еще один лев погнался за ними и ранил Аравиту. Еще он сказал, что давно ничего не ел.
– Я не назвал бы тебя несчастным, – сказал голос.
– Что же, по-твоему, приятно встретить столько львов? – спросил Шаста.
– Лев был только один, – сказал голос.
– Да нет, в первую ночь их было два, а то и больше, и еще…
– Лев был один, – сказал голос. – Только он быстро бежал.
– А ты откуда знаешь? – удивился Шаста.
– Это я и был, – отвечал голос.
Шаста онемел от удивления, а голос продолжал:
– Это я заставил тебя ехать вместе с Аравитой. Это я согревал и охранял тебя среди усыпальниц. Это я, – уже львом, а не котом, отогнал от тебя шакалов. Это я придал лошадям новые силы в самом конце пути, чтобы ты успел предупредить короля Лума. Это я, хотя ты того и не помнишь, пригнал своим дыханьем к берегу лодку, в которой лежал умирающий ребенок.
– И Аравиту ранил ты?
– Да, я.
– Зачем же?
– Сын мой, – сказал голос, – я говорю о тебе, не о ней. Я рассказываю каждому только его историю.
– Кто ты такой? – спросил Шаста.
– Я – это я, – сказал голос так, что задрожали камни. – Я – это я, – громко и ясно повторил он. – Я – это я, – прошептал он едва слышно, словно слова эти прошелестели в листве.
Шаста уже не боялся, что кто-то его съест, и не боялся, что кто-то – мертвый. Но он боялся – и радовался.
Туман стал серым, потом белым, потом сияющим. Где-то впереди запели птицы. Золотой свет падал сбоку на голову лошади. «Солнце встает», – подумал Шаста и, поглядев в сторону, увидел огромнейшего льва. Лошадь его не боялась, или не видела, хотя светился именно он, солнце еще не встало. Лев был очень страшный и невыразимо прекрасный.
Шаста жил до сих пор так далеко, что ни разу не слышал тархистанских толков о страшном демоне, который ходит по Нарнии в обличье льва. Тем более не слышал он правды об Аслане, великом Отце, Царе царей. Но взглянув на льва, он соскользнул на землю и поклонился ему. Он ничего не сказал и сказать не мог, и знал, что говорить не нужно.
Царь царей коснулся носом его лба. Шаста посмотрел на него, глаза их встретились. Тогда прозрачное сиянье воздуха и золотое сиянье льва слились воедино и ослепили Шасту, а когда он прозрел, на зеленом склоне, под синим небом, были только он и конь, да на деревьях пели птицы.
Глава 12.ШАСТА В НАРНИИ
«Снилось мне это или нет?» – думал Шаста, когда увидел на дороге глубокий след львиной лапы (это была правая лапа, передняя). Ему стало страшно при мысли о том, какой надо обладать силой, чтобы оставить столь огромный и глубокий след. Но тут же он заметил еще более удивительную вещь: след на глазах наполнялся водою, она переливалась через край, и резвый ручеек побежал вниз по склону, петляя по траве.
Шаста слез с коня, напился вволю, окунул в ручей лицо и побрызгал водой на голову. Вода была очень холодная и чистая, как стекло. Потом он встал с колен, вытряхивая воду из ушей, убрал со лба мокрые волосы и огляделся.
По-видимому, было очень рано. Солнце едва взошло; далеко внизу, справа, зеленел лес. Впереди и слева лежала страна, каких он до сих пор не видел: зеленые долины, редкие деревья, мерцанье серебристой реки. По ту сторону долины виднелись горы, невысокие, но совсем не похожие на те, которые он только что одолел. И тут он внезапно понял, что это за страна.
«Вон что! – подумал он. – Я перевалил через хребет, отделяющий Орландию от Нарнии. И ночью… Как мне повезло, однако! Нет, причем тут „повезло“, это все он! Теперь я в Нарнии».
Шаста расседлал коня, который тут же принялся щипать траву.
– Ты очень плохой конь, – сказал Шаста, но тот и ухом не повел. Он тоже был о Шасте невысокого мнения.
«Ах, если бы я ел траву! – подумал Шаста. – В Анвард идти нельзя, он осажден. Надо спуститься в долину, может быть кто-нибудв меня накормит».
И он побежал вниз по холодной, мокрой траве. Добежав до рощи, он услышал низкий, глуховатый голос:
– Доброе утро, сосед.
Шаста огляделся и увидел небольшое существо, которое вылезло из-за деревьев. Нет, оно было небольшим для человека, а для ежа – просто огромным.
– Доброе утро, – отвечал он. – Я не сосед, я нездешний.
– Да? – сказал еж.
– Да, – ответил Шаста. – Вчера я был в Орландии, а еще раньше…
– Орландия – это далеко, – сказал еж. – Я там не бывал.
– Понимаешь, злые тархистанцы хотят взять Анвард, – сказал Шаста. – Надо сказать об этом вашему королю.
– Ну, что ты! – сказал еж. – Эти тархистанцы очень далеко, на краю света, за песчаным морем.
– Не так они далеко, – сказал Шаста – Что-то надо делать.
– Да, делать надо, – согласился еж. – Но сейчас я занят, иду спать. Здравствуй, сосед!
Слова эти относились к огромному желтоватому кролику, которому еж немедленно рассказал новость. Кролик согласился, что делать что-то надо, и так и пошло: каждые несколько минут то с ветки, то из норы появлялось какое-нибудь существо, пока наконец не собрался отрядец из пяти кроликов, белки, двух галок, козлоногого фавна и мыши, причем все они говорили одновременно, соглашаясь с ежом. В то золотое время, когда, победив Колдунью, Нарнией правил король Питер с братом и двумя сестрами, мелкие лесные твари жили так счастливо, что несколько распустились.
Вскоре пришли два существа поразумней: гном по имени Даффл и прекрасный олень с такими тонкими, красивыми ногами, что их, казалось, можно переломить двумя пальцами.
– Клянусь Асланом! – проревел гном, услышав новость. – Что же мы стоим и болтаем? Враг в Орландии! Скорее в Кэр-Паравел! Нарния поможет доброму королю Луму.
– Ф-фух! – сказал еж. – Король Питер не в Кэр-Паравеле, он на севере, где великаны. Кстати о великанах, я вспомнил…
– Кто же туда побежит? – перебил его Даффл. – Я не умею быстро бегать.
– А я умею, – сказал олень. – Что передать? Сколько там тархистанцев?
– Двести, – едва успел ответить Шаста, а олень уже несся стрелой к Кэр-Паравелу.
– Куда он спешит? – сказал кролик. – Короля Питера нету…
– Королева Люси в замке, – ответил гном. – Человечек, что это с тобой? Ты совсем бледный. Когда ты ел в последний раз?
– Вчера утром, – сказал Шаста.
Гном сразу же обнял его коротенькой рукой.
– Идем, идем, – сказал он. – Ах, друзья мои, как стыдно! Идем, сейчас мы тебя накормим. А то стоим, болтаем…
Даффл быстро повел путника в самую чащу маленького леса. Шаста не мог пройти и нескольких шагов, ноги дрожали, но тут они вышли на лужайку. Там стоял домик, из трубы шел дым, дверь была открыта. Даффл крикнул:
– Братцы, а у нас гость!
В тот же миг Шаста почуял дивный запах, неведомый ему, но ведомый нам с вами – запах яичницы с ветчиной и жарящихся грибов.
– Смотри, не ушибись, – предупредил гном, но поздно – Шаста уже стукнулся головой о притолоку. – Теперь садись к столу. Он низковат, но и стул маленький. Вот так. – Перед Шастой поставили миску овсянки и кружку сливок. Он еще не доел кашу, а братья Даффла, Роджин и Брикл, уже несли сковороду с яичницей, грибы и дымящийся кофейник.
Шаста в жизни не ел и не пил ничего подобного. Он даже не знал, что за ноздреватые прямоугольники лежат в особой корзинке, и почему карлики покрывают их чем-то мягким и желтым (в Тархистане есть только оливковое масло).
Домик был совсем другой, чем темная, пропахшая рыбой хижина или роскошный дворец в Ташбаане. Все нравилось ему – и низкий потолок, и деревянная мебель, и часы с кукушкой, и букет полевых цветов, и скатерть в красную клетку, и белые занавески. Одно было плохо: посуда оказалась для него слишком маленькой; но справились и с этим – и миску его, и чашку наполняли много раз, приговаривая: «Кофейку?», «Грибочков?», «Может, еще яичницы?» Когда пришла пора мыть посуду, они бросили жребий. Роджин остался убирать; Даффл и Брикл вышли из домика, сели на скамейку и с облегчением вздохнув, закурили трубки. Роса уже высохла, солнце припекало. Если бы не ветерок, было бы жарко.
– Чужеземец, – сказал Даффл, – смотри, вот наша Нарния. Отсюда видно все до южной границы, и мы этим очень гордимся. По правую руку – Западные горы. Именно там – Каменный Стол. За ними…
Однако тут он услышал легкий храп – сытый и усталый Шаста заснул. Добрые гномы стали делать друг другу знаки, и так шептались, кивали и суетились, что он бы проснулся, если бы мог.
Однако, к ужину он проснулся, поел и лег на удобную постель, которую соорудили для него на полу из вереска, ибо в их деревянные кроватки он бы не влез. Ему даже сны не снились, а утром лесок огласили звуки труб.
Гномы и Шаста выбежали из домика. Трубы затрубили снова – не грозные, как в Ташбаане, и не веселые, как в Орландии, а чистые, звонкие и смелые. Вскоре зацокали копыта, и из лесу выехал отряд.
Первым ехал лорд Перидан на гнедом коне и в руке у него было знамя – алый лев на зеленом поле. Шаста сразу узнал этого льва. За ним следовали король Эдмунд и светловолосая девушка с очень веселым лицом; на плече у нее был лук, на голове – шлем, у пояса – колчан, полный стрел. («Королева Люси», – прошептал Даффл). Дальше, на пони, ехал принц Корин, а потом – и весь отряд, в котором, кроме людей и говорящих коней, были говорящие псы, кентавры, медведи и шестеро великанов. Да, в Нарнии есть и добрые великаны, только их меньше, чем злых. Шаста понял, что они – не враги, но смотреть на них не решился, тут надо привыкнуть.
Поравнявшись с домиком (гномы стали кланяться), король крикнул:
– Друзья, не пора ли нам отдохнуть и подкрепиться? Все шумно спешились, а принц Корин стрелою кинулся к Шасте и обнял его.
– Вот здорово! – ликовал он. – Ты здесь! А мы только высадились в Паравеле, сразу подбежал Черво, олень, и все нам рассказал. Как ты думаешь…
– Не представишь ли ты нам своего друга? – спросил король Эдмунд.
– Вы не помните, ваше величество? – спросил Корин. – Это его вы приняли за меня в Ташбаане.