Новым этапом в развитии гостиничного хозяйства столицы и страны в целом стал конец первой пятилетки. Постановление ЭКОСО от 14 февраля 1932 г. «Об установлении лимитов для капитального строительства (сверхлимитного и ниже лимитного) в жилищно-коммунальной сфере» распространяло эти лимиты на дома отдыха, общежития и гостиницы с числом проживавших свыше 600 человек. То есть для таких учреждений вместимостью до 600 человек все строительные планы утверждались местными исполкомами, а свыше 600 – соответствующими наркоматами. Для вводимых с 1932 г. в ряде регионов лимитов устанавливались коэффициенты применения: 1,5 – для Москвы и Ленинграда, 0,7 – для Якутской, Бурят-Монгольской и Дагестанской АССР и Каракалпакской автономной области[575].
Но, как и в предыдущие годы, основное внимание было обращено на развитие гостиничного хозяйства столицы. Если верить устной традиции, проект здания престижной гостиницы «Москва», распахнувшей свои двери 20 декабря 1934 г., был подан на утверждение лично И.В. Сталину. На рисунке фасад здания был разделен вертикальной чертой, и Сталин должен был выбрать, какая часть ему нравится больше – левая или правая. Так как вождь написал одобрительную резолюцию посередине рисунка, то у гостиницы появились знаменитые асимметричные башни. Расположенная напротив Большого театра гостиница «Метрополь» («Вавилонская башня ХХ века»), превращенная большевиками во «второй Дом Советов», спустя годы вернула себе статус отеля высшего разряда. Неслучайно Михаил Булгаков в «Мастере и Маргарите» по меньшей мере дважды упоминает ее: Берлиоз подчеркивал, что в «“Метрополе” чудесные номера», а Никанор Иванович настаивал, что иностранцам полагается жить в «Метрополе», а не на частных квартирах. «Националь», в 1920-е годы фактически превращенный в общежитие, в 1932 г. был капитально отремонтирован, после того, как его обставили мебелью из национализированных дворянских усадеб и дворцов (в том числе из Царскосельского и Аничкова). Отель стал таким дорогим, что даже иностранцы не хотели в нем останавливаться. Он был объявлен убыточным, однако в связи с началом войны принять какое-либо решение в его отношении не успели.
Но не эти дорогостоящие проекты определяли лицо столичного гостиничного сектора. Данные только по тресту «Московские гостиницы» свидетельствуют, что с 1931 по 1938 г. постоянными жильцами в связи с реконструкцией города было заселено 19 гостиниц (959 комнат на 2 тыс. коек). Построены же за эти годы были лишь две гостиницы: «Киевская» и «Москва» (всего 642 комнаты на 1180 коек). Плюс были надстроены два этажа гостиницы «Якорь», что увеличило гостиничный фонд всего на 64 комнаты (144 койки)[576].
Из письма управляющего трестом «Московские гостиницы» Самохина наркому коммунального хозяйства РСФСР К.Д. Памфилову в декабре 1938 г. можно реконструировать общую динамику развития гостиничного хозяйства столицы на протяжении 1920—1930-х годов (табл. 7.2)[577].
Таблица 7.2
Гостиничное хозяйство Москвы в 1924–1938 гг.
Как мы видим, данные свидетельствуют о негативной динамике. Если на 1 января 1931 г. общий гостиничный фонд столицы составлял 1526 номеров (из них постоянными жильцами были заняты 982 номера, или 64,35 %), то к 25 ноября 1938 г. фонд уменьшился до 1438 номеров. Более того, из них постоянными жильцами (работниками наркоматов внутренних дел и обороны, Коминтерна и МОПР, иностранцами и проч.) было занято 265 номеров (18,42 %)[578]. С 24 до 12 уменьшилось и общее число гостиниц[579]. В 1930-е годы постоянные жильцы продолжали занимать гостиницы «Балчуг», «Дом Востока», «Союзная», «Советская», «Пассаж», «Маяк», «Интернациональная», «Общедоступная» и др.[580] При этом некоторые новые гостиницы сдавались не в лучшем состоянии. К примеру, пятиэтажная гостиница «Общедоступная» на 173 комнаты была построена в 1927 г., а уже в 1938 г. ей понадобился капремонт[581].
Анализ проектов сооружения новых гостиниц в ряде городов в 1930-е годы показывает некоторые особенности гостиничного строительства, и прежде всего доминирование рационального подхода к их планировке. Например, шестиэтажная гостиница в Свердловске планировалась с точки зрения удобства подъезда транспорта, а внутренняя планировка отражала «график движения прибывающей публики»: вход, справочное бюро, раздевалка и камера хранения багажа. Но размещение столовой, имевшей собственный вестибюль, было ориентировано на приходящую публику, а не на проживавших в гостинице граждан. Второй особенностью гостиничного строительства данного периода стал режим экономии. Так, однокомнатные номера свердловской гостиницы не имели ванных комнат, которые предусматривались только на этажах[582]. При строительстве гостиницы горсовета в Челябинске городские власти не желали сносить одноэтажные дома. Все же проектировщикам удалось втиснуть на выделенной площади здание гостиницы, но норма жилой площади была невысокой – 9 кв. м на одного проживающего и 17 кв. м на двоих. Минимальной (2,1 м) была и ширина коридоров. Экономили даже на деревянных перекрытиях номеров[583].
Что же касается состояния гостиничного хозяйства в РСФСР в 1930-е годы в целом, то статистические отчеты об эксплуатации гостиниц в 1931 г.[584] содержат разрозненные (по отдельным областям, краям и автономиям) сведения, не дающие сколько-нибудь целостной картины. Тем не менее отчеты позволяют увидеть, что почти все гостиницы находились на хозяйственном расчете, а большая их часть – на самостоятельном балансе. С осени 1931 г. число таких гостиниц стало увеличиваться. Что касается подчиненности гостиниц, то большая их часть входила в коммунальные (домовые и прочие) тресты, часть подчинялась городским или районным отделам коммунального хозяйства, а принадлежность некоторых не указывалась. Данные не позволяют выявить никакой закономерности перевода гостиниц на самостоятельный баланс: ни трестирование, ни подчиненность городским органам ЖКХ, ни размеры гостиниц никак на это не влияли.
Что касается статистических отчетов за 1932 г., то они находятся в очень плохом состоянии. Учетные карточки или не заполнены, или заполнены весьма небрежно. В силу того что в них не все гостиницы совпадают с гостиницами из списка 1931 г., затруднительно проводить какие-либо сравнения. Данные построены по другому принципу, нежели в предыдущем году: в частности, не указывалось количество номеров (приводилось только общее количество коек). Зато из отчетов можно узнать год начала эксплуатации той или иной гостиницы[585]. Видно, что большинство из них (56 из 80) построены или пущены в эксплуатацию при советской власти. При этом на годы нэпа (1921–1928 гг.) приходится ровно половина (28) нового гостиничного фонда. С учетом того, что строительство гостиниц, запущенных в эксплуатацию в 1929 г. (и даже в 1930 г.), началось ранее, удельный вес «нэповских новостроек» был еще выше. Тогда как на последний год первой пятилетки (1932 г.) приходится всего три сданные в эксплуатацию гостиницы.
Материалы Всесоюзной переписи коммунальных предприятий и городского благоустройства 1932 года[586] содержат анкеты по отдельным гостиницам, заезжим и постоялым дворам, общежитиям для приезжающих и домам крестьянина (колхозника). Одно из дел содержит сводные данные по гостиничным объектам разной принадлежности, за исключением гостиниц и общежитий закрытого типа[587]. Так, из 524 городов РСФСР данные не были получены только из шести городских поселений Якутской АССР. Судя по статистическим данным, жилая площадь номеров и общих комнат в гостиницах республики составляла 528 298 кв. м, в том числе 452 434 кв. м – в коммунальных гостиницах и 75 864 кв. м – в гостиницах прочих организаций. Сопоставимым было и соотношение имевшихся 82 398 койко-мест: 70 316 и 12 082 соответственно. Основное имущество коммунальных гостиниц составляло 105 040,5 тыс. руб. без учета износа и 85 699,3 тыс. руб. с учетом износа. Сумма основного имущества гостиничных предприятий прочих организаций была значительно ниже – 25 770 и 20 916 тыс. руб. без и с учетом износа соответственно. Впрочем, степень изношенности основного имущества коммунальных гостиниц колебалась в различных регионах РСФСР[588] от 1,6 % в Вологде до 49,2 % в Челябинске. Для ведомственных гостиниц разрыв был еще больше – от 0,7 % в Свердловске до 51,6 % в Саратове[589].
К 1 июля 1932 г. на 1583 населенных пункта в СССР приходилось всего 842 гостиницы. При этом обеспеченность гостиницами городов (638 на 731 город) и поселений городского типа (95 на 139) была выше, нежели в рабочих поселках (109 на 713). Что касается РСФСР, то здесь в 920 населенных пунктах насчитывалось 547 гостиниц. На 532 города приходилось 462 гостиницы, а на 388 рабочих поселков – 85 гостиниц[590]. То есть если в СССР на населенный пункт приходилось 0,53 гостиницы, то в РСФСР этот показатель был несколько выше – 0,59. Если на один город и в СССР, и в РСФСР приходилось 0,87 гостиницы, то на рабочий поселок – 0,21 и 0,15 соответственно. Выше союзных (а в ряде случаев и российских) были показатели соотношения численности гостиниц и населенных пунктов в Узбекской СССР (0,55), ЗСФСР (0,64) и БССР (0,73), тогда как Украина, Туркмения и Таджикистан демонстрировали более низкие показатели.