– Мы благодарим тебя, Конан. Не горюй обо мне: мой дух упокоен. Я совершил в этом мире то, что должен был совершить… Счастливо, друг!
И оба исчезли в мгновение ока.
Конан, Кейлаш и Мальгореш не сразу обрели дар речи… Потом, очнувшись от потрясения, заговорили. Как оказалось, никто, кроме них, не видел ни сияния, ни всего остального.
Кейлаш тряхнул головой, пытаясь что-то понять:
– Я смутно помню, как Калетос отыскал меня в пустыне… Я бредил и был близок к смерти… Там были кони, или мне так показалось. Он отвез меня в храм, и жрецы занялись моей ногой. А когда я немного поправился и смог ехать верхом, мы сразу отправились сюда, в Иннасфалн…
– Точно! Только нынче утром приехали! – подтвердил Мальгореш. Конан спросил: Верхом?
– Ну… то есть да… – смущенно протянул Кейлаш. Чувствовалось, что собственные воспоминания вызывали у него все большее сомнение. – Мы снаружи их привязали…
– Когда я подошел, – сказал Конан очень серьезно, – там не было никаких лошадей.
Кезанкиец слегка побледнел. И некоторое время размышлял о случившемся, прежде чем заговорить.
– Разумному человеку, – сказал он наконец, – незачем впутываться в дела жрецов и волшебников!
Широко улыбаясь, он потянулся за кружкой. Конан поднял свою – и согласно кивнул.