Конан подобрал булыжник побольше. Прикинул вес и расстояние.
Изо всех сил метнул камень налево от себя: там вниз по склону скопище белёсых нитей казалось погуще: хоть одну-то из них задеть должно! Секунда, другая…
И точно — задел!
Варвар порадовался, что не полез сразу сам: внизу начался настоящий тарарам!
Он позволил себе снова чуть высунуть обмазанное на всякий случай глиной лицо сбоку из-за края спасительного валуна: ого-го!
С диким верещанием — словно стая взбесившихся по весне бабуинов! — толпа «овец», действительно превратившаяся в чудовищных пауков, неслась по направлению к застрявшему на полпути вниз камню!
А завяз тот капитально: похоже, липкость сторожевой нити была столь велика, что вес не меньший, чем у шакала, не мог преодолеть её, и заставить почти круглый булыжник мирно скатиться к зелёной травке «лужка». Фасадная, ровная, часть которого тоже превратилась в полигон, покрытый крючьями и зубьями — словно скрупулёзно построенная солдатами незабвенного короля Вездегдета, оборонительная линия…
Монстры, размером оказавшиеся, к сожалению, не с барана, а с доброго телёнка, «настигли» Конановский булыжник. Похоже, он всё ещё пах его руками: твари попытались было укусить камень жвалами, а затем — и ужалить остриём размером с добрый кинжал, оказавшимся на заднем конце брюшка. Конан…
Почесал в затылке.
Но твари оказались отнюдь не глупы. Они быстро отступились.
Последовали ли какие команды из домика, или твари сами знали, что им нужно делать, но не прошло и нескольких секунд, как «стадо» оставило нарушителя спокойствия торчать в липких тенетах, и поспешно вернулось к «поеданию травы» в прежнем невинно-идилическом облике.
А неплохо, будь оно неладно.
Ну и как ему быть?!
Ждать ночи — нельзя! Летучие.
Лезть напролом — тоже. Пауки.
Конан огляделся: не может такого быть, чтоб он чего-нибудь не!..
Валун на соседней вершине гребня поддавался его усилиям плохо.
Пришлось даже подрыть наносы почвы и щебня со стороны долины мага, что лёжа делать оказалось непросто: ведь киммериец не хотел, чтоб его заметили.
Но зато уж вниз его новый «булыжничек» покатился резво и громко: даже скала тряслась так, что Конан мог бы почуять и через сапоги. Если б не бежал в это время, снова скрывшись за гребнем, со всех ног — прочь: к следующему намеченному месту. Он даже не стал глядеть, как визжащая, словно гигантская стая гиен, толпа членистоногих снова ломится в бой, в погоне за его новой приманкой.
Через пяток минут он, убедившись, что этот «камешек» тоже, как ни странно, «завяз», и паучьи отродья вновь напали, «обломились», и вернулись к домику «пастись», превратившись в овечек, снова всё подготовил. И сдвинул, запустив вниз, новый камень.
Бежал Конан теперь в противоположную сторону: до очередного намеченного камня добрался через втрое большее время. Но зато уж этот обломочек напоминал настоящий дом. Или хотя бы сарай.
Уж на этот раз варвар остался взглянуть: неужели такой огромный камень тоже — не прорвёт?!..
Камень прорвал паутину нитей. А, вернее, просто утянул её за собой, посрывав всю её плотную сеть с мест, где были закреплены концы паучьих тенет! И уже был на полпути к дому, когда на него напала тень.
Конан не удивился: когда-то же темник должен проявиться! А сейчас речь идёт о спасении имущества, или даже жизни его хозяина! Возник темник словно на пустом месте: просто встал на пути камешка, и преградил путь. Однако камень, на секунду словно застопорив свой ход, возник снова — с другой стороны тёмного облака, словно бы разочарованно полетевшего за ним. Конан не удивился: камень же — неживой! Следовательно, «проглотить» его тварь не может!
Камень докатился почти до самого домика, из которого вдруг вышел человек. Очевидно, сам маг.
Человек поднял руку, и остановил качение глыбы, которая могла бы легко раздавить его обиталище, буквально в десяти шагах от стены дома. Канаты из паутины, в которые камень обмотался, словно птица — в ловчую сеть, внезапно вспыхнули и… исчезли!
Но если Конан надеялся, что на восстановление сигнальной системы уйдёт много сил и времени, он капитально ошибся. Чародею достаточно было сделать пасс руками, и что-то пробубнить себе под нос, и защитная паутина растяжек возникла вновь.
На старых местах.
Да чтоб ты провалился, поганец, любящий перестраховаться!..
Конан почувствовал раздражение и злость.
Но — нет.
Он так просто не сдастся!
Собрать достаточно валежника, чтоб «скатать» огромную шаровидную конструкцию в стиле «перекати-поле» оказалось трудно. Ещё бы: в окружающих долину мага горах как нарочно росли лишь чахлые кустики, да колючки! Поэтому кое-что варвар повырубал в соседней, не столь глубокой и «плодородной» долине, а кое-что, конечно, пришлось добыть, просто вернувшись назад. Но через час его «брандер» был готов.
Конан достал из сумы кремень и кресало. Высек искру на трут. Раздул вспыхнувшие крохотные язычки, и всунул вглубь шарика, высотой достигавшего ему по пояс. Мысленно помянув Крома, своего небесного покровителя, перевалил своё творение через гребень, и запустил вниз.
Глядеть, как от встречного ли ветра, или от сухости соломы, которую он положил в центр, пламя тянется за разгоревшимся не на шутку шаром на добрых пять шагов, оказалось приятно.
Не менее приятно оказалось наблюдать, как новая, «свеженаколдованная», паутина — вспыхивает, словно фейерверки из далёкого Кхатая, и с сухими щелчками и треском разлетается серой пылью! А видеть, как чешут прочь, словно от колесницы самого Мардука, чёртовы отродья-пауки, вообще оказалось восхитительно.
А ещё восхитительней оказалось пронаблюдать, как погиб снова вставший на пути ревущего огненного шара, темник: едва сполох огня коснулся чёрного тела, оно вспыхнуло ярче солнца, и… Исчезло, рассыпавшись миллиардами серых пылинок!
Однако Конан не стал дожидаться окончания спектакля, когда маг лично остановит и его огнедышащий подарочек: со всех ног он бросился в ту самую небольшую соседнюю долину, и с её гребня побежал прямо к погрузившемуся уже в предзакатную черноту, дну: там он заметил весьма подходящую чащу из кустов и карликовых деревьев.
Сделал он это очень вовремя: не прошло и минуты, как солнце ушло за основной хребет, и наступили сумерки. Тотчас где-то в долине мага заверещали, запищали и заревели, перекликаясь, стаи вылетевших в ночной дозор, рукокрылых.
Варвар не стал ждать, пока они появятся над головой, а, едва добежав, начал что было сил прорубать себе проход вглубь зарослей отвратительно колючей акации и кустов дикой ежевики! Там он лёг наземь, и продолжил углубляться в чащу уже на животе.
Похоже, его тактика сработала: крики, раздавшиеся спустя всего пару минут над головой, казались наполненными разочарованием и растерянностью. Может ли чародей смотреть на то, что творится в его владениях глазами своих слуг? Конану случалось сталкиваться и с такими способностями. Ведь чтобы захватить и поработить — будь то целый мир, или просто отдельная страна! — волшебник обязан реально обладать сверхсилами и сверхспособностями. Ну и, конечно, преданными тварями и слугами-осведомителями.
Чтобы в любой момент знать о готовящихся нападениях, или опасных претендентах на его тёплое местечко!
Иначе — какой же он кандидат на звание «Владыка мира и его окрестностей»?!
Конан ещё послушал, как перекликаются и иногда проносятся прямо над головой так ничего и не нашедшие, и иногда настойчиво — словно методично пропускающий через уток и основу снова и снова свой челнок, ткач — возвращающиеся мыши-разведчики, и…
Мирно уснул.
Разбудил его вой ветра и удары грома.
Разразилась такая буря, какой ещё свет (или Паркент!) не видели! На заросли киммерийца обрушились сплошной стеной буквально потоки ледяной воды! Ветер тряс прикрывавшие его сверху кусты так, что, казалось, сейчас они и Конан улетят к самым, почерневшим, подобно бездонным пучинам Шианнет, небесам!
Конан покачал лохматой головой: ну и дурачок же этот маг, если рассчитывает такими примитивными способами поколебать его решимость!
Не торопясь он приподнял тело из натекшей под него лужи, и… Просто передвинулся выше по склону.
А что: он, бывало, спал и не в таких условиях!..
Утром для разнообразия светило солнышко, и тишина над зарослями, в которых он скрывался, стояла буквально оглушительная — даже мухи не летали!
Конан пошкрёб ногтями в отросшей на подбородке щетине: вот чует его …адница, что что-то — не так! Неужели у гада-мага припасено и третье запасное логово?!
Но если про первое он узнал от непосредственных свидетелей, про второе — наслушался легенд и побасенок ещё в соседнем Шеме, и получил намёк от бедолаги — придворного чародея, то где расположено третье, придётся выяснять уже самостоятельно.
А поиски наугад смысла не имеют — долго и хлопотно.
Жить в берлоге, вокруг которой не сложено массы преданий, и не ходит дурных слухов, может, и безопасно… Но вот — не соответствует оно менталитету злых чародеев: о них, будущих Властителях Вселенной, должны знать, и шёпотом передавать друг другу страшные сказки, жители всех окрестных поселений!..
Варвар тем не менее спешить не стал: подкрепился от души вяленным мясом — его запас оказался ещё вполне ничего себе! — напился вволю из пополненных запасов бурдюка. И двинулся тем же маршрутом, что и вчера: вглубь гористой местности. На логово мага он собирался теперь взглянуть с противоположной его стороны.
С верхнего конца малой долинки прямой видимости в долину мага не обнаружилось. Пришлось перебраться через ещё один перевал и хребет. А к гребню очередной горы — подбираться ползком. Но такая тактика себя оправдала: его явно никто не заметил. Потому что и овечки и ловчья полоса из паучьих нитей снова были на своих местах!
Хм-м…
Значит ли это, что маг решил, что его противник сдался и ушёл? Вряд ли. Маг наверняка знает основные привычки Конана: тот будет пытаться выполнить порученную работу добросовестно. То есть — до конца. В-смысле, до конца жизни его — мага!