(Набоков 2018: 279; Nabokov 2015: 289, письмо от 5 февраля 1937 года). Вероятно, Набоков восстановил пассаж, готовя текст для печати, но решил не задирать французского писателя и обойтись без ссылки на его биографию Байрона.
3–111
… за пятьдесят лет прогрессивной критики, от Белинского до Михайловского, не было ни одного властителя дум, который не произдевался бы над поэзией Фета. – Хотя Белинский в печати одобрительно отозвался о ранних стихах Фета, в письме к В. П. Боткину он признался: «… когда случится пробежать стихи Фета или Огарева, я говорю: „оно хорошо, но как же не стыдно тратить времени и чернил на такие вздоры?“» (Белинский 1914: II, 333). Этот отзыв сочувственно процитировал в «Литературных воспоминаниях» (1891) Н. К. Михайловский (1842–1904) – публицист, социолог и литературный критик, идеолог народничества, который сам неоднократно писал о Фете в издевательском тоне (Михайловский 1905: 149, 39, 86, 156). Сходные отзывы о поэте оставили и другие «властители дум» – Добролюбов, Чернышевский, Писарев.
3–112
Белинский, этот симпатичный неуч, любивший лилии и олеандры, украшавший свое окно кактусами (как Эмма Бовари), хранивший в коробке из-под Гегеля пятак, пробку да пуговицу и умерший с речью к русскому народу на окровавленных чахоткой устах, поражал воображение Федора Константиновича… — В «Современных записках» (1938. Кн. LXVI. С. 29) фраза была купирована по настоянию одного из редакторов журнала, М. В. Вишняка, и в результате приобрела следующий вид: «Белинский… любивший лилии и олеандры, украшавший свое окно кактусами (как Эмма Бовари), хранивший в коробке из-под Гегеля пятак, пробку да пуговицу и умерший с речью к русскому народу… поражал воображение Федора Константиновича…» О возмущении Вишняка Набокову сообщил в письме от 1 декабря 1937 года другой редактор журнала В. В. Руднев: «Дело в том, что один из моих коллег по редакции особенно возмущен Вашим непочтительным и издевательским отношением к Белинскому <… > и грозит всякими неприятностями. А так как за последнее время у нас в „коллективе“, слава Богу, восстанавливается истинная „демократия“ вишняковского (с пломбой пробирной палатки) казенного образца, и возмутительному самоуправству последних лет все больше полагается конец, – то, предупреждаю Вас, – придется marchander! Чтобы с успехом вести эту почтенную операцию, мне необходимо иметь от Вас полномочия на смягчение двух возмутительных мест:
1) „Белинский, этот симпатичный неуч“… Ну что Вам стоит или вовсе опустить эти три слова, или заменить слово „неуч“ – другим каким-нибудь более мягким (? автодиктат? самоучка?). В отдельном издании романа Вы восстановите Вашего „неуча“, а в историю литературы этот эпизод войдет как образец демократической цензуры, а Вы – с ореолом мученика и жертвы.
2) Трудность вторая, – в той же фразе „и умеревший (?? умерший, умиравший) с речью к русскому народу на окровавленных чахоткой устах“. Это вызвало <… > реплику: „что здесь подлежит осмеянию? чахотка? речь к русскому народу? Это… “ (опускаю выражение» (Глушанок 2014: 321; см. также преамбулу, с. 25).
В оценке эрудиции Белинского Набоков следует за Айхенвальдом (см.: [3–108]), утверждавшим, что Белинский был несведущ в тех вопросах, о которых писал (Айхенвальд 1994: 503–504).
Любовь Белинского к цветам отмечают многие мемуаристы. А. Я. Панаева, побывавшая у него на новоселье, вспоминала: «Комната была у него в одно окно, очень плохо меблированная. Я вошла и удивилась, увидя на окне и на полу у письменного стола множество цветов. Белинский, самодовольно улыбаясь, сказал: – Что-с, хорошо?.. А каковы лилии? Весело будет работать, не буду видеть из окна грязного двора» (Панаева 1972: 72). В письме к невесте от 7 сентября 1843 года Белинский писал: «… расцвела одна из моих олеандр. Я очень люблю это растение, и у меня их целых три горшка. Одна олеандра выше меня ростом» (Белинский 1914: III, 6).
Рассказ о покупке Белинским «кактуса с красным цветком, какого он давно желал» см. в воспоминаниях Н. Н. Тютчева (Белинский 1929: 182). В романе Флобера «Госпожа Бовари» героиня начинает увлекаться кактусами, когда их вводит в моду «один светский роман»; кактусы привозит ей из Руана влюбленный в нее молодой клерк Лион: «Эмма заказала для горшков полочку с решеткой и подвесила ее под окошком. Клерк тоже завел себе подвесной садик. Поливая цветы, каждый у своего окна, они видели друг друга» (Флобер 1956: I, 113).
По воспоминаниям свояченицы Белинского А. В. Орловой, перед смертью «громко, но отрывочно начал он произносить как будто речь к народу» (Белинский 1929: 360). Ср. описание последних минут жизни Белинского у Волынского: «Что-то светлое, какое-то сияние лежит на его предсмертных страданиях: исхудалый, с горящими глазами, устремленными вдаль, лежа в жару, без сил и без памяти, он вдруг разразился патетической речью к русскому народу <… > Так именно должен был умереть Белинский: с пылкими речами на мертвеющих устах» (Волынский 1896: 22–23).
3–113
«В природе все прекрасно, исключая только те уродливые явления, которые сама природа оставила незаконченными и спрятала во мраке земли и воды (моллюски, черви, инфузории и т. п.)»… – Цитата (с мелкой неточностью) из статьи Белинского «Речь о критике… А. В. Никитенко» (1842). Ср.: Белинский 1976–1982: V, 71–72.
3–114
… у Михайловского легко отыскивалась брюхом вверх плавающая метафора вроде следующих слов (о Достоевском): «… бился как рыба об лед, попадая временами в унизительнейшие положения»… — Цитируется рассуждение о бедственном материальном положении русских писателей в «Литературных воспоминаниях» Михайловского, где тот заметил: «Достоевский лишь за несколько лет до смерти поправился, а до тех пор бился, как рыба об лед, попадая временами в унизительнейшие положения» (Михайловский 1905: 6).
3–115
… «докладчика по делам сегодняшнего дня». – В «Литературных воспоминаниях» Михайловский характеризует себя и своих товарищей по редакции «Отечественных записок» 1870-х годов как людей, «в писаниях которых всегда громко билась беспокойная жилка публициста, то есть более или менее страстного докладчика по делам сегодняшнего дня» (Там же: 49).
3–116
Отсюда был прямой переход к стилю Стеклова («разночинец, ютившийся в порах русской жизни … тараном своей мысли клеймил рутинные взгляды»)… – Ю. М. Стеклов (наст. фамилия Нахамкис, 1873–1941), ветеран российской социал-демократии, член партии большевиков с 1903 года, публицист и государственный деятель, был автором целого ряда марксистских апологетических работ о Чернышевском, и в том числе двухтомной монографии «Н. Г. Чернышевский, его жизнь и деятельность» (1928), которая явилась главным источником четвертой главы «Дара». Набоков монтирует цитаты из двух его книг: 1) «До тех пор таившийся на задворках русской жизни, ютившийся в ее порах, разночинец <… > почуял, что настал на его улице праздник» (Стеклов 1928: I, 141) и 2) «… тараном своей мысли клеймил рутинные взгляды…» (Стеклов 1930: 108).
3–117
… к слогу Ленина, употреблявшему слова «сей субъект» отнюдь не в юридическом смысле, а «сей джентльмен» отнюдь не применительно к англичанину, и достигший в полемическом пылу высшего предела смешного: «… здесь нет фигового листочка… и идеалист прямо протягивает руку агностику». – Все примеры взяты из псевдофилософской работы Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» (Ленин 1968: 58, 179, 148). В предложении допущены грамматические ошибки – причастия «употреблявшему» и «достигший» стоят в неверных падежах вместо требующегося родительного (наблюдение О. А. Проскурина в его Живом журнале: [o-proskurin.livejournal.com/106361.html]). Они не были исправлены во всех изданиях «Дара», начиная с публикации в «Современных записках» (1938. Кн. LXVI. С. 29).
3–118
«Лица – уродливые гротески, характеры – китайские тени, происшествия – несбыточны и нелепы», – писалось о Гоголе… — Цитата из статьи Н. А. Полевого о «Ревизоре» Гоголя (Русский вестник. 1842. № 1. Отд. III: Критика. С. 61) с небольшой неточностью: в оригинале «происшествие – несбыточно и нелепо». Эти же слова Полевой повторил и в рецензии на «Мертвые души» (Там же. 1842. № 5–6. Отд. III: Критика. С. 2). Отзыв Полевого приводит Волынский в «Русских критиках» (Волынский 1896: 723).
3–119
… мнение Скабичевского и Михайловского о «г-не Чехове»… – Имеются в виду статьи о Чехове ведущих русских критиков либерально-народнического направления А. М. Скабичевского (1838–1910) и Михайловского. Оба они именовали Чехова «господином» в знак пренебрежительно-отчужденного отношения к его творчеству. Так, самая известная статья Скабичевского называлась «Есть ли у г. Чехова идеалы?» (1895), а Михайловского – «Об отцах и детях и о г. Чехове» (1890).
3–120
Он читал Помяловского <… > и находил там компот слов: «малиновые губки, как вишни»… — В повести Н. Г. Помяловского (1835–1863) «Мещанское счастье» (1861) фраза еще более нелепа: «малиновые как вишни губки сжались» (Помяловский 1935: I, 96).
3–121
Он читал Некрасова и <… > находил как бы объяснение его куплетным прозаизмам