Она услышала полнейшее опустошение в его голосе.
– Ник, держись, дорогой, искренне соболезную.
– Спасибо. Мне тут еще, к сожалению, надо заполнить какие-то документы, но приеду домой, как только закончу с ними. Не говори ничего Клемми, пока я не вернусь, ладно? Я сам должен сообщить ей.
– Конечно. Держись, мой милый. Я люблю тебя.
Тэмми глянула на затянутый туманом сад, вдохнула успокаивающий дымный запах костра. Поузи срезала ветки с высокого куста остролиста, а Клемми крепко поддерживала стремянку.
Тэмми направилась к ним, и, когда она подошла ближе, Поузи вопросительно взглянула на нее. Тэмми слегка качнула головой, и Поузи понимающе кивнула.
– Похоже, у меня в семье наконец появился человек, способный разделить мою страсть к садоводству, верно, Клемми? – с улыбкой спросила Поузи.
– Ах, верно, я обожаю цветы и всякие растения, – воскликнула девочка и, глянув на Тэмми, добавила: – Бабушка обещала научить меня выращивать их весной, когда появятся первые новые ростки.
– Да, с удовольствием. А теперь не пора ли нам пойти в дом и выпить по чашке вкусного горячего шоколада с тортиком? Здесь уже становится холодно и темновато.
Поузи направилась к дому, и, взглянув на небо, Тэмми увидела, что над их головами уже мерцают первые звезды.
«Храни тебя Бог, дорогая Эви… Я обещаю, что буду изо всех сил заботиться о твоей дочке…»
Ник приехал домой часом позже, бледный и осунувшийся. Он увел Клемми в малую столовую, где они с Поузи уже установили большую елку, и закрыл за собой дверь.
– Пожалуй, я сейчас выпила бы большой бокал вина, и ты, наверное, тоже, – мрачно произнесла Поузи, доставая бутылку из холодильника.
– Спасибо, Поузи.
Обе женщины молча сидели за столом, погруженные в свои мысли.
– Я была немногим младше Клемми, когда мне сообщили о смерти моего отца, – наконец нарушила молчание Поузи. – Разница только в том, что я этого совершенно не ожидала. И все же, несмотря на то что ее мать постаралась сделать все возможное, чтобы помочь пережить такую новость, легче Клемми от этого не будет. Она будет безутешна. До сих пор это относилось к сфере возможного, а теперь стало реальностью.
– А как умер ваш отец, Поузи?
– Видишь ли, Тэмми, это довольно долгая и темная история, – с печальной улыбкой ответила Поузи. – Недавно я узнала такие новости, что мне показалось, будто я потеряла его еще раз.
Женщины услышали, как открылась дверь малой столовой, и на кухне появился Ник с Клемми на руках. Она уткнулась головой в его плечо.
– Она сказала, что хочет к тебе, мам, – сказал он, передавая девочку Поузи.
Тэмми заметила залитое слезами лицо Клемми, и ее сердце сжалось от любви и сочувствия. Клемми устроилась на коленях бабушки, а Ник направился к Тэмми.
– У нас осталось вино? – спросил он.
Тэмми достала бутылку и еще один бокал, и они вдвоем вышли из комнаты.
– Как она восприняла известие?
– На редкость спокойно, учитывая обстоятельства. Она сообщила мне, что Эви попрощалась с ней еще вчера, – пояснил он, когда они сели у камина в малой столовой. – Хотя, конечно, все равно ужасно потрясена.
– Естественно.
– Я сказал ей, что мама просто мирно улетела на небеса, и она действительно отошла удивительно спокойно. Эви просто уснула и уже не проснулась. И это к лучшему, Тэмми, боль так измучила ее. Мне совершенно не…
И тут Ник расплакался. Тэмми мягко обняла его, и он тихо рыдал, уткнувшись в ее плечо.
– Какая огромная потеря, ужасное несчастье, – прошептала Тэмми.
Немного отстранившись, Ник вытер глаза рукавом.
– Прости, Тэмми, что расплакался, как мальчишка. Ради Клемми я сдерживался. Но впереди еще столько дел… в частности, похороны Эви… она хотела скромную службу в местной церкви. И потом еще ее дом в Саутволде… естественно, она завещала его Клемми. Думала, что его лучше продать и вложить эти деньги в ее обучение и высшее образование.
– Ник, со временем все это можно будет организовать. Сейчас для нас самое главное – позаботиться о самой Клемми.
– Верно. – Ник вяло улыбнулся. – Спасибо, ты такая чудесная. Прости, Тэмми, мне…
– Успокойся, Ник. Просто такова сущность любви, понимаешь? Держаться друг за друга в тяжелые времена.
– Что ж, будем надеяться, что впереди нас ждет и светлая полоса.
– Так и будет, Ник. Уверяю тебя, – искренне произнесла Тэмми.
Похороны Эви состоялись на следующей неделе, в промозглую серую среду. После погребения несколько близких родственников и друзей вернулись в Адмирал-хаус помянуть Эви бокалом глинтвейна со сладкими испеченными Поузи пирожками с изюмом и миндалем.
– Я так горжусь твоей девочкой, – заметила Поузи, когда они с Ником смотрели, как Клемми, сидя на полу в кухне, играла со своими новыми братом и сестрой. – Кажется, она отлично приспосабливается. Как ты решил с продолжением ее обучения?
– Мы говорили об этом, и Клемми захотела пока остаться в том же интернате, – ответил Ник. – Она обзавелась там друзьями, и они помогут ей быстрее вернуться к нормальной жизни, а именно это ей сейчас и необходимо.
– Привет, Поузи, – сказала Мари, подходя к ним. – Привет, Ник.
– Привет, Мари, спасибо, что пришла, – вежливо ответил он.
– Не за что. Мы с Эви были лучшими подругами в школе. О чем мы только ни мечтали… – Мари покачала головой. – Кто бы мог подумать, что Эви ждет такое будущее.
– И не говори, это ужасно печально. – Поузи вздохнула.
– Я понимаю, что сейчас неподходящий момент, но вы уже думали о том, что будет дальше с Адмирал-хаусом? – спросила Мари.
– Пока нет, милая, но, когда решу, что делать, ты услышишь об этом первая, – раздраженно ответила Поузи.
– А я собираюсь после Рождества поговорить с тобой о продаже дома Эви, – вставил Ник.
– Отлично, ну, я не думаю, что с продажей ее дома возникнут сложности. Клемми, вероятно, станет богаче всех нас. В общем, звоните или заходите в любое время. – И, кивнув всем на прощание, Мари удалилась.
Ник взглянул на горестное выражение лица Поузи.
– Мамуля, жизнь продолжается, – попытался подбодрить он ее. – Так уж устроен мир.
– Я понимаю. Поняла это еще в детстве, когда потеряла отца.
Поузи оглянулась на Фредди, отметив, как он элегантен в темном костюме. Он о чем-то увлеченно беседовал с Тэмми.
– Он смотрится весьма импозантно, – с усмешкой бросил Ник.
– Да-да. Я чувствую себя необычайно счастливой.
– И пора уже, чтобы кто-то начал присматривать за тобой.
– Надеюсь, мы будем взаимно присматривать друг за другом. – Поузи улыбнулась. – Когда-нибудь я расскажу тебе о нем и о том, почему мы столько лет не могли быть вместе. Кстати, ты уже думал о праздновании Рождества, Ник?
– Вчера вечером мы обсуждали это с Тэмми и Клемми, и нам хотелось бы отметить его здесь с тобой, если ты не против.
– Разумеется, не против, Ник. Фредди и Эми с детьми тоже придут в гости. Для них это тоже трудное время… первое Рождество без отца. В любом случае, нам надо постараться провести праздник как можно веселее.
Поузи услышала, что в ее сумочке зазвонил мобильник.
– Извини, Ник, надо ответить на звонок.
– Конечно.
– Алло?
– Поузи, это Себастиан.
– Привет, Себастиан, дорогой.
– Не вовремя?
– Нет, вовсе нет. – Поузи вышла из кухни и закрыла за собой дверь, чтобы лучше слышать его. – Есть какие-то успехи?
– В целом, есть. Ваш отец похоронен в безымянной могиле на территории тюрьмы Пентовилль.
– В безымянной?
– Ну, у него там нет именного надгробия, есть только номер, показывающий, в каком именно месте он упокоился.
– Ясно. А могу я навестить его?
– В общем, это не стандартная процедура, но мой консультант связался с парой соответствующих департаментов, и вам разрешили прийти. В пятницу вас устроит?
– Конечно, я подъеду туда. И, Себастиан…
– Да?
– Вы сможете сходить со мной?
– Разумеется, смогу. Но разве вы не хотите прийти с кем-то из родственников?
– Нет, совершенно точно нет. Мои сыновья пока ничего не знают об этом.
– Все ясно, тогда… вот уж не думал, что когда-нибудь скажу вам такое, Поузи, однако я буду ждать вас в час дня у ворот тюрьмы.
– Прекрасно. Спасибо вам от всего сердца за то, что вы сумели все организовать.
– Не за что, Поузи. Увидимся в пятницу. До скорого.
Поузи немного помедлила в коридоре, чтобы успокоиться, осознав вдруг, что узнала, где похоронен ее отец, в тот самый день, когда они безвременно похоронили другого близкого ей человека. Глубоко вздохнув, она вернулась в кухню.
Глава 40
– Добрый день, Поузи. Готовы морально? – с улыбкой спросил Себастиан.
– Да, как обычно.
– Вы совершенно уверены, что хотите навестить его? Я имею в виду, что там несколько мрачновато. – Он показал на суровое здание за воротами.
– Безусловно, да.
– Тогда ладно. Идем. – Себастиан нажал кнопку переговорного устройства, назвал их имена, и тюремные ворота со щелчком открылись.
Спустя пятнадцать минут одна из тюремных служащих привела их в сад.
– Согласно схеме, вашего отца похоронили вон там, – сообщила она, когда они прошли по газону – и Поузи уже представила бесконечное множество безымянных могил – к ряду захоронений прямо под высокими тюремными стенами.
– Да, все верно, – продолжила тюремщица, еще раз сверившись с захваченной с собой распечаткой. Она показала на поросший травой холмик слева от них. – Вот его могила.
– Спасибо.
– Хотите, чтобы я подошел туда с вами? – спросил Себастиан.
– Нет, спасибо, я не задержусь.
Поузи взглянула на указанную служащей невысокую насыпь и с гулко бьющимся сердцем приблизилась к ней. Она стояла над могилой с мокрыми от слез глазами, ничто на поверхности не указывало на то, что здесь покоится ее отец.
– Привет, папа, – прошептала Поузи. – Как жаль, что тебя похоронили в таком жутком месте. Ты засл