– Ну, это вопрос к Адмиралтейству. А что, лейтенант, вам все-таки понадобилось в лаборатории "Весна-6"?
– Вначале ничего особенного. Я мастак искать и потому хотел найти свою добрую знакомую, с которой расследовал вместе караванное дело.
– И, обретя друг друга, устроили на радостях пальбу.
– Господин Петрофф-Сидорофф, меня поразил уровень противодействия. На лицо, исполняющее обязанности начальника полиции, не задумываясь, поднял оружие офицер Службы Безопасности! А директор лаборатории был носителем споры Плазмонта. У меня ведь есть прибор для обнаружения нитеплазмы. И вообще я не могу понять, кто кого начал первым использовать, наши бизнесмены нитеплазму или наоборот?
Господин Петрофф-Сидорофф не стал рассеивать туман моего непонимания, скорее всего, он и сам пребывал в мгле. Однако выспросил кратко.
– Зачем вы сшиблись с фемами? Они ведь похоронят вас и вашу подружку.
– Ну, это бабушка надвое копала. Они, между прочим, мне ее и прислали, а вначале даже опекали мое благополучие. У фемов, кстати, ничего не происходит случайным образом. Вы слыхали о материнском веществе?
Господин генеральный директор еле заметно качнул своей знаменитой головой. Мне этого хватило, чтобы воодушевленно продолжить.
– В материнском веществе объявилась спора Плазмонта. Вы понимаете, что это означает, вселение демона в матку, если учесть мощь фемской организации.
– Очень многое, лейтенант. Если только ваши доводы и откровения не бред сивой кобылы.
– А директорша-фемка Медб К845, превратившаяся в вихрь, и потом "стертая из памяти" – это тоже бред сивого марсианского крокодила? Если нитеплазменный паразит еще не успел вас обработать, то пора и вам, многоуважаемый с детства господин Петрофф-Сидорофф, приоткрыть несколько карт.
– Ну, ладно, – генеральный слегка застопорился, а потом продолжил (он все-таки был решительный мужик, то есть для некоторых сущий деспот). – У нас и раньше происходили исчезновения. Человек, порой даже весомый человек, вдруг пропадает, и нам остается только ставить галочки в графе "прогулы". А разве ведущая компания Солнечной Системы имеет право выглядеть беспомощной? Этого компания позволить себе не может.
Я не удержался от подобострастного: "Ну, разумеется", хотя из этой напыщенности (компания видишь ли ведущая, не в гроб ли ведет?) мы в состоянии проморгать всю Солнечную Систему.
– Тем более, мы не исключали появления под видом без вести пропавшего сотрудника какого-нибудь чужака, – несуетливо продолжал топ-менеджер. – Однажды и впрямь он попробовал появиться, но фальшивку мы – слава Хартии родной – распознали. В общем, полное стирание казалось нам целесообразным. Вы будете осуждать меня за это? Я имею в виду, конечно, не моральное осуждение.
– Я тоже говорю лишь о деле. И да, и нет. Да – после "стирания" Плазмонт не мог уже вернуть вам на работу препарированного им человека. Нет – умыкая вашего сотрудника, демон считывал его, а полиция ничего об этом не знала.
– Какая еще "полиция"? Лишь пару недель назад в вашем мозгу, лейтенант, что-то забрезжило, а до этого вы незатейливо бегали с электрической дубинкой, – генеральный директор поднялся. – Вы или крупно выиграете, или крупно прокакаете. Я пока что собираюсь держаться от вас подальше. Поэтому вы лучше не трогайте "Комбинацию", иначе, шансы на вашу победу мигом улетучатся. Со своей стороны, обещаю замять ту историю, что приключилась сегодня на объекте «Весна-6».
И генеральный значительно удалился. У меня так не получится. Петрофф-Сидорофф, объегоривший тысячи простаков вроде меня, ушел с моего горизонта до той поры, пока не выяснится, победил я или проиграл. Если что, потом скажет: «Он мне сразу не понравился, глазки такие торопливые. И вообще пора устроить проверку в этой самой Мамальфее. Наверняка там плохо моют пробирки». Или: "Я горд тем, что у нас есть Мамальфея и ее питомцы. Как жаль, что я родился на свет обычным образом."
Но в любом случае, разговор повернул направление моего главного удара на "Мираж". Тем более, что есть кончик, за который я еще должен уцепиться. Дыня. Арбуз.
Теперь явись ко мне мой верный приспешник Терешка-мл. Вместе со своим кибер-шпионом я проник, как юркая крыса, в базы данных городской стражи, напоминающие тесные темные пещеры, и напал там на след. Что-то похожее на Дыню намедни проследовало через КПП обратно в город.
Значит, немедленно требуются санкции на его арест и шмон в его жилище. (Самое простое – разрезать автогеном жизнесферу пополам и вытряхнуть содержимое, чтобы потом многорукие кибер-ищейки порылись.)
Прокурора умасливал с полчаса, уверял, что "Мираж" нежно люблю и просто хочу разоблачить вредителя. Я был убедителен и искренне взволнован, когда живописал блоху, пригревшуюся на груди великодушного концерна. Для большей доходчивости разъяснений мне пришлось незаметно пускать из кармана в сторону должностного лица аэрозольную струю "размягчителя сознания" – скромную дозу опиоидных пептидов.
Обзавелся полномочиями – и вперед. Тормозить никак нельзя, хронометр работает не на меня. Еще надо срочно высвистать Анискина и выписать на него документ, как на общественного помощника. Шериф должен сейчас загнивать где-то в недрах клуба "Экстаз".
Надену, пожалуй, парадную форму лейтенанта со стоячим воротничком, в кобуру спрячу сквизер, за пазуху лазерный резак, и на этом остановлю гонку вооружений. Когда я уже сунулся в дверь, из «комнаты для переговоров» выскочила Шошана.
– А я как же?
– А ты поболей еще. Я думаю, если твои друзья фемы повстречают меня с тобой в "Мираже", то станут очень нервничать и даже постараются обидеть.
– Моя болезнь тебя почему-то не смутила в "Весне-6"... Так вот, в "Мираже" нет ни одного фема. Поэтому выписывай на меня документы, пока я тебе не впаяла промеж.
– Всё понял. Ты хорошо объяснила, Шоша. Только оставь костыль здесь, возьми палочку. Чтобы меня не обвинили в использовании труда хворых и больных.
Анискин обнаружился довольно быстро, у наружней стены «Экстаза», где ему собрались обломать рога трое каких-то ретромутантов. Проще говоря, питекантропов. Но когда появился я при параде и фемка со стальной клюкой, ретро мигом ретировались, отдавая честь.
– На этот раз вы кажется вовремя, – с еле скрываемым удовлетворением произнес шериф.
– Не мы, а ты. Придется поработать, уважаемый.
Хорошо, что он не наклюкался. По крайней мере, не сильно. Пока мы добрались до административного здания "Миража", он уже вполне утвердился на своих каблуках.
У служебного входа к нам стал приставать wохровец.
– Стоп. Куда? – Я ткнул ему в физиономию своим удостоверением и прокурорскими ордерами. А он собрался сообщить по телекому о появлении чужаков.
Тут последовал первый ход с нашей стороны: "е2" по "е4". Шошана влупила ему, едва заметно. Ну, ведьма. И wохровец осел мирно на стул. Другие охранники, заметив, что старший по званию никак не противодействует, перечить ни в чем не стали. Следующим крестиком был помечен отдел «человеческих и квазичеловеческих ресурсов», короче отдел кадров.
Кадровик в «Мираже» не походил на своего собрата по несчастью – на директора «Весны-6». Ласковый, как резиновый пупс.
– Присаживайтесь. Но почему вы не договорились заранее с директором, а еще лучше с правлением компании? – поинтересовался собеседник с милой улыбкой.
– Может, мне еще и объявления вешать на каждом углу, чем я собираюсь заниматься? А занимаюсь я парнем по кличке Дыня. Это хитрая бестия. Истинное ему имя – Атилла С456, вот санкции на арест и обыск. Я спрашиваю, где он? По-моему, вы тот начальник, который должен быть в курсе.
Кадровик, расцветя еще большой приветливостью, поиграл пальцами на виртуальной клавиатуре своего компьютера. А потом без запинок рапортовал.
– Он в производственном секторе. Это в квартале отсюда.
– Надеюсь, ваше высказывание не является неудачной шуткой. Свяжитесь с Дыней по аудиоканалу и попросите немедленно зайти сюда.
– Я попробую. Надеюсь быть вам полезным... мне только надо нажать еще три кнопочки.
Кадровик пообщался с кем-то на невнятном лунарском диалекте, характерном для уроженца Эдуардыч-Сити и, просто лучась, доложил нам.
– Немедленно вызвать его нельзя. Он сидит внутри одной из тридцати панелей управления технологическим конвейером и несколько оптоэлектронных кабелей подключены к его нейроразъемам.
– Ладно. Мы сами прогуляемся в производственный сектор. Только вам придется соблаговолить и проводить нас. Как гиду. – На всякий случай я показал «гиду» тусклый глазок сквизера. – Эта штука не портит костюм. За исключением случаев, когда кто-то благодаря ей сильно накладывает в штаны.
В итоге, мы вереницей – кадровик впереди, наша тройка опоясывающим лишаем по бокам и сзади – двинулась к производственному сектору.
В ячейках, размежеванных мембранными перепонками, то ли прорастали, то ли надувались бульбы, похожие на детали реакторов, турбин и прочие полезные вещи.
– И не надо никаких штампов или форм, – похвастал "гид". – Это что-то вроде огромного 4d – принтера. Хотя у нас его называют «огородом». Аддитивная технология дополняется формативной, биоподобной, действующей во времени.
Ниже ярусом, под "огородом", мы, смирно стоя на движущейся дорожке, обогнули ажурные конструкции, по которым поднималось что-то похожее на тонкие-претонкие лианы.
Я пригляделся, ажурные конструкции пульсировали, сплетая эти лианы из тонких паутинок. Они, наливаясь соком и цветом, дорастали благополучно до потолка, и попадали на верхний ярус, в "огород". Чтобы, в итоге, там образовывать разные полезные в хозяйстве вещи.
– А что за полимер такой? – попробовал выяснить я у сопровождающей нас неприятной персоны с приятным лицом.
– Металлорганический дендример, с поперечной гексагональностью. Но точнее сказать не могу, все-таки это секрет фирмы.
Мы сошли с дорожки, когда оказались в тупике, и тут «гид» вошел прямо в серую стену. Она же перед ним вначале боязливо подалась назад, образовав пузырь, который аккуратно лопнул без шума, ошметок и брызг. Стена, значит, тоже металлорганическая, с чувствительными рецепторами и наноактуторами. И нас она пропустила, между прочим.