Первый пункт ремонта дома: замена крыши. Недешевое удовольствие. Пришлось немного покопаться в своих сбережениях, но Эван решил разделить со мной половину затрат. Такой подход, по крайней мере, сохранит нам пару штук.
– Пошли, пора начинать, – говорю я брату. По плану мы собираемся провести день, отдирая старую крышу, а завтра начнем укладывать новую кровлю. Это не должно занять у нас больше двух дней, если будем работать быстро.
– Сначала нужно сходить на короткую прогулку. Она ее измотает, и моя красавица уснет, а мы поработаем.
Не дожидаясь моего ответа, Эван берет собаку и идет к задней двери, рядом с которой на крючке висит поводок.
– Клянусь богом, если ты не вернешься через десять минут, я отдам ее обратно в приют.
– Отвали. Она останется навсегда.
Вздохнув, я наблюдаю за братом и его собакой, которые несутся по ступенькам прямиком к пляжу. Доставка из строительного магазина еще не прибыла, но мы хотя бы могли подготовить крышу к ремонту. К сожалению, трудовой запал Эвана часто хромает, в отличие от меня. Брат отыщет любую возможность, чтобы увильнуть.
Я упираюсь руками в перила и ухмыляюсь, когда вижу, как золотистый ретривер мчится прямо к воде. Ну, вот и все – новообретенная мягкая шерстка летит к чертям.
Пока жду их возвращения, я достаю телефон и пишу сообщение Мак.
Я: Как тебе имя Картошка для собаки?
Ее ответ приходит мгновенно. Это подстегивает мое эго – знать, что я для нее на первом месте.
Маккензи: Конечно же, нет.
Я: Мэри Поппинс?
Маккензи: Лучше Дейзи.
Я: Слишком банально.
Маккензи: Сам ты банальный.
Я: Не-а, детка, я один в своем роде.
Маккензи: Я тебе не детка.
Я: Что делаешь?
Маккензи: Сижу в классе.
Она дополняет сообщение эмодзи девушки с пистолетом у виска. Я смеюсь.
Я: Так плохо?
Маккензи: Хуже. Я по глупости выбрала необходимым научным предметом биологию. Почему все названия видов на латыни?! Я совершенно забыла, как же ненавижу клеточную теорию! Ты знал, что клетка – это самый основной элемент жизни?
Я: Я думал, это секс.
Маккензи посылает мне эмодзи, закатывающий глаза, потом пишет, что ей нужно идти: профессор начинает вызывать студентов для ответов на вопросы. И я ей не завидую.
Хотя в Гарнете отличные стипендии для местных, у меня никогда не возникало желания поступить в колледж. Я не вижу в этом смысла. Всему, что мне надо знать о строительстве или деревообработке, я могу научиться у своего дяди, работая с ним бок о бок, ну или из библиотечных книг. В прошлом году я прошел несколько курсов по бухгалтерскому учету в городском общественном центре, чтобы лучше управлять своими финансами (какими бы скудными они ни были), но это стоило мне всего сотню баксов. Так зачем мне, черт подери, платить двадцать пять штук за семестр, чтобы на занятиях мне рассказывали о важности клеток или о том, что мы произошли от обезьян?
Мои размышления прерывает звонок в дверь. Наш заказ приехал.
Выйдя из дома, я приветствую Билли и Джея Уэста ударами кулаков и добродушными шлепками по спине. Они из старой гвардии, выросли в Авалон-Бэй. Хотя в последнее время мы редко их видим.
– Тут должно быть все, что вам нужно. – Билли открывает заднюю дверь пикапа. Нам пришлось купить и одолжить некоторые специальные инструменты, воздушный компрессор и еще много чего. В трейлере лежит новая черепица на поддонах.
– Выглядит неплохо, – говорю я, помогая ему вытащить все из грузовика.
– Папа сказал, что за компрессор можно не платить, если ты вернешь его до понедельника. И он отдает вам подкладку и разжелобок по себестоимости.[32]
– Спасибо, Би, – благодарю я и киваю.
В Авалон-Бэй мы присматриваем друг за другом. У нас тут своя сложившаяся система поддержки: сделай мне одолжение сегодня – я отплачу тебе завтра. Это единственное, что помогло нам пережить ураганы за последние несколько лет. Тебе следует иногда полагаться на своих соседей, решать проблемы вместе и поддерживать друг друга. Иначе весь город превратится в сплошное дерьмо.
Билли, Джей и я разгружаем пикап в палящую жару, поэтому все промокли от пота, поднимая последний поддон. Мы ставим его на землю, когда звонит телефон Билли, и он уходит, чтобы ответить на звонок.
– Эй, Куп. – Джей вытирает лоб коротким рукавом рубашки. – Есть минутка?
– Конечно. Давай возьмем воды. – Мы идем к холодильнику на крыльце, чтобы достать пару бутылок воды. Здесь просто пекло. Лето отказывается уходить. – В чем дело?
Джей неловко переставляет свои огромные ноги. Он самый крупный из пяти Уэстов – шесть футов пять дюймов[33] и более двухсот фунтов крепких мышц. Стеф называет его «нежным гигантом», и это подходящее описание. Джей[34] – милый парень, всегда первым приходит на помощь. Он не способен на подлость.
– Хотел тебя кое о чем спросить. – Его щеки медленно краснеют, и это не из-за жары. – Ты и Хайди…
Я морщу лоб. Определенно не то, что я ожидал.
– До меня доходили кое-какие слухи о вас, ребята, этим летом, и… – Джей пожимает плечами. – Просто не был уверен, так это или нет.
– Нет.
– О. Хорошо. Класс. – Он выпивает половину бутылки, прежде чем снова заговорить. – Я столкнулся с ней прошлой ночью у Джо.
Я стараюсь не смеяться над его застенчивым выражением лица. Знаю, что он хочет сказать, но выбрал он не самый короткий способ.
– И как прошло? – спрашиваю я.
Я не видел ни Хайди, ни девочек уже несколько дней.
– Весело. Это было весело. – Он глотает еще немного воды. – Ты не против, если я приглашу ее на свидание? Раз уж вы двое не встречаетесь?
Джей Уэст – воплощение соседского мальчика, и Хайди съест его заживо. Если она вообще даст ему шанс, в чем я очень сомневаюсь, поскольку почти уверен, что я единственный парень в городе, с кем она спала. Хайди встречалась с одним чуваком в течение года в старшей школе, но он жил не в Авалон-Бэй. В любом случае она всегда производила впечатление, будто собирается уехать отсюда. И меня искренне удивляет, что она до сих пор этого не сделала.
У меня не хватает духу сказать Джею, что она, вероятно, откажет ему, поэтому я только хлопаю его по плечу и говорю:
– Конечно, я не возражаю. Она замечательная девушка – обращайся с ней как подобает.
– Честное скаутское, – обещает он, поднимая одну руку в скаутском жесте. Ну, естественно, он был скаутом. Наверняка заработал все почетные значки. Тем временем нас с Эваном выгнали из отряда за то, что однажды, когда нам было по восемь лет, мы пытались поджечь снаряжение нашего старшего скаута.
– Эй, не знал, что вы уже здесь, парни. – Эван с щенком на поводке подходит к нам и уныло оглядывает все припасы, что мы выгрузили – без его помощи, конечно. – Иначе помог бы вам.
Я фыркаю. Помог бы, как же.
– Когда ты завел собаку? – в восхищении спрашивает Джей. Он тут же падает на колени и начинает играть с собачонкой, которая пытается укусить его за пальцы. – Как его зовут?
– Ее, – поправляю я. – И мы еще не знаем.
– Я голосую за Китти, но Куп не ценит иронии, – встревает Эван.
– Мы все еще решаем, – настаиваю я.
Билли завершает разговор и подходит к нам. Он кивает Эвану, тот кивает в ответ и говорит:
– Билли, как дела?
– Да нормально. – Оба напряженно переглядываются, а я стою как истукан и нелепо себя чувствую. Нежный великан Джей не замечает напряжения, щенок полностью завладел его вниманием. Вот почему мы больше не видимся с Билли и его братьями. Это чертовски неловко.
Но Эван не может сдержаться. Всегда делает только хуже.
– Как Джен?
Билли коротко хмыкает «отлично» и очень быстро закрывает трейлер, после чего они с Джеем практически пулей сваливают от нашего дома.
– Что это сейчас было? – спрашиваю я Эвана.
– Что именно? – пытается увильнуть он, будто я не знаю, что сейчас творится в его тупой голове.
– Мне казалось, ты не зациклился на Женевьеве.
– Так и есть. – Отмахнувшись от меня, он идет к крыльцу, чтобы взять немного воды.
– Она свалила из города без предупреждения, – напоминаю я ему. – Поверь, эта девчонка не сидит и не переживает из-за тебя.
– Я сказал, мне все равно, – отрезает Эван. – Я просто поддерживал разговор.
– С ее братьями? Я не удивлюсь, если Билли винит тебя за ее побег в Чарльстон. Вообще-то, он спит и видит, как бы надрать твой зад.
Бывшая Эвана всегда была первой заводилой в нашей компании. Мы все время от времени баловались запрещенными веществами, нарушали парочку законов, но Джен перешла совсем на другой уровень. Для нее чем опаснее, тем лучше. И Эван постоянно ошивался рядом с ней. Предположительно, она уехала из города, чтобы собраться с мыслями. Новое место, новая жизнь. Но, кто знает, правда ли это? Если кто-то из девчонок еще общается с ней, едва ли они расскажут об этом. И это самое главное доказательство того, что Женевьеве Уэст плевать на его гребаное разбитое сердце.
– Ты все еще влюблен в нее?
Брат снимает футболку, чтобы стереть пот с лица, а затем встречается со мной взглядом.
– Я даже не думаю о ней.
Ну да, конечно. Знаю я это выражение. У меня такое же каждый день с тех пор, как отец ушел от нас. Такое же выражение у меня было, когда мама бросала нас и пропадала на недели или даже месяцы. Иногда мне кажется, будто Эван забывает, что я единственный человек на земле, которому он не может солгать.
Мой телефон вибрирует, моментально отвлекая меня от дерьма, связанного с моим братом. Я смотрю на экран и вижу сообщение от Мак.
Маккензи: Мой профессор по биологии только что поделился с классом, что у него есть собака по имени Мистер Лужица. Думаю, мы нашли идеальное имя.