— Да, приходится прийти к такому выводу.
— Джеймз, дорогой, вот вы где! — раздался сзади них голос заместителя министра. — Я хочу вам кое-что показать. Адамс, старина, извини нас, пожалуйста.
Они прошли вместе в дальний конец здания.
— Я вижу, что вы так ничего и не узнали о Розе? — спросил Перес.
— Абсолютно ничего.
— Я тоже. Однако отсутствие новостей уже хорошая новость. Роза появится, когда мы меньше всего ожидаем.
Они подошли к окну, выходящему на реку Кем.
— Ну вот наконец сбылось, — сказал он. Его обычно обаятельная улыбка показалась Максвелу несколько напряженной.
Максвел взглянул вниз на тщательно выскребленный пустырь, где выделялись участки обнаженной земли на месте снесенных бараков. Голые и полуодетые дети играли там в пыли; один из них, присев в этот момент на корточки, тужился под наблюдением шелудивого пса, поджидавшего, когда мальчишка закончит свое дело. Среди этого окружения текла река Переса, покрытая множеством плавающих растений в цвету.
— Ну как вам? — спросил помощник министра.
— Очень впечатляет, — ответил Максвел.
— Все русло забетонировано и затем покрыто специально привезенными подводными растениями, чтобы было во что упираться шестами с наших маленьких шаланд. Воду мы вынуждены брать из колодцев, перекачивать ее, профильтровав, в цистерну на четыре миллиона литров, а потом возвращать ее через каскад, чтобы она постоянно циркулировала и оставалась чистой.
— Вы все делаете с размахом, Гай.
— Это привлечет в наш город туристов. Лучшая награда моим усилиям.
— Вам нужен ресторан на берегу с волшебными фонариками и официантками в национальных костюмах, — сказал Максвел.
— Вы действительно так думаете? Полагаете, наши гости оценили бы это?
— Уверен.
— Я обязательно подумаю о вашем предложении. А почему бы и вам не принять в этом участие?
В двухстах метрах вверх по реке группа заключенных, прикованных за щиколотку к цепи, под наблюдением охранника с автоматом бросали лопатами в грузовик грязь и мусор, вычищенные из старого русла реки. Но тут вдруг какое-то красивое движение в воде прямо под их окном привлекло внимание Максвела. Это была блестящая водяная змея, плывшая, извиваясь, среди листьев лилий.
— Вы проделали замечательную работу, — произнес Максвел. Тут он подумал, хватит ли у него духа пошутить над заместителем министра. — Вы никогда не думали достать записи поющих соловьев и проигрывать их здесь по ночам? — спросил он с серьезным видом.
Перес посмотрел на него в восторге.
— Великолепная идея! Но можно ли достать такие записи?
— Думаю, что да. Если хотите, я узнаю.
— Это было бы так любезно с вашей стороны, Джеймз. Совершенно замечательная идея!
— А в окрестностях вы будете наводить порядок?
— Бог мой, конечно же! Мы ведь только начали. По берегам на сто метров все будет вычищено и превращено в газоны. Я обещаю вам, что через шесть месяцев, когда мы будем стоять у этого окна, вид отсюда напомнит вам пейзаж с моста Кинг. Вон тот будет как раз так зваться. И еще мы собираемся построить точную копию моста Клэр, уже ведутся работы.
— Это звучит очень грандиозно и заманчиво, — сказал Максвел. — Мне не терпится увидеть весь замысел уже в полном воплощении.
— Нам пришлось во многом рассчитывать на щедрость наших друзей, — сказал заместитель министра. — Но их отклик превзошел все ожидания. Поразительно, сколько людей знают и любят Кембридж.
Заместитель министра оглянулся.
— Я слышал, что вы были с Адлером вчера.
— Да. Он взял меня посмотреть Ранчо Гранде.
— Зашла речь о том земельном участке?
— Да.
— Он давил на вас, чтобы вы его продали?
— Очень сильно. Он предлагал продать либо весь лес, либо его часть, необходимую для строительства дороги.
— Вы не поддались?
— Я сопротивлялся как мог, но они страшно торопятся. Адлер дал понять, что рассчитывает получить от меня окончательный ответ в самом ближайшем будущем.
— Плохо. Как вы думаете, сможете потянуть с ответом три месяца?
— Уверен, что нет. Даже и месяц.
— Нам придется что-то срочно придумать.
— У меня складывается впечатление, что, как только «Гезельшафт» убедится, что от меня нечего ждать, со мной разделаются.
— Не беспокойтесь, — сказал Перес, — Я поговорю с моими друзьями, и тогда решим, что надо делать. После этого мы с вами еще раз встретимся.
В дверях Максвел натолкнулся на антрополога Пебба, который, по-видимому, уже давно его там дожидался. Он был одет в длинные, до коленей шорты, которые можно купить только в Британии, и если их встретишь где-нибудь в тропиках, то это верный признак того, что владелец англичанин. Своими шортами с рубашкой цвета хаки и длинными армейскими носками Пебб будто нарочно хотел подтвердить тот образ предводителя бойскаутов, который Максвел создал о нем в своем воображении.
— Могу я поговорить с вами?
— Я страшно спешу, — ответил Максвел. — Будьте добры, позвоните мне в контору.
— Всего несколько минут!
— Если это касается планов помощи неимущим рабочим-переселенцам, то разговор исключен.
— Не беспокойтесь, я не собираюсь ни о чем вас просить, — сказал Пебб.
В нем был налет той подростковой наглости, которая во взрослом мужчине раздражала так же, как взъерошенные волосы, веснушки и детская голубизна глаз.
— Хорошо, — сказал Максвел. — Тогда давайте.
— Мне с вами по дороге, — сказал Пебб. — Если вы не против, то высадите меня у своей конторы, а по пути мы можем с вами поговорить.
Они сели к Максвелу в машину. Пебб пристегнулся ремнем. «Наверное, единственный человек в городе, который утруждает себя этим», — подумал Максвел.
— Что за глупую затею мы должны были сейчас приветствовать? — начал Пебб. — Вы понимаете, кто проделал всю эту работу?
— Конечно. Заключенные, — ответил Максвел.
— На следующей неделе они все будут помилованы.
— Как так?
— Национальный праздник. Выпустят всех, кто уже отсидел три года.
— В этом смысле попасть в тюрьму здесь не так уж страшно. Если удастся выжить в самом начале, то можно быть уверенным, что не задержишься там слишком долго. Я бы предпочел быть осужденным на долгий срок здесь, а не в своей стране, хотя тут и заковывают в цепи.
Они выехали на дорогу с двусторонним движением. Максвел увернулся от «лендровера», который с грохотом мчался на них; за рулем его сидел улыбающийся неизвестно чему шофер, одна рука на баранке, другая с бутылкой. Пебб встревоженно замычал.
— Послушайте, нельзя ли потише! — воскликнул он.
— Все в порядке. Это происходит по десять раз на дню. Они так развлекаются. Вы что-то говорили насчет заключенных?..
— Их собирается взять к себе «Гезельшафт». Им теперь требуется больше охранников, как они их у себя называют. За каждого заключенного Перес и начальник тюрьмы получат немалую сумму. Вас это не беспокоит?
— Почему меня это должно беспокоить, тем более что я ничего не могу поделать? — сказал Максвел.
— Вы, кажется, сотрудничаете с ними.
— Мое дело теперь во многом зависит от их.
Они свернули с шоссе и снова поехали по относительно спокойной и безопасной улице. Теперь Пебб мог расслабиться.
— Вы видели свежий выпуск «Тарде»? — спросил он. — Передовая статья была вырезана цензором.
— Да, я заметил. Уже второй раз на этой неделе. Если это случится опять, их всех там отстранят от работы.
— Я читал то, что было вырезано, — сообщил Пебб.
— Как вам это удалось?
— Договорился с одним наборщиком.
— Вы, кажется, антрополог. Зачем вам вмешиваться в подобные дела? Добьетесь того, что вас выставят из страны.
— Вы бы хотели посмотреть эту статью?
— Только в том случае, если она имеет ко мне какое- то отношение.
— Имеет.
— Тогда покажите.
Они подъехали к конторе Максвела. Он дал один короткий гудок, полицейский не спеша вышел из тени и отодвинул барьер у автостоянки. Они вышли из машины. Максвел достал из кармана пачку сигарет, которую всегда держал при себе для подобных случаев. Он протянул полицейскому одну из них, плотно завернутую в пять песо.
— Давайте пойдем поскорее, — поторопил Пебба Максвел.
Они застали Глорию в приемной, хотя было время перерыва. Она вдруг стала работать с подозрительным усердием и проявляла усиленное внимание к его просьбам, из чего он заключил, что роман, о существовании которого он начал подозревать, а с ним и перспектива скорого замужества расстроились. «Надо купить ей цветы, — подумал он, — Все-таки будет где притулиться в непогоду».
Он провел Пебба в кабинет.
— Садитесь и рассказывайте, — сказал Максвел. Ненадолго хватило Пеббу его напористости и ершистости, теперь он вдруг весь сник, ссутулился, руки сцепил на коленях, переплетя костлявые пальцы.
— У меня с собой текст статьи, — сказал он Максвелу. — Я сам ее перевел. Хотите взглянуть?
— Покажите.
Пебб вынул из нагрудного кармана рубашки сложенный лист и протянул Максвелу. Тот развернул и прочел:
Сегодня мы узнали о новом визите в наш город Вильгельма Адлера, бывшего полковника СС. Читатели, наверное, помнят, что в прошлый свой приезд Вильгельм Адлер, считающийся в Европе военным преступником, подвергся нападению. Этот акт отнесли к разряду обыкновенных похищений, совершаемых только ради выкупа. Теперь стало известно, что нападение было делом специальной вооруженной группы, тайно прибывшей из-за океана, все ее члены погибли. Сообщают, что Вильгельм Адлер за последнее время поменял местожительство в нескольких соседних странах и благодаря этому избежал высылки, которой требует боннское правительство. Мы считаем, что наша страна обязана пресечь его уловки, с помощью которых ему удается уйти от справедливого возмездия. Говорят, что в настоящее время Адлер живет у своего родственника на вилле в Серро».
Максвел кончил читать, сложил листок и отдал его Пеббу.