7. Женщина с высоким конским хвостом, одетая и накрашенная по моде девяностых годов.
✳
(Количество слов в минуту: неизвестно)
Сегодня Аля проснулась раньше меня: захожу на кухню налить воды и вижу, как она жует зефир. Машет мне левой рукой (рот-то полный), а правой протягивает липкую белую половинку: хочешь? Ну спасибо, все облапала. Я качаю головой. Аля разжевывает слова и пищу (если это не одно и то же):
– Как шпалошь? Шнилошь што?
мне снилась ядерная война
красная помада из нулевых
что я есть
и ты есть
и что все сны – не более чем кошмары
снилась как-то классная история любви, но я уже все забыла
Не-а, ничего. А тебе?
Аля двигает голову влево-вправо (или вправо-влево): нет.
Ну как скажешь.
– Я тут подумала.
О господи, только не это.
– Вообще-то всегда было страшно.
Всегда – это?
– Ну вообще. Всю жизнь. Страшно терять то, что есть. Страшно терять и только потом узнавать, что оно у тебя было. Как только начинаешь думать, так сразу понимаешь – страшно, очень-очень страшно.
Так не думай, у тебя это отлично получается.
Але нечего сказать, и она показывает язык.
Ладно, ты права на самом деле. Всегда было страшно.
– Ты помнишь, когда это началось?
Не знаю. Еще до школы, наверное, но ничего конкретного не могу вспомнить.
– И я. Но вот в тот день, когда я пошла в первый класс, то впервые я прямо…
…почувствовала.
– Да. Сначала все было идеально. Лучше всякого дня рождения.
Были вообще все-все важные взрослые.
– А потом мы вернулись домой, и телевизор начал плеваться словами…
…торжественная линейка
заминировали территорию
с родителями по мобильному телефону
– А у взрослых, наоборот, выключился звук. Только кто-то один из них сказал: это могли бы быть мы.
И потом еще много дней по телевизору показывали здания, к которым приносили много воды и игрушек.
– Ничего не было понятно…
…но было очень страшно.
– Потом становилось все хуже и хуже.
Ну да, Папа стал бояться отпускать Маму в командировки в большие города. Все, что не дом, – опасность. Особенно когда это стало не только про метро, но и про обычные поезда.
– А вот тот кошмар со спектаклем когда был? До или после первого класса? Мама так плакала.
Не помню.
Помню, но тебе не скажу.
– Знаешь, что самое удивительное? Чем больше становится страха, тем больше во мне любви. Я не понимаю, как вообще возможно столько всего чувствовать.
Может, это так и должно работать. Боишься за то, что любишь. Пропорционально.
Мы молчим.
Я беру зефирку.
– Как, по-твоему, измеряют страх?
В гравитационных единицах? – пытаюсь пошутить я. – Тело становится таким тяжелым, что не можешь поднять руку там или ногу. При этом не перестаешь опускаться на дно.
Аля откладывает надкусанный зефир.
– На дне мы уже повалялись. Пора наверх.
✳
(Количество слов в минуту: неизвестно)
– Я считаю, что женщинам нельзя давать деньги, особенно если не отслеживать траты. Потому что, если у женщины есть какая-то свободная сумма, ей всегда хочется зайти в кафешечку покушать, зайти в магазинчик и что-нибудь себе купить. Какую-нибудь там водолазочку, брючки, носочки, еще что-нибудь. А то просто она может пойти и купить себе букет цветов: ну что это такое вообще?
У Али сегодня необыкновенно хорошее настроение, что неизменно влечет за собой повышенную говорливость. Я не слушаю, что она несет (сама потом не вспомнит, а мне – фокусируйся), и молчу: неумно растратить все смыслы до того, как понадобится что-то сказать. Некоторые слова и фразы пробиваются через мой кокон глухоты и сильно забавляют. Иногда мне хочется ходить за Алей с диктофоном, чтобы назавтра включить ей запись и посмотреть, как она будет удивляться этим репликам и спорить сама с собой.
– Ты меня вообще слушаешь?
Нет.
Да. Тебе цветов нужно или что?
– Да нет, конечно, я вслух рассуждаю. Хотя от цветов бы я не отказалась.
Закажи их у Д., когда он в следующий раз наберется храбрости тебя навестить.
– Приедет на белом каршеринге и вырвет принцессу из лап депрессивного монстра.
Если честно, Д. не особенно на принца тянет.
– Почему?
Взять хотя бы то, как вы с ним познакомились.
– А что там такого, что противоречило бы его принцевости?
Аль, алло, вы познакомились на тусовке, когда он был пьянее тебя, если это вообще физически возможно.
– На какой тусовке? Ты путаешь чего-то.
Аля уперлась. Она помнит лето и компанию друзей и их друзей, и друзей их друзей, которые постоянно собирались в парках. Устраивали там стихийные пикники, приносили настолки – Аля так и говорит: «настолки», – и в сердцевине всей этой беготни она заприметила Д. Тогда он еще не носил бороду и был килограммов на двенадцать моложе, но уже выработал привычку громко говорить, размахивая длинными руками, и научился слушать не перебивая.
– Настоящий принц! Провожал до дома, хвалил, поддерживал, подарки дарил.
Все было не так.
Я помню осень и какое-то студенческое мероприятие, где оказались абсолютно все – и те, кого как-либо касалось студенчество, и остальные. На большой дом был всего один туалет, и к середине вечеринки там организовалась приличная очередь. Аля пошла в уборную, встретила под дверью вусмерть упитого Д., которого вывернуло ей прямо на платье. Она прибежала ко мне счастливая, с горящими от поросячьего восторга глазами: я влю-би-лась. У меня в тот момент закатились глаза, но пришлось сказать что-то типа «если это действительно то, чего ты хочешь, то ладно».
– Все было не так.
Мы продолжаем спорить. Ни одна из нас не может убедить другую в собственной правоте. Решаем спросить у Д., когда этот смельчак снова заберется в наше логово. Мы – Аля и я – расходимся абсолютно во всем, не можем даже определить год, когда все началось. В конце концов я говорю:
Мне кажется, Д. просто был всегда.
Аля кивает. Пожалуй, это единственное общее место, куда мы согласно и обоюдно приземлились.
Д., конечно, совсем не принц (что бы там Аля ни говорила), но все равно очень хороший. Как он терпит Алю и сколько еще у него на это сил, остается для меня загадкой. Ну и ладно. Если это действительно то, чего он хочет.
Мне кажется, принцев вообще не существует. В сказочном смысле этого слова. Принц – это как будто про любовь всей жизни, а я сильно сомневаюсь, что так вообще бывает. А еще если бывают принцы, то должны быть и принцессы. Честно говоря, никто из нас с Алей на принцессу не похож. Если кто думает иначе, у меня плохие новости. И для этого кого-то, и для нас с Алей, и для бедолаг-принцесс.
И все-таки, против своей воли, я проваливаюсь в сказочное полотно.
Сказка о Принцессе и Драконе
Мир вырос куда-то, а ты остался таким же маленьким, как и был.
Я тыщу планов отнесу
На завтра. Ничего не поздно.
Мой гроб еще шумит в лесу.
Он – дерево,
Он нянчит гнезда.
Прошлое надо оттолкнуть от себя, чтобы набрать необходимую скорость.
Без этого будущее не начнется.
незачем целовать каждую встречную лягушку,
даже если толком ничего не смыслишь в любви —
диктует самой себе Принцесса, сидя в высокой одиночной башне. Ссутулилась на табуретке так, что видна проходящая по спине линия пуговиц-позвонков. У Принцессы тонкая слабая кожа, храбрая зубастая улыбка, хрупкая рваная память. К Принцессе приходит много историй-снов по ночам, почти все – кошмары. Приходится записывать наутро хоть что-то – самую крошечную мысль, – чтобы снова и снова пытаться сложить пазл: о чем они хотят сказать? Так из аксиом выводится Правило хотя бы одной строчки. Строчки, правда, чаще всего выходят кривыми и бессмысленными: так бывает, если писать не головой, а позволить сонной руке самой выцарапывать неуклюжие пузатые буквы с наклоном влево. В книгах пишут, что именно из таких кусочков раньше и составлялись пророчества. Принцесса не уверена, что это правда, но думать об этом некогда: у принцесс очень много дел.
Главное дело – ждать спасения.
Скучное, конечно, занятие – и бесконечно одинокое.
Особенно в последнее время.
Охранявший ее Дракон остыл, уснул и окаменел: птицы теперь вьют гнезда в скалистых углублениях, еще недавно бывших складками его чешуи. Принцесса сильно грустит по другу, хотя на всю его долгую службу не выпало ни одного случая для огненно-пламенного защитного огня – не нашлось ни одного рыцаря-принца-солдата, который бы хотел навредить Принцессе.
В сиротливом ожидании нудно, пресно и голодно: Принцесса нагружает сумку необходимым и спускается по холодным каменным ступеням. Выходит в лес, делает сколько-то шагов (чуть больше семисот четырнадцати, но чуть меньше семисот сорока) и, когда замечает рыжее крупное пятно в просвете между деревьев, бесшумно поднимает лук, прицеливается, отводит руку и выпускает стрелу. Тетива звенит и вибрирует. В тридцати метрах тяжело падает зверь.
жизнь – это побег от двух вопросов:
откуда мы пришли и куда уходим
Принцесса находит огромные елочные лапы и укладывает тушу на носилки. Тащит обратно к башне. Вместе с исчезновением близких приходит еще одна несправедливость – необходимость перестраивать быт под новоприобретенное одиночество. Б