í nádraží), а в ту пору вокзала Императора Франца Иосифа (Nádraží císaře Františka Josefa). Своим фасадом с парой черных башенок, снабженных часами, вокзал и тогда смотрел, и ныне смотрит как раз на тот самый парк (Vrchlického sady), в котором ловкий Благник увел для Швейка злополучного полковничьего пса. См. комм., ч. 1, гл. 14, с. 227 и с. 232.
С. 256
Два года тому назад на Северо-Западном вокзале у одной дамочки украли детскую колясочку
Северо-западный вокзал (Severozápadní nádraží) – вместе с вокзалами Императора Франца Иосифа и Государственным (Státní nádraží, ныне Масарика (Masarykovo nádraží, составлял во времена Швейка троицу главных железнодорожных ворот города. С Северо-западного вокзала отправлялись поезда в Берлин и Вену. Географически вокзал находился в Карлине у самой границы с Нове Место. Этот тот самый район с названием «Флоренци», полный злачных мест и сомнительных заведений, в одном из которых окончательно напиваются солдаты, конвоировавшие Швейка к фельдкурату Кацу. См. комм., ч. 1, гл. 10, с. 132.
Новоренессансное здание вокзала с римским триумфальным портиком и множеством скульптурных композиций очень мешало строительству пражской скоростной магистрали север – юг, современная стрела которой шла на смену железнодорожным путям прошлого века. Частично разобранное здание, объявленное неожиданно памятником культуры, еще довольно долго маялось под боком скоростной дороги, но в 1985-м все-таки пошло на слом. Сейчас на месте бывшего вокзала функциональная автомагистраль и клочок столь же функционального парка. Так что некуда повесить мемориальную доску, свидетельствующую о том, что именно с Северо-западного вокзала 25 августа 1921-го писатель Ярослав Гашек, только что закончивший первую часть романа о Швейке, навсегда уехал из Праги. Вышел утром из дома со жбаном для пива, встретил на углу своего знакомого и тезку, художника Панушку (Jaroslav Panuška), и укатил с ним в Светла над Сазавой (Světlá nad Sázavou), чтобы никогда уже не возвращаться. В компании Панушки дотопал, по дороге инспектируя все пивные и корчмы, от Светлой до Липниц и остался там под старым замком жить и писать.
но воры были настолько благородны, что сдали девочку в полицию на нашей улице
Северо-западный вокзал располагался на приличном расстоянии от любого из предполагаемых районов и мест жительства Швейка – как от Виногради, так и от центральной части Нове Место (см. комм., ч. 1, гл. 5, с. 64). Зато очень близко, меньше километра, от квартиры Франты Сауэра (Franta Sauer) в Жижкове (Jeronýmová ulice 324/8), где Ярослав Гашек жил весной 1921-го, трудясь над первой частью романа. Так что, возможно, здесь на секунду авторские мысли смешались с прямой речью героя.
не спуская глаз с голого черепа штатского, сидевшего напротив поручика с «Нейе Фрейе Прессе» в руках
Нейе Фрейе Прессе (Neue Freie Presse) – большая и солидная венская газета, издававшаяся без перерыва 64 года (1864–1938). После оккупации Австрии нацистами была закрыта как проеврейский печатный орган. И в самом деле, среди сотрудников и редакторов газеты в разное время было немало талантов с неарийской кровью, в том числе пара отцов-основателей сионистского движения – Макс Нордау (Мах Nordau) и Теодор Герцль (Theodor Herzl). Оба трудились корреспондентами в Париже. Впрочем, главный критик и оппонент газеты при ее жизни тоже не годился в штурмовики – по тем же этническим соображениям. Это был поэт, драматург, журналист, литератор и издатель сатирического журнала «Die Fackel» Карл Краус (Karl Kraus) – сын чешских евреев из городка Йичина (Jičín). Как замечает Бржетислав Гула (BH 2012), Краус с пафосом, весьма характерным для людей его эпохи и рода занятий, называл «Нейе Фрей Пресс» величайшим печатным позором со времен изобретения самой печати, такая уж эта газета, по его мнению, была продажная и подлая. Что, впрочем, для эпохи тоже было в порядке вещей.
С. 257
Мне здорово не везет, все равно как некоему Нехлебе с Неказанки, что ходил в трактир «Сучий лесок».
Улица Неказанка (Nekázanka). См. комм., ч. 1, гл. 15, с. 249.
«Сучий лесок». В оригинале: «В сучьем лесочке» («V čubčím háji») – одна из немногих пивных, которую до сих пор не удалось идентифицировать ни с помощью старых адресных книг, ни газетных объявлений давних времен. Ждем.
А утром-то я заметил, братцы, что лежу на нарах!
Нары. В оригинале здесь очередной сочный немецкий дериват. Pryčna (к ránu pozoroval, že jsem na pryčně). От немецкого Pritsche – полка, нары.
У ПГБ во всех редакциях 1929,1956 и 1963 трогательное, имея в виду русского читателя тех времен, пояснение: «на нарах – то есть в полицейском участке».
попробовал прочистить себе трубку петушиным пером из султана на каске полицейского.
См. комм, о головных уборах австрийских полицейских ч. 1, гл. 5, с. 62.
Трубка – в оригинале немецкий дериват fajfka (Pfeife). Это то же самое слово, которое используется для самого оскорбительного из всех способов определения денщика. См. комм., ч. 1, гл. 10, с. 135. Происходит это от того, что в немецком Pfeife – это и трубка, и дурак, и оба значения были восприняты чешским.
Поручик невольно заскрежетал зубами, вздохнул, вынул из кармана шинели «Богемию»
«Богемия». См. комм., ч. 1, гл. 7. с. 83.
и принялся читать сообщения о колоссальных победах германской подводной лодки «Е» и ее действиях на Средиземном море.
Германская подводная лодка «Е» – редкий случай грубой ошибки в идеологически не беспристрастном, но обстоятельном и дельном комментарии к «Швейку» Бржетислава Гулы (BH 2012), присвоенном, по всей видимости, в удобных политических обстоятельствах безо всякой критики целиком и полностью Зденой Анчиком (ZA 1953). Гула утверждает, что для обозначения германских подлодок времен Первой мировой использовались все буквы латинского алфавита, что неверно. Все до единой немецкие подлодки обозначались одной буквой U (Unterseeboot) с последующим номером. Например, лодка, потопившая в мае 1915 года британский пассажирский лайнер «Лузитания» («Lusitania») с американским гражданами на борту, — поворотное в цепи событий, повлекших за собой вступление в войну Соединенных Штатов Америки, называлась U-20. А вот прославившаяся на Средиземном море у берегов Турции была следующей по порядку и называлась U-21. Буква «Е» в «Швейке» – либо описка-оговорка Гашека, либо еще одна нами не понятая шутка веселого автора.
Упоминание о действиях германских подлодок в Средиземном море позволяет в очередной раз синхронизировать действие романа с реальным временем. Совершенно точно известно, что на этом морском театре военных действий германские подводные лодки появились лишь в апреле 1915-го. Небольшой собственный австро-венгерский подводный флот, базировавшийся в Адриатике, не был способен ни технически, ни тактически выйти к берегам Турции для противодействия англо-французской операции по захвату проливов Босфор и Дарданеллы (Галлиполийская операция). А наиболее громкие победы германских лодок – это и вовсе май 1915-го, когда 25-го и 27-го, действуя с исключительным бесстрашием, команда U-21 за пару дней потопила у Галлиполийского полуострова один за другим два английских броненосца – «Триумф» (HMS «Triumph») и «Маджестик» (HMS «Majestic»).
Все эти события и даты очень хорошо увязываются со всеми теми, что всплывают в разговоре поручика Лукаша со Швейком и с торговцем хмелем паном Венддером в главе 14 первой части романа. См. комм., ч. 1, гл. 14, с. 208 и 219. И очень плохо – с датой 20 декабря 1914-го, которую Швейк поставил под письмом, сообщающим о возврате денег пани Вендлеровой. См. комм., ч. 1, гл. 14, с. 224. Но даже если на последнюю и не обращать совсем никакого внимания, считая пивным или иного сходного рода недоразумением, хронология романа не становится от этого совсем уже гладкой и последовательной, поскольку германские морские подвиги последних дней мая, упоминаемые в первой главе второй книги, плохо сочетаются с мелькающими много позднее в романе другими более ранними реальными событиями. Расстрел Йозефа Кудрны – 7 мая 1915 (комм., ч. 2, гл. 3, с. 383), вступление в войну Италии – 23 мая 1915 (комм., ч. 3, гл. 2, с. 79).
— Простите, сударь, не изволите ли вы быть господином Пуркрабеком, агентом из банка «Славия»?
Сударь – в оригинале vašnosti (Dovolte, vašnosti, neráčíte být pan Purkrábek). Аналог русского вежливого, но простонародного «вашество». См. обсуждение ч. 1, гл. 3, с. 48, где ранее было переведено как «ваша милость».
Фамилия Пуркрабек (Purkrábek) будет еще раз дана уже случайному персонажу из ч. 2, гл. 3, с. 407. «Тонда, да ведь это я, Пуркрабек из Шестнадцатого запасного!»
Банк «Славия» (Vzájemná, kapitály а důchody pojišťující banka Slavia) – один из старейших и первый вообще чешский страховой банк, основанный в 1868 году. См. комм., ч. 1, гл. 14, с. 227. Особенно преуспевал после войны, имея множество отделений как в Чехии, так и за границей, включая открытый в 1928-м филиал в Нью-Йорке. Национализирован в 1945-м. После пражской бархатной революции имя унаследовано и традиции возрождены современным страховым обществом «Славия» («Slavia pojišťovna»).
Банк был кормильцем двух поколений Гашеков. Отец Ярослава Йозеф Гашек оставил место школьного учителя математики, поступив в банк «Славия» статистиком в 1889-м (см. комм., ч. 1, гл. 9, с. 105). Здесь же недолго промаялся сам Ярослав (1902–1903), зато его младший брат Богуслав проработал с 1907-го до самой своей смерти в 1924-м.
См. также комм, о первом в жизни жалованье Гашека, ч. 1, гл. 6, с. 74.
С. 258
А один фельдшер, — продолжал он неумолимо, — говорил в кафе у «Шпирков»
В варианте 1956 название было еще в единственном числе – у «Шпирека». Здесь, в ПГБ 1963, как в оригинале и в реальной жизни, уже во множественном. «У Шпирков» («U