Одним из тех, с кем я разговаривал, был доктор Эзра Гринспен из больницы Маунт-Синай в Нью-Йорке. У него была отличная репутация, и в то время он лечил собственную жену от рака груди. Однако, по его словам, был кто-то еще лучше, и если бы ему пришлось делать это снова, он бы отправил свою жену к нему. Этим человеком был доктор Ларри Нортон, который переезжал в нью-йоркский онкологический центр Memorial Sloan Kettering.
В ту среду я беседовал с Ларри Нортоном. Ларри был математиком, а также иконоборческим онкологом. Работая с Ричардом Саймоном в Национальном институте рака, они обнаружили, что более эффективные методы лечения можно разработать, поняв математику роста рака. Вместе они стали пионерами нового метода лечения: вместо обычной высокой дозы химиотерапии они подвергали небольшие опухоли более низким, но более частым дозам, чтобы остановить их размножение. Поначалу их "последовательная терапия с плотностью доз" была осуждена медицинским истеблишментом, но со временем журнал Национального института рака признал ее "величайшей инновацией в клинических испытаниях за последние 20 лет".
Ларри сказал мне: "Вы, бизнесмены, всегда думаете, что знаете лучше. Так вот, когда речь идет о раке, я знаю лучше". Мне нравилась его уверенность. Мне нравились его идеи. И мне нравился Ларри.
Я знал, что моя жена - боец, но я также видел, что страх ослепляет ее перед более рискованными, но перспективными вариантами. Мы сидели в нашей спальне, и я сказал ей: "Послушай, несмотря на то что это твое тело и твоя жизнь, ты не можешь принимать единоличное решение. Ты моя жена и мать наших детей, и моя задача - сохранить тебе жизнь и здоровье".
Это была не просто ее болезнь, это была наша болезнь. Это был не ее диагноз, а наш диагноз. Мы оба несли это бремя.
Мы говорили. И говорили. И говорили, и говорили, и говорили до двух часов ночи. Я до сих пор помню тот момент, когда она посмотрела на меня, одарила любящей улыбкой и сказала: "Хорошо. Я сделаю это".
Позже она сказала мне: "Я никогда не знала, как сильно вы меня любите, пока у меня не обнаружили рак груди и я не увидела, с какой страстью вы искали правильное решение для меня, и сколько усилий вы приложили, чтобы убедить меня. Спасибо вам".
Однажды, вскоре после начала лечения, я шел по Пятой авеню в очень, очень тревожном состоянии духа. Я посмотрел на небо, затем через правое плечо на Центральный парк. И вдруг словно невидимая рука легла мне на плечо, предлагая утешение и поддержку. И в голову пришла мысль, ясная и определенная, как телеграмма: она вылечится, с ней все будет хорошо.
И она была.
ЛЕНТЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ
После того как Эвелин вылечилась, она стала страстно желать помочь людям, у которых был диагностирован рак груди, и решила направить свой опыт в нужное русло. В 1989 году она начала сбор средств на создание современного отделения диагностики и лечения рака груди в Мемориальном онкологическом центре Слоуна Кеттеринга (MSK). "Мне нужна другая работа, как дырка в голове", - сказала она своей подруге Майре Библоуит (которая сейчас является президентом и генеральным директором Фонда исследований рака молочной железы). "Но если я могу это сделать, будет грешно, если я этого не сделаю"².
Она была настолько убедительна, что не только собрала 13,6 млн долларов, необходимых для строительства центра, но и еще 5 млн долларов, которые пошли в фонд для клинических исследований.³ Центр лечения рака груди Эвелин Х. Лаудер открылся в октябре 1992 года, став первым лечебным центром в США, специализирующимся исключительно на раке груди. Он стал золотым стандартом лечения рака груди в Соединенных Штатах.
В то же время она и Александра Пенни, в то время главный редактор журнала SELF, вместе создали фирменную кампанию "Розовая лента", которая стала международным символом повышения осведомленности о раке груди.⁴ Эвелин также запустила кампанию по повышению осведомленности о раке груди в рамках The Estée Lauder Companies (сейчас она известна как Кампания против рака груди, или BCC). Эта программа распространяла ленточки, которые мы с Эвелин оплатили, вместе с карточками с инструкциями по самообследованию в магазинах Estée Lauder по всей территории США и мира, привлекая внимание общественности к раку груди в привычном и безопасном пространстве косметического магазина.
Кампания "Розовая ленточка" вывела рак груди из шкафа. Тот факт, что люди узнали, что теперь об этом можно говорить, спас миллионы жизней.
Но Эвелин хотелось большего.
Эвелин чувствовала такое родство с доктором Ларри Нортоном, какого я не видел ни у одного врача. Он относился к ней не как к пациентке, а как к близкому родственнику. Однажды вечером, сидя за нашим кухонным столом, они пришли к идее создания Фонда исследований рака груди (BCRF).
Хотя существовали две частные некоммерческие организации, занимающиеся раком груди, - "Сюзан Г. Комен для лечения" и Североамериканская организация по борьбе с раком груди, - ни одна из них не финансировала в первую очередь исследования причин рака груди и новых форм лечения.⁵ BCRF будет играть в чистом виде: поддерживать исследования, направленные на поиск способов профилактики, диагностики и лечения рака груди. При этом он будет делать это новым способом, который будет более быстрым и эффективным.
Ларри предложил выдавать гранты на основе ключевой идеи, над которой работает исследователь, а не требовать типичного многостраничного предложения. Он сказал: "Если бы Микеланджело попросили подать заявку на потолок Сикстинской капеллы, то, скорее всего, он никогда бы не был сделан".
В 1993 году был официально учрежден Фонд исследований рака груди. Благодаря уникальной и оптимизированной программе грантов BCRF ищет самые яркие умы в науке и медицине и предоставляет им необходимые ресурсы для проведения передовых исследований. В результате ученые получают возможность разрабатывать новые подходы к решению всех проблем, связанных с раком молочной железы, и делать это в рекордно короткие сроки.
В первый год мы устроили небольшой ужин в честь восьми ученых из США, которым мы выделили гранты. Вскоре мы переросли нашу столовую. В этом году (2020) BCRF выделит 66 миллионов долларов в виде ежегодных грантов почти 275 ученым из ведущих университетов и медицинских учреждений по всему миру.⁶
Исследователи BCRF принимали активное участие практически во всех крупных открытиях в области изучения рака молочной железы - от профилактики до диагностики и лечения, метастатических заболеваний и выживаемости. Примером судьбоносных исследований, проводимых при поддержке BCRF, является проект TAILORx. В результате десятилетнего международного исследования мы теперь знаем, что 70 % женщин с ранним диагнозом рака молочной железы успешно справляются только с гормональной терапией и не нуждаются в химиотерапии. Этим открытием смогут воспользоваться до 100 000 женщин в США ежегодно.
Сегодня BCRF является крупнейшим частным фондом, финансирующим исследования рака молочной железы во всем мире, и самой высокорейтинговой организацией по борьбе с раком молочной железы в США, собравшей почти 1 миллиард долларов на исследования с момента своего основания.
Эвелин всегда говорила, что победить рак груди не может один человек - это должна сделать группа, и каждый участник этой борьбы заслуживает уважения. Тем не менее, кто-то заслуживает особого признания - это Элизабет Херли. Бабушка Элизабет умерла от рака груди как раз в то время, когда Элизабет стала моделью Estée Lauder в 1994 году. Когда Эвелин спросила, не хочет ли Элизабет принять участие в недавно запущенной кампании по борьбе с раком груди, Элизабет сразу же согласилась, чтобы почтить память своей бабушки и помочь вывести рак груди на передний план как проблему общественного здравоохранения. Эвелин и Элизабет вместе путешествовали по всему миру, и Элизабет продолжает собирать средства и просвещать людей. Элизабет была не просто послом Estée Lauder и BCRF; она стала частью семьи Лаудер во многих отношениях.
В октябре 2009 года, переросший свой первый дом, Центр молочной железы Эвелин Х. Лаудер при онкологическом центре Мемориал Слоан Кеттеринг переехал в совершенно новое здание, в три раза превышающее его первоначальный размер. По замыслу Эвелин, центр должен был предлагать лучшее медицинское обслуживание в атмосфере заботы и хорошего настроения. Например, высокотехнологичные компьютерные томографы установлены под куполообразными потолками с изображениями солнечного света, пробивающегося сквозь листву. Повсюду предметы искусства - многие из них выбраны лично Эвелин. Центр также предлагает занятия йогой, массаж и иглоукалывание, программу арт-терапии, услуги международных переводчиков и бутик, где продаются головные уборы и протезы.⁷
Я особенно горжусь тем, что концепция центра была воспроизведена многими крупными больницами США.
Для Эвелин борьба с раком груди была не только личным делом, она каждый день боролась с ним от имени женщин всего мира. Она рассказывала о проблеме рака груди на каждом рабочем совещании. Она допоздна читала о последних медицинских исследованиях и разработках в области лечения. Когда кому-то из сотрудников Estée Lauder ставили диагноз, она звонила им, чтобы выразить свою поддержку. Каждый вечер она говорила: "Мне нужно позвонить моим пациентам", - и тут же звонила, чтобы убедиться, что они получили наилучший уход, независимо от того, кто или где они находятся, и часто направляла их на обследование к своим собственным врачам.
Эвелин всегда задавалась вопросом, почему она избежала Холокоста, а другие - нет. Ей казалось, что ее спасли не просто так. Поэтому она хотела оставить после себя что-то важное. Когда Эвелин умерла от рака яичников в 2011 году, Эмпайр-стейт-билдинг был освещен розовым светом в честь ее новаторской филантропии и ее влияния на жизни многих людей.
НОВЫЙ СПОСОБ БОРЬБЫ С БОЛЕЗНЬЮ АЛЬЦГЕЙМЕРА
Не последнюю роль в наследии Эвелин сыграло то, что BCRF предоставил образец нового способа борьбы с болезнью Альцгеймера.