— Конечно, Наденька, — ответил старый адвокат. — Мы же с вами соседи. К сожалению, не имею возможности ездить туда так часто, как хотелось бы. Старость.
Воцарилось гнетущее молчание.
Чарушина чувствовала, что атмосфера вокруг нее не только не отвечает ее ожиданиям, но и таинственным образом сгущается.
— А собственно, почему мы обсуждаем Кукушкино? — спросила она. — Это ведь не имеет отношения к моему вчерашнему инциденту? — на всякий случай уточнила Надя и, не встретив возражений облегченно выдохнула: — Теперь-то я уверена, что это был лось! Или кабан… Бегает теперь где-то с синяком на… — Чарушина тактично кашлянула. — Денис, вы хотели утром поехать и все проверить, у вас получилось?
— Там сейчас и без меня толпа народу, — ответил капитан. — Не буду ходить вокруг да около, Надежда Николаевна. Выяснили личность погибшей, — Кораблев сделал многозначительную паузу. — Это Елизавета Тураева.
— Ох, ты боже мой. Тураева… — пробормотала Надя и растерянно посмотрела на мужчин. — Тураева… Кто это?
— Максим Тураев, ее муж, владелец завода железобетонных и цементных изделий. Вы наверняка видели рекламные растяжки в городе!
— Ну, может быть, — Надя развела руками и посмотрела на карту. — Это место почти в двух километрах от дороги, где мы с вами встретились. Надеюсь, вы не подумали, что я могу как-то… — она нервно хихикнула, — как-то быть причастна к убийству этой несчастной?
— Надя, дело серьезное, — по-своему расценил ее смешок Рур. — Ты соберись, пожалуйста!
— Конечно! — Надя выпрямилась и с готовностью посмотрела на Рура. — Томас Георгиевич, говорите напрямик! Нас наняли? — глаза ее загорелись. — Вы возьмете меня помощником? Вы же знаете, я хоть что… хоть куда… Все-все сделаю! Всю жизнь мечтаю поработать на уголовном процессе! Возьмите меня! Ну возьмите! — она крепко сжала дужки очков в своих кулачках и скрестила ноги, чтобы увеличить шансы на удачу.
Рур закатил глаза и махнул Кораблеву, чтобы тот продолжил разговор за него.
— Надежда Николаевна, взгляните на эту фотографию. Может вы все-таки знаете погибшую? Или видели где-нибудь? — спросил капитан.
Наденька посмотрела на фото, отвела глаза, а затем снова скосила их на снимок. Ей показалось, что ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она узнала блондинку из торгового центра, но губы она раздвинула с трудом.
— Нет. Лично мы никогда не были знакомы… — пробормотала Чарушина, вновь ощущая, как холодный липкий страх пополз по ее рукам и спине.
— В салоне автомобиля гражданки Тураевой была найдена визитка Павла Ржевского, а в ее телефоне их переписка. Следствие считает, что Ржевский может быть причастен к убийству Тураевой, — скороговоркой произнес Кораблев, бросив быстрый взгляд на Рура.
В это самое мгновение раздался треск, и любимые Надины очки оказались безнадежно испорчены. Тонкие золоченые дужки подрагивали в ее тонких пальчиках, а сама она сейчас была белее мела.
— Что-о? — просипела Чарушина. — Мой Ржевский убийца?!
— Следствие считает эту версию основной. — Кораблев сгреб фотографии и карту, старательно пряча взгляд. — Понимаю, что…
— А кто ведет это дело? Вы? — перебила его Надя, недоверчиво вглядываясь в простоватое рыжебровое лицо капитана.
— Нет, слава богу, — ответил он.
— Слава богу? — обомлела Надя.
— Иначе я не мог бы вот так запросто с вами здесь общаться, — доверительно поведал капитан и поерзал на месте. — И вообще, я даже не следователь.
— Наденька, Денис мой внучатый племянник, и ты для меня тоже родной человек, — сказал адвокат. — Лишь поэтому мы сейчас обсуждаем это приватно.
— Да-да… — Чарушина медленно поднялась и судорожно вцепилась в спинку стула.
— Надя, — Рур подошел к ней. Он смотрел на нее снизу вверх внимательным, все понимающим взглядом. — Ты, пожалуйста, возьми себя в руки. Надо как-то…
— Томас Георгиевич, я не могу в это поверить!
— Наденька, мы профессионалы, а это значит…
— Только факты, исследования, доказательства и доводы… — она поежилась, а затем выпалила: — Я почти его жена, а значит, могу отказаться свидетельствовать против него.
— Не все так просто, детка. Но пока тебе и не надо вмешиваться во все это.
— Это ваше абсолютное право, Надежда Николаевна, — подтвердил Кораблев. — Тем более, ничего плохого вы сказать о нем не можете, ведь так? Со своей стороны, я готов оказать всяческую поддержку, если она потребуется.
— А Павел… — прошептала Надя. — Его ищут?
— Да, ищут, — пожал плечами Кораблев.
— Времени мало, Наденька. Скоро информация вылезет наружу, пойдут разговоры, — старый адвокат аккуратно вынул из ее сжатых рук сломанные очки и выбросил их в урну. — Если Павел найдется… — Рур кашлянул и уточнил: — Когда Павел найдется, ему потребуется юридическая помощь.
— Его надо найти, — сказала Надя таким тоном, что старый адвокат вздрогнул. — Найти и… — она обернулась к Кораблеву.
— Обезвредить?
— О… О!.. — простонала Чарушина.
— Извините. Вы простите, но мне уже пора, — удрученно сказал Кораблев, застегивая сумку-планшет.
— Подождите! — воскликнула Надя. — Давайте… Давайте сходим в ресторан? Прямо сейчас, а?
— В ресторан? — опешил Кораблев.
Они с Руром многозначительно переглянулись, явно подозревая Надю в помешательстве.
— Да! Выпьем кофе… мне нужен кофе, чтобы переварить все это… — Развернувшись на каблуках и не прощаясь, Надя направилась вон. Рур вздохнул и покачал головой, а Кораблев торопливо последовал за Чарушиной.
Глава 5
Мужчины ей глядели вслед.
Тому причина — дивный стан,
В глазах сверкающее «нет»
И кровь кочующих цыган…
— Надежда Николаевна, подождите! — Кораблев догнал Надю у машины и придержал за локоть. — У меня на самом деле очень мало времени.
— У меня тоже, — ответила Надя и проводила взглядом стайку подростков, которые громко смеялись над какой-то глупой шуткой. — Я так понимаю, совсем скоро меня пригласят к следователю для разговора. Поэтому мне нужно подумать хорошенько, чтобы… чтобы… — она замолчала.
— Со мной можете говорить абсолютно спокойно, — заверил ее Денис. — Я понимаю, что вы расстроены. Видел, кстати, программу с Ржевским, — капитан шмыгнул конопатым носом. — Ничё так интервью. Я, правда, в рекламе мало что понимаю. Но в жизни случается всякое, поверьте. Когда дело касается кого-то из близких, невозможно спокойно относиться к…
Чарушина погрозила ему пальцем:
— Пожалуйста, давайте не будем говорить о моих чувствах, ладно, Денис? Вы, конечно, можете думать все что угодно, но я действительно ничего не знаю о том, где сейчас Ржевский. И сейчас мне… я просто очень… — в ее глазах сверкнули слезы, но она тут же взяла себя в руки. — Я в порядке.
— Вы меня на завтрак пригласили, — спешно сменил тему Кораблев и огляделся. Заметив вывеску ресторана на другой стороне улицы, предложил: — По кофейку, а, Надежда Николаевна? Нам очень нужен хороший кофе, да? Тем более, кофе — не водка, много не выпьешь…
— Да, — пробормотала Надя, теребя ремешок сумки. — Но вам пора на работу, Денис. А мне нужно в Кукушкино. Я хочу своими глазами увидеть место преступления!
— Ну вы, конечно, придумали! — всплеснул руками капитан. — Если ехать, то только вечером. Там сейчас наши сотрудники работают, и ваше появление может только усугубить ситуацию, понимаете?
— Да-да, вы абсолютно правы, — пробормотала Чарушина. Раздумывая, она прикусила костяшку указательного пальца, а затем развернулась и зашагала к пешеходному переходу.
— Ну, ёлки-моталки! Надежда Николаевна, так мы за кофе, или как? — крикнул ей вдогонку Кораблев и, не дождавшись ответа, потрусил следом за ней.
В ресторане «Бемоль» Надя была всего лишь раз на именинном фуршете своей подруги и бывшей однокурсницы. Именно там она впервые увидела Ржевского. Так сказать, сама судьба столкнула их лбами, чтобы позволить Наденьке влюбиться в статного красавца без оглядки. А ведь поначалу она даже не хотела туда идти.
Место это было дорогое, пафосное, с удобной парковкой, и занимало неприлично большую площадь. Офис «Рур, Чарушин и партнеры» тоже находился в центре, но ютился на втором этаже старого особнячка, в темном переулке, пропахшем кошками. Там даже снег лежал до начала мая. И когда вокруг уже вовсю желтела мать-и-мачеха, дворник Баир, напевая витиеватый восточный мотив, колотил металлическим прутом по слежавшемуся серому ледяному наросту. Все знали, что помещение являлось родовым гнездом Рура, которое он перевел в нежилое, оборудовав там офис, а сам жил в обычной квартире за пару кварталов. Он никогда не был женат, детей не имел, полностью сосредоточившись на своей работе. Партнеры по очереди дежурили в конторе, и только Рур и покойный отец Нади изо дня в день приходили на службу, чтобы контролировать процесс и держать дело на плаву.
«Бемоль» встретил их прохладной тишиной и приятной девушкой-хостес на входе. При виде ее Кораблев вежливо расшаркался, но под мрачным взглядом Нади тут же сделал серьезное лицо. Они вошли в небольшой зал с кипенно-белыми скатертями и темно-зелеными бархатными портьерами. Банкетный зал, в котором, так сказать, свершилась судьба Наденьки, сейчас был закрыт.
— Нам, пожалуйста, кофе и… — капитан выжидательно посмотрел на Чарушину.
Наденька подумала, вздохнула и отказалась — ни одно из пирожных не могло подсластить ту горечь, которая сейчас отравляла ей душу и кровь.
Заняв место у окна, она огляделась и заметила трех мужчин, сидевших в противоположном углу. От остальных посетителей их должна была отделять резная ширма, но сейчас она была сдвинута, и Наденька скривилась, узнав в одном из посетителей адвоката Половикова, которого, мягко говоря, недолюбливала.
Кораблев перехватил ее взгляд и чуть склонился над столом:
— Офигеть! Ну и ну! Вы узнали его?
— Еще бы, — фыркнула Надя. — Роман Половиков собственной персоной. Тот еще тип. Самый настоящий черный живоглот, — она пошевелила пальцами, изображая холодного и скользкого морского гада.