олько секунд. Потом он рассказал ей, что намочил штаны, что Лесли на него пописала, а его мать только спрашивала что? что? и он показал ей мокрое пятно, снова рассказав ей, медленно, истерично, о том, что он пописал на Лесли, а она на него, и его мать отшлепала его и отправила в его комнату ждать, когда придет с работы отец, чтобы ему все рассказать, и все то время, пока он его ждал, ему хотелось плакать и чтобы отец вообще никогда не пришел бы домой, одновременно надеясь, что тот придет с работы пораньше, чтобы побыстрей с этим покончить, и, в конце концов, отец пришел домой и он ему рассказал о случившемся, и было много шума и смятения, а потом ему сказали принять ванну, а когда он помылся, мать сказала ему никогда так больше не делать и держаться от Лесли подальше, и его отправили спать раньше обычного, и день наконец подошел к концу, но он не мог уснуть, потому что боялся, что его родители могут рассказать все родителям Лесли и ей самой и они будут знать, что это он нажаловался, и она расскажет все его друзьям, и они перестанут с ним разговаривать, и ему очень хотелось, чтобы пришел сон и ночь закончилась и пришло утро и, возможно, со всем этим было бы покончено, во всяком случае, запах ушел и ему было тепло и сухо,
и он не мог понять, что такое трахаться. Дружок старшего брата Лесли был с ними, и он постоянно повторял, что было бы круто найти место потрахаться, а он следовал за ними, пытаясь понять, что это слово значит, и не понимая, что они задумали. У них были ролики, и они шли по грязному переулку, а ребята заглядывали в кусты и подвальные окошки, и этот чувак постоянно повторял, мол, было бы круто найти место потрахаться, а он плелся за ними и не понимал, почему они не хотят пойти на роликах кататься или в подвал, куда они обычно спускались, чтобы посмотреть на штучку Лесли и на то, что она с ней делала,
и еще ему было интересно, играет ли ее брат с ней в игры даже после того, как у нее там появились волосы. У его друга Джимми есть сестра, старше его на несколько лет, и тот подглядывал за ней и рассказывал, что у нее там есть волосы. А еще, когда они прятались в закоулках школьного двора, чтобы вместе подрочить, он рассказывал о том, какие большие у нее соски. Еще, бывало, в школе он мог достать свой писюн и помахать им под партой, и его друзья ржали над этим, а учитель начинала орать, чтобы они прекратили смеяться, и тогда они ржали еще громче, а она орала на него и выписывала ему дисциплинарное взыскание за смех на уроке,
а он думал, каково это, иметь сестру и если бы у него была сестра, то позволила бы ли она ему трогать ее, как трогал Лесли ее брат. И еще ему было интересно, позволяет ли она ему это делать по-прежнему и позволила бы сестра Джимми ему потрогать себя или посмотреть на нее голую. И вообще, рискнул бы он попросить ее о таком. Каждый день они спрашивали у Джимми, попросил ли он ее разрешения ее потрогать, и он всегда говорил нет, так что он не знал, каково это, потрогать ее там
мэри едет в катманду везет туда свою манду
и еще он не мог пройти мимо кондитерской, чтобы не поглазеть на журнальчик в витрине. Он назывался Странные Истории, и на обложке его была голая женщина и все, что он мог видеть, так это ужас на ее лице и ее огромные сиськи, а на заднем плане было видно марсианских монстров, которые за ней гнались, и волосы у нее стояли дыбом. Глаза у нее были большие, и она была красивой, но все это затмевали ее роскошные буфера. Они были как дыни, круглые, и начинались сразу под ее лицом и много-много раз, ежедневно, он стоял и рассматривал ее, и в его животе появлялось странное ощущение, его внутренности сжимались, и он шел домой и дрочил
подождите, он им еще в суде задаст жару. Я этим ублюдкам покажу. Вытащу напоказ и порву их в клочья. Пусть все увидят их обезьяньи рыла. Я этих ублюдков распну. Мне и адвокат не понадобится, чтобы в пух и прах их разнести. Я и в одиночку справлюсь. Эти гондоны мамаш своих проклянут за то, что те их родили, когда я с ними закончу. Сраный адвокат защиты и судья могут свои предписания и процедуры в жопу засунуть, мне похеру. Все, что я хочу, так это вытащить их на трибуну. Все. Мне бы только их на трибуну заполучить, и тут-то я этим мудакам устрою. Я им покажу, кто тут виновен.
мэри, мэри, суканахуйбля
мне нужен шанс, вот и все. Просто дайте мне день в суде с этими суками, и я их уничтожу. Все верно, ваша честь. Я желаю защищать себя сам, и я полностью осведомлен о своем праве на адвоката, и я им не воспользуюсь. Ага, мне похеру, кому отвод давать, лишь бы до этих козлов добраться.
В: Так вы говорите, что вы с вашим напарником ехали в патрульной машине в северном направлении по Хилл-стрит, когда заметили кого-то в дверях ювелирного магазина на северной стороне 2200 квартала Хилл-авеню?
О: Все верно. Ювелирный магазин Крамера.
В: И в какое время это происходило?
О: Приблизительно в 2:35 утра.
В: И как я полагаю, в это время было очень темно?
О: Да, было темно.
В: С какой скоростью вы ехали?
О: Примерно 40 километров в час.
В: Понятно. Около 40 км в час. Хилл-стрит, это улица с односторонним или двусторонним движением?
О: Одностороннее.
В: Были ли на этой улице припаркованные машины?
О: Были.
В: И на каком приблизительно расстоянии вы находились от перекрестка, когда заметили кого-то в дверях ювелирного магазина Крамера?
О: Мы были недалеко от перекрестка.
В: Насколько близко к нему? В 30 метрах? 60? 70? Каким именно было расстояние?
О: Думаю, мы находились в нескольких десятках метров от него.
В: Хорошо. Несколько десятков метров. Давайте посмотрим на изображенный на этой доске перекресток, и вы укажете на схеме, где именно вы находились. (Подсудимый подходит к доске и тычет в нее пальцем.) Вы были здесь или тут? Где именно вы находились?
О: Примерно там.
В: Здесь?
О: Нет. Ближе к перекрестку.
О: Примерно тут?
О: Да. Где-то там. Даже чуть ближе.
В: Ясно. Вы были вот так близко к перекрестку. Не дальше?
О: Именно так. Мы были рядом с Хилл-авеню.
В: Другими словами, вы были практически у самого перекрестка, когда внезапно заметили кого-то в дверях ювелирного магазина Крамера?
О: Да.
В: То есть вы уверены, что находились вот так близко к Хилл-авеню, а не в десятках метров далее, к югу от перекрестка?
О: Так и есть.
В: У вас нет никаких сомнений по поводу того, насколько близко вы находились к Хилл-авеню?
О: Я уже об этом сказал, не так ли?
ПОДСУДИМЫЙ: Просто ответьте да или нет. Не нужно повышать голос. Я вас прекрасно слышу.
О: Нет, сомнений у меня нет.
В: С какой скоростью вы ехали?
О: Примерно 40 км в час. Я уже отвечал на этот вопрос.
В: На этом перекрестке есть светофор?
О: Да.
В: И какой же сигнал светофора вы видели?
О: Красный.
В: Вы в этом уверены?
О: Да, уверен.
В: Вы уверены, что речь идет именно об этом перекрестке, а не о том, который вы только что проехали?
О: Да, уверен.
В: И вы говорите, было 2:35 ночи?
О: Да.
В: В какое время началась ваша смена в ту ночь?
О: Мы отметились в 21:03.
В: Вы точно в этом уверены?
О: Конечно, уверен. Можете проверить записи дежурства, если сомневаетесь.
В: Не думаю, что в этом есть надобность, но спасибо за предложение. Другими словами, вы ездили по району патрулирования с 21:03. То есть выходит 5 часов 32 минуты до того момента, как вы увидели кого-то в дверях ювелирного магазина Крамера?
О: Все верно.
В: Долгая выдалась поездка. Вы не заскучали? Не проголодались?
О: Естественно, мы поели.
В: Так, понятно. То есть вы не все это время находились в движении?
О: Конечно нет. С 00:00 до 00:30 мы останавливались перекусить.
В: Отлично. Я рад, что вы не остались голодными той ночью. И как давно вы были назначены в патруль – именно в эту смену?
О: Уж с полгода как.
В: А сколько времени вы служите в полиции?
О: Три с половиной года.
В: И все это время вы патрулируете улицы на машине?
О: Да, все верно.
В: И вы непрерывно двигались в патрульной машине с 00:30 до 2:35?
О: Да, именно это я уже сказал.
ПОДСУДИМЫЙ: Пожалуйста, просто отвечайте на вопросы.
СВИДЕТЕЛЬ: Я не понимаю, какое это имеет отношение к…
СУДЬЯ: Свидетель, воздержитесь от пререканий с защитником и просто отвечайте на вопросы.
ПОДСУДИМЫЙ: Спасибо, ваша честь.
В: Значит, вы постоянно передвигались на патрульной машине с 21:30 до 2:35 с единственным перерывом на еду с 00:00 до 00:30 и, как я полагаю, проехали множество перекрестков со светофорами за это время. Это так?
О: Да.
В: Сколько примерно перекрестков со светофорами вы проехали в ту ночь?
О: Не помню.
В: Ну, скажите хотя бы приблизительно. 50? 100? 500?
О: Ну, не знаю. Может, 100. Не задумывался об этом.
В: Естественно. Это вполне понятно. Сложно сказать, сколько перекрестков со светофорами проезжаешь, если приходится гнуть спину за рулем столько же, сколько выпадает вам в течение дня или ночи.
О: Да, так и есть.
В: Могу предположить, по крайней мере, исходя из собственного опыта, что эти светофоры особо не отличаются друг от друга. Если вы видели один светофор, вы видели их все, не так ли?
О: Да, они все очень похожи.
В: Но вы отчетливо помните именно тот конкретный светофор, горевший зеленым, когда вы к нему подъезжали?