— А что, Галина Кузьминична, — проговорила Зинаида, — этот наш новый сотрудник, с такой… шевелюрой…
— Не нравится? — усмехнулась Ревунова.
— Очень заметный. Все у нас кудрявые, а этот лысый. — Зинаида осеклась — в кабинет вернулся генеральный директор, следом, бочком, как бы пританцовывая, проник Забелин. Его детское лицо с круглыми глазами сияло удовлетворением и оптимизмом. Хохолок на затылке топорщился, точно рыбий плавничок. И вообще он был похож на окунька.
Забелин воротился из местной командировки на молокозавод, где вел переговоры по заданию Феликса.
Тот вспомнил о заместителе главного технолога молокозавода Николае Гавриловиче, с которым попал на выездную сессию суда.
— Встретил как родного брата, — Забелин раззявил в улыбке узкий рыбий рот, полный мелких зубов. — Как же, как же, говорит, помогу своему подельнику, найду казеинчик. Превосходное качество, Феликс Евгеньевич, по шкале Тернера тянет до трех десятых, жирность до одного процента. А Самара нам поставляла полпроцента, и мы радовались. И зольность в норме. Словом, обещал дать двадцать тонн, как в аптеке, в мешках с полиэтиленовой прокладкой. Экспорт! Куда будем посылать?
— Ну, это уж не моя компетенция, — радовался Феликс. — С этим вы в торговый отдел, к Рафаилу Наумовичу.
— Так ведь Дормана нет на работе второй день, — Забелин почему-то посмотрел на юриста. — Болеет, нет?
Феликс нахмурился. С Рафинадом что-то происходило. На работе он появлялся все реже и реже, замкнулся, избегал встреч наедине, а в последние два дня вообще исчез.
— Ладно, Виталий Андронович… там его заместители, они в курсе. Вероятно, казеин пойдет в Чехословакию, по бартеру. Чехи нам отгрузят бижутерию.
— Если опять таможня не начнет свои штуки. — Забелин выскользнул из кабинета, подобно маленькой рыбешке.
Отношения с таможней никак не обретали постоянства и надежности. Казеин не относился к лицензионному товару, а таможня все равно фордыбачила. Один Дорман с ними договаривался, и естественно, не без подарков. Но долго так продолжаться не могло, надо искать безотказные пути.
— А зачем искать? — заметила Ревунова. — Вспомните прецедент с компьютерами… Кстати, вы получили акции американской фирмы?
— Нет еще. Дорман ждет их. со дня на день, — мрачно отозвался Феликс; вновь это тихое исчезновение Рафинада. Или на сей раз он отправился через океан за акциями компании «Ай-Би-Эм»?!
— Может быть, он уехал в Выборг? — Ревунова догадалась, о чем размышлял генеральный директор.
— Не думаю. Мы недавно были в Выборге, осматривали цех, — ответил Феликс. — Кстати, вы оформили договор с Юханом Юлку?
Ревунова кивнула. Договор с директором рубероидного завода на аренду цеха был составлен и завизирован, Дорман должен был его отправить в Выборг.
— Пока договор в папке, на столе у Дормана. Я видела эту папку утром…
— Ладно, — резко оборвал Феликс. — Что вы имели в виду, вспомнив акции американской фирмы?
— У меня появилась идея, — Ревунова прикурила давно зажатую в пальцах сигарету. — Если вы получите право продавать изделия «своей» фирмы, те самые компьютеры, то почему бы не притянуть к этому и казеин? Чтобы не заглядывать в глаза таможенников с унижением и взяткой.
— Да… Но фирма «Ай-Би-Эм» не производит казеин, она производит компьютеры.
— Создайте другую фирму, — предложила Ревунова. — Фирма будет закупать в России казеин для собственных нужд, а не для перепродажи, как вы делаете сейчас. А это другой коленкор — и по налогам, и для таможни.
— Создать свою фирму за рубежом сложно, Галина Кузьминична. Существует секретное постановление правительства за номером четыреста двенадцать. О создании предприятий за рубежом. Я видел его в Москве, приятель показывал. Требуются разрешения и от КГБ, и от Минфина, и еще от десятка учреждений… Безнадега.
— Хорошо. Допустим, вы не в силах создать собственное предприятие за рубежом. Ну… а купить вы его можете? Не создать, а купить. Готовое. Есть такое понятие — лакуна, белое пятно. Когда о предмете ничего не сказано: ни да ни нет. Например, о создании собственного предприятия за рубежом есть постановление правительства, а о покупке — ни слова. Вот и пользуйтесь этим. Скажем, в той же Англии, купить предприятие… на бумаге — никаких проблем. Составляете устав, самый приблизительный, платите сто фунтов — и вы владелец предприятия.
— А гражданство?
— Не имеет значения. Сто фунтов! Все ваше гражданство.
Феликс с интересом смотрел на своего юрисконсульта.
— Не смотрите на меня так, — засмеялась Ревунова. Ее базедовые глаза под стеклами очков казались заплаканными. — Я вам подсказываю не как обойти закон, а как его не нарушить. Не в пример этой вашей затее, — и Ревунова повела головой в сторону двери, за которой среди помещений, занимаемых сотрудниками «Кроны», предусмотрена и комнатенка для нового начальника отдела безопасности — Семена Прокофьевича Гордого…
— А чем он вам не нравится? — буркнул Феликс.
— Я имею в виду не личность, а затею. Легализировать полукриминальный отдел.
Феликс откинулся на спинку кресла и, сцепив пальцы рук, уютно оперся на них затылком. Он заметил, что Ревунова старается сесть в стороне от прямого света, куда-то в угол, в затемненную сторону. То ли не выпячивает возраст, то ли какая-то осторожность, хотя и не скажешь — тетка рисковая и решительная…
— Знаете, что произошло не так давно у платформы Девяткино? — проговорил Феликс. — Большая разборка двух банд. С автоматами, гранатами, все, как в кино…
— Я слышала, — отозвалась Ревунова. — В курсе. Какая-то там тамбовская группировка… Что-то не поделили между собой…
— То была увертюра, с несколькими трупами. А первый акт нашей бандитской оперы начался со взрыва фирмы «Лепеко». Это был не взрыв, Галина Кузьминична, это был сигнал, и, кстати, не первый. Мне бы не хотелось, чтобы и у нас и для нас прозвучал последний. Не знаю, хорошо ли быть артиллеристом, но быть мишенью плохо, это однозначно, Галина Кузьминична. Или вы думаете иначе?
— Вы молоды, Феликс Евгеньевич. Это со временем проходит. Может быть, вам нужен юрист помоложе, который более радикально отличает артиллериста от мишени… Законы неизменчивы — меняются лишь толкователи.
— Мы, Галина Кузьминична, молоды, это верно. А юрист мне нужен опытный, а не радикальный. И должен сказать, пока вы меня вполне устраиваете, — Феликс чувствовал недовольство собой, своим высокомерным тоном. Вероятно, со стороны он и впрямь сейчас выглядел мальчишкой. Но так уж складывался разговор.
Ревунова поднялась тяжело и беспокойно.
— Заманчивая идея — приобрести фирму за границей, — Феликс пытался смягчить впечатление от своего тона, — решит многие проблемы…
Ревунова промолчала.
«Хоть и умная тетка, но все равно — баба, со своими обидами», — подумал Феликс и улыбнулся, подчеркивая расположение и словно извиняясь неизвестно за что…
— Вы не знаете, когда вернется из Тюмени Чингиз Григорьевич? — спросила с порога Ревунова.
— Понятия не имею. Хоть устраивай дворцовый переворот: Дорман куда-то сгинул, Джасоев в Тюмени почти неделю… Может быть, в отделе знают — Балашов или Савунц?
Ревунова вынесла свою громоздкую фигуру, оставляя в кабинете сложный запах духов и табака.
Феликс посмотрел на добротную, красивую обивку двери и благодарно помянул Толика Збарского — вся отделка помещения произведена качественно, без халтуры, правда, денег это стоило не малых. Но, слава Богу, деньги на счету «Кроны» пока были. Выборгский банк после первого пробного кредита через посредника — институт «Теплоконструкция» — предоставил «Кроне» льготный целевой кредит на развитие, благо залогом «Крона» уже располагала: цехом кремнезитовой плитки, в руководители которого сватали финна-директора Юхана Юлку. Следом, под залог помещения на улице Гоголя, раскошелились на кредит еще два банка. Главное сейчас — не упустить момент и с умом распорядиться деньгами. На одном из междусобойчиков в буфете «Кроны» во время общего трепа возникла идея проникнуть «за кулисы» городской торговли. Гена Власов — шеф отдела внешнеторговых связей и маркетинга — разнюхал, что часть товаров «гуманитарной помощи» оседала на складах морского порта и железной дороги, а затем отстегивалась некоторым предприимчивым кооперативам. Рафинад нашел лазейку, и на склад «Кроны» переправили трикотаж из Германии, итальянскую обувь, кофе и еще позиций десять. Кое-что уже было реализовано с выгодой для «Кроны» — вывезли в область, торговали с лотков. Тогда и возник вопрос о создании своего магазина. Збарский уже бросился в эту затею — арендовал помещение на Московском шоссе. Хоть и далеко, но пробовать надо, время не терпит. Если наладить хорошую рекламу, покупатель пойдет, главное, проторить дорожку. Конечно, хорошо бы в центре обосноваться. И помещение приглядели на Литейном проспекте, и Платов, из райкома партии, обещал помочь. Но неожиданно Платов куда-то исчез, на звонки не отвечал, даже его приятель Забелин потерял след. В самом райкоме стояла паника, как в кинофильмах, где изображали бегство белой армии из Новороссийска под ударами войск славного командира Фрунзе…
На создание фирменных магазинов «Кроны» Феликс в помощь Збарскому подключил Рафинада, руководителя торгового отдела. «Чем будем торговать, начальник? — вопрошал Збарский, шастая в резиновых сапогах по разворошенному магазину. — Мне надо определиться с интерьером: парфюмерией или электроникой?» — «Всем!» — коротко отвечал Рафинад, с тоской вспоминая друзей, которые никак не могли прислать акции американской компании «Ай-Би-Эм», дающие право легальной торговли техникой. Рафинад не падал духом — не сегодня, так завтра акции прибудут: деньги переданы, порученец человек свой, друг семьи Дорманов, почти родственник…
А пока надо искать выход в крупные универмаги — в Гостиный двор, в Пассаж, в другие универмаги.
В торговом отделе работало пять человек, подобранных Дорманом. Оплата — оклад плюс процент со сделки. Сотрудник торгового отдела в месяц получал столько, сколько в госструктурах он зарабатывает за полгода. С чем никак не мог свыкнуться Забелин — ведомость на оплату составлялась им по представлению руководителей отделов. И пятизначные цифры, что выставлялись к оплате, вгоняли Забелина в испуг. Феликс успокаивал «отца» — сорокасемилетний Забелин, пожалуй, был самым почтенным по возрасту в «Кроне», он да юрист Ревунова…