— Нет, она только недавно объявила об этом или, скорее, поговорила об этом с моей женой не далее, чем на прошлой неделе. Они с доктором Мидоусом не назначили дату, но, так или иначе, это должно было произойти перед Рождеством, потому что они решили провести медовый месяц в Венеции, а затем продлить его поездками в Индию, Южную Америку… — Он проглотил комок в горле, но сдержался. — Удача покинула ее.
После некоторого молчания Хёрст спросил:
— Не знаете, планировала ли молодая пара остаться в Хаттон-Мэнор после этого?
Говард Хилтон зажег сигарету, и доктор Твист заметил, что рука его дрожит.
— Я… я так не думаю. Они хотели бы продать поместье, что можно сделать только с согласия Брайана… и не думаю, что она его спрашивала. Сказать по правде, нам с женой такая идея не нравилась. Это очень приятное место и очень тихое… но сейчас это неважно.
Хёрст кивнул, а затем наклонился поближе к собеседнику:
— Кажется, нервы вашей дочери в последнее время были на пределе. Вы знаете какую-нибудь конкретную причину?
Хилтон пристально поглядел в окно, не торопясь отвечать:
— Сара всегда была очень легковозбудимым ребенком. Ее очень расстроила смерть мужа, намного больше, чем она демонстрировала. В начале года был период спокойствия, так сказать… а затем она влюбилась в Мидоуса. Счастливая идиллия на поверхности, но едва ли благоприятная для ее нервов. Не хочу обвинять Майка, но это факт: после того, как они начали встречаться, все пошло ускоренным темпом, насколько это касалось ее здоровья. Но отвечая на ваш вопрос: в течение последней пары недель она была на пределе. Выходила из себя по пустякам, пугалась, стоило кому-нибудь пристально посмотреть на нее… но почему, не могу сказать.
— Последний вопрос, мистер Хилтон. Есть ли у вас хоть какое-то представление, где найти Брайана Торна?
— Никакого.
— А что вы думаете о его исчезновении?
— Странно, хотя смерть Сары действительно глубоко его тронула. Он ведь, так или иначе, предсказал ее.
— Мы знаем.
— Ну, если хотите знать мое мнение, думаю, что он почувствовал себя ответственным в некотором смысле, и это заставило его потерять голову… словно он понял свою силу и опасность, которую она представляет.
— Вы говорите «силу» и, таким образом, верите в его дар ясновидца?
— Не думаю, что в этом могут быть сомнения.
20
Для инспектора Скотланд-Ярда доктор Алан Твист во многом оставался загадкой. Возможно, самой большой его тайной была способность поглощать гигантское количество еды при такой худобе: он съедал вдвое больше Хёрста — далеко не самого плохого едока в отделе. Куда все это девалось?
Он не был единственным, кто задавался этим вопросом. Гектор Редферн удивленно смотрел, как криминолог заказывает пятую баранью котлету. Было семь часов, и трое мужчин обедали в «Черной лошади», где остановились Хёрст с Твистом. Часом ранее они разговаривали с доктором Мидоусом, дом которого стоял на краю деревни.
Они узнали от молодого доктора очень немного, но за маской обычной сдержанности обнаружили едва скрываемую ярость. Большая добыча, которую представляла собой Сара, теперь была в прошлом, и он не скрывал, что считает исчезновение Брайана подозрительным. Кроме того, он полностью изменил свое мнение об этом человеке: ясновидец громадной силы был лишь предвестником трагедии, и врач не сомневался, что пророчество о Саре, приведшее ее в состояние истеричного страха, было непосредственной причиной трагедии. Есть ли у него предположения, где можно найти Брайана? Нет, и лучше ему, Мидоусу, этого не знать. Прежде, чем идти в гостиницу, наши трое мужчин зашли в дом Блантов, и Бесси пригласила их прийти на кофе вечером после восьми.
— Дорогие друзья, — торжественно сказал Хёрст, закуривая сигару. — Не знаю, понимаете вы это или нет, но нет ничего, абсолютно ничего, чтобы оправдать использование термина «убийство». Нервная женщина в сложный период жизни и со слабым сердцем умирает от сердечного приступа. За исключением нескольких капель воды, найденных на ковре (и разве их можно считать настоящей уликой?) нет ничего, абсолютно ничего, что поддерживает версию убийства. И я знаю вас достаточно хорошо, Гектор, чтобы не сомневаться: эта проклятая комната была прочесана частым гребнем. — Редферн кивнул. — Все, что остается, это пророчества Брайана.
— Вы меня удивляете, дорогой Арчибальд, — ответил Твист, поднимая голову от тарелки. — Вы говорите так, словно больше ничего не произошло.
— Я ничего не забыл! — загремел инспектор, убирая непослушную прядь с розового лба. — Я просто пытаюсь изложить проблему спокойно и без отвлекающих моментов!
Гвалт в баре на мгновение прекратился, и местные посетители уставились на незнакомца, который посмел кричать громче, чем они, затем все вернулось на круги своя.
— Вы правы, — сказал Редферн, отодвигая тарелку. — И я начинаю задаваться вопросом, не преувеличил ли я проблему и был ли я прав, приглашая вас.
— Есть серьезные основания в этом сомневаться, — пробурчал Хёрст. — Ярд не привык иметь дело с ясновидением, предсказаниями и прочим в этом роде. И, чтобы быть честным с вами, Гектор, я сомневаюсь, что мне разрешат продолжить расследование намного дольше. Однако у меня все еще есть несколько вопросов.
— Давайте будем благодарны и за это, — вздохнул Твист. — Я был бы разочарован, если…
— Дорогой друг, — сказал инспектор сквозь стиснутые зубы, — я собираюсь выбить землю у вас из-под ног, изложив это дело, поскольку вам этого до смерти хочется. Только я собираюсь сделать это беспристрастно, не утрируя определенные аспекты с единственной целью дезориентировать аудиторию и заставить ее сомневаться в собственном здравомыслии, как вы обычно любите делать.
— Мы внимательно слушаем, — ответил криминолог, и глаза его за стеклами пенсне озорно блеснули.
— Значит, так. В прошлом столетии некий Харви Торн умер при странных обстоятельствах. Нужно сказать, что он был человеком не совсем в здравом уме, который проводил время, заточив себя в комнате и сочиняя ужасные истории, вероятно, с предвидениями, потому что в одной из них он точно предсказал смерть собственного отца. Его нашли умирающим у дверного порога во власти ужасающих конвульсий. Прежде, чем умереть, он сделал несколько страшных предсказаний типа «все погибнут в огне» или чего-то в этом роде. Одна специфическая деталь — ковер был мокрым в том месте, где подходил к камину. И достаточно любопытно, что некоторые члены семьи действительно погибли в огне, после чего его комнату запечатали.
Все, кажется, свидетельствует, что его внучатый племянник унаследовал его дар и что он также способен делать пророчества, которые сбываются. Давайте просто перечислим те, для которых у нас имеются подтверждения. В начале прошлого года он предсказывает мисс Бесси Блант и доктору Майку Мидоусу, что они вскоре влюбятся друг в друга, и это происходит буквально на следующий день. Тем же летом его брат Харрис, который только что переехал в Хаттон-Мэнор с родственниками со стороны жены, решает вновь открыть запечатанную комнату и использовать ее как кабинет. Брайан делает новое пророчество, намного более зловещее, чем первое. Стоит отметить, что распечатывание проклятой комнаты само по себе, похоже, создает нервозную атмосферу, в особенности между новобрачными Торнами. И, конечно же, несколько дней спустя Харрис Торн погибает вследствие падения из окна. За полчаса до этого Сара Торн падает в обморок, открыв дверь в проклятую комнату, очевидно испуганная тем, что видит, когда взглянула на тот участок ковра, который соседствует с камином и который вновь оказывается мокрым. Мы можем быть почти уверены, что в тот момент в комнате никого не было. Когда ее спросили, что она видела, Сара объявляет, что ничего не может вспомнить.
Через год, то есть в этом году, наш ясновидец, предсказав любовь и смерть, обращает свой талант на деньги. Повезло брату Сары, который, следуя его совету, делает крупную ставку на лошадь и выигрывает. Это происходит в начале сентября. Но наш пророк предсказал еще и некий инцидент, возможно падение, и так же верно, как ночь сменяет день, брат Сары действительно падает в обморок, причем как раз у известного кабинета точно так же, как его сестра годом раньше. Ковер вновь мокрый в том же самом месте, и, само собой разумеется, парень ничего не помнит. И, очевидно, в комнате никого не было. Сара, которая тем временем оказалась помолвленной с доктором Мидоусом, получает новое предупреждение от Брайана: «несчастье, действительно большое несчастье». И то, что неизбежно должно случиться, происходит: она падает в обморок в дверном проеме, в том же самом месте, с тем же самым испуганным взглядом в направлении ковра, как в предыдущем году. И на сей раз умирает. От сердечного приступа. Ковер, само собой разумеется, влажный. Стоит отметить, однако, что между временем, когда горничная видит ее падение, и временем, когда она возвращается с Мостином, проходит добрых пять минут. Поэтому, если бы в комнате кто-то был, у него хватило бы времени убежать. Это — просто на заметку, поскольку трудно предположить, что простой вид кого-то мог убить человека на месте.
Проблему нельзя сформулировать яснее: с одной стороны, жертвы, которым становится плохо всегда на одном и том же месте, и следы воды около камина; с другой стороны, ясновидец, который предсказывает будущее и, в частности, эти несчастья.
Инспектор Хёрст удовлетворенно кивнул, довольный своим резюме. Его радость абсолютно контрастировала с выражением лица суперинтенданта, который мрачно вытирал пот со лба.
— Замечательно! — воскликнул доктор Твист. — Просто замечательно! Какая краткость, какая беспристрастность! Вы отнеслись ко всем фактам с редкой объективностью, Арчибальд. — Хёрст, сияющий от удовольствия, небрежно отмахнулся. — Но даже в этом случае, друг мой, — ласково продолжал криминолог, — не могу сдержать удивления: разве то, что вы перечислили, не заставило бы лучших следователей потерять голову?