Второй этаж.
И пьяная песня, что пробивалась сквозь дверь.
Третий. Запах паленой шкуры и жареной капусты, перебившие, пусть и ненадолго, прочие ароматы. Святослав принюхался и чихнул.
— Мерзость, — сказал он, отряхнувшись всем телом. И очень тихо добавил: — Иногда я ненавижу свой дар. Слишком… многого хотелось бы не знать.
Внизу заплакал ребенок, и следом раздался нервный женский крик, впрочем, вскоре вновь стало тихо. На стук Святослава, что характерно, дверь не открыли. Он хмыкнул, встряхнул руку и ударил раскрытой ладонью аккурат туда, где выглядывала круглая плашка замка. Что-то внутри хрустнуло, и дверь приоткрылась.
— Извини, но побуду невежливым, — Святослав отодвинул Астру за спину, что ее совершенно не расстроило. Она вообще с преогромным удовольствием подождала бы где-нибудь снаружи.
В квартире воняло ничуть не меньше, чем в подъезде. Даже больше. Выраженней.
Астра чихнула.
И на чих этот отозвались нервным сиплым голосом:
— Кто тут? Зинка, опять шляешься?
— Сам ты шляешься! — тотчас откликнулись с другого конца квартиры. Астра же оказалась в коридоре, узком и темном до того, что видела она лишь слабые очертания мага.
— Госбезопасность, — рявкнул Святослав.
— Доигралась, Зинка! А я тебя предупреждал, паскудина ты этакая, что нечего шляться где ни попадя! — теперь в голосе звучало плохо скрытое торжество. — Видишь, пришли!
— Так может, за тобой пришли! — отозвалась невидимая Зинка.
— Цыц оба! — этот бас заставил Астру вжать голову в плечи. А в темноте возник огонек. — Кто нужен?
— Старший, — Святослав протянул руку, и Астра с облегчением взялась за нее. Почему-то ей было страшно от одной мысли, что она останется в этом вот темном бесконечном коридоре.
— Стало быть, за тобой… — захихикала Зинка, тоненько и мерзенько.
— Кто? Я не старший! Я тут так… на общественных началах за порядком следить собираюсь, — огоньков становилось больше. И когда один приблизился, Астра увидела человека, тощего и кривоватого, одетого, верно, в дюжину халатов, один поверх другого. На плечах его лежал светлый платок, а ноги прятались в огромных, разношенных сапогах. — Это Бийтюк у нас старшим значится.
Человек был стар.
Или нет?
На сморщенном его лице застыло выражение одновременно угодливое и испуганное. И смотрел-то он исподволь, притом часто облизывал губы.
— Ну значуся, — второй обитатель квартиры был огромен. Круглая его голова, обритая налысо, почти касалась потолка. — Выбрали, стало быть…
— С Варварой Северцовой знакомы?
— С ведьмою, что ли? — Зинка тоже выглянула, правда, она облачилась в легкий халатик, наброшенный, кажется, на голое тело. И в полутьме как-то особенно заметно было, что тело это голое.
И что халатик маловат.
И держится он единственно двумя тонкими пальчиками.
— С нею, — подтвердил Святослав, разглядывая Зинку, отчего захотелось взять и пнуть его. Раньше Астра за собой подобных желаний не замечала, а теперь вот… и вправду, что он о себе думает?
Стоит и пялится.
На кого?
А Зинка-то пальчики разжала, позволяя полам расползтись на пухлой груди.
— Так… нету ее.
— Нету, — согласился Святослав и Астру к себе потянул. — Когда в последний раз видели?
— Так… — Зинка нахмурилась. — Давно…
— Дня три тому, — дедок задвигал челюстью, будто что-то пережевывая. — Вот аккурат… утречком на работу ушла, а вернуться не вернулась.
И все трое кивнули, что, мол, так и было. Но похоже, что другого ответа Святослав и не ждал.
— Мы уже говорили, — Зинка халат все-таки запахнула, но вряд ли от стеснения. Скорее уж в коридоре было прохладно. — Из милиции приходили.
— И комнату ее обыскивали, — поддержал дедок. — Только впустую. Варька-то девка разумная, не то, что некоторые простихвостки.
— Ты говори, да не заговаривайся!
Старик от Зинки отмахнулся и продолжил, сгибаясь ниже, норовя заглянуть в глаза Святославу, снизу вверх.
— Если чего и есть, то не у ней искать надо, а у подруженьки ее. Им-то я ничего не сказал, а вам вот скажу. Я порядок знаю!
— Какой подруженьки? — поинтересовался Святослав.
— Да брешет он! Не было у нее подружек, — взвилась Зинка. — Я бы знала!
— Ой, знала она… если стену стаканам слушаешь, еще не значит, что чегой-то знаешь. Тебя дома сутками не бывает.
— У меня работа!
— Ага, у всех работа…
— Цыц, — рявкнул лысый и, ткнувши пальцем в дедка, велел. — Говори. Толком. Варька хорошая была. Добрая. Ведьма. Я жениться предлагал.
— А она отказала… вот смеху-то было! — не удержалась Зинка. — Не хорош стал наш герой для этакой принцессы…
Лысый нахмурился.
— Спокойнее, — сказал Святослав, подкрепляя просьбу толикой силы.
— Она… того… у нее был кто-то… думаю, — лысый говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Она-то так и сказала. Если б свободна… значится, не свободна. Значится, кто-то есть. Я и отстал. Чего? Я ж не дурак какой. Когда баба не хочет, то к чему заставлять? Подумал еще, что, может, у ней и не сладится. Если б ладилось, не стала бы прятаться. А так-то поматросит и пошлет куда…
— А тут ты, с утешением, — хихикнула Зинка.
— Вроде того.
— И не брезговал бы?
— Дура, — вздохнул лысый. — Мало ли чего у кого там было. Ты вон тоже не безгрешная.
— Так и женился бы на мне, — она повернулась боком и ладонью провела по телу. — Или нехороша?
— Хороша. Только… ты ж по натуре лядащая, — лысый не злился, не желал обидеть, но искренне пытался объяснить. — Сколько ни гуляешь, а все мало. И после свадьбы гуляла бы. А на кой мне такая жена?
Зинка обиженно поджала губы.
— Варька ж другая, пусть и ведьма. Она б погуляла, а потом и угомонилася. Стала б семейною. Да. И натура у нее не та, чтоб в своем гнезде пакостничать. Вот… а подружка была. Видел я ее одного разу. После ночной отсыпался, — он провел огромною ладонью по лысой голове, и жест этот, совершенно мирный, заставил старика отступить. — Так… обычно туточки тихо, когда днем. Я и приснул. А проснулся, как спорят… громко так, а понять, об чем, не поймешь.
Он сунул палец в ухо.
— Слова вроде и слышишь, а только тарабарщина в голове. Ажно звенит.
— Это у тебя мозгов нет, вот и звенит.
— Не слушайте, — отмахнулся лысый. — Зинка у нас, хоть и гулящая, но не злая… вот. Я выглянул. Так-то не любопытствую без нужды, да… а тут дверь хлопнула, и до того интересно стало, что прям мочи нет. Вот и высунулся.
— Увидели?
Он кивнул.
— Кого?
— Так… ведьму. Красивую. Как… ведьма, — он улыбнулся, довольный собственной сообразительностью.
— Описание дай, — вздохнула Зинка. И добавила. — Вы не слушайте, он у нас хороший, только не особо умный.
— И что?
— Ничего. Волосы у нее какие были?
— Так… обыкновенные.
— Длинные? Короткие? Белые? Черные?
Лысый задумался.
— Вроде… длинные… до жопы.
И рукою показал, для верности.
— До плеч, — возразил дедок. — И темные, черные прямо, что крыло вороново.
— Не, светленькая она!
— Черная! А глаз зеленый…
— Темный глаз. Она как ко мне повернулась, глянула, так прям душа в пятки ушла…
Ведьмин отворот? Или еще какой заговор из простых, но полезных?
— Понятно, — сказал Святослав. — Спасибо большое за помощь. А больше вы ее не видели?
— Она всего-то пару раз заходила, — старик подобрал подол самого длинного из своих халатов. — Но всяко старалась выбрать время, когда туточки никого. А Варька ее побаивалась. Я у нее спросил, кто это, она же вдруг разозлилась, хотя отродясь такого не было, чтоб Варька злилась… велела не лезть не в свое дело. Больно надо…
…комната ведьмы четвертого класса Варвары Северцовой окнами выходила на задний двор. И к темному стеклу прилипли листья, а ветки медленно с мерзким звуком об это самое стекло терлись. Здесь не воняло, но пахло травами, пожалуй, слишком уж резко, чтобы запах этот можно было счесть случайным.
А так… обыкновенная комната.
Кровать и узкий шкаф, выстроившиеся друг напротив друга. Пара банок на широком подоконнике, не ведьминские, но обыкновенные, с вареньем и огурцами. Но тут же склянки с травами.
Воск.
Нити темные, свернувшиеся клубком. К ним рука и потянулась, но касаться нитей Астра не стала, напротив, убрала руки за спину и сказала:
— Вот оно.
— Проклятье? — Святослав сразу понял. — Уверена? Я ничего не чувствую.
— Совсем?
— Так… следы эмоций. Страх в основном. И еще… он прав, девчонка была влюблена.
Маг крутанулся на пятках и замер, уставившись в шкаф, дверцы которого были заперты на ключ, но головки ключей торчали из замков. Святослав отпер.
Хмыкнул.
Обыск и вправду проводили, пусть и без особого старания, но все-то в шкафу перевернули. И смотреть на чужие вещи, сваленные грудами, кое-как впихнутые меж полок, было неприятно.
Астра отвернулась.
…ведьма пропала, а проклятье осталось? Для кого его готовили? И почему бросили? Вряд ли создать такое вот плетение просто, особенно, если у них больше нет ведьмы. Так не логичнее было бы и его взять?
— Здесь, — Святослав приподнял полку и сунул руку куда-то вглубь. Вид у него был до крайности сосредоточенный. — Сейчас…
Занавески новые.
И покрывало на кровати. Астра видела такие в магазине, плотные, цветастые, правда цветы почти сливаются с фоном, и само покрывало какое-то мрачное, грязное будто бы.
Чистое.
От простыней пахнет травами.
И в комнате порядок ощущался, пусть и потревоженный. Под кроватью обнаружилась коробка с туфлями, бережно обернутыми папиросною бумагой. А каблуки сбиты, как и носы. И Варвара эта, Астре незнакомая, также закрашивала царапины краской.
— Вот, — Святослав вытащил-таки тонюсенькую книжечку. — Ведьмина отворотка. Если бы не остаточные эмоции, я бы тоже не нашел.
Он повертел книжицу в руках, провел пальцами по обложке с листочком, вышитым разноцветными нитками. И протянул Астре.