ено, другой еды вы не получите. Через какое-то время – он не помнил, сколько это заняло, – они-таки сожрали хрящи. Поначалу он оставлял их без еды, чтобы голод подкрепил обучение, но это занимало слишком много времени, а им еще многому предстояло научиться. Потому он заставил их есть с помощью электрошокеров. Он называл эту роскошную трапезу хрящ а ля блевота, засовывая шокеры поглубже в их задницы, со смехом приговаривая: ешьте, ешьте. Вскоре они принимали любую еду с благодарностью и пожирали ее с волчьим аппетитом.
Однажды, к концу этого тренировочного периода, случилось кое-что, отчего он расхохотался так, что едва не выпустил из рук провода, которыми спутывал своих животных. Когда мясо выкапывалось из земли, в нем всегда ерзали десятки крошечных червей, которые тоже любили тухлятину, и поначалу это было проблемой, пока псы наконец не поняли, что черви тоже еда. Свежатинки не будет, объяснял он им. Но однажды в извлеченном из земли мясе оказалось немалое количество муравьев, и некоторые из них, слегка заблудившись, заползли в нос к одной из собак. Пес жалобно взвыл и бешено закрутил головой, едва не оторвав скрученные проводами яйца. Он со смехом наблюдал за тем, как обезумевшее животное мечется в судорогах. Это было невероятно. Должно быть, муравьи запаниковали, обнаружив, что застряли в чьем-то носу, и бешено рванули к свободе, опасаясь липких соплей, но не справлялись с потоком всасываемого встречного воздуха, который затягивал их все дальше и дальше в темноту. И чем больше пес пытался высморкать гигантских муравьев из носа, тем сильнее дергался, затягивая провода на своих яйцах. Это было так забавно, что он чуть не потерял сознание от смеха. Он очень хотел спросить псину, что хуже, свербеж в носу или петля, затягивающаяся на яйцах, но все смеялся и смеялся, и долго не мог обрести дар речи. Наконец, он вывалился из будки весь в слезах и соплях от дикого хохота.
Потом он решил, что настало время научить их правильно заниматься любовью. Его собаки сильно отличались от обычных псов, однако он знал, что сексуальное влечение весьма развито у всех животных, а потому нужно было научить их правильно заниматься сексом. С самим актом соития проблем не должно было возникнуть, но вот с прелюдией… Но он любил своих животных и готов был помочь им по мере сил. Ко всему прочему, они были крупными животными, а значит, им требовалось больше обучения, чем обычным псам. Но они были как следует привязаны и готовы внимать, поэтому с обучением он проблем не видел.
Когда он объяснял, что именно от них в этот раз потребуется, у них это вызвало явное отвращение, но он терпеливо продолжал объяснять, что они должны быть хорошими песиками, а хорошие собаки всегда сначала принюхиваются. Он сказал им, что не видит необходимости читать им лекции о самой процедуре соития. Все видели, как это происходит у животных, и имеют представление о прелюдиях перед самим актом любви. Вы такие же, как дети на улицах или фермах, которые смеются и тычут пальцем в кобелей, обнюхивающих задницу сучки. Вспомните, сколько раз вы совали нос в щели своих женушек и вылизывали их дочиста. Это практически то же самое, разве что женушка теперь выглядит по-другому и вам придется нюхать и вылизывать задницы друг друга. Только не говорите мне, что это дерьмовая идея, ХАХАХАХАХАХАХА……хахахахахехехе. Нужно мыслить позитивно. Вам не придется продираться сквозь заросли лобковых волос. Это то же самое, как если бы вам досталась молодая лысая киска, хахахахахаха. Собакам нравится киски вылизывать.
Ладно. Приступаем.
Он сел на пол, откинувшись на стену, и легонько потянул за провода. Ты будешь мамочкой, а ты папочкой.
Он дернул за провод, привязанный к папочке, напоминая ему о том, что сначала нужно использовать нос. Он спокойно наблюдал за тем, как сучка застыла в ужасе, ожидая тычка в задницу холодного носа и мокрого языка своего товарища. А тот стоял за ней, уставившись на голую жопу, и все лучи света и все тени сходились на темной и мокрой точке ануса. Пес с большой неохотой сделал попытку слегка сократить дистанцию между своим носом и напрягшейся задницей, но автоматически остановился, ожидая неизбежного рывка провода.
Но их любимый хозяин за провод не дергал. Он наблюдал за сценой с полным пониманием ситуации. Дергать за провод сейчас необходимости не было. Он с тихой гордостью смотрел на свидетельство того, что его долгая и кропотливая работа наконец принесла свои плоды. Они стояли на четвереньках, как собаки, их языки были высунуты и тряслись, в точности как у собак. Они дышали как собаки. Они выглядели и пахли как собаки. И он знал, что они не играют, не притворяются. Они были собаками. Его согревала радостная гордость. Пока он наслаждался умиротворяющей безвременностью этой сцены, его радость и тепло множились и множились от понимания того, что для них время было бесконечным и живым, наполненным парализующим страхом того, что он в любой момент может дернуть за провод и им все равно придется заниматься этим омерзительным действом. Было потрясающе лицезреть их снаружи и чувствовать, что у них внутри. Он пожалел о том, что не вел подробный фотоотчет. Но в этом и не было необходимости. Он и так очень хорошо помнил, чем они являлись до того, как он приступил к их дрессировке, и ценил плоды своих трудов, глядя на них, опершись на стену и сжимая провода в кулаке.
Он невесомо парил в бесконечном времени, а они чувствовали его сокрушающую тяжесть…
Ладно, педик сраный, он дергает за провода, ну-ка быстро нос ей в жопу засунул.
Его гончие завыли, а он, держа провода внатяг, руководил их движениями подобно кукловоду. Нюхай, сука, нюхай, он дергает, направляет, быстро суй свой нос этой сучке в жопу. Вот так вот. Нюхай. Нюхай, ублюдок, нюхай. Хорошенько вдохни. Давай, давай. Суй, падла. Суй глубже, ублюдок. Молодец. Хороший пес. А теперь как следует вдохни… Да. Вот так. Теперь поцелуй ее туда, чтобы она почувствовала твою любовь… Хороший пес. Снова. Да. Снова. Хороший, душевный такой поцелуй. Быстро. Сунул язык туда. Внутрь. Глубже. Глубже. Я же вижу, что не полностью. Глубже, вонючая мерзкая шавка. Глубже. Утопи свою морду в грязной заднице этой сучки. Хахахахаха. Хороший песик. Молодец. Наслаждайся медком. Хахаххахахахаха……
А теперь любовный кружок давайте. Быстренько. И не надо на меня так смотреть. Вы прекрасно поняли, что я имею в виду. Вы собаки. Собаки! Суете друг дружке носы и языки в задницы. Приступайте. Это вам, блядь, не танцы. Это любовный кружок. Вот так. Отлично. Общий смысл уловили. Не обращайте внимания на вислые концы и волосатые яйца. Концентрируетесь на очке. Хахахахахахаха… Вот так. На очке концентрируйтесь, жопы сраные… хахахахаха
Так, теперь лижем. Я сказал лижем, дергает он за провода, давайте… Так-то лучше. Намного лучше. Активнее. Хочу это слышать. Это музыка для папочки. Вот так. Хлюпайте, вонючие блядские шавки. Ахахаха. Вкусняшка. Хахахаха Вкусняшка. Прикольно. Разве нет, лизоблюды чертовы? Хахахахаха….
Ладно, давайте уже трахайтесь. Собаки тут же застыли с опущенными головами и высунутыми языками. Их глаза были выпучены, а слюна капала с языков. Он с улыбкой обозрел конуру, слушая их пыхтение. И что же не так? Что за дерьмовые выражения на ваших мордах? Хахахахаха… Пара сраных гончих. Хахахахаха…
Он вальяжно поднялся с корточек и взял в руки электрошокеры. Вот что я сделаю. Вы были хорошими псами. Я вами горжусь. Просто, чтобы вы знали, как я ценю хороших собак, я вам слегка подсоблю в этот раз. В конце концов, то, что правильно, то правильно, а что справедливо, то справедливо. А я человек справедливый. Я не считаю необходимым мучить своих собак, чтобы они чему-то научились. Вы же и сами видите это – по тому, каким образом я вас натаскиваю. Нет. Тупых животных мучить бессмысленно. Я считаю, что хорошо исполненные трюки заслуживают аплодисментов, – он хлопает в ладоши и свистит, – пока что вы отлично справлялись. До тех пор, пока мои собаки делают то, что я им говорю, я их поощряю. У меня нет собачьего лакомства, но имеется кое-что, что облегчит вам выполнение следующего трюка. Он макает конец электрошокера в ведро веретенного масла. Для тебя, дружок, я этой сучке жопу смажу. Он размазал смазку по заднице сучки и, засунув туда поглубже электрошокер, нажал на кнопку. Она взвизгнула и завыла, почти перекрыв успокаивающий треск электрошокера, но это не остановило его от выполнения обещания как следует смазать сучкину задницу. Он медленно, круговыми движениями, вращал стержень элетрошокера. Не понимаю, чего ты воешь. Я вас, сучек, вообще не понимаю. Одолжение им делаешь, а они жалуются. Хахахахаха. Хочу удостовериться, что у тебя там все готово для приема. Хахахахахаха.
Он выдернул шокер и отступил в сторону. Ладно, парень, давай, приступай. Кобель взгромоздился на сучку и после нескольких хрюкающих звуков, его член попал в ее задницу. Вот молодец. Так держать. Теперь чуть по-другому. А теперь вот так, и он направляет их с помощью проводов. Молодец. Давай, засаживай. Пихай. Она никуда не денется. У этой сучки яйца проводами стянуты. Хахахахахаха. Хорошая шутка, ага. Сучкины яйца. Давай, вдуй ей как следует. Черт подери, парень, это все, на что ты способен? Госссподи. Разве ты не знаешь, как трахать сучек? Схвати ее зубами за шею и все дела. Вот так. Как следует прикуси. Да, правильно. Просто держи ее. Никуда она не денется. Слушай эти прекрасные завывания. Будто сучка в течке. Хахахахаха. Да, дружок, она тебя любит. Слышишь, как радостно она скулит? Хахахахаха. Ты же понимаешь, что она пытается этим сказать? А? Понимаешь? Она говорит, я тебя люблю. Именно так, пацан, она тебе и говорит. Она хочет, чтобы ты вогнал свои зубы поглубже в ее шею. Вот так, давай, кусай. Как следует держи ее зубами, чтобы как следует объездить. Ты ее до усрачки заездишь. Хахахахахаха. Он поглубже загоняет дубинку электрошокера в его задницу и слушает шум проходящего через дубинку тока, а собаки скулят и воют от большой-пребольшой любви.
Он оставляет один из электрошокеров в заднице пса, а вторым гладит по члену сучки. Вот так вот – нельзя. Ты что, не знаешь, что у сучки не может быть стояка? Хахахахаха, он водит дубинкой электрошокера по члену и яйцам сучки, а потом всаживает разряд ей в пах.