– Судя по моему виду, у меня в кармане недостаточно денег?
– Даже если бы вы были одеты в лохмотья, с вашим красивым личиком вы выглядели бы прекрасно! Нет! Вас вытолкали потому, что вы явились на улицу Камбон во время демонстрации летней коллекции. Первые дни, даже первые недели сезона отведены для модных журналистов, торговцев из Америки или крупных европейских столиц и очень небольшого количества клиенток высокого ранга.
– А почему не для обычных клиенток?
– Дитя мое, разумеется, для того, чтобы защититься от копирования, хотя бы в первое время! Представьте, что изделия двенадцати-пятнадцати великих кутюрье, работающих в Париже, стоят миллионы, так как от фантазии модельера зависит мода в Лондоне, Нью-Йорке, Риме, Лиссабоне или Томбукту. Некоторое время тому назад Поль Пуаре решил ввести один обычай: в первые дни сезона любой, кто присутствует на дефиле, должен взять на себя обязательство еще до того, как увидит что бы то ни было, купить два платья модного дома. Это принуждение было расценено как слишком обременительное и не прижилось. Но оно объясняется очень просто. В сентябре 1913 г. Поль Пуаре в возмущении вернулся из предпринятого им путешествия в Нью-Йорк. Он обнаружил, что 7-я авеню, которую обычно называют fashion district (модный район), наполнена его творениями, на некоторых из которых даже было указано его имя, хотя он взамен не получил ни сантима. Вообразите разочарование таких клиенток, как принцесса Сан Фаустино, выложивших тысячи долларов за платье, которое они считали единственным, когда они, прогуливаясь по Центральному парку, видят на телефонистке такое же платье, купленное почти даром, за несколько баксов…
– В каком-то смысле цены, которые запрашивают в Париже, учитывают потери от контрафактной продукции, сделанной за границей…
– С тех пор все наладилось. В 1914 г., благодаря месье Ортизу и под эгидой американского издания Vogue, был создан синдикат для защиты французской высокой моды. Были подписаны коммерческие соглашения, регулирующие копирование крупными американскими фирмами отдельных оригинальных моделей. Некоторые модельеры для борьбы с контрафактом параллельно развили собственную стратегию. К примеру, Мадлен Вионне придумала не поддающийся подделке ярлык, создав бирку с собственноручной подписью, продублированной отпечатком пальца. Другие же решили использовать такие специфические и узнаваемые ткани, что любая попытка копирования привела бы к порче модели. Но если вернуться к вашему последнему замечанию, то цена, которую запрашивают в Париже, оправдана бесконечной скрупулезностью, с которой создается каждая из моделей. Посмотрите на платья от Ланвен, уникальную форму их пуговиц, качество вуали, изящную вышивку! Ни одна фирма на 7-й авеню, которая за несколько дней, должно быть, шьет сотни копий, не может соперничать с таким искусством и такой роскошью!
– Так почему же месье Ортиз, который жил в Соединенных Штатах и не был модельером, принял участие в создании синдиката французских кутюрье?
– Месье Ортиз действовал по просьбе месье Наста, доверенным лицом которого он тогда уже был, для того чтобы защищать интересы Vogue. Прежде всего было необходимо, чтобы американский журнал по-прежнему имел доступ в салоны парижских кутюрье, несмотря на угрозу, которую представляет публикация на его страницах созданных в Париже моделей. Представьте, что номер, который мы готовим сегодня и который выйдет 1 марта 1921 г., сразу, как только прибудет в Нью-Йорк, изучит вдоль и поперек множество профессионалов. На основе наших рисунков они сделают выкройки для шитья, которые буду размножены и распределены среди тысяч низкооплачиваемых работников, многие из которых – выходцы из восточных стран, чтобы они выполнили заказ в рекордные строки! Кстати, Мадлен, я могу указать вам несколько адресов, где вы сможете, не пересекая океана, недорого заказать вполне приличные наряды у портнихи. Я говорила вам об Эльетте, она живет в доме № 16 на улице Пепиньер и шьет очаровательные платья за 250 франков?
Последний вопрос останется без ответа. Вот уже несколько минут как мысли Мадлен витают где-то далеко. Ей вдруг кажется, что ее работа приобретает вес, как будто теперь от нее зависит радость миллионов женщин во всем мире, как будто между всеми ними существует какая-то тайная связь. Она чувствует себя одновременно польщенной и тронутой. Придя на работу в журнал Vogue, она независимо от себя самой оказалась в центре системы, выходящей далеко за пределы издательства, Парижа, Франции и даже Европы.
Плоды любви
Первые годы после заключения брака с Клариссой принесли Конде Насту много удовлетворения и успехов. Он процветал, занимая завидное положение в журнале Collier’s, а его зарплата продолжала расти. Его светские связи ширились, и начиная с 1903 г. благодаря своему брачному союзу он входит в священный Social Register (Светский альманах). В 1887 г. этот каталог, американский кузен европейского генеалогического справочника L’Almanach du gotha и французского светского справочника Bottin mondain, впервые поставил себе целью создать перечень уважаемых фамилий респектабельного американского общества, сотрясаемого внезапным появлением неизвестно откуда взявшихся состояний.
По прошествии некоторого времени ему пришлось считаться с теми, кто благодаря своему богатству открыл для себя двери самых старых и престижных домов. В первом издании было перечислено 5000 человек, главным образом из Нью-Йорка и Новой Англии. По мнению некоторых, это было слишком много. Автор нашумевшей статьи в New York Times, опубликованной в феврале 1892 г., считал, что в этом перечне должно значиться всего 400 человек – знаменитых Four Hundred поистине видных ньюйоркцев, исключив из него «всех тех, кто чувствовал бы себя неловко в бальном зале или чье присутствие ставило бы в неловкое положение других». Клариссу эта разборчивость не волновала, ее семья присутствовала в том и другом списке.
Наряду с этими поводами для удовлетворения счастье Наста не было безоблачным… Например, оказалось, что молодая жена не способна и десяти минут усидеть на месте, каждый месяц она желала переделывать интерьер в их квартире, расположенной между Юнион-парком и Вашингтон-парком. Каждый вечер она хотела переставлять мебель и постоянно давала советы своему мужу, как он должен делать карьеру, чтобы стать, в свою очередь, таким же блестящим, как истинный Кудер. А он, у которого не было своего мнения, которое нужно было защищать, разве он сам не был очарован тем, что газеты вежливо называли «живостью» молодой женщины?
Рождение их первенца Кудера 23 июля 1903 г., когда пара проводила свое первое лето в Такседо, одном из самых шикарных элитных поселков Соединенных Штатов, праздновали, как при русском царском дворе. Здесь были и великолепные подарки, и бесконечная череда высокопоставленных посетителей, пришедших поздравить счастливых родителей. Через полтора года, 5 января 1905 г., в Нью-Йорке у них родилась дочь Натика (любопытное имя, данное младенцу опять же по настоянию Клариссы).
Сколько счастья за такой короткий период – а для молодой матери наконец неоспоримая причина запланировать переезд! Конде последовал за своей супругой в дом № 9 на 12-й Восточной улице, неподалеку от их первого жилья (но чуть выше на Манхэттене, что было признаком восхождения по социальной лестнице). В этой более просторной квартире семейству Наст с их многочисленной челядью будет не так тесно. Кларисса и прежде всегда тратила много денег – впрочем, намного больше, чем могли бы позволить реальные доходы ее семьи, – и полагала, что будет и дальше поступать так же. Кроме того, в 27 лет она управляла командой из шести женщин, приехавших из Ирландии, Швеции и Англии, чтобы помочь ей исполнять роль матери и хозяйки дома. Потребовалось постоянное проживание не менее шести человек, чтобы выполнять требования и капризы той, которая после смерти своего отца в 1897 г. предпочла защищать своего дядю по отцовской линии, а не собственную мать в открытом противостоянии за управление наследством патриарха…
Конде Наст, всегда остававшийся прилежным учеником и примерным сыном, с тем же рвением принялся делать все возможное, чтобы поддержать образ жизни, к которому стремилась Кларисса. И ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем видеть, как его жена и дети расцветают, не зная нужды, в приятной и комфортабельной обстановке. Возможно, именно по этой причине Наст в 1905 г., несмотря на то что его профессиональное положение было крайне благоприятным, решил разнообразить свою деятельность и принял предложение вложить средства в развитие компании Home Pattern Company.
Предприятие, созданное в Нью-Йорке в сентябре 1904 г., занималось выпуском выкроек, позволявших американкам шить дома недорогую одежду. В эту область, обещавшую большую прибыль, устремились издатели женских журналов. Партнером Home Pattern Company по распространению выкроек стал журнал Ladies’ Home Journal, посвященный моде, тираж которого уже был больше миллиона экземпляров, благодаря чему он стал самым читаемым ежемесячным журналом в стране. Параллельно с этим договором франшизы предприятие продавало выкройки для шитья своими силами, издавая различные каталоги, наиболее популярными из которых были The Quarterly Style Book и The Monthly Style Book.
В обязанности Конде Наста входило привлечение рекламодателей для этих изданий. Необходимо было приложить весь его талант и призвать на помощь весь его опыт, чтобы суметь мотивировать промышленников так, чтобы они поддержали эти каталоги, которые распространялись бесплатно в универмагах и чаще всего в конечном итоге оказывались в мусорной корзине, даже не будучи открытыми.
Один стежок
– Дочка, да перестань ты вертеться!
– Но, мама, ты в третий раз снимаешь с меня мерки! Напоминаю тебе, что вечеринка завтра. Мое платье так и не будет готово вовремя…