Речь идет об известной достопримечательности Ческих Будейовиц – старинных домах с галереями на центральной площади города, в честь короля-основателя Будейовиц с 1990 года именуемой площадью Пршемысла Отакара II (náměstí Přemysla Otakara II). А во времена Швейка этот огромный квадрат 133 на 133 метра с фонтаном посередине имел немецкое название Kaiser-Franz-Josef-Platz.
С. 165
Через четверть часа батальон двинулся дальше, через сожженные деревни, Брестов и Великий Радвань в Новую Чабину.
Брестов (Brestov) – деревня и станция в 22 километрах на север от Гуменне. Современное название – Брестов над Лаборцом (Brestov nad Laborcom), а в 1915 году это был Збудски Брестов (Zbudský Brestov). Находится станция примерно на половине перегона от Гуменне до Медзилаборце (еще в 18 километрах на север), см. комм., ч. 3, гл. 3, с. 166.
Великий Радвань (Veliký Radvaň) – деревенька немного севернее Брестова (еще 2 километра). Современное название Радвань над Лаборцом (Radvaň nad Laborcom) и с 1964 года это объединение того, что в 1915 году было парой деревень: Верхний Радвань (Vyšná Radvaň) и Нижний Радвань (Nižná Radvaň). Как замечает Йомар Хонси, проследовавший путем Швейка в 2009 году, железнодорожная станция здесь одна и всегда находилась в Верхней Радвани, именно ее и можно смело считать гашековской Великой.
Новая Чабина (Novou Čabynu) в реальности просто Чабини (Čabiny) – населенный пункт рядом с городком Медзилаборце (10 километров к северу, см. комм, ниже: ч. 3, гл. 3, с. 166). Все тот же неутомимый Йомар Хонси отмечает, что, несмотря на незначительность, деревенька довольно протяженная и в ней имеется целых две железнодорожные платформы – Нижние Чабини (NišnéČabiny) и Верхние Чабини (VyšnéČabiny).
См. также комм., ч. 3, гл. 3, с. 136.
Кое-где над речками, впадающими в Лаборец (дорога проходила вдоль верховья Лаборца), видны были новые мосты и обгорелые устои старых.
Река Лаборец и долина Лаборца см. комм., ч. 3, гл. 3, с. 136.
С. 166
Вся Медзилаборецкая долина была разрыта и разворочена, словно здесь работали армии гигантских кротов.
В оригинале географически правильнее: Celéúdolí na Medzilaborce bylo rozryto a přeházeno – вся долина до самого Медзалаборца была разрыта и разворочена. А долина называется долиной реки Лаборец. См. комм., ч. 3, гл. 3, с. 136.
Медзилаборец (Medzilaborce) – небольшой словацкий городок у самой польской границы с неожиданным для такой глуши музеем современного искусства. Объяснение чуда очень простое: из соседней с Медзилаборцем русинской деревеньки Микова (Mikové) в двадцатых иммигрировали в Питтсбург родители Энди Уорхолла – Андрий и Юлия Ворголы, первый до войны, а вторая сразу после ее окончания.
Стоит отметить, что в 1914 году передовыми русскими частями, взявшими Медзилаборец и всю долину Лаборца, командовал славный русский генерал Антон Иванович Деникин. Как вспоминает военачальник в «Очерках русской смуты» (АД 1921), «взяв [при составе самой бригады 4000 штыков] 3730 пленных, много оружия и военного снаряжения, большой подвижной состав с ценным грузом на железнодорожной станции, 9 орудий». См. также комм., ч. 3, гл. 3, с. 191.
Немцы с Кашперских гор, сидевшие в задних вагонах и еще в Миловицах при въезде на станцию галдевшие свое «Wann ich kитт, wann ich wieda kumm…», начиная от Гуменне притихли, так как поняли, что многие из тех, чьи фуражки теперь болтаются на крестах, тоже пели о том, как прекрасно будет, когда они вернутся и навсегда останутся дома со своей милой.
Сцена с умиранием этой же самой песни на ветрах войны до деталей совпадает со сценой, как она смолкает при въезде солдат в окольцованную колючей проволокой Вену. См.: ч. 2, гл. 2, с. 392.
Комм, о городе Кашперска Гора и его жителях см. там же.
Миловицы (Milovice), по всей видимости, еще одна из множества в этой части романа неверно названных станций. См. комм., ч. 3, гл. 3, с. 137, 144 и 165. Йомар Хонси (JH 2010) справедливо замечает, что речь скорее всего идет об одной из ближайших станций на подьезде к Гуменне со стороны Требишева – Михаловце (Michalovce).
был залеплен плакатами на всех языках: «Подписывайтесь на австрийский военный заем»
Первый выпуск австрийского военного займа (rakouská válečná půjčka) с рассрочкой на 15 лет и доходностью в 5 и ½% годовых начал реализовываться в ноябре 1914-го. Здесь речь о свежем, втором выпуске мая 1915 года. Третий последовал в октябре того же года. Подписывались граждане охотно. Согласно Карелу Карасеку (Karásek, К.: Válečné miliardy, nakl. Jos. R. Vilimek, Praha, 1918, s. 105), первый выпуск принес казне 2,2 миллиарда крон, а второй почти 2,7. Всего же за время войны таких выпусков было восемь, последний в 1918-м.
С. 167
Батя горох уплетал за милую душу
В оригинале: pučálka (Táta žral pučálku) – пучалка, то есть не просто горох, а горошница, еда самых бедных.
Горox заливают водой и держат в теплом месте два дня, потом меняют воду и, залив всю массу водой только до половины, держат в теплом месте еще один день, на четвертый уже начавший прорастать горох жарят на маслице. Ныне воспринимается исключительно как гарнир к чему-нибудь более мясному и существенному.
Я хулил святых и угодников божьих в трактире на Мальте, в Нижнем Загае избил капеллана.
Мальше (Malše) – река в Южной Чехии, см. комм., ч. 2, гл. 2, с. 326.
Нижний Загай (Dolní Zahájí). Йомар Хонси (JH 2010) полагает, что речь идет о деревеньке Загай (Zahájí) рядом с родными для Гашека Мыдловарами в Южной Чехии. См. комм., ч. 1, гл. 1, с. 33.
Как часто я ругал своего тятеньку и полагающиеся ему деньги зажиливал, а жену свою тиранил.
Отец Балоуна очевидно был на традиционной в чешских деревнях семейной пенсии «па vejminku». Иными словами, он переписал на сына мельницу с хозяйством с условием, что сын будет ему регулярно платить výměnek (vejminek). Вот эту-то плату жадный Балоун и зажиливал – vejminěk mu ztrpčoval.
Заметим заодно, что отца своего Балоун действительно зовет тятенькой: pantáta (svýmu pantátovi často nadával); соответственно, упоминаемая ПГБ в предыдущем абзаце «жена»: Жена должна была, прости господи мое прегрешение, вымачивать ее в пиве – скорее всего все-таки не жена Балоуна, а маменька, поскольку Балоун ее называет panímáma (panímáma mně ji musela dělat, netrestej mě pánbu, na pivu). A вот жена, которую мельник-обжора тиранил, так и есть жена – а svou ženu sekýroval. Впрочем, жену свою Балоун тоже может называть panímáma, см. комм., ч. 4, гл. 4, с. 216. См. также комм., ч. 1, гл. 2, с. 38.
Когда на пасху мы видели торжественный воинский крестный ход!
В оригинале совершенно не то: když jsme viděli slavnost vojenského vzkříšem' – когда мы видели уже обряд воинского воскрешения. Что означает эта фраза Марека – можно недоумевать, а можно вспомнить его недавние рассуждения о воскрешении австрийских солдат, по схеме восстанавливавших себя из обрывков инфузорий, см. комм, выше: ч. 3, гл. 3, с. 158.
С. 168
Он был плотником, а вы, должно быть, знаете поговорку: «Поищем, где плотник оставил дыру».
Kouká, kde nechal tesař díru – тоже самое, что в русском: «смотри, где тонко». Возможно, в данном контексте, «на Бога надейся, да сам не плошай», и связи с отцом Христа Иосифом могла быть обыграна русская поговорка: «не топор тешет, а плотник».
Ты, значит, слышал, что должен вести себя соответственно тому духу, который является господствующим в армии, что тебе придется верить в святого Иосифа, а когда тебя окружит неприятель, поищи, где плотник оставил дыру, чтобы сохранить себя ради государя императора на случай новых войн.
Русская поговорка «не топор тешет, а плотник», как кажется, хорошо сработает и тут:
Тебе придется верить в святого Иосифа, и когда тебя окружит неприятель, вспомни, не топор тешет, а плотник, а значит нужно сохранить себя ради государя императора на случай новых войн.
Ну, ясно, как только ксендз это услышал, у него слюнки потекли.
В оригинале: začaly téct sliny z papuly – буквально, слюни потекли из пасти (по губам), при этом для слова «губа» используется очень редкий вариант названия papula, мучительно созвучный слову papež – папа римский.
С. 169
Солдатам объявили, что обед будет за Полотой на Лупковском перевале
Палота (Palota) – некогда последняя станция перед входом в Лупковский тоннель на словацкой стороне. Йомар Хонси отмечает, что село и тоннель остались, а станции больше нет. От Медзилоборце до Палоты меньше десяти километров.
Лупковский перевал – см. комм., ч. 3, гл. 3, с. 136.
с ревущей семьей угроруса
В оригинале: uherského Rusa – венгерского русина. См. комм., ч. 3, гл. 3, с. 145.
С. 170
Все это подпоручик Цайтгамль прочел по копии дивизионного приказа
z kopie rozkazu po divisi – один из самых частотных у Гашека русизмов. См. комм., ч. 3, гл. 2, с. 79.
С. 171
Крестьянин понял, что всему конец, и отчаянно закричал: —Давайте мне за каждую свинью по два золотых!
В оригинале крестьянин-русин кричит у Гашека по-русски: Davajtě mně za každyju svinju dva rýnskija! Рейнские (rýnskija, rýnské) – гульдены.
Тогда один из солдат так хватил его прикладом, что у него в глазах потемнело
Создается впечатление, что били по голове. На самом деле в оригинале совершенно иначе: kožich zadunělo (dostal od jednoho vojáka kolbou, až to o jeho kožich zadunělo) – так ударил прикладом, что грохнул (зазвенел) его кожан (тулуп).
Десять минут спустя старший писарь батальона вместе с ординарцем батальона Матушичем уже уписывали у себя в вагоне свиные мозги. Уплетая за обе щеки, старший писарь время от времени язвительно обращался к младшим писарям со словами: