Затвержение в законе вымышленной сущности — «российской нации» — несет в себе огромную угрозу, ясно обнаружившую себя в событиях осени-зимы 2005–2006 годов в Западной Европе. Там тоже десятилетиями законодательно и пропагандистски утверждалась и насаждалась сверху концепция нации как гражданского сообщества. Согласно которой арабы или негры, получившие гражданство, например, во Франции, считались уже французами, членами «французской нации». Но погромы, прокатившиеся по французским городам на наших глазах, ясно показали, что ни арабы, ни негры, хоть бы и сто лет прожившие во Франции, не становятся французами ни во втором, ни даже в третьем поколениях! Французская культура, французский уклад жизни, созданные за многие века настоящими, реальными французами, остаются для этих квази-французов чуждыми, враждебными. Традиционные французские ценности не рассматриваются ими как ценности вообще. И этот процесс разделения якобы единой «французской нации» по этно-цивилизационным потокам еще только набирает силу, он будет расширяться и углубляться, принося бесчисленные материальные потери и человеческие жертвы.
Аналогичные процессы демонстрируют нам и Англия, и Голландия, и Бельгия, и Германия, словом — все страны, провозгласившие некогда политику открытых дверей для так называемой «трудовой миграции» и поднявшие на щит концепцию нации как гражданского сообщества. Вредную, глубоко ложную и опасную концепцию, которую сегодня кое-кто втихаря торопится протащить и в России под видом концепции «российской нации».
Мы не имеем права переносить на свою землю европейскую морально и политически обанкротившуюся модель. Вредоносная концепция «российской нации» должна быть самым решительным образом отвергнута нами во имя спокойствия и благополучия наших потомков.
Особенно неприемлемой и даже оскорбительной является концепция «российской нации» для единственной реальной нации в нашей стране, нации, которая эту страну, собственно, и создала: для русских. Нам, русским, вполне достаточно своей природной, естественной идентичности: «Мы — русские; какой восторг!», — как говаривал легендарный Суворов. Любая другая заведомо лишняя идентичность нам ни к чему. Однажды у нас уже пробовали силой отнять нашу этническую идентичность, переделать, превратить нас в «советский народ». Сегодня пытаются точно таким же манером переделать в «россиян». Мы не намерены с этим мириться, как не потерпим и появления в России некоей второй, параллельной с нами нации — «российской». То и другое является ничем иным как провокацией, направленной против русского народа, его прав и законных интересов.
…болезненную реакцию нерусских вызывает утверждение о праве единого русского народа, оказавшегося в разделенном положении, на воссоединение. Даже мирным путем. Действительная причина такой реакции — все в том же: возрастет удельный вес русских в стране, а этого никак допустить нельзя. Но предлогом выставляется возможность дипломатических осложнений с Украиной, Казахстаном, Эстонией…
… русский человек хоть и составляет 85 % населения страны, но не является хозяином России ни в каком смысле. Ни у кого не повернется язык сказать, что на памяти живущих поколений русский народ распоряжался своей судьбой, судьбой России и российским имуществом. Мы, русские, получаем от России во всех отношениях не больше, а меньше многих других наций, неся при этом основной груз тягот и повинностей.
Беззащитное юридическое положение русских в нашей стране вполне целенаправленно и сознательно консервируется государством. Чем иначе объяснить то обстоятельство, что Департамент по проблемам русского народа Министерства по делам национальностей был разогнан, не успев создаться? А разве не достоин внимания тот факт, что в Госдуме до сих пор нет не только русской фракции, но даже Комитета по проблемам русских? Все проекты по развитию русского народа попадают в соответствующий подкомитет Комитета по делам национальностей ГД, коим руководит Светлана Смирнова, удмуртка, отличившаяся в бытность свою депутатом законодательного собрания Удмуртии тем, что требовала сделать удмуртский язык вторым государственным. Предложения по улучшению положения русских в этом подкомитете регулярно торпедируются. Так, недавно при обсуждении в Комитете вопроса о необходимости создания закона «О государственно-правовом статусе русского народа», Смирнова высказалась против него. А на последующем заседании экспертного совета Комитета, посвященном работе над законопроектом, ведя заседание, добилась изменения формулировки названия на расплывчатое «О русском народе». Похоже, что российские политические верхи, увы, больны «русобоязнью» (русофобией, попросту).
В современной России вообще нет такой инстанции, куда русский человек мог бы обратиться со своими проблемами, в том числе национально-культурными, не как обычный гражданин на общих основаниях, а именно как русский человек. Случись с ним что, он вынужден обращаться (выражаясь фигурально) не к отцу, а к отчиму: к государству, у которого таких же неродных детишек — пруд пруди. Но даже и за этой скудной отчимской (не отцовской!) лаской — русский, будь любезен, становись в общую очередь, в самый хвост.
Итак, повторим, русские сегодня — в противоестественном, парадоксальном положении: государствообразующая нация, не имеющая не только своей государственности, но и государственной защиты и поддержки.
Могут ли русские, в свете сказанного, положиться на государство в деле сохранения и развития русского языка, национальных русских традиций, русской культуры, русской системы образования, русской науки? Никак нет.
Тотальный кризис русской культуры — итоговый результат долгой государственной политики — налицо.
Русский язык. Никто не сделал так много, как государство, располагавшее и располагающее центральными каналами теле-и радиовещания, чтобы испохабить великий русский язык, заштамповать его, засорить иностранщиной и жаргоном, опошлить, низвести до примитивного уровня «русско-русского разговорника», обслуживающего минимальные стандартные потребности не русского, а русскоязычного населения.
Русская культура. Опять-таки, вспомним сегодняшние электронные СМИ, определяющие погоду в области массовой культуры. Вот уж кто подлинно загнал русское художественное слово, русский театр, русскую оперу и балет, русскую музыку в резервации! Где русская классика — проза, поэзия, драма и комедия? Где музыка Бородина, Римского-Корсакова, Балакирева, Глинки (от него, кажется, остался только гимн), Даргомыжского? Все редуцировано, сведено к minimum minimorum. Скоро, того и гляди, дождемся адаптированных изданий «Войны и мира», «Капитанской дочки»… Насколько богаче были в этом отношении даже 1960-1970-е годы! Миллионные массы приобщались благодаря радио и телевидению к сокровищам именно русской национальной культуры, к нашему наследственному достоянию. А теперь?
Мы уж не говорим о состоянии наших музеев, долгими годами не получающих средств на закупку экспонатов. Или библиотек, даже таких крупных, как Ленинка или Историческая…
Русская школа. Она называется русской только по той причине, что преподавание в ней ведется на русском языке. Но больше ничего русского в ней нет. Во что превратились программы по русской литературе (откуда, к примеру, исключили «Тараса Бульбу» Гоголя) и истории! Заметим, что издавна идет подмена: вместо истории своего народа русские дети изучают историю Государства Российского, что вовсе не одно и то же. Но качество даже этой учебной литературы давно вызывает справедливое возмущение родителей и русского ученого сообщества. А в ответ нам говорят, что поскольку у государства нет средств, мы должны быть благодарны за спонсорскую помощь таких «филантропов», как Джордж Сорос, финансирующих издание учебников гуманитарного профиля. Чему же удивляться, если в этих учебниках, скажем, исчезает из истории Великой Отечественной войны упоминание о Сталинградской битве!
А как прикажете мириться с тем фактом, что в вузах России, несмотря на падение коммунистического режима, до сих пор сохраняются квоты для национальных меньшинств и малых народов?! Ведь это попросту означает, что на местах, где могли бы учиться талантливые русские студенты, будут сидеть студенты других национальностей, которые нипочем не попали бы в вуз при честном конкурсе! А потом мы удивляемся, почему-де русские, до революции бывшие лидерами образованности в России, скатились на 16-е место по проценту лиц с высшим образованием, уступив на этой лестнице места народам, еще недавно вовсе не имевшим письменности…
Русская наука: заботится ли о ней российское государство? На этот вопрос исчерпывающий и трагический ответ дает статистика эмиграции русских ученых и вообще интеллигенции за рубеж. Тут даже и комментировать нечего.
Кремль под торжественные фанфары сдал, однако, все позиции по Калининградской области. Сдал, не понимая истинного значения калининградской проблемы; а оно лежит, опять-таки, не в политэкономии, и не в геополитике, и даже не в военной сфере, а в этнополитике. Область (кстати, моя малая родина) на 80 % населена русскими людьми. Это не что иное, как русский эксклав в Прибалтике. Однако эту часть нашего народа всеми силами отрывают от Большой России, пытаются переделать в еще одну Балтийскую республику, независимую от Москвы. Уже 70 % детей области никогда не бывало в России, в своей «материнской стране», не видело ни Кремля, ни Красной площади, ни Зимнего дворца и Невского проспекта, не бывало в Третьяковской галерее, Русском музее, Эрмитаже. Юным калининградцам оказывается проще, доступнее посетить Варшаву, Стокгольм, Берлин, Вильнюс, Ригу или Копенгаген, чем Москву или Петербург. При этом власть запрещает деятельность единственной организации, пытающейся сохранить единое русское культурное пространство: Русской национально-культурной автономии. Мы теряем часть своего народа, теряем стремительно. Недаром над