– А ты сам-то любишь ее? Ведь после встречи с Эви у тебя, должно быть, всколыхнулись старые чувства.
– Да, всколыхнулись… любовь не умерла… но, мне кажется, я поставил ее на своего рода символический пьедестал. Мои чувства к Тэмми совершенно иные. Они… – Ник помедлил, подыскивая верное определение, – настоящие. И ее любовь тоже настоящая.
– И как сейчас живет Эви? Ник, кто же заботится о ней?
– Сейчас она в больнице в Ипсвиче. Но, когда ее выпишут, с ней круглосуточно будет сиделка.
– Жаль, что я не знала… могла бы помочь… однако она совершенно ясно дала понять, что не хочет видеть меня.
– Она испытывала неловкость, стыдилась того, что сделала, мам, но теперь, когда ты все узнала, она, безусловно, будет счастлива, что ты сможешь официально играть в жизни Клемми роль бабушки.
– И я счастлива, Ник. И пожалуйста, передай ей, что я постараюсь во всем помогать Клемми. Ладно, – Поузи откашлялась и встала, – по-моему, нам пора подкрепиться. Хочешь супчика?
– С удовольствием, мам.
Поузи наполнила две плошки и добавила к ним тарелку с подсушенным на плите хлебом.
– Ладно, а у вас здесь что происходило?
– Многое, и, к сожалению, события отчасти печальные.
– Сэм? – сделал Ник обоснованное предположение.
– Да, – вернувшись за стол, ответила она. – Давай сначала поедим, пока суп не остыл. Новости тебя не порадуют.
Позднее, уже за кофе, Поузи поведала Нику о сорвавшейся продаже Адмирал-хауса.
– К сожалению, могу лишь сказать, что это чертовски типично для него. Так полиция собирается предъявить ему обвинение?
– Если он даст показания против Кена Ноакса, а я уверена, что даст, то, вероятно, отделается предупреждением. Но, боюсь, Ник, положение его значительно плачевнее.
С тяжелым сердцем Поузи рассказала Нику о жестоком обращении его брата с женой.
– К тому же он отказывается ложиться в клинику, чтобы разобраться со своей зависимостью. Сэм считает, что у него все в порядке.
Ник видел, как побледнело лицо матери.
– Мне очень жаль, мама. Ты, должно быть, ужасно расстроилась, услышав об этом, но тебе нужно знать, что случившееся с Эми далеко не единичный случай. Я помню, как он избивал других мальчиков в школе, но как-то всегда умудрялся избежать наказания.
– Ник, даже не знаю, что сказать. Он и тебя бил?
– Все братья дерутся, но ты же знаешь, что я был не склонен к агрессии, поэтому старался избегать драк. Во всяком случае, все это прекратилось к моим тринадцати годам, когда я стал выше и сильнее него. Боюсь, я нанес ему несколько ударов, которых он никогда не забудет. Зато после этого он оставил меня в покое.
– Мне следовало бы заметить… Ник, почему ты ничего не говорил мне?
– Слишком боялся отмщения. Именно поэтому хулиганы выходят сухими из воды. Эми следует выдвинуть обвинение. Сэм, несомненно, заслуживает наказания, это уж точно. Ты очень расстроилась, мам?
– Честно говоря, да. Могло ли быть иначе? Признаться, пока вы росли, меня порой беспокоило, что ранняя потеря отца привела Сэма к неуправляемой вспыльчивости, но я не могла и представить, что он способен на такую злобную жестокость. Если бы я знала, что твое детство прошло в страхе перед братом! Теперь я чувствую себя ужасной матерью. Мне следовало распознать эти зловещие признаки, Ник, и защитить тебя, но, увы, не удалось.
– Мам, серьезно, моя жизнь вовсе не подвергалась опасности, а ты была – и есть – замечательная мама и бабушка.
– Господи! – Поузи вновь достала платочек. – Как же многое изменилось за последние пару недель. Но, во всяком случае, я не буду тут сидеть сложа руки и жалеть себя… Положение Эви требует особого внимания, верно? И мне ужасно жаль, что я не понимала того, как Сэм вел себя с тобой.
– Послушай, мам, почему бы мне не разобраться с Сэмом? – предложил Ник. – По дороге в больницу я заеду к нему. Помогу убедить его в необходимости пройти реабилитацию.
Поузи оценивающе посмотрела на него.
– Звучит угрожающе. Ты ведь не причинишь ему вреда, надеюсь?
– Боже, мам, разумеется, нет! Скорее уж он побьет меня. Но с тебя точно довольно. Позволь мне разобраться с ним.
– Спасибо, Ник. Пожалуйста, объясни ему, что это ради его же пользы.
– Обязательно. Ладно, похоже, мне пора в дорогу. – Ник встал. – Я подумывал, если не возражаешь, ненадолго привезти Клемми в Адмирал-хаус. Чтобы мы были ближе к больнице, если состояние ухудшится.
– Конечно, Ник, буду рада. А как у тебя дела на работе?
– Все отложено до Нового года. На сей раз я правильно выстроил свои приоритеты. – Он улыбнулся.
– Отлично, я с удовольствием позабочусь о Клемми. И об Эви тоже. Пожалуйста, передай ей от меня сердечный привет, ладно?
– Непременно передам, мам. А когда все утрясется, мы обязательно вернемся к разговору об Адмирал-хаусе.
– Да, вернемся. Я-то определенно вернулась к началу, но на данный момент это наименьшая из наших забот. И кстати, давай просто закончим на позитивной новости, Ник. Мне… хочется познакомить тебя кое с кем, – сказала она, провожая его к задней двери.
– Неужели? А этот «кое-кто» мужчина? – Легкая улыбка скользнула по губам Ника, когда он увидел, как смущенно покраснела его мать.
– Да, его зовут Фредди, и он милейший человек.
– Звучит многообещающе, мам.
– Может, реальность даже лучше, – быстро подхватила Поузи. – Мы с ним познакомились, когда я еще училась в Кембридже, а недавно, когда он переехал в Саутволд, встретились снова.
– И он может осчастливить тебя?
– Да. – Поузи кивнула. – Может.
– Тогда я в восторге, правда, я безмерно рад за тебя. Ты и так слишком долго прожила в одиночестве.
– Так же, как и ты. – Поузи сердечно поцеловала сына. – До скорого, Ник, и, пожалуйста, позвони мне после разговора с Сэмом.
– Обязательно. Пока, мам.
Три часа спустя, уже по пути в Лондон, Ник позвонил матери, как обещал. Она ответила после второго гудка.
– Привет, мам, ты в порядке?
– Да, а как у тебя успехи?
Ник услышал тревогу в ее голосе.
– У меня все нормально, и у Сэма тоже. Мы поболтали, и он согласился пройти реабилитацию. Мы уже подыскали одну клинику, позвонили им, и я собираюсь завтра приехать и отвезти его туда.
– Ах, какая хорошая новость! А как он… в общем, как он это воспринял?
– По-моему, после нескольких дней одиночества в этом ужасном съемном доме, без денег на выпивку он образумился, – дипломатично ответил Ник, желая уберечь мать от рассказа о том, с какой яростью Сэм сначала набросился на него и как именно ему удалось убедить его согласиться.
– И сколько будет стоить лечение? Я просматривала такие клиники в интернете, их услуги весьма дороги.
– Не волнуйся об этом, мам. Я заплачу.
– Спасибо тебе, дорогой мой мальчик. Я ужасно переживала за него. Однако еще больше меня волнует самочувствие Эви.
– Она очень слаба, к сожалению. Ей дают кучу лекарств, поэтому, пока я сидел у нее, она почти все время спала. Если это утешит тебя, я передал ей твой привет, но понял, что на следующей неделе мне обязательно надо будет привезти Клемми в Адмирал-хаус. Полагаю, нам лучше оставаться поближе к Ипсвичу. Эви сказала, что хочет познакомиться с Тэмми, поэтому она, вероятно, тоже приедет с нами.
– Чем больше нас будет, тем веселее, не взыщи, милый, это всего лишь поговорка. Ох, я с трудом могу представить, как вы все это выдержите.
– Успокойся. В общем, я сообщу тебе о времени нашего приезда, как только мы определимся.
– Ладно. Ник, спасибо тебе за все, и смотри, будь осторожен за рулем.
– Буду. И ты тоже береги себя, мам. До скорого.
Закончив звонок, Ник позволил себе улыбнуться. Даже когда он выйдет на пенсию, его мать, вероятно, все еще будет просить его быть осторожным за рулем. Он чувствовал себя ужасно из-за того, что рассказал ей о давней склонности Сэма к насилию – Ник ведь знал, как она расстроится, но, по крайней мере, теперь она поняла, почему между братьями не было близости.
Когда Ник подъехал к Челси, его мысли вернулись к Тэмми и Клемми. Он как раз выехал из больницы, когда Тэмми прислала ему сообщение, написав, что они с Клемми поехали к ней домой, заказав готовую пиццу, и тогда Нику подумалось, что это славное предзнаменование.
– Привет, солнышко, – сказал он, когда Клемми открыла ему дверь дома Тэмми.
– Привет, папуля, – ответил она, и он заметил сияющие глаза девочки. – Мы как раз ждем, когда привезут пиццу. Мы и на тебя заказали.
– Спасибо, – сказал он, зайдя в прихожую и увидев, что Тэмми уже расставляет тарелки на кухонном столе. – Как вы провели день?
– Чудесно! – воскликнула Клемми, выставляя руки, чтобы показать ему свои ногти. – Тэмми сделала мне маникюр. Тебе нравится?
Ник взглянул на яркий бирюзовый цвет маникюра и кивнул.
– Очаровательно, – оценил он.
– Папа, а ты видел когда-нибудь более чудесный и милый дом? – спросила Клемми. – Он похож на кукольный домик, только для взрослых. Может, мы лучше будем жить здесь, а не в Баттерси?
– По-моему, для нас троих он будет тесноват, но я согласен, здесь действительно чудесно. Привет, Тэмми. – Ник целомудренно чмокнул Тэмми в щеку. – Как ты?
– Прекрасно. – Тэмми улыбнулась. – Мы же славно провели денек, верно, Клемми?
– Да. Мы еще собирались во время ужина посмотреть старые мультики про Барби, но ты, наверное, не захочешь смотреть их?
– Я не против, Клемми, главное, что ты этого хочешь.
– Не волнуйся, ведь Тэмми уже сказала, что я могу остаться у нее на ночевку. Как здоровье мамули?
– Все нормально, она передала тебе большой привет, – добавил он и кивнул Тэмми, заметив, что она с вопросительным видом показала ему бокал вина. – Сегодня я виделся с Поузи, твоей бабушкой. Она спрашивала, не хотим ли мы пожить у нее какое-то время. Ее дом находится гораздо ближе к маме.
– А Тэмми сможет поехать с нами?
– Разумеется, сможет. Если ей удастся вырваться из своего бутика.