо же, какая проницательность, — иронически усмехнулся Хасэгава.
— Объясните же, что произошло!
— Вам лучше знать.
— Да говорите же! Что с Кадзами?
— Ну вы актер. Я аплодирую. Кадзами убит. Сегодня ночью, около четырех часов. Парня задушили полиэтиленовым пакетом.
— Убит! — вскричал Адзисава. Первой реакцией было возмущение — не столько самим убийством, сколько собственным легкомыслием. Как он мог не сообразить, что этим все и кончится! Кадзами был ахиллесовой пятой империи Ооба. Конечно же, защищая Наруаки и все свое семейство, они должны были пойти на это. А он, идиот, оставил свое единственное оружие без присмотра. Какая преступная неосторожность!
— Скажите, какое удивление. Разве это не вы его убили?
Есть свидетель, который видел, как вы выходили из палаты Кадзами как раз в четыре утра.
— Врет он, ваш свидетель!
— А кому еще мог понадобиться этот Кадзами? Не могли ему простить ту историю с нападением и расквитались, это же ясно. Недаром парень боялся, что вы до него доберетесь.
Адзисава понял, какой хитроумный ход сделал враг: не просто заткнул рот опасному свидетелю, но заодно рассчитывает убрать с дороги главного заговорщика. Только теперь до него дошло, чего хотела от него ночью Ёрико, когда требовала, чтобы он срочно кому-то позвонил. Своим сверхъестественным чутьем девочка уловила опасность; если бы он ее послушался, у него сейчас было бы алиби. Кто знает, может быть, и в самом деле неотмщенный дух Томоко пытался прийти ему на помощь?
Но предаваться раскаянию было поздно. Зверь выскользнул из стального капкана, сейчас охотник сам оказался обложен со всех сторон.
— Отпираться бессмысленно, — презрительно бросил Хасэгава, — не советую затягивать с признанием.
Комиссар явно не сомневался в виновности подозреваемого. Но, если так, почему до сих пор не подписан ордер на арест? «Должно быть, улик все-таки маловато», — сообразил Адзисава. Что у них есть против него? Во-первых, возможный мотив — месть, и, во-вторых, лжесвидетельство неизвестного, якобы видевшего, как он выходит из палаты. То, что это признание сфабриковано, — очевидно. «Все еще не так плохо, — мысленно подбодрил себя Адзисава. — Враг прикрыл одну брешь, но тут же возникла новая: лжесвидетель. Кроме того, есть второй соучастник Науаки, Цугава. Это тоже шанс. Только бы выбраться из западни, а там еще будет возможность нанести по ним новый удар».
Адзисава молчал, но мысль его лихорадочно работала.
Выслушав отчет Таскэ Накато, мэр удовлетворенно кивнул:
— Молодец. И агентишку ловко подставил.
— Все, теперь не отвертится.
— Жаль только, ордера на арест пока нет.
— Это вопрос времени. Чем больше Адзисава будет плести следствию, тем больше запугает свое дело.
— А как со свидетельницей?
— Не извольте беспокоиться, хозяин. Адзисава не узнает, кто она.
— Хорошо. Что с Цугава?
— Дал ему деньжонок и отправил на Кюсю, там за ним присмотрят мои ребята. Можете на этот счет не тревожиться. Парень знает, что его ждет, если вздумает финтить. Ребята глаз с него не спускают.
— Значит, остается лишь добить Адзисава. Подумать только, скольких нервов мне стоил этот агентишка. А все ты, Накато, виноват. Зажирел, обленился от спокойной жизни.
— Ваша правда, хозяин, — виновато потупился Таскэ.
Сообщение о том, что Адзисава подозревается в убийстве Сюндзи Кадзами, повергло группу из Иватэ в шоковое состояние.
Комиссар Муранага сокрушенно качал головой:
— Неужели все труды пойдут прахом? Судя по всему, улики серьезные, дело идет к аресту.
Ситуация, когда один и тот же преступник совершает целую серию убийств, встречается не так уж редко, но Адзисава не был похож на обычного убийцу.
Можно было бы, конечно, предложить местной полиции сотрудничество и вести следствие по обоим делам сразу, но уж очень не хотелось Деду связываться с малосимпатичными коллегами из Хасиро.
Инспектор Китано недоумевал:
— Я же вам докладывал, шеф, что Адзисава явно пытается через Кадзами выйти на убийц Томоко Оти. Кадзами был нужен ему живым, как свидетель обвинения. Зачем Адзисава стал бы его убивать?
— Кадзами принимал участие в убийстве девушки?
— Видимо, да. Полагаю, что Адзисава уже вытряс из него имена преступников или, по крайней мере, был близок к цели. Парня, скорее всего, убрали люди Ооба, а обстряпали все так, чтобы подозрение пало на Адзисава.
— Погоди, не торопись. Кадзами — след той банды рокеров, так? Значит, Томоко убили эти психи на мотоциклах?
— Выходит, что так. Групповое изнасилование, убийство — это на них похоже.
— Но все говорило за то, что девушку убрали люди Ооба, опасаясь разоблачений. Неужто хулиганы-мотоциклисты выполняли приказ мэра?
Комиссару подобная комбинация представлялась невероятной.
— Пока нельзя с полной уверенностью сказать, кто ее убил: мотоциклисты или подручные мэра. Но Кадзами, несомненно, убрали потому, что он знал имена убийц.
— Не думаю, чтобы мальчишкам из мотобанды была по зубам такая операция — и свидетеля прикончить, и Адзисава подставить. Здесь явно чувствуется рука профессионала.
— А если так, то получается, что показания Кадзами были для Ооба опасны. Что мог знать Кадзами, кроме обстоятельств гибели Томоко Оти? Итак, теоретически убить ее могли или мотоциклисты, или люди мэра, однако… Однако, если Кадзами убрали по приказу Ооба, вывод напрашивается один: между шайкой мэра и юнцами есть связь.
— Ты прав! Недаром Адзисава навещал и бывшего редактора «Вестника Хасиро», и ту девушку, которую изнасиловали эти самые «Бешеные псы».
— Вероятно, Адзисава пытался уговорить Уракава начать кампанию в печати против преступников.
— Ты, кажется, говорил, что Уракава после провала затеи со статьей отстранен от журналистской деятельности.
— Да, но связи-то у него наверняка остались.
— В Хасиро никакие связи не помогут, если ты прогневал семейство Ооба. Думаю, Адзисава хотел от журналиста не этого.
— А чего?
— Скорее всего, помощи, чтобы разоблачить аферу с дамбой. Уракава вместе с Томоко Оти чуть не устроил в городе настоящий переворот. Заговор провалился, но материал-то силы не утратил. Думаю, Адзисава говорил с Уракава именно об этом.
— Ну что ж, Уракава, если захочет, может найти способ опубликовать имеющийся у него материал.
— Тогда непонятно, зачем нашему парню понадобилась эта девушка, Митико Ямада, — вздохнул Дед. — Она-то какое отношение имеет к дамбе? Или Адзисава задумал начать атаку сразу с двух флангов?
Муранага обвел взглядом своих сотрудников. Он видел, что неожиданное направление его мысли вызывает живейший интерес.
— Итак, с одной стороны — Уракава, с другой — Митико Ямада, — задумчиво произнес инспектор Сатакэ.
— Вот именно, — кивнул комиссар.
— Томоко убили, скорее всего, люди Ооба, — подытожил Сатакэ. — Убили, чтобы скрыть свои делишки в низине Каппа. С этой же целью они выгнали из газеты Уракава. Адзисава, желая отомстить за девушку, вовлекает журналиста в борьбу. В то же время появляется новая фигура — Митико Ямада, жертва «Бешеных псов». Она станет помогать Адзисава лишь в том случае, если у них один, общий враг.
Слова Сатакэ окончательно прояснили ситуацию.
— И правильно, общий враг! Ну конечно! — в один голос заговорили сотрудники.
— Ооба и «Бешеные псы» действовали заодно, — продолжал Сатакэ. — Более того, я не исключаю, что в банду этих юнцов входит кто-то из семьи Ооба — иначе люди мэра не стали бы затевать такое сложное и опасное дело, как убийство Кадзами, д