Ну и в-третьих — мы «лезем» вовсе не без разведки. Разведку уже провели. До нас и за нас. Правда, вот сказать, кто и когда, я не имею права — я обещал.
— Ух ты!.. Значит, был некто, кто уже всё про этого мага выяснил и при этом остался жив! И рассказал тебе! — это был не вопрос, а утверждение.
Конан фыркнул:
— Снова — поспешный вывод. И ещё более поспешное заявление.
— А тогда — как?! Откуда ты узнал?!.
— Хватит. Чш-ш, говорю. — Конан чуть сжал локтями разошедшуюся настолько, что она уже и забыла, что должна бояться, Резеду. — Тише! Мы уже должны подъезжать. Не думаю, что тут остались живые или стоят сторожа-дозорные, но мало ли… Так что старайся говорить поменьше. А лучше — просто молчать.
Негоже тревожить покой павших.
Конан оказался прав: на небольшой вытянутой прогалине-поляне лежали павшие.
Картина до дрожи напоминала ту, что Резеда всего каких-то пару часов назад видела во сне! Только тут море трупов не простиралось до горизонта, а занимало как бы пространство, где не было деревьев, по середине которого и проходила дорога.
Но уж на её бугристом и покрытом травой пространстве тела лежали везде.
Разумеется, больше всего было мертвецов в кольчугах и панцирях в форме солдат войска Мехмета Шестого. Но попадались и трупы лошадей, и даже растерзанные и обезглавленные тела тварей-ящериц. Конан стал оглядываться ещё внимательней и даже привставать на стременах. Резеда старалась дышать поменьше и даже зажимала ноздри пальчиками: воняло омерзительно! Конан никак не показывал, что запах чует. Резеда притихла и втянула голову в плечи: ей казалось, что так она словно бы станет меньше и незаметней для поджидающих там, в дальнем конце прогалины, за завалом из стволов, врагов.
Но когда Красавчик довёз их до этого самого дальнего конца, оказалось, что никто их не ждёт и не прячется ни в кустах подлеска, ни за брёвнами. Конан буркнул:
— Надо же. Этот не то маг, не то — монстр или очень глуп и самоуверен, или…
— Ну, договаривай — что — «или»?!
— Неважно. — Конан не стал объяснять, но Резеда и сама догадалась, что он имеет в виду: маг, похоже, что-то коварное задумал и просто заманивает их, играя, словно кошка с мышкой! — Ну-ка, слезай.
Опущенная наземь могучей рукой, женщина, нервно и опасливо оглядываясь, крепко прижалась спиной к мощному брюху коня у седла, словно оно, это брюхо — неколебимый утёс в штормящем океане и её последняя надежда! Однако киммериец, спустившийся с другой стороны, уже привязывал повод к какому-то сучку. Но вот он и обошёл Красавчика и на долю секунды прижал Резеду к своей широкой груди — теперь уже приобняв как положено — за спину и талию. Затем мягко и осторожно поднял её головку к своему лицу огромной ладонью, в которой это лицо свободно уместилось бы:
— Послушай меня. Я понимаю, то, что нам придётся сделать — противно и страшно. Но — надо! Выяснить. Поэтому смотри: слева от дороги — твоя зона. Справа и на самой дороге — моя. Иди и тщательно пересчитывай всех убитых тварей! Только тварей.
Резеда кивнула, но обнаружила, что прошедшая вроде дрожь снова вернулась. Конан вздохнул:
— Бойся. Но — умеренно. Если б здесь остался кто-то опасный, почуял бы Красавчик. (Он в этом плане незаменим!) Или заметил я. Здесь лишь мёртвые. Потому что раненых, тех, кого ещё можно как-то вернуть в строй, маг наверняка забрал. На «лечение». Он, как я понял, вроде меня — рационалист.
Но всё равно — вокруг посматривай, конечно. Главное — считай.
Ты считать-то умеешь?
Возмущённая, Резеда вскинулась было, но быстро поняла: киммериец хочет просто отвлечь её от страхов и мрачных мыслей, пусть даже и вызвав гнев! Она проворчала:
— Да. До пяти.
Конановская рука двинулась было к затылку, а рот раскрылся. Но Резеда не выдержала и сама:
— Шутка. Прости — наверное, неудачная.
— Да нет. В самую точку. Подловила-таки меня, юмористка этакая… И момент-то подобрала! Молодец. Будем считать — один-один.
Ну, двинули.
Идти по не слишком ровному пространству прогалины было нетрудно. Вернее — было бы, если б буквально на каждом шагу не лежали тела, издающие омерзительное зловоние. Похоже, дневное солнце не пощадило их, и многие трупы уже осели, словно бы расплылись по земле. Резеду теперь ещё и подташнивало. (Вот повезло, получается, что не поужинали!) Хорошо было и то, что она была в сапогах на толстой подошве, иначе ноги до колен оказались бы покрыты коркой из полузастывшей и иногда мерзко хлюпавшей под ногами грязи, замешанной на крови… Жуть!
Но считать она не забывала. Конан тоже считал, ещё и перетаскивая трупы, что занимали центр так называемой «дороги», на обочину. Не забывал он и перемещаться к стволам, окружавшим прогалину, и смотреть и за ними, и Резеда видела, что взгляд его и цепок и сосредоточен.
Через минут пять они с варваром встретились в дальнем конце прогалины. Резеда закусывала губы и вздыхала, но сдерживала слёзы и рвущиеся с уст слова. Конан сказал:
— Несчастных подловили здесь. Видишь: вон те брёвна, там, впереди? Их сбросили поперёк дороги как раз перед первым рядом войска. А после этого им уже бежать было некуда: везде подготовленные завалы и густой подлесок. Бедолагам оставалось или бежать назад… (Но, похоже, и пути назад уже перекрыли!) Или сражаться до последнего!
А твари прыгали на них с деревьев и лезли из приготовленных ям-окопов. Ничего не скажешь: очень грамотно. Тут явно поработал неплохой организатор. Опытный командир. Словом — профессионал.
Киммериец вздохнул. После чего добавил уже совсем другим тоном:
— Ладно. Упокой Мирта Пресветлый их души. Сколько насчитала?
— Восемьдесят шесть… С половиной.
— Это как?
— Ну… Один монстр был с отрезанной передней частью — на месте остались только хвост и ноги. Вернее — лапы. Задние. Словом, я не уверена, что передняя половинка, ну, которая с головой, куда-то в кусты не заползла, затаившись… Я её не нашла.
— Понятно. Да, зная живучесть чёртовых ящериц, думаю, эта тварь могла и выжить. Да и ладно. Одним больше, одним — меньше, не столь существенно. Я насчитал сто восемнадцать. С твоими — за двести. Это получается, что раз войско султана насчитывало пятьсот человек (собственно, армия совсем крошечная, как раз — только для такого маленького государства, как ваша Порбессия!), чтоб гарантированно убить шестьсот оставшихся в живых тварей, людей должно быть хотя бы втрое больше.
— Конан! Но это же получается — тысячи две?!
— Если прикинуть, что у мага осталось примерно шестьсот монстров, то — да.
— И… Где же мы их возьмём?!
— Здесь. Я же у тебя — один сто́ю целой армии.
Резеда невесело хмыкнула:
— Вот в чём в чём, а в скромности тебя упрекнуть трудно.
— Да уж. Чего нет, того нет. Да и зачем? Мешает торговаться! Шестьсот так шестьсот. Правда, если доберёмся до них сейчас, ночью, они будут полусонные, как бы заторможенные. Да и застанем мы их врасплох.
— Всё равно — их слишком много.
— Согласен. Так что придётся что-нибудь придумать. Ладно, идём. Сейчас нам нужно для начала преодолеть завал. Или обойти его.
6
Завал пришлось действительно обойти.
Для этого Конан с правой стороны от завала из пяти могучих брёвен даже срубил мечом несколько тонких деревьев и избавил от подлеска и зарослей какого-то колючего растения в человеческий рост, и расчистил — не тропинку, а скорее — дорожку. По которой спокойно могла бы проехать и телега, При этом варвар, потирая локоть, ещё и ворчал: «Чёрт бы подрал эту ежевику!» Резеда кусты в темноте не узнала бы даже за все сокровища мира, но киммериец по каким-то неведомым ей признакам выяснил, кто им мешает проехать.
— Смотрю, у тебя не только дефицит скромности, но ещё и мания величия. Зачем такая широкая просека? Мы что — будем ехать по трое в ряд?
— Нет. Мы спокойно и бесшумно пройдём. А затем и поедем.
Вскоре удалось вывести Красавчика снова на утоптанную тропу-дорогу, и они смогли опять забраться в седло. Резеда вздохнула:
— Хвала Мирте Пресветлому, ехать гораздо приятней, чем ходить. Особенно там.
— Согласен и с этим. — По Конанову тону как всегда невозможно было понять, говорит ли он серьёзно или опять иронизирует. Резеда спросила:
— Конан. Как ты думаешь: почему никто не убрал эти трупы? Ведь они… Ну вот неправильно это: убитых людей вот так оставлять нельзя! Нужно и по человеческим, и по Божеским законам — похоронить их. Предать тела земле!
— Оно, конечно, верно. Предать земле надо. И по Божеским, и по — вот именно! — человеческим. Боюсь только, что наш маг-монстр — не Бог. И не человек.
— Не человек?
— Ну, возможно, когда-то он и был человеком… Думаю, что — или его кто-то заставил, или он сам принял такое решение и однажды испробовал действие того самого зелья на себе. И вот что мне представляется главным: противоядия маг явно не нашёл. Или кто-то это противоядие намеренно уничтожил. Потому что, я думаю, никто добровольно не согласился бы жить в таком теле. Хотя бы из-за пальцев. Они же — наши самые точные и тонкие инструменты!
Так что вряд ли он ящер — добровольно. И злится теперь. Особенно если привык к нормальному, человеческому, облику. Вот поэтому он и ведёт себя сейчас, словно монстр. И пытается и всех остальных мужчин превратить. В таких же тварей, как сам.
— Хм-м… Звучит правдоподобно. Но и — дико. А почему, как ты думаешь, он не превращает тогда в тварей женщин и детей? Ведь тогда эти ящеры могли бы… Плодиться? И очень быстро заселили бы всю землю?
— Да, верно. Заселили бы. Но, похоже, это пока не входит в основные задачи нашего друга.
— А что тогда — входит?
— Захват территории для личного Королевства. Он хочет, похоже, прочно обосноваться на землях вашей Порбессии и близлежащих. А заодно окружить своё логово как бы буферной зоной. То есть — такой полосой земли, где никто бы ни жил и его, соответственно, не беспокоил. А что ему для этого нужно в первую очередь? — Резеда открыла было рот, но Конан закончил мысль и сам: