Тихомиров пристально посмотрел на него из под кустистых бровей, затем перевел взгляд на Кульчего.
– Организацией поиска и техническими мероприятиями вроде «прослушки», думаю, займется Пал Семеныч…
Кульчий в знак согласия кивнул.
– А для вас, Долматов, найдется другая работенка. Я бы сказал, сдельно аккордная, – мрачно пошутил Тихомиров. – Не забыли еще контактный телефон, который вам дали в июне девяносто четвертого?
Долматов заметно побледнел: в этом самом кабинете, где они сейчас беседуют, несколько лет назад произошло «странное», как его впоследствии назвали, самоубийство прежнего главы УФСБ. Долматов был одним из активнейших участников тех трагических событий. Теперь, кажется, все пошло по новому кругу. Для некоторых людей время закручивается в смертельную спираль удавку.
Ему быстро удалось справиться с эмоциями.
– У меня хорошая память, Петр Романович.
Ответ прозвучал довольно двусмысленно, но Тихомиров не стал обращать внимания на это обстоятельство. В конце концов, они все здесь двойники, люди с двойным сознанием, живущие в городе призраке.
– Долматов, отберите из числа сотрудников самых надежных людей. В роли контактера выступает уже известное вам лицо, в прошлый раз, насколько я знаю, у вас получилась достойная связка. Уверен, что и на этот раз вы найдете друг с другом полное взаимопонимание.
Человек со шрамом выслушал сообщение с невозмутимым видом. Он уже давно просчитал направление, в каком будут развиваться события. Гораздо больше, чем начальственные речи, его сейчас занимала природа странного феномена, с которым ему уже не раз доводилось сталкиваться. Один из исследователей истории Восточной Пруссии назвал Кенигсберг «балтийским призраком». Определение это прочно врезалось в память Долматова. Он не был мистиком, не боялся ни бога, ни черта, но вместе с тем подспудно верил в существование этого самого «балтийского призрака» – сурового стража Янтарного края.
Иногда создавалось впечатление, что сам древний город, практически полностью исчезнувший с лица земли более полувека назад, жестоко преследует каждого, кто лишь осмелится приоткрыть его сокровенные тайны. Определенно над этими краями довлеет губительное заклятие…
На короткое мгновение все трое застыли: в кабинете главы облуправления ФСБ на почти осязаемом уровне ощущалось чье то присутствие. В оглушительной тишине явственно прозвучал посвист секиры, в опасной близости от них воздух вспорола остро заточенная смертоносная сталь. Но это была лишь иллюзия, маятник напольных часов описал кривую дугу, после чего мелодично пробили куранты – час ночи.
– Приступайте немедленно, – распорядился Тихомиров. – Вам, Долматов, я даю полный карт бланш.
Часть IIIБалтийский призрак
Подобно Атлантиде Платона, Кенигсберг некогда был частью большой Германии. В настоящее время он превратился в «остров России». Масса древней европейской земли разрушилась, освободив этот «остров России» от материнского континента. Но, в отличие от большой Атлантиды, основная часть Кенигсберга не опустилась на дно моря, а только переместилась под землю. Кенигсберг существует неизменным до настоящих дней, в то время как «остров России» переживает тяжелейшие времена.
Нам нет необходимости возвращать Кенигсберг в лоно матери Германии, ибо мы уже вернулись в Кенигсберг и определяем геополитику в этом регионе без всяких приглашений и дипломатического свинства.
Глава 1
Две машины: «рафик» с дежурной бригадой по городу и милицейский «Форд» Центрального РОВД практически одновременно подкатили к подъезду жилого пятиэтажного дома на Нарвской улице. Двор зарос липами. Между стволами кое где натянуты бельевые веревки, в детской песочнице валяются пустые жестянки из под пива. Покрытый язвами трещин и колдобинами асфальт еще не просох после короткого интенсивного ливня, прошумевшего над городом в предрассветный час. Небо хмурится, но, если верить метеопрогнозу, к полудню должно распогодиться.
У дверей парадного подъезда прибытия стражей правопорядка дожидался плотный коренастый мужчина лет сорока пяти, одетый в пузырящиеся на коленях брюки и спортивную куртку, наброшенную поверх блекло синей хлопчатобумажной майки. Примерно такого же цвета было его лицо, хотя запаха спиртного от него не исходило.
– Это вы звонили в дежурную часть?
Сотник первым выбрался из микроавтобуса. Привычно зафиксировал по наручным часам время – 08.35. Не дождавшись внятного ответа, скомандовал:
– Показывайте дорогу.
– На пятый этаж поднимайтесь, – выдавил из себя встречавший. – Квартира номер девятнадцать.
Толкнув от себя разболтанную дверь парадной, он немного придержал ее, после чего засеменил вслед за припустившими по лестнице оперативником и сержантом ППС.
– Кто его обнаружил первым? – на ходу спросил Сотник.
– Соседка… То бишь Мария, законная жена Сергея. Она как раз вернулась с ночной, а тут, значит, такое дело…
– Посторонитесь, граждане!
На лестнице между четвертым и пятым этажами сгруппировалась небольшая кучка жильцов, но стоило появиться сотрудникам милиции, как от них и следа не осталось. На площадке задержался лишь худощавый нескладный парень лет семнадцати, он караулил распахнутые настежь двери одной из квартир.
– Это мой сын, – пояснил провожатый. – Леней кличут. А меня, стало быть, Николаем… Так вот, Мария первой на него наткнулась – дверь оставалась незапертой. Стала к нам колотиться, мы по соседству, из семнадцатой квартиры… Дядя Коля, кричит, помогите вытащить Сережку из петли, он еще живой…
Сотник уже намеревался шагнуть в глубь квартиры, но реплика «дяди Коли» заставила его обернуться.
– Так вы его сняли?
– Не а, решили до вашего появления ничего не трогать. Он уже давно висит… Похоже, что ночью преставился.
А Марию жена моя увела, потому как припадок с ней случился…
Сотник перегнулся через перила, выглядывая среди поднимавшихся по лестнице сотрудников бригады медика. Заметив черную курчавую голову, крикнул в проем:
– Влад, загляни сначала в семнадцатую квартиру, там человек в твоей помощи нуждается!
Хозяина квартиры они обнаружили в гостиной. Зубов качался в веревочной петле, закрепленной на прочном металлическом крюке, намертво вмурованном в потолок. Зрелище потрясло даже видавшего виды Сотника. На теле Зубова, кажется, не осталось живого места, белоснежные некогда майка и трусы успели напитаться кровью, пол в гостиной тоже был покрыт бурыми пятнами. Босые ступни почти касались светло серого паласа, отчего создавалось жутковатое впечатление, что висельник из последних сил норовит привстать на цыпочки. Из под штукатурки на потолке торчали оборванные провода электропроводки. Массивная старомодная люстра с подвесками из псевдохрусталя валяется возле тумбы – подставки для телевизора.
Сотник сглотнул тошнотворный комок. Неудивительно, что жене Зубова стало худо… А вот мужик из семнадцатой квартиры, «дядя Коля», оказался молодцом, не каждый на его месте сумел бы сохранить трезвую голову. Наверняка он и сам догадался, что дело здесь нечисто. Нужно будет строго предупредить его, а заодно и мальчишку, чтобы нигде не трепались о том, что им здесь довелось увидеть.
Какой, к черту, суицид?! Зверское, садистское убийство.
Покончив с фото– и видеосъемкой, Зубова извлекли из петли. К этому времени успел появиться Влад, он сделал внутривенную инъекцию супруге Зубова. Некоторое время он колдовал над обезображенным телом, после чего не слишком уверенно, что с ним случается крайне редко, заявил, что смерть Зубова наступила между четырьмя и пятью часами утра. Но в петлю хозяина квартиры сунули наверняка уже мертвым: подонки выстрелили ему в спину, под левой лопаткой обнаружилось входное отверстие от пули.
Стреляли, надо полагать, из пистолета с «глушаком». В противном случае соседей разбудил бы грохот выстрела.
– Сволочи! – процедил сквозь зубы Сотник.
Выполняя рутинные обязанности старшего опера СКМ, офицер разведки МВД Сотник пытался выстроить собственную версию случившегося. Для начала обратил внимание на кое какие важные детали. Во первых, самолично осмотрел входную дверь. Замки у Зубовых оказались так себе, импортный ширпотреб. Ни тебе запоров, ни предохранительной цепочки. Чтобы попасть внутрь квартиры, достаточно иметь при себе элементарный набор отмычек.
Эх, Зубов, Зубов… А еще профессиональным охранником числился! Вот тебе еще одно подтверждение поговорки «сапожник без сапог…».
Опрос жильцов дома на первых порах ничего не дал. Народ нынче пуганый, предпочитают больше помалкивать в тряпочку. Помощи для следствия с этой стороны ждать не приходится.
Биография у Сергея Зубова самая заурядная. Как и многие другие ребята из охранного бизнеса, он, офицер запаса, служил в 16 й Клайпедской дивизии вплоть до ее вывода из Литвы и последующего расформирования. Последние четыре года служил у «автомобильного магната» Недзвецкого. Супруга Зубова работает в госпитале на Герцена старшей медсестрой терапевтического отделения, сегодня дежурила в ночь. Детей у четы Зубовых нет. И слава богу, вздохнув, подумал про себя Сотник. Марии, по большому счету, повезло, что ее этой ночью не было рядом с несчастным мужем.
На прикроватной тумбочке в спальне оперативник обнаружил упаковку тазепама. В ней не хватало трех таблеток. Очевидно, Зубов после ночной передряги долго не мог уснуть или же принимал по одной таблетке в течение дня, чтобы немного притупить нервишки. Постель сбилась на пол, повсюду следы крови; Зубова, по всей видимости, прихватили спящим, скрутили, затем принялись истязать.
– Сережа, скорее всего его пытали, – негромко произнес появившийся в спальне медэксперт. – Димка обнаружил кляп, он в гостиной под диваном был… Все тело – сплошной кровоподтек, такое впечатление, будто молотили железными прутами. Но вначале они его пытали… Кроме рубца я обнаружил на шее следы удавки. Это какой то сатанизм, другого слова не нахожу.