– Вам до Майкла не добраться.
– Я не ожидаю, что ты укажешь мне на уязвимые места. Да ты, вероятно, и не знаешь их. Тебе не положено. Зато мне положено. Расскажи как можно больше, и я пойму, где есть дыры в ограде.
Джейн достала из сумки блокнот и ручку. Ларкин тем временем быстро спускался со своего воображаемого трона на Олимпе, проникался жалостью к самому себе, вынужденно примеривая нищенское тряпье, его глаза заволокло пеленой скорби по потерянному статусу.
– Не важно, скажу я вам или нет, – так или иначе я буду мертв.
– Во втором случае – безусловно. Но когда это закончится, ты вернешься и станешь врать о том, что сказал мне. Ты вел себя геройски, да? Ты сообщил мне ложные сведения, ничего больше. А потом бежал.
Ларкина пробрала дрожь, хотя на фабрике стало теплее, чем прежде.
– Вы не знаете этих людей. Они собираются изменить мир и при этом заполучить такую власть, о которой никто даже не мечтал. На карту поставлено слишком многое… поставлено все! Поэтому они меня прихлопнут, зароют и помочатся на мою могилу. – С каждым взрывным согласным из его рта вырывались брызги слюны. – Они знают, на что способны вы, и знают меня, и тут доверие заканчивается. Я стал для них мусором. Эти люди не ведают жалости.
– Эти люди? Рэнди, послушай сам себя. Ты – один из них.
– Уже нет.
Теперь он почти не сдерживался, слезы обожгли его покрасневшие глаза, но, может быть, пот его был холодным в той же мере, что и едким. От него исходил запах гниющего засоленного мяса.
Ларкин был слишком плохим актером, чтобы притворяться, а значит, полное крушение самоуверенности было фактом. Жалкий, как сбитая машиной собака, он прищурился, вскинув голову к высокому грязному окну, словно больше никогда ему было не суждено увидеть солнце, а потом закрыл глаза, уронил голову и задрожал, стянутый путами.
Если он от отчаяния потеряет контроль над собой, от него будет мало проку. Джейн подтолкнула его слишком близко к краю пропасти, и он сломался. Надо было кинуть ему крохи надежды, ведь в обещание счастливого избавления он поверил бы.
– Я не могу дать тебе обратный билет. Ты не станешь нанокоролем, не будешь делать с покорными девушками в «Аспасии» все, что вздумается, не будешь повелевать толпой рабов. Но есть один способ сохранить тебе жизнь.
Он надолго задумался, потом спросил:
– Какой способ?
– Если я скажу тебе сейчас, если ты увидишь, что есть выход, ты начнешь снова играть со мной. И я не получу того, что мне надо. Единственный выход для тебя – рассказать мне о Д. Д. Майкле. А когда мы закончим – и в том случае, если я поверю каждому твоему слову, – ты получишь то, что надо тебе.
Она открыла блокнот, щелкнула авторучкой. Ларкин ответил на все вопросы о доме Д. Д. в Пало-Алто, и его ответы выглядели достаточно правдиво. А о квартире Майкла в Сан-Франциско, занимавшей весь девятый этаж десятиэтажного здания, он сказал так:
– Это настоящая крепость. Там он чувствует себя в полной безопасности. Да и как иначе? В этом здании его никто не достанет. Если попытаетесь подобраться к нему, то вмиг отправитесь на корм червям.
Когда Ларкин рассказал, что именно ожидает незваного гостя, Джейн точно знала, что он говорит правду: у него не хватило бы воображения, чтобы выдумать такие ужасы.
16
Джейн Хок не могла расстрелять камеры, наблюдающие за трафиком на всех важных перекрестках округа. Если бы понадобилось, Джейсон Драклоу в поисках ларкинского «Мерседеса S600» просмотрел бы все записи с главных развязок, вроде бульваров Уилшир и Санта-Моника, а также с ближайших выездов на шоссе, хотя на это ушло бы много времени.
Но был способ получше: кое-кто открыл для него черный ход в систему Агентства национальной безопасности. Теперь он имеет доступ к базе данных распознанных регистрационных знаков, которая пополняется с помощью полицейских машин и других государственных транспортных средств, оснащенных системами кругового обзора для считывания номеров. Эти данные передаются в центральный архив в автоматическом режиме, круглосуточно и ежедневно. Нужно только ввести номер «мерседеса» Ларкина и указать временной отрезок – скажем, от 7:00 до 8:00. Если «мерседес» в это время проезжал мимо какого-нибудь считывателя – а скорее всего, это случилось не раз, – Драклоу получит сведения о месте и времени опознавания номера, о том, двигалась машина или стояла, а если двигалась, то в каком направлении. Правда, конечный пункт назначения все равно останется загадкой.
Но главное, Джейсон уже имеет регистрационный знак и может определить регистрационный номер машины. После этого, пользуясь базой перекрестных ссылок, он получит уникальный код транспондера, который позволяет идентифицировать «мерседес» с орбиты при помощи сети спутников, обслуживающей его навигационную систему.
В этот момент возвращается Кэмми Ньютон, которая выполнила задание, а потом заглянула в любимую пекарню Джейсона за его офисом.
– Углеводное безумие! – сообщает она, открывая коробочку и показывая утренние сахарные булочки и пончики. Его любимые.
– Я вот-вот должен найти этот «мерседес», – говорит Джейсон, уставившийся в экран, точно бабулька со слезящимися глазами, чей взгляд прикован к игровому автомату в Вегасе. Кэмми кладет булочку на одну из салфеток, вложенных в коробочку, и тихонько подсовывает ее под правую руку детектива. Себе она берет выпечку не сразу – сидит в офисном кресле и с детским восхищением смотрит на Джейсона. Иногда его смущает такое восторженное отношение: в общем-то, он прекрасно осознает, что не заслуживает этого, но тем не менее всегда рад быть объектом поклонения.
– Лонг-Бич, – сообщает он. – Машина находится в Лонг-Бич, около гавани.
– Класс, – говорит Кэмми.
– Через минуту узнаю точное место.
– Супер, – говорит Кэмми. – Выше всех похвал.
– Да ерунда.
– Правда-правда. Ты просто супер.
– Ну, может, мини-супер.
– Без всяких «мини»! – не отступает Кэмми.
– Макси, – говорит он, и Кэмми, как и ожидал Джейсон, смеется.
17
Рэнди охватил зуд откровения. Он рассказывает все, что знает о Д. Д. Майкле, этом самоуверенном уроде, и ландшафт его мозга озаряется новым светом; нарастает возбуждение, которое он скрывает от нее.
Его откровение состоит в том, что объединение элит, стоящее за этим заговором, потерпит неудачу, о нем станет известно и эти люди либо предстанут перед правосудием, либо будут уничтожены взбешенной, охваченной ужасом толпой, которая взбунтуется с такой яростью, что дикая и кровавая Французская революция покажется мирной сменой власти.
До этого момента Рэнди горячо поддерживал планы этих людей, которые называют себя техноаркадцами и стремятся путем установления тотального контроля над обществом обеспечить изобилие и всеобщий порядок. Но он больше не из их числа. Теперь он все понимает. Он понимает.
Он понимает, что Техноаркадия никогда не будет создана, что все, начиная от Д. Д. Майкла и кончая самой мелкой шавкой, потерпят катастрофу и будут уничтожены. Все, кроме него. Рэндал Ларкин ускользнет, останется жив и будет процветать, ведь в одно прекрасное утро его спустили с высот на землю, и сделала это – кто бы мог подумать? – аппетитная девка, которой самое место в одном из номеров «Аспасии»: сидеть там и ждать очередного клиента, который продемонстрирует ей, что такое полная покорность. Таким образом, он вовремя избавился от своего заблуждения и не разделит судьбу остальных техноаркадцев.
Он далеко не так богат, как Д. Д., но он умнее миллиардера, умнее всех аркадцев, которых знает, умнее всех самых умных умников. И если его можно низвести до такого положения, то уж конечно и их тоже, потому что одного ума тут недостаточно. Нужна еще удача. А удача не любит умников. Она никого не любит. Удача может разрушить самые изощренные планы умнейших людей. Если эта недоделанная телка, Джейн Хок, способна скрутить такого, как он, крайне глупо предполагать, что можно установить всеобщий порядок посредством тотального контроля.
У него, Ларкина, есть сверхсекретный счет на Большом Каймане и деньги, чтобы завтра же улететь в эти теплые края на частном самолете. На другом карибском острове у него есть недвижимость, принадлежащая трасту, связь которого с Ларкином проследить нельзя.
И не последнее по важности: у него есть двенадцать наномеханизмов управления нового поколения в безопасном охлаждаемом хранилище. Когда заговор раскроют и Д. Д. низвергнут, а всех остальных либо упрячут в тюрьму, либо отправят на тот свет, Рэндал Ларкин под именем Ормонда Хеймдала сможет жить в окружении самых преданных и покорных слуг и охранников.
Он переходит от черного отчаяния к надежде на воскресение и сдает Д. Д. со всеми потрохами.
Недоделанная сучка, крысиная королева, записывает ручкой в блокнот то, что считает важным, и Рэнди, прежде чем остановиться, сообщает о еще одном месте, где иногда скрывается Д. Д. Он рассказывает ей полуправду о Доменной Печи, давая достаточно сведений, чтобы заманить женщину туда, но скрывает одну важнейшую подробность – единственную, которую она не знает и которая может привести ее к гибели. Да, она спасла Рэнди, разъяснив, какую роль удача непременно сыграет в падении техноаркадцев, но он все-таки желает ей мучительной смерти: именно она лишила его мечты о мире порядка, а мечты мужчины для него священны.
18
В свете монитора своего второго компьютера и любовного сияния, исходящего от Кэмми Ньютон, Джейсон прокручивает карту вниз, до Лонг-Бич, увеличивает масштаб, переходя к гавани, перемещается на восток и обнаруживает GPS-локатор «мерседеса». Он полностью доверяет новым технологиям, но сейчас думает, что они дали сбой: получается, будто машина находится в реке Лос-Анджелес, южнее Анахейм-стрит.
Чтобы проверить это маловероятное положение машины, Джейсон возвращается к своему основному компьютеру, опять использует программу АНБ, которая позволяет просматривать – в записи или в режиме реального времени – данные с камер наблюдения за дорогами и местами скопления людей, установленными органами охраны порядка различных уровней. Благодаря камере, расположенной на мосту, который ведет к Анахейм-стрит, детектив хорошо видит, что происходит к югу от моста, в направлении гавани.