Меня чуть наизнанку не выворачивает, зато аптекарь с улыбкой проводит ногтем по стеклу. Немного помедлив, он переводит взгляд на Мирриам.
– Какой пробы?
– Высшей, – отвечает она. – У нас таких четыре ящика. Окажешь Эли большую услугу.
Аптекарь поднимает пузырек большим и указательным пальцами и тщательно осматривает кровь. Меня передергивает, но взгляда я не отвожу.
Опять всплывает это имя. Эли.
– Могу распространить их по своим каналам на материке. Разумеется, за определенную плату. Только… выгружайтесь осторожнее. Сегодня утром объявились дозорные. Совет старейшин последнее время усиливает надзор над магией, скоро, наверное, начнут запрашивать отчетность. Требовать свою долю.
Команда настороженно перешептывается, напряжение в лавке сгущается.
– О нас не стоит беспокоиться. От дозорных уклоняться мы умеем. Предлагаю половину нашей доли. Но не больше.
Старик пожимает плечами и, прикарманив пузырек, протягивает руку.
Мирриам, не сводя с него глаз, принимает рукопожатие.
– Один дружеский совет, – добавляет он. – Уже слышали про Розвир? Дела там вести – себе в убыток. Как ни крути, сплошные убытки. Переправлять товар все сложнее, а дозорные все больше прикарманивают прибыль. Приходится такие взятки отстегивать… в общем. Несите ящики. Моя помощница переберет пузырьки и свяжется с заинтересованными лицами.
– Постойте, – не подумав, вклиниваюсь я и проталкиваюсь к прилавку. – А что такое с Розвиром?
Старик удивленно моргает.
– Дозорные устроили облаву. Разыскивают тех, кто знает что-нибудь о потерпевшем крушение корабле с грузом пресловутых блесток в трюме. Говорят, мол, кто-то с острова расхищает разбившиеся корабли, и требуют имена. Забрали чьи-то личные вещи, задали жителям приличную взбучку. Кто-то скажет, это все обычный метод устрашения. Но дозор наращивает власть. Набирается наглости. В общем, сплошные убытки. Не хватало еще подтолкнуть их на лишние вольности. Люди меньше тратят и меньшим рискуют.
Старик окидывает меня взглядом и щурится.
– А что, у тебя там знакомые?
Я пожимаю плечами, а у самой кровь стынет в жилах. При мысли о тех, кого я бросила на острове.
– Просто любопытно.
Джоби с Мирриам переправляют ящики с «Фантома», а мы дежурим на пристани. Когда мимо проходят двое дозорных, мы поднимаем воротники и отводим взгляд. Страх пульсирует в такт биению сердца, но они лишь мельком нас оглядывают. А сами шпыняют каких-то ребят, требуя с них денег, и я еще сильнее проникаюсь ненавистью к дозору. Они уже на каждом шагу. И если аптекарь не ошибся, то у нас острове они переступили черту. Они часто нас допрашивали, но никогда не отбирали личных вещей. И не уводили людей – до ареста Брина с отцом. Я сжимаю и разжимаю кулаки, снова и снова, воображая Кая и Агнес. Мне остается только продолжать свой путь в надежде всех их спасти.
Я подхожу к стене с плакатами о розыске, точь-в-точь как на Энноре, и с загнутых краев пергамента сочатся черными чернилами надписи о РОЗЫСКЕ и ВОЗНАГРАЖДЕНИИ. На глаза мне попадается один плакат: изображение юноши с угрюмым и суровым взглядом – вылитый мятежник. Линия его скул мне будто даже знакома, как и плотная опушка темных ресниц. Имени на плакате не значится, но при виде суммы вознаграждения у меня пересыхает в горле. Она непристойно огромна. Я рассматриваю портрет и перетряхиваю воспоминания, пытаясь понять, где же я его видела. Он красив, но смертельно опасен – такой перережет горло даже посреди поцелуя.
Тут зловещую тишину пристани прерывает свист, почти такой же, как на пляже Финникина пролива, и я воспринимаю это как сигнал к отбытию. Но образ юноши с плаката, а также новость о том, что дозор сильно потрепал жителей Розвира, преследуют меня и после отплытия, когда пристань Порт-Тренна и кишащую за стенами города жизнь застилают морские просторы.
Утро перетекает в полдень, и я стою у перил, глядя на свинцово-серое море и белые барашки, скачущие по волнам. Погода испортилась. Ветер надувает паруса и теребит ледяными пальцами одежду. Меня пробирает озноб, и я жалею, что не могу сейчас же окунуться в серую пучину. Я бы сразу поняла, изголодалось море или просто ворчит. Поджидает ли рядом беда, или у нас еще есть время отыскать то, что оставила мама.
– Твоя очередь идти в каюту, – говорит Сет, облокачиваясь на перила с моей стороны. – Отдохнуть сейчас не помешает. Завтра будем на месте.
– К чему готовиться? Оно в открытом океане?
Сет пожимает плечами.
– Это же ты предоставила координаты. Я знаю не больше твоего. Этого участка моря старается избегать большинство торговых судов с низкой осадкой. Суши там нет, разве что пара скал. А остальное… Видимо, узнаем уже по прибытии.
Я киваю, взвешивая его слова. И воображаю морские просторы, как на подступах к Розвиру, с поджидающими прямо под водой скалистыми камнями. Сет умолкает, и я стискиваю руками перила, раздумывая, как бы его спросить.
– Слушай, пока не добрались, хотела кое-что узнать. Что ты от меня скрываешь? Я же вижу, что вы гораздо ближе, чем ты говорил. Чувствую, сколько всего ты держишь в тайне. Как будто переполнен секретами до краев. Как будто…
– Мира, я… – Он мотает головой и поворачивается ко мне. – О чем-то лучше не упоминать. Но ты можешь мне верить. Правда можешь. Я… я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Хочу помочь тебе добраться по координатам.
Я прикусываю губу. Получается, он признает, что многое скрывает.
– Может, расскажешь, когда я найду то, что ищу? Я хочу тебе довериться, правда…
Он улыбается и берет меня за руку, но тут же отпускает. Словно буквально обжигается.
– Спасибо. Что спасла меня… – тихо отвечает он.
Ветер вокруг стихает, и «Фантом» бесшумно скользит по волнам. Сет ловит мой взгляд, и в его глазах я вижу проблеск правды – уязвимость, какую я в нем видела лишь перед лицом смерти. Столько вопросов вертится на языке, но я себя пересиливаю. Я раскрою все его секреты. Но на сегодня я в нем уверена. И знаю, что он не желает мне зла.
Добравшись до каюты и свернувшись клубком на постели, я невольно возвращаюсь мыслями к отцу. И Брину. Они, наверное, совсем потеряли надежду. И впервые страх берет надо мной верх. А вдруг в конце пути меня ждет всего лишь жалкая горстка лежалого песка и камня? Я ворочаюсь, цепляясь за последнюю надежду. За уверенность, с которой я на пару с Сетом отправлялась с Розвира на поиски того, что лежит за линией горизонта. Что я наверняка смогу выменять на жизни отца и Брина. Иначе быть не может. Не зря же судьба меня сюда вела все это время.
Я укутываю свои страхи этой надеждой и, усмирив их, засыпаю. Вдыхаю запах сосен, уткнувшись в подушку. И снится мне парень, которого я нашла в открытом море.
Просыпаюсь я уже посреди ночи. Шхуна поскрипывает и что-то бормочет, укачивая меня на волнах, но море не бушует. Не слышно кровожадного завывания ветра. Я с облегчением вздыхаю и понемногу прихожу в себя. Принюхавшись, улавливаю запах чая и недавнего ужина. Завернувшись в одеяло, выхожу из каюты. Перл и Джоби уже спят крепким сном в своих койках. Я прохожу мимо, поднимаюсь по лестнице на палубу, и меня тут же обдает промозглый ночной ветерок.
Небосвод как будто до краев переполняет звездный свет. Опешив от изумления, я задираю голову и полной грудью вдыхаю морозную тишину. Мириады звезд, одни поверх других. Такое множество, что я с трудом различаю созвездия. Ночь блистает серебром, прошитым в промежутках, словно бархатом, беспросветной синевой. Я никогда еще не видела такого ослепительного сияния.
– Взгляни на океан, – раздается рядом голос.
Я резко оборачиваюсь и различаю у перил силуэт Сета. Дыхание струится в воздухе, словно облачко дыма, и, подойдя поближе, я всматриваюсь вниз, в кромешную зеркальную гладь.
– Какая красота, – вырывается у меня.
Вода – словно зеркальное отражение неба. И мы как будто рассекаем звездные волны. Я еле слышно смеюсь, наблюдая, как над неподвижной гладью вспыхивает падающая звезда.
– На картах этого места не существует, – тихо заговаривает Сет. – Единственное место во всем океане, которое любой, кто здесь бывал, хранит в тайне. Видишь границы этого зеркального диска, вон там?
Я смотрю по направлению его руки и замечаю вдалеке слабую рябь, где образуются волны.
– Да.
– Не знаю почему, но это округлое пространство всегда словно зеркало. Даже среди бури море здесь всегда безмятежное. И на удивление теплое. Как будто в этой морской колыбели вечное лето.
– Здесь море отдыхает, – еле слышно роняю я.
Я наклоняюсь как можно ниже к водной глади, разглядывая звездные узоры.
– А можно…
– Я с тобой.
Я улыбаюсь и скидываю одеяло на палубу. Снимаю бриджи с рубашкой и остаюсь в одной тоненькой маечке. Сет следует моему примеру, и я тайком бросаю взгляд на рассекший кожу шрам в виде полумесяца. Сет машет Мирриам, и та из-за штурвала кивает в ответ. Я улыбаюсь и, переступив через перила, полной грудью вдыхаю пьянящий воздух. А потом ныряю.
Стоит мне броситься в воду, как я оживаю. От пламенных поцелуев моря по коже пробегают мурашки, и я устремляюсь вниз, все глубже, все дальше от звезд. Я открываю глаза и ощущаю шелковую мягкость волн. Меня обдает их жар, и я смеюсь, так что из носа струятся пузырики воздуха. Ни конца, ни края. Сплошь океан, пронизанный растопленным звездным сиянием.
Я постепенно всплываю, позволяя океану вынести меня обратно на поверхность. Сет, раскинув руки, лежит на воде, уставившись на звездное небо. Я подплываю к нему и, вытянув ноги и руки, расправляю плечи и набираю в легкие побольше воздуха. На секунду я даю себе забыться. Отпускаю все свои переживания и страхи. Нескончаемый поток тревожных вопросов, камнем лежащих на сердце. Забываю тиканье часов, которые не дают мне покоя. Его рука касается моей и подбирается все ближе, пока наши пальцы не сплетаются в воде. Между нами пробегает искра, и я не смею пошевелиться, чтобы не спугнуть этот хрупкий момент. И тут понимаю, что мы с ним уже переступили черту. И что переплетенных пальцев мне теперь недостаточно.