– Не остаться бы здесь самому, – прорычал Ги.
Собственный голос придал ему сил. Второй отрезок пути он преодолел гораздо быстрее первого. Впрочем, окончание ему не понравилось. Лаз пошел резко вниз, и как ни старался Ги замедлить спуск, в этом он не преуспел и покатился по коварному скату, натыкаясь на каждый выступавший камень и окончательно разбив в кровь колени. В самом низу он свалился в какую-то яму и врезался лицом во что-то металлическое. Из носа закапала кровь. Ги перевалился на спину, закрыл глаза и лежал, переводя дух и пережидая кровотечение. Успокоившись, он осмотрел помещение, в которое попал, и убедился в правоте своих страхов касательно захоронений.
Потайная погребальная комната освещалась все теми же камнями, что и нишевые гробницы. Их было гораздо больше. Разные по цвету, они сияли на потолке, отчего создавалось впечатление призрачного красочного дождя, заливавшего камеру. А вдоль стен, облокотившись на спинки резных тронов, сидел круг мертвых чародеев. Это определенно были маги. Под ногами каждого лежало по посоху, символу колдовского статуса, отмененного лет двести назад. Синие и красные саваны покрывали замысловатые узоры с птицами, растениями, волнами. В центре упокоища стоял столп из ржавого металла, в который и врезался упавший с потолка Ги.
Поднявшись на ноги и с хрустом распрямив затекшую спину, Ги осмотрел камеру тщательнее и пришел к выводу, что располагалась она приблизительно над помещением, где по его догадке сидел Рыбий Череп. Очередной храм, сакральный столп которого охраняли покойные чародеи?
Вмурованную в пол решетку, единственный выход из упокоища, он отыскал довольно быстро. Ги поднял ее и спустился в открывшийся люк. Путь вниз был и вполовину не таким долгим, как подъем по цепи. И, что порадовало Ги больше всего, встав ногами на решетку, закрывавшую нижний выход из трубы, он услышал разговор на эльветийском. Фальцет Мирти он не спутал бы ни с кем.
Цель была найдена.
Собеседники спорили. Мирти, то и дело срывавшийся на крик, ожесточенно доказывал что-то Эдмонду ван Рёку, и, хотя начала перепалки Ги не слышал, смысл ее от него не ускользнул.
– Не могу я повлиять на него! – говорил Мирти. – Не сейчас! До Гран-Агора он просто откажет мне!
– Тогда зачем я платил вам? – гудел ван Рёк. – Как вышло так, что мейнерр Череп готов рискнуть, а вы нет? Ему есть что терять.
– Верно, – в своей лаконичной манере высказался Рыбий Череп.
Мирти замолчал, и Ги воспользовался паузой, чтобы попытаться разглядеть заговорщиков сквозь толстые прутья крышки люка. Внизу было сумрачно, особенно в сравнении с гробницей магов, оставшейся наверху. Прямо под ногами Ги чадил уже знакомый факел на напольной подставке. Людей разглядеть не удалось; судя по всему, они сидели поодаль.
– Каали Сенг не обладает нужными полномочиями, – нашел слова Мирти.
– Обратитесь напрямую к Амарикусу. К Филиппу. Он-то не откажет.
– Амарикус влиятелен, – голос Мирти задрожал. – Какую бы ответственность за меня ни ощущал дядя, Амарикус ему важнее. Просто важнее. Или вы, ван Рёк, думаете, что я вчера на свет появился? Где Амарикус и где я?
– Ну что ж. – Ван Рёк прокашлялся. – В таком случае мне остается только откланяться. Было приятно иметь с вами дело, мейнерр Череп, но без смолы ваше предприятие теряет всякую прелесть.
– Отсрочка?
– Отсрочка позволит Амарикусу вывезти все то, что составляет ценный актив для нас с Петером.
Рыбий Череп помедлил с ответом.
– Убийство?
– Кого вы собрались убивать? – взвизгнул Мирти. – Амарикуса?
– Хотя бы и его, – заметил хозяин игорного дома. – Выгода стоит свеч.
– Но как?
– Это как раз то, что мы обсуждали наедине, – сказал ван Рёк.
Спектакль, подготовленный им с Черепом, работал превосходно. Сбитый с толку Мирти начал слушать план покушения на мага ПСР.
– Прежде всего, вы отправите ему приглашение на рандеву. Сюда, в театр или еще куда. Там его встретят достойные джентльмены. Тхейрасха и мои ребята. А если мейнерр Череп тайком снабдит нас хотя бы малым запасом смолы, исход этой так называемой встречи будет предрешен.
– А дядя?
– А он узнает? – спросил Рыбий Череп.
– Учтите, мейнерр де Валансьен, – поддержал сообщника ван Рёк, – и фирма Шедерне, и Каали Сенг, да и сам Амарикус наломали столько дров, что рано или поздно муть поднимется со дна, а пострадает в первую очередь ваш дражайший дядя. Мы предлагаем сделку, выгодную всем. Расчистите путь для ПСР и продолжайте развлекаться с Каали Сенгом и его девками на заклание. Хотите – отдайте нам и его, и тогда семья де Валансьенов останется чистой и непорочной в глазах общества. Ни одного из злодеев вблизи дяди не останется. Никто не сможет дискредитировать его, ни у кого не будет рычагов для шантажа. А вы при этом вообще останетесь в стороне. Мы умеем хранить секреты, клянусь честью.
– Я должен подумать.
– Нет, – возразил ван Рёк. – Не должны. Это вопрос, решающийся здесь и сейчас или никогда. Покажите мейнерру де Валансьену, на что способна смола!
Ги ужасно захотелось увидеть, что за смола хранилась в забытых катакомбах и почему ради нее ван Рёк готов был не только перебить ставку Амарикуса, но и решиться на убийство первого чародея Партии Справедливости. Еще его терзал вопрос, каким образом Мирти преобразился в племянника Филиппа де Валансьена, но с этим можно было пока повременить. Переступив с ноги на ногу, он попытался присесть на четвереньки, но лаз был слишком узким для этого: колени уперлись в стену. А затем случилось непоправимое.
Крышка люка с лязгом сорвалась из пазов и обрушилась вниз. Ги зацепился за скобу-ступеньку, но тяжесть его тела выдернула из стены и ее. Он свалился вниз, приземлившись прямиком на факельную стойку. Времени на то, чтобы сориентироваться, у Ги не было, так что он рванулся наугад и перекатился под защиту алтарного камня (он не ошибся, и склад располагался во второй церкви).
– Охрана! – рявкнул Рыбий Череп.
Ги сжал револьвер двумя руками. Он слышал, как скрипнула дверь, и по полу зашуршали мягкие шаги тхейрасха.
– Я готов переговорить! – крикнул Ги. Его голос узнали.
– А ты что здесь делаешь? – выпалил Мирти.
– Я настырнее, чем ты думал.
– И глупее! Убейте его!
Ги выглянул из-за алтаря – и едва не лишился половины головы. Сабля тхейрасха вспорола воздух рядом с его ухом. Причем колдун даже не держал ее в руке. Оружие летало в воздухе само, а тхейрасха плавными движениями заставлял его двигаться. Второй телохранитель заходил с другого края алтаря. Его сабля и кинжал оставались в ножнах, зато на пальцах сверкали огоньки этериальной магии. Ги отстранился от алтаря, перебежал за купель и постарался унять дрожь в руках.
Как только тхейрасха оказался в поле зрения, Ги открыл огонь. Первую пулю чародей отвел в сторону, вторая зависла в воздухе в опасной близости от его лица и тут же звякнула об пол. Тхейрасха прекрасно знал, что за оружие у Ги и как ему противостоять. Но кое-чего не предвидел даже он. Прицелившись, Ги выстрелил в барельеф на алтаре, и пуля, срикошетив, впилась противнику в бедро. Тхейрасха пошатнулся и зарычал от боли. Впрочем, этот успех развить не удалось.
Колдун вытянул костлявые пальцы, и с них сорвался чудовищной силы этериокинетический заряд. Верхнюю часть купели разнесло в крошево, а Ги отшвырнуло к дальней стене. Лицо и шея покрылись десятками мелких порезов от впившихся осколков, револьвер выпал из пальцев, а сам Ги, в очередной раз ударившись спиной, завалился на пол и замер, пытаясь сделать хотя бы один вдох. Это оказалось почти невыполнимой задачей. Удар тхейрасха словно парализовал его. Открыв рот, Ги ловил воздух, который все равно не проходил в горло.
– Не хотите допросить его? – осведомился тхейрасха.
– Нет, – ответил Рыбий Череп.
Продолжая цепь заклятий, тхейрасха поднял руки в воздух ладонями вниз. Губы беззвучно зашептали магическую формулу. Ги с ужасом смотрел, как пьедестал купели медленно поднимается в воздух, выворачивая плиты и корежа пол. Чародей заставил глыбину подняться на высоту человеческого роста, затем направил ее в сторону Ги. Перспектива быть раздавленным даже не особо испугала того. В отличие от ракшаса, тхейрасха садистом не был и готовился подарить поверженному врагу моментальную и милосердную смерть. Вот только умирать Ги еще не желал.
Пальцы сомкнулись на рукояти револьвера, когда расстояние между Ги и купелью сократилось ровно наполовину. Права на ошибку не было. Лежа на полу, практически ничего не видя и с трудом соображая от боли, Ги вытянул руку в сторону размытого силуэта тхейрасха и выпустил три оставшиеся в барабане пули. Отразить их чародей не смог: перенос купели занимал все его внимание, да и того, что у Ги хватит сил огрызнуться, он никак не ожидал. Это его и погубило. Пули вонзились в живот и грудь тхейрасха, на черном одеянии расцвели алые лепестки. Он охнул и сложился пополам, после чего упал и уже не двигался. Пьедестал с чудовищным грохотом обрушился в метре от Ги, окончательно разломав пол и подняв столб пыли.
– Какого черта там творится? – выкрикнул ван Рёк.
И тут же послышался еще один – незнакомый – голос.
– Да-да, это и мне интересно.
Ги лег на живот, встал на колени, затем на ноги. Его шатало. Схожее чувство, подумал он, мог бы испытывать человек, по которому проскакал табун кеметских зебр. Похлопав по карманам брюк, он вытащил последние семь патронов для верного револьвера и с большим трудом вставил шесть из них в барабан. Последнюю он сунул в жилетку и совершенно случайно нащупал во внутреннем кармане что-то продолговатое. Сыворотка правды!
С другой стороны алтаря новоприбывший о чем-то переговаривался с четырьмя заговорщиками. Доковыляв до каменной плиты, Ги прислонился к ней плечом и отважился выглянуть.
Мэтра Амарикуса он узнал сразу. Даже никогда не видев колдуна ПСР, Ги определил его в суровом старике с отросшей чуть длиннее приличествующего бородой и глубокими морщинами на загрубевшем мужественном лице. Амарикус носил застегнутый на все пуговицы синий плащ с широким воротником. Но если в появлении волшебника не было ничего странного, то, увидев его спутницу, Ги почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. По правую руку Амарикуса стояла Эйме Карпентье. Так вот к кому она отправилась, сбежав от Галлара и не найдя поддержки у Ги!