(Pieridae) Набоков почерпнул из двух книг: Tutt 1902: 66–70; Williams 1930: 72–90.
2–84
Наша репейница <… > «крашеная дама» англичан, «красавица» французов <… > рождается в африканской степи; там, на заре, удачливый путник может услышать, как вся степь, блистая в первых лучах, трещит и хрустит от несчетного количества лопающихся хризалид. – Бабочка репейница (лат. Vanessa cardui) по-английски называется Painted Lady, а по-французски – la Belle-dame. «Удачливым путником», наблюдавшим ее рождение в нубийской степи (территория современного Судана), был английский ботаник и геолог Сидней Скерчли (Sydney Barber Josiah Skertchly, 1850–1926). В заметке, опубликованной в еженедельнике Nature, он писал: «На рассвете наш караван двинулся с гор, покрытых густыми облаками, к морю. У подножья горной страны мы въехали в степную полосу, за которой до самого берега моря простирается безводная пустыня. С верблюда я заметил, что вся масса травы очень сильно шевелится несмотря на безветрие. Спешившись, я обнаружил, что это дергались хризалиды репейниц, которых было так много, что они, казалось, сидели едва ли не на каждом стебельке. <… > Вскоре хризалиды начали лопаться, и вылившаяся из них красная жидкость окрасила траву, словно кровавый дождь. Мириады бабочек, вялых и беспомощных, усеяли землю. Тут выглянуло солнце, насекомые высушили крылья, и через полчаса целый рой бабочек поднялся и густым облаком полетел на восток, к морю. Я не могу сказать точно, какой длины достигало это облако, но оно, безусловно, было больше мили в длину и четверть мили в ширину» (Skertchly 1879; Williams 1930: 208–209).
2–85
… она пускается в северный путь, ранней весной достигая берегов Европы <… > оживляя крымские сады и террасы Ривьеры <… > достигает Шотландии, Гельголанда, наших мест, а там и крайнего севера земли: ее ловили в Исландии! – В составленном К. Уильямсом (Carrington Bonsor Williams, 1889–1981) перечне тех мест, где когда-либо наблюдались мигрирующие репейницы, значатся Крым, французская Ривьера, Шотландия, южная Россия, Прибалтика и Исландия (Williams 1930: 168–200). На Гельголанде (небольшой архипелаг в Северном море, владение Германии) была замечена массовая миграция не репейниц, а бабочек-металловидок гамма (лат. Plusia gamma или Autographa gamma) из семейства совок (Ibid.: 19).
Подводя итоги многолетних наблюдений, Уильямс приходит к выводу, что репейницы пересекают Средиземное море и достигают берегов Европы не ранее 15 апреля, а оттуда летят на север, попадая в Англию к концу мая. «В некоторые годы, – пишет он, – они достигают Скандинавии и северной Шотландии, а летом 1888, в июле 1897 и в октябре 1914 года их ловили в Исландии» (Ibid.: 209).
2–86
… в первые холодные дни наблюдается обратное явление, отлив: бабочка стремится на юг, на зимовку, но, разумеется, гибнет, не долетев до тепла. – Как заметил Уильямс, в науке описан только один случай обратной осенней миграции репейниц (Австрия, 1879), что оставляет вопрос о ней нерешенным (Ibid.: 211–212). Набоков представляет единичное природное явление как обыкновенное.
2–87
Одновременно с англичанином Tutt, в швейцарских горах наблюдавшим то же, что и он на Памире, мой отец открыл истинную природу роговистого образования под концом брюшка у оплодотворенных самок аполлонов… — Набоков отсылает к главе «Долина реки Дора» из книги «Прогулки по Альпийским долинам» видного английского энтомолога Джеймса Уильяма Татта (James William Tutt, 1858–1911), где подробно описан процесс образования роговистых наростов у оплодотворенных самок бабочек Parnassius apollo (Tutt 1895: 19–22).
2–88
… супруг, работая парой шпадлевидных отростков… – в «Современных записках» (1937. Кн. LXIV. С. 138): «работая шпорами лапок». Шпадлевидных – ошибка Набокова, сделанная при подготовке текста для отдельного издания (см. фотографию соответствующей страницы рукописи с авторской правкой: Leving 2011: 247), вместо правильного «шпателевидных» (то есть похожих по форме на медицинский шпатель). В английском переводе «Дара» – spatulate (шпателевидный; Nabokov 1991b: 112).
2–89
… лепной пояс верности собственной выделки… – В «Современных записках» (1937. Кн. LXIV. С. 138): «настоящий пояс верности собственной ковки» (Grayson 1994: 23).
2–90
… у редчайшего темно-пепельного orpheus Godunov – наподобие маленькой лиры. – Название «редчайшего» вида бабочек вымышлено и вместе с упоминанием мотивирующей его лиры указывает на поэтический, «орфический» характер научных занятий и путешествий старшего Годунова-Чердынцева, связывая их с творчеством Федора. Здесь важен не столько сюжет нисхождения Орфея в Аид (Сендерович 2012: 525), сколько символика божественной лиры, которая, согласно мифу, продолжала играть и после гибели Орфея, пока не превратилась в яркое созвездие. Набоков продолжает тему, начатую отсылкой к «Тяжелой лире» Ходасевича (см.: [1–102]), отстаивая взгляд на творчество как освоение, преображение и «оживление» внешнего мира. Возможный адресат полемики – направленная против Ходасевича декларация Г. Иванова в его стихотворении «Мы из каменных глыб создаем города…» (1922): «И пора бы сказать, что поэт не Орфей, / На пустом побережьи вздыхавший о тени, / А во фраке, с хлыстом, укротитель зверей / На залитой искусственным светом арене» (Иванов 2009: 436). В «Приглашении на казнь» обличье дрессировщика, залитого искусственным светом, принимает не поэт, а предводитель его мучителей и врагов, директор тюрьмы Родриг Иванович: «Тихо отпахнулась дверь – и в ботфортах, с бичом, напудренный и ярко, до сиреневой слепоты, освещенный, вошел директор цирка. <… > Арена, однако, оставалась пуста» (Набоков 1999–2000: IV, 115–116).
2–91
Бабочки из собрания Линнея хранятся в Лондоне с восемнадцатого века. – Коллекция насекомых, собранная Карлом Линнеем (1707–1778), знаменитым шведским естествоиспытателем, создателем научной номенклатуры флоры и фауны, и насчитывавшая 3200 экземпляров, была куплена у его вдовы в 1784 году и до сих пор хранится в Лондонском линнеевском обществе (The Linnean Society of London; осн. 1788).
2–92
В пражском музее есть тот самый экземпляр популярной бабочки-атлас, которым любовалась Екатерина Великая. – Какой именно экземпляр из коллекций пражского Национального музея (Národní muzeum) имел в виду Набоков, выяснить не удалось. В 1930 году Н. А. Раевский (1894–1988), пражский знакомый Набокова, профессиональный энтомолог, показал ему огромное собрание бабочек, подаренное Национальному музею коллекционером Наполеоном Кейлем (Napoleon Manuel Kheil, 1849–1923), в которой имелись и экземпляры конца XVIII века (Раевский 1989: 115–116). Как любезно сообщил мне куратор отдела лепидоптерологии музея, доктор Ян Шумпич, в собрании есть четыре экземпляра ночницы Attacus atlas (см.: [2–82]): два самца и самка с Целебеса (лат. Attacus atlas f. erebus Frust; совр. описание: Attacus erebus Frühstorfer, 1904) и самец из Новой Гвинеи (лат. Attacus atlas aurantiacus Rotsch; совр. описание: Attacus aurantiacus W. Rotschild, 1895). Кроме того, бабочкой-атлас Набоков мог назвать и другую павлиноглазку: Coscinocera Hercules (англ. Hercules Moth или Atlas Moth), четыре экземпляра которой входят в коллекцию Кейла. Своими размерами (размах крыльев у самок достигает 215 мм) они превосходят пражские экземпляры Attacus atlas и могли произвести на Набокова сильное впечатление. Даты сбора материала и какие-либо сведения о демонстрации экземпляра Екатерине II в собрании отсутствуют.
2–93
… в отличие от большинства нерусских путешественников, например, Свена Гедина, он никогда не менял своей одежды на китайскую… – Свен Гедин (Sven Hedin, 1865–1952) – шведский путешественник, этнограф и натуралист, исследователь Тибета, Индии и Китая. В своих травелогах и мемуарах он рассказывает о неудачной попытке проникнуть в священную столицу Тибета Лхассу под видом монгольского паломника (Hedin 1904: 344–347) и о том, как в 1902 году путешествовал по северному Тибету в одежде слуги из Ладака (Hedin 1913: 78, 268–293).
2–94
… на стоянках упражнялся в стрельбе, что служило превосходным средством против всяких приставаний. – На длительной стоянке во время первого путешествия Пржевальского каждый день производились стрельбы в поставленные мишени. В одном из писем Пржевальский писал: «Такая острастка самый лучший паспорт для путешествия в тех странах, где мы уже были и куда вновь отправляемся» (Дубровин 1890: 146). В отчете о третьем путешествии он также отмечал, что перед выходом в путь члены его экспедиции ежедневно упражнялись в стрельбе (Пржевальский 1883: 8). О подобных стрельбах на походных стоянках упоминает и П. К. Козлов (см.: [1–139]) в отчете о путешествии во внутреннюю Азию 1907–1909 годов: «… В хорошие, ясные дни, когда солнце уже склонялось к закату и становилось прохладнее, мы нередко упражнялись в стрельбе из винтовок. <… > Наша стрельба привлекала любопытство местной публики, состоящей из монголов и китайцев» (Козлов 1923: 167–168).
2–95
… неслыханно свободно путешествуя по запретным местам Тибета, в непосредственной близости Лхассы, он не осмотрел ее… –