(Чернышевский 1939–1953: V, 364–366, 373).
4–211
… к Марксу, который в своем «Святом семействе» выражается так: «… ….ума большого / не надобно, чтобы заметить связь / между учением материализма / о прирожденной склонности к добру, / о равенстве способностей людских, / способностей, которые обычно / зовутся умственными, о влияньи / на человека обстоятельств внешних, / о всемогущем опыте, о власти / привычки, воспитанья, о высоком / значении промышленности всей, / о праве нравственном на наслажденье – / и коммунизмом». Перевожу стихами, чтобы не было так скучно. – Федор, конечно же, не переводит с немецкого, а перелагает ямбами цитату, приведенную в книге Стеклова о Чернышевском. Ср.: «Не требуется большого ума, чтобы усмотреть связь между учением материализма о прирожденной склонности к добру, о равенстве умственных способностей людей, о всемогуществе опыта, привычки, воспитания, о влиянии внешних обстоятельств на человека, о высоком значении индустрии, о нравственном праве на наслаждение и т. д. – и коммунизмом и социализмом» (Стеклов 1928: I, 244; перевод в другой редакции: Маркс 1955: 145).
4–212
Стеклов считает, что при всей своей гениальности Чернышевский не мог быть равен Марксу… — Ср.: «Конечно, никто никогда не доказывал, что Чернышевский равен Марксу <… > При всей гениальности Чернышевского это было невозможно в силу отсталости русской жизни <… > Но отсталость страны не мешает выдвижению отдельных выдающихся личностей <… > Слабость русского экономического развития не помешала тому, что одновременно с Уаттом русский мастеровой Ползунов изобрел в 1766 году в Барнауле паровую машину» (Стеклов 1930: 55–56).
4–213
… Маркс («этот мелкий буржуа до мозга костей» по отзыву Бакунина, не терпевшего немцев)… – В недатированном письме 1847 года к Г. Гервегу русский революционер-анархист М. А. Бакунин (1814–1876) писал о Марксе и Энгельсе: «Немцы-ремесленники <… > в особенности Маркс, сеют здесь свое обычное зло. <… > слово буржуа [у них] до тошноты надоевшая ругань, – а сами все с ног до головы, до мозга костей мелкие буржуа» (рус. пер. цит. по: Гильом 1906: 232).
4–214
Сам Маркс <… > раза два сослался на «замечательные» труды Чернышевского, но оставил не одну презрительную заметку на полях главного экономического труда «дес гроссен руссишен гелертен»… – Вопрос об отношении Карла Маркса к работам Чернышевского, которого он в пoслесловии ко второму изданию «Капитала» назвал «великим русским ученым и критиком» («der große russische Gelehrte und Kritiker» [нем. ]), подробно обсуждался в монографии Стеклова. В частности, Стеклов цитировал отзыв о Чернышевском из письма Маркса к редактору «Отечественных записок» (1877): «В послесловии ко второму немецкому изданию „Капитала“ я говорю о некоем „великом русском ученом и критике“ с тем уважением, какого он заслуживает. Ученый этот в своих замечательных статьях исследовал вопрос, должна ли Россия, чтобы перейти к капиталистическому строю, начать с уничтожения поземельной общины…» (Стеклов 1928: I, 582).
В библиотеке К. Маркса сохранился экземпляр главного политэкономического труда Чернышевского, книги «Очерки из политической экономии (по Миллю)» с многочисленными маргиналиями. Эту книгу, – пишет Стеклов, – «Маркс читал внимательно, что доказывают многочисленные пометки, сделанные им на имевшемся у него экземпляре книги <… > Естественно, что двойственный характер работы Чернышевского вызывает у Маркса попеременно то одобрительные, то отрицательные отзывы. С одной стороны, мы встречаем там такие замечания на полях, как „глупо“, „какое заблуждение!“, „дитя“, „Черн. понятия не имеет о капиталистической производительности“, а с другой – „хорошо“, „браво“» (Там же: 601).
4–215
Чернышевский отплатил ему тем же. – Отрицательные отзывы Чернышевского о трудах Маркса приводятся несколькими мемуаристами. П. Ф. Николаев вспоминал, что на каторге получил книгу Маркса «Zur Kritik» «после прочтения ее Н. Г. и, к своему удивлению, нашел на книге его собственноручную надпись: „революция в розовой водице“» (Николаев 1906: 22). Другой политкаторжанин, С. Г. Стахевич, видел на книге «Капитал», принадлежавшей Н. Г., надпись: «пустословие в социальном духе» (Стахевич 1928: 96). Стеклов привел оба эти свидетельства, выразив сомнения в их достоверности (Стеклов 1928: I, 603–604).
4–216
Совершенно ошибочно Ляцкий <… > сравнивает ссыльного Чернышевского с человеком, «глядящим с пустынного берега на плывущий мимо гигантский корабль (корабль Маркса), идущий открывать новые земли». – Евгений Александрович Ляцкий (1868–1942) – историк русской литературы, автор многих работ о Чернышевском. Здесь перифразируется фрагмент его вступительной статьи к третьему выпуску писем Н. Г. из Сибири: «Перед книгой Маркса Чернышевский должен был во всяком случае пережить мучительную трагедию человека, оставленного на пустынном берегу перед плывущим мимо гигантским кораблем, который шел открывать новые миры для вечно алчущей человеческой мысли» (ЧвС: III, XLIII).
4–217
… сам Чернышевский, словно предчувствуя аналогию и заранее опровергая ее, говорил о «Капитале» (посланном ему в 1872 году): «Просмотрел, да не читал, а отрывал листик за листиком, делал из них кораблики(выделение мое) и пускал по Вилюю». – Это высказывание Чернышевского передал писатель А. И. Эртель, встречавшийся с ним в 1884 году в Астрахани (Там же: XLIII; Стеклов 1928: I, 272).
4–218
Ленин считал, что Чернышевский «единственный действительно великий писатель, который сумел с пятидесятых годов вплоть до 1888 (скостил ему один) остаться на уровне цельного философского материализма». – Цитируется добавление к первому параграфу четвертой главы книги «Материализм и эмпириокритицизм» (Ленин 1968: 384; Стеклов 1928: I, 229).
4–219
Как-то Крупская, обернувшись <… > к Луначарскому <… > сказала ему: «Вряд ли кого-нибудь Владимир Ильич так любил… Я думаю, что между ним и Чернышевским было очень много общего». – Слова Н. К. Крупской в этой редакции приведены в докладе А. В. Луначарского «Этика и эстетика Чернышевского перед судом современности», прочитанном в феврале 1928 года (Луначарский 1967: VII, 584; Стеклов 1928: I, 606–607).
4–220
«Да, несомненно, было общее, – добавляет Луначарский <… > – Было общее и в ясности слога, и в подвижности речи <… > и, наконец, в моральном облике обоих этих людей». – Комментарий Луначарского к словам Крупской взят из другой его статьи: «К юбилею Н. Г. Чернышевского» (Луначарский 1967: I, 230–231). Обе статьи вошли в книгу Луначарского «Н. Г. Чернышевский» (1928).
4–221
Статью <… > «Антропологический принцип в философии» Стеклов называет «первым философским манифестом русского коммунизма»… — в книге «Еще о Н. Г. Чернышевском» (Стеклов 1930: 78).
4–222
«Европейская теория утилитаризма, – говорит Страннолюбский, несколько перифразируя Волынского, – явилась у Чернышевского в упрощенном, сбивчивом, карикатурном виде. Пренебрежительно и развязно судя о Шопенгауэре, под критическим ногтем которого его философия не прожила бы и секунды, он из всех прежних мыслителей, по странной ассоциации идей и ошибочным воспоминаниям, признает лишь Спинозу и Аристотеля, которого он думает, что продолжает». – Ср.: «Трудно поверить, что европейская теория утилитаризма, обставленная сложными доводами, могла проявиться в России в таком упрошенном, сбивчивом, почти карикатурном виде… Шопенгауэр – прекрасный человек, но плохой мыслитель! Шопенгауэр мало понимал в философии – Шопенгауэр, в критических когтях которого философские произведения Чернышевского не прожили бы больше нескольких секунд! <… > Из всех мыслителей прошедшего времени Чернышевский, по какой-то странной ассоциации идей и, без сомнения, ошибочных воспоминаний, готов признать только Аристотеля и Спинозу. В своем фантастическом представлении о системах этих двух действительно великих творцов в области человеческой мысли, он полагает, что… является их продолжателем…» (Волынский 1896: 270, 271, 273).
4–223
Профессиональному философу Юркевичу было легко его разгромить. – Памфил Данилович Юркевич (1826–1876) – русский религиозный философ, учитель Владимира Соловьева. В статье «Из науки о человеческом духе», опубликованной в «Трудах Киевской Духовной Академии» (1860. № 4) и частично перепечатанной в журнале «Русский вестник» (1861. № 4), Юркевич подверг уничтожающей критике статью Чернышевского «Антропологический принцип в философии» (см.: [4–184], [4–204]). Подробный анализ статьи и развернувшейся вокруг нее полемики см.: Волынский 1896: 281–311.
4–224
Юркевич все интересовался, как это <… > пространственное движение нерва превращается в непространственное ощущение. – В изложении Волынского доводы Юркевича выглядели следующим образом: «По учению Чернышевского, между материальными и психическими явлениями нет никакой разницы. „Мы знаем, говорит он, что ощущение принадлежит известным нервам, движение – другим“. Движение нерва превращается в ощущение. Но где же тот деятель, который обладает этой чудною, превращающею силою, который „имеет способность и свойство рождать в себе ощущение по поводу движения нерва“?»